Мой маленький блокнот

Вспомнился случай, когда я собирал материал для газеты в сельском Совете ближайшего от Измаила села на Одесщине.  Был уже на пенсии, должность редактора передал нашей же сотруднице, а сам в качестве рядового газетчика разъезжал по всему району. Я давно уже усвоил правило: чтобы беседа была доверительной, не надо демонстративно держать на виду блокнот или магнитофон. Я был уже опытным в своей профессии и доверял своей памяти. Записывал только цифры, фамилии и иногда даты. Мне таких записей было достаточно.

Было время, когда вообще не пользовался блокнотами. Память была столь цепкой, что и через год мог пересказать содержание беседы и даже многие цифры. Но после случая, когда я Винокурова назвал Пивоваровым, я стал сомневаться в твердости памяти и завёл маленькие блокнотики.

На этот раз в беседе участвовало несколько человек. Я всех выслушал, расспросил, а потом вынул из кармана крохотный блокнот размером чуть больше спичечного коробка и сделал в нём пометки. Я пользовался такими блокнотиками потому, что не любил оттопыренных карманов. Мне так было удобнее.

Посмотрев на мой блокнот, секретарь сельсовета Светлана Петровна  достала из ящика стола большой объёмистый блокнот в красивейшем переплёте и протянула мне:

- Я дарю его Вам. Чего вы с таким маленьким маетесь?

Сколь ни объяснял ей, что мне так очень удобно и что больших блокнотов у меня достаточно, она мне не верила и настояла, чтобы я взял подарок.  Меня подкупили её настойчивость, искренность, непосредственность.  И сама она была весёлой, какой-то уютной, очень живой и общительной. Приятной во всех отношениях. Для сельского Совета такой человек, с первого взгляда располагающий к себе, – просто находка. Она местная, знает всех и каждого. Блокнот я взял, чтобы применить его для чего-нибудь другого. А своими маленькими продолжал пользоваться. 

Я знал, что Светлана Петровна – жена молодого амбициозного инструктора райкома партии Ивана. Они дружили ещё со школьной скамьи. Потом вместе поступили в сельхозинститут, стали учеными агрономами. Светлану пригласили работать в сельсовет. А Ивана после трёх лет работы агрономом бригады забрали в райком партии инструктором. И не ошиблись.  Энергия из него так и фонтанировала! Он и в газету нашел дорогу. Его статьи и заметки поднимали важные и острые проблемы сельского хозяйства. Со мной он тоже был откровенным.

Он с женой и двумя детьми ютились вместе с его родителями. Это, естественно,  их не устраивало, желание иметь своё жильё сидело в его мозгах как заноза.  Поэтому  я не удивился его вопросу:

- Вот мне и родня, и друзья говорят, что нельзя терять времени, а нужно использовать своё служебное положение для решения своих хозяйственных вопросов.  Правильно это или нет?

- Совершенно правильно! – ответил я. - Район жильё не строит, и получение квартиры тебе не светит. Значит, надо строить свой дом в деревне. Благо, она граничит с городом, и  тебе близко до работы. У тебя сейчас широкий круг общения, знакомств. Поэтому легче узнать, где что можно выписать, купить, нанять технику. За свои деньги, конечно. Зазорного в этом ничего нет. 

Я говорил так, потому что знал, в каких условиях приходилось строить собственные дома. С приобретением Украиной самостоятельности улучшения не наступило. Застройщик был записан в нескольких очередях: за пиломатериалами, цементом, стеклом, шифером, трубами и прочим, за кирпичом на кирпичном заводе. Чтобы собрать всё это, приходилось ждать годы. Я знал от соседей по даче, что за поддоном кирпича для кладки печи в домике они  стояли в очереди месяцами.

Городской Совет продажу стройматериалов держал под своим контролем. Списки очередников были у работника экономического отдела, который держал связь с оптовой базой железнодорожной станции и складами Облпотребсоюза. Он же оповещал очередников о прибытии материалов. Я с этим порядком был хорошо знаком, так как работником этим был мой приятель Илья. Он жаловался на свою должность, так как чувствовал себя в постоянном бесконтактном бою. Очередники неустанно и тоже по очереди пробовали его на прочность, пытаясь уговорить переставить их вперёд. Но он был непреклонен. Опорой ему была жена–учительница. Она ему говорила: если ты хоть один раз возьмешь от очередника подарок или, не дай Бог, взятку, я тебя домой не пущу! А жену и детей он любил. 

Иван, выслушав мой ответ, задумался, что-то прикидывая в уме. Совету моему он внял. Это я узнал позднее.

Шли годы. Политические события теперь уже в самостоятельной Украине шли своим чередом. Я издавал собственную газету экологического направления. Сам себе и заказчик, и исполнитель. За прибылью я не гнался, мне было важно распространять знания о законах природы, о санитарии, о деревьях, кустарниках и травах, о подводном мире и народных целителях. У газеты был актив из числа работников экологических организаций и преподавателей биологии. Я всюду был вхож, меня хорошо знали в организациях города и района.

Зашел я как-то в один из отделов городского совета. А там за рабочим столом красавица Светлана Петровна,  жена Ивана!  Мы обрадовались встрече. Оказывается, она давно уже здесь работает. Мы разговорились как старые знакомые. Тут я и узнал, что муж её не терял времени зря. Жили они теперь в своём двухэтажном доме почти в центре города, а родителям помогали, не оставляли их без внимания.

- Жаль, мартини у меня нет! Сейчас бы угостились, - сказала она.

Я понял, что упомянуто название какого-то вина. За многие годы проживания в Измаиле я знал и пробовал почти все вина, изготавливаемые в Бессарабии. Но о таком не слышал, о чем и сказал Светлане.

- Не пробовали мартини? Сейчас оно в ходу! Всем нравится!

А времена на Украине продолжали бурлить! Компартию Украины к тому времени уже стали забывать. Её место пыталась занять Партия Регионов, но безуспешно. Бывшие работники райкома и горкома Компартии Украины при этом не растерялись. Некоторые стали предпринимателями. Другие возглавили оставшиеся в городе и районе предприятия. Третьи устроились в исполкомах горсовета и райсовета. Не помню сейчас какую, но Иван тоже занял руководящую должность. Мы по-прежнему вели доверительные разговоры. Но теперь в них были в основном только личные мотивы. Рассказывали друг другу, где сейчас наши общие знакомые, чем они занимаются и как чувствуют себя материально.

 Время шло неумолимо. Уже отпылали костры на майдане. В доме профсоюзов в Одессе националисты сожгли патриотов Украины. В Киеве раскрошили на камушки бюст В.И.Ленина. В Измаиле тоже сняли с постамента памятник Ленину и увезли на склад. Президент Янукович едва избежал покушения и оказался в России.

 Посетив исполком горсовета, я заглянул в кабинет Светланы Петровны. Она расцвела! Это была уже не та скромная секретарь сельсовета, которая подарила мне блокнот. За столом сидела величественная женщина! Прическа, макияж, платье, ухоженные руки – все было у неё по высшему разряду! Украшали ее великолепные серьги и жемчужные бусы. Она встретила меня с прежним радушием. И вдруг воскликнула:

- Сегодня Вы зашли удачно!

 Она поставила на стол два бокала и высокую фигурную бутылку.

- Наливайте!

 Я взял бутылку и посмотрел на этикетку. Это было martini. Мы пили мелкими глоточками, предаваясь какому-то новому ощущению. Вино действительно было приятным на вкус. Мне показалось, что в нем была сладость белого винограда, привкус ванили и даже полыни. Ощущался цитрусовый запах и пряностей трав.

- Действительно вкусное вино! А где его делают?

- В Италии! Наши предприниматели завозят. Доморощенные вина приелись, вот люди и навалились на мартини! Это тот же вермут, только создан из отборного винограда, луговых трав и пряностей. Я поинтересовалась у наших торгашей, и вот что они мне принесли.

Светлана Петровна протянула мне лист бумаги с отпечатанным на нём  тексте. «Свое имя вермут получил в честь владельца винокуренного завода Алессандро Мартини, который основал компанию Martini, Sola e Cia.  Создателем рецепта стал ведущий винодел и эксперт Луиджи Росси, который усовершенствовал вермут, выпускавшийся на предприятии до 1863 года. Для производства мартини используются пьемонтские сорта винограда «катаррато» и «треббьяно», а также местные и привозные травы и специи. Среди них итальянские полынь и фиалка, французская горечавка, мадагаскарская гвоздика, ланкийская корица, ямайская кассия, критский ясенец, марокканская роза и багамская каскарилла. Крепость мартини составляет от 15 до 33 градусов».

Я вытащил свой маленький блокнотик, чтобы сделать пометки.

- Вы так и не расстаётесь со своими шпаргалками? Возьмите себе этот листок, мне он не нужен. И давайте допьем вино.

В моём столе и сейчас есть несколько маленьких блокнотиков. Не знаю, пригодятся ли они в моей пенсионерской жизни. Как только закончится СВО и можно будет связаться с украинцами, не подвергая их опасности быть признанными русскими шпионами, я обязательно разыщу своих друзей в Измаильском районе. Я уже знаю, что его укрупнили. Но разбираться, что в него влилось, буду потом. 

Блокнотики мои действительно очень маленькие. Но благодаря им память моя оживает и выдаёт «на гора» такие вот воспоминания.