Где меч Александра?!

Где  меч  Александра?!
(Может, не совсем эстетичные,
но актуальные стариковские мысли)
    
     Наверное, моё поколение является последним, выросшим и вырастившим своих детей без памперсов и влажных гигиенических салфеток.
     Себя в младенческий период я не помню, но, судя по воспоминаниям мамы и бабушки, он практически не отличался от того, через который прошли мои дети.
     А вот как их пеленали и во что, — прекрасно помню, так как приходилось неоднократно этим заниматься.
     Правда, признаюсь сразу, допуск к обслуживанию непосредственно ребёнка (уточню — первого) мне дали далеко не сразу, ибо к такому продуманному «ритуалу» абы кого, не прошедшего подготовку, не допустишь.
     Это сейчас каждая уважающая себя молодая семья имеет особый стол для пеленания с разными ящичками, приспособлениями и прочее, а в наше время эту ответственную процедуру проводили там, где было удобнее, — на простом столе, кровати, диване, — подстелив, на всякий случай, специально выделенный для этой цели кусок обычной кухонной клеёнки.
     Процесс начинался, естественно, с «распаковки» орущего или хнычущего беспокойного младенца, ибо какой нормальный человек станет приближаться к месту, где ребенок спокойно спит?! И приступают к процедуре только после того, как его не успокоит ни запихивание в рот соски-пустышки, ни соски от бутылочки с водой комнатной температуры, а еще лучше — даже чуть согретой. (Для уменьшения газиков в кишечнике, давали «укропную воду» из аптеки, которую надо было обновлять каждые 2-3 дня).
     Ну, это всё, так сказать, прелюдия. Теперь к делу!
     Если младенец не исхитрился самостоятельно освободиться, высунув ручки или ножки, то сперва надо было развязать верхнюю (у нас она была бязевой) простынку, затем полотняную и лишь потом добирались до многократно сложенной марли, которую прокладывали между ног ребенка. Надо ли говорить, что в то время не было целлофановых пакетов или полиэтиленовых мешков, которые можно было бы использовать для изоляции, поэтому понятно, почему все эти «обёртки» большей частью были насквозь мокрыми, в том числе, зачастую, и батистовые распашонки, в которые дети были «одеты»?!
     (А сколько было смеха и умиления, если, например, акт мочеиспускания, особенно эффектный у мальчиков, происходил именно в момент полного распеленания! )
     За неимением гигиенических салфеток (ни простых влажных, ни специальных детских), для обтирания и просушивания после подмывания (для водных процедур мы применяли только кипяченную воду, господи!) были отдельные матерчатые салфетки или простынки.
     После этих гигиенических процедур на ребенка надевали батистовую или тонкую ситцевую распашонку, закладывали тёпленькую марлевую прокладку, пеленали треугольно сложенной полотняной простынкой так, чтобы ручки-ножки было плотно примотаны к телу, потом всё это фиксировалось еще и бязевой простынкой, концы которой завязывались спереди узлом, чтобы система не размоталась. «Окукленный» и обездвиженный младенец с чепчиком на голове укладывался в кровать и (по сезону) укрывался или
легким покрывалом, или одеялом.
     А вся куча «использованного материала» шла в стирку, причём вручную.
     Говорят, что мы были ненормальными, потому что каждый раз, разумеется, после предварительного отмывания, всё кипятили и потом тщательно гладили, чтобы, не дай бог, не было и складочки! (И соску кипятили или обдавали кипятком, даже если она, выпав изо рта, падала на чистую подстилку!)
     Правда, с появлением второго ребёнка, эти «ненормальности» с кипячением были вынужденно отменены, но основной «ритуал» остался, а это наводит на мысль, что раз мы действовали так, как учили мамы и бабушка (не говорю о вышеприведенных собственных санитарно-гигиенических «завихрениях»), то ясно, что и нас самих растили подобным образом.
     Так же было и в дальнейшем, когда наши вставшие на ноги дети, как, вероятно, и мы в своё время, пару-тройку первых лет бегали  просто в трусиках или штанишках, пока не приучались вовремя проситься на горшок.
     И тоже — все эти, согласитесь, не такие уж и приятные  процедуры с испачканной одеждой были делом обычным, естественным, и производились чуть ли не автоматически, без какой бы то ни было брезгливости.
     Сейчас, конечно, стало легче ухаживать за детьми в этом смысле — есть «долгоиграющие» памперсы любого размера и влажные гигиенические салфетки, которые после использования выбрасываются, мягкая туалетная бумага — всё специально для детей (не говоря уже об удобной детской одежде-«боди», облегчающей смену памперсов).
     Более того.
     Появились подобные вещи и для взрослых, что существенно облегчило жизнь многим, особенно, пожилым.
     Но, думаю, особенно важно то, что вследствие этого  стало несравненно легче и удобнее ухаживать за больными людьми, не могущими самостоятельно выполнять те или иные личные гигиенические и санитарные процедуры.
     Несмотря на это, имея, так сказать, личный двусторонний опыт — как моего лежачего периода послеоперационных состояний, так и ухода за отцом во время его лечения по поводу инфаркта, а также многомесячного ухаживания за лежачей мамой в тяжелейших условиях Тбилиси начала 90-х годов, и даже в несравненно более удобных (и с точки зрения средств по уходу) современных условий в Кёльне, — я всё же молю бога о том, чтобы у моих близких не было подобных хлопот со мной.
     Проблема не только в эстетической неприятности и физической тяжести последних.
     Есть еще одна, очень важная для меня, её сторона.
     Я помню тот стыд и бессилие, которые испытывал, когда другие делали для меня и за меня то, что я должен был делать сам. Я видел и чувствовал, что мои родители испытывали то же самое. Я помню, как им было неудобно передо мной и моей женой, и как они извинялись за это.
     Больно было видеть не только то, как тяжело они переносят свою немощь, но и понимание ими, что я переживаю и эти их переживания. Переплетение чувств!
     Вот эта моральная сторона и гнетёт меня не менее, а может, и более других.
     Как уберечь близких от всего этого?
     Где меч Александра, чтобы разрубить этот узел проблем?!

Как  боюсь  стать  дряхлым,
быть  кому-то  в  тягость!..
Пусть  у  близких  в  памяти
останусь  словно  радость.
Не  брюзга  оглохший
с  трясущейся  рукой,
а  шутник  весёлый,
вечно  молодой.

К  мысли, что  я  смертен,
отношусь  спокойно.
Боже, дай  возможность
жизнь  дожить  достойно!
          23.02. 2025.