Мегаполис

А жить-то лучше стали. А вы в город выйдете, архитектуру гляньте. Вот, с такими видами худое житье никак не вяжется. И растёт город, множится, красивеет, день ото дня. Микрорайоны всходят, как грибы после сытного дождя. Ровные, статные, стильные, аппетитные. Поглядишь на такое и не хочется город городом называть. Какой это город, не иначе, как МЕГАПОЛИС. Смотришь и веришь: да, в 21-м веке живём. Этажи считать сложно, сбиваешься постоянно, в районе двадцатого. А дворы какие интеллигентные, чёткостью вычерчены — одни круги да прямоугольники, минимум хаотичности, максимум лаконичности. Perfecto!

А люди там какие обитают. Ровные, статные, стильные, упитанные.

А на машинах каких ездят. Зайдёшь, оглянешься, будто и не в России живёшь. Порядок чувствуется. Не узнавал, но видно, что не дешёвое удовольствие, микрорайоны эти. А раз живут, значит покупают, значит могут позволить. А я говорю: жить лучше стали.

Опять же, не всегда, не везде, не все. Отчего ж? Почему одни могут себе позволить, другие — нет. Не знаю, не скажу за всех.

Вот, сейчас, попадаю в другой район, того же города, но не мегаполиса уже. Самое подходящее название здесь: населённый пункт, а то и поселение. Если поверх крыш не смотреть, не видеть прямоугольники кирпича и стали, так деревня деревней. Тихо, спокойно, если ещё и магистрали шумные поодаль. Вот как раз за спокойствием сюда и заныриваю иногда. Может от того, что в детстве любил в деревне бывать. Любы мне виды деревенские.

Да, сектор частный, но дом дому рознь. Строения этажности одной, фасада разного. По иным домам и век новый чувствуется, тут тебе и стрижка зелени модная, и материалы свежие, облицовка цветом приятная, окна пластиком белоснежные. А стёкла: вымыты, будто и нет их, только занавески фигурные скрывают убранства хозяйские.

Мне, всё же, по душе постройки старые. О, как эта.

Серое, ветрами истёртое дерево, скромные размером, помутневшие, словно от катаракты, оконца.  Ограда, кривой, сгорбившийся от старости, местами беззубый, забор. Калитка, что молчит, пока её никто не трогает. Притронься, потревожь и недовольства ржавый визг порежет любые, самые крепкие, нервы. С такой и звонок громкий не нужен, и собака злая. Крыша, краской покрытая в несколько слоёв, с поправочкой — "когда-то": былую свежесть цвета солнце истрескало в мелкую, шершавую мозаику. Жалкий, до нельзя скуренный, бычок трубы торчит. Чердак, хохолком выпирающий — трубы сосед. И лестница, конечно, лифту альтернатива, рядом, романтики атрибут. Да, романтика. Где лифт, а где лестница? А ты лазил хоть раз на чердак. Нынче на чердак лазают только у психолога и то по нужде, не для радости. Вот я сюда и приезжаю, чтобы к психологам пореже обращаться.

Наблюдаю теперь высокий мегаполис я с музейного ракурса: как труха деревянного зодчества вырастает в сверкающий лик цивилизации. Век 20-й, век 21-й.
Смотрю и думаю: вот ведь, что раньше могли себе позволить, а что сейчас. И попробуй скажи, что жить хуже стали, когда перед тобой раскинулся такой городище.