Глава 2. В которой Тинне получает подарки, становится богат, находит Отца и радости его нет предела. Одним словом - очень-очень приятная глава!
И Тинне мечтал. Но только мечта без дела, как он помнил - это ни что иное, как бесполезная и ненужная игрушка. И Тинне всё время думал о том, как же эту мечту осуществить?.. Сначала он думал, что, может быть, дядюшка Смиттер подарит ему велосипед на День рождения. Ведь дядюшка каждый раз спрашивал, во все годы до того, перед любым Днём рождения Тинне: "Тинне! Ты что-нибудь хочешь себе на День рождения?.. Скажи дядюшке Смиттеру, ведь я могу тебе это подарить!.." Но Тинне всегда был ужасно скромным мальчиком и редко в своей жизни чего-то просил. Он даже и тогда не просил, когда ему говорили, что он может просить. И он всегда говорил перед своим Днём рождения: "Не нужно, дядюшка Смиттер! Я обойдусь без подарка. Ведь мне совсем ничего не нужно!.." И все вокруг знали, что Тинне отвечает всегда именно так. И дядюшка Смиттер только потому и спрашивал у Тинне о подарке, что тоже знал как он ответит. И дарил ему только несколько монеток, когда тот отвечал правильно. Но вот, в том году, когда у Тинне появилась мечта - он долго-долго ждал своего Дня рождения, и думал о том - как бы ему так решиться спросить у дядюшки, когда тот заговорит о подарке: не сможет ли он подарить ему ко Дню рождения велосипед?..
"Ведь, - думал Тинне, - Я много лет ничего не просил у дядюшки, и много лет он мне ничего не дарил, кроме нескольких монеток, которые я потом тратил на проезд. Должно быть - теперь эту мою большую просьбу можно было бы расценить как подарок за много-много лет... Конечно мне неудобно будет просить, и страшно будет просить, и неловко будет просить о таком большом подарке!.. Но вот, я скажу так, если наберусь смелости... я скажу: "Дядюшка Смиттер!.. Мне очень неловко просить, но я всё же спрошу только о том - возможно ли такое, чтобы Вы подарили мне велосипед?.. Возможно его можно было бы считать подарком, как за те несколько лет, что Вы не дарили мне подарков, так и за те следующие годы - в которые я, обещаю, не стану больше у Вас ничего просить?.. Ведь мне больше совсем ничего и не нужно... Мне только хотелось бы, очень хотелось бы велосипед. Ведь, Вы знаете... это моя мечта..." Хотя... - думал Тинне, - Скорее всего мне и не придётся совсем ничего просить! Ведь все знают о том, что у меня есть мечта! Пусть я и скрываю свою мечту теперь-то, когда наконец понял, что люди ругают мечту и смеются над нею... Но всё же... они все слышали о мечте в самом начале - тогда, когда я ещё не знал что они будут смеяться и смотреть на меня как на странного Тинне. И дядюшка Смиттер тоже слышал. А он добрый!.. И он, наверняка, сам захочет теперь угадать моё желание и сделать мне сюрприз и подарить мне велосипед совсем неожиданно!.."
И в груди маленького Тинне затрепетала огромная преогромная радость тогда, когда настал день, что был прямо перед Днём рождения, и дядюшка Смиттер в тот день не спросил, как он обычно это делал, о том - что же ему подарить?..
"Значит, - решил Тинне, - дядюшка уже подготовил сюрприз и вовсе не станет меня спрашивать - что же я хочу? А сразу подарит мне велосипед!.."
Но на самом деле дядюшка Смиттер от того в этот раз не спрашивал Тинне о подарке, что в последние месяцы у него стало очень много трат. И состояние Смиттера было теперь, как казалось, совсем в шатком положении. В такое время - любая монета для дядюшки была на счету и хоть что-нибудь дарить в этот раз Тинне - было бы для него тяжело и страшно - даже и привычные несколько монеток. И дядюшка Смиттер, как мог, оттягивал этот момент и даже спросил о том - что же Тинне в этот раз подарить, аж в самом конце того дня, который был самим Днём рождения. Он просто не мог не спросить, ведь тогда бы пошла молва о том, что Смиттер не любит своих рабочих, и даже детей не балует, хоть в День рождения, подарками. От этого продажи Смиттера могли бы упасть. Чего он, конечно же, не хотел. И вот, наконец, в конце того самого дня, дядя Смиттер спросил у Тинне, тяжело вздохнув и предварительно собравшись с силами:
- Ну, что ж, мальчик мой!.. Так как сегодня у тебя День рождения, то ты можешь сказать мне - что же ты хочешь получить себе в подарок... И я... надеюсь... смогу тебе это... однажды... подарить!
И в ту минуту, в минуту этого разговора, так вышло - что очень надеялись друг на друга сразу двое собеседников. Надеялся Тинне - на то, что ему, всё же, не откажут в его просьбе. И надеялся дядюшка Смиттер - на то, что ему, всё-таки, не станут говорить никаких просьб.
Оба смотрели друг на друга и немножко тряслись от страха, и про себя только и думали - как бы не показать другому, что их голос ужасно дрожит. Но всё же голос очень дрожал. Он дрожал и у дядюшки Смиттера, когда тот спрашивал Тинне о подарке. Он дрожал и у Тинне, когда тот начал потихонечку подбирать слова, чтобы выразить свою просьбу. А все слова - словно стая уток - тотчас же разбежались в разные стороны по его голове, и каждое из своего угла кричало и гоготало и крякало о том, что нужно бы первым хватать и брать в рот не его, а какое-нибудь другое. Тинне беспомощно хватался то за одно слово в своей голове, то за другое... То за одну фразу, то за следующую... А они всё вырывались у него из рук и отправлялись дальше бегать по голове. Тинне начал так:
- Дядюшка Смиттер!.. Я... Я обычно совсем... ничего не прошу. Совсем-совсем!.. Я, честное слово... и в этот раз бы не попросил у Вас ничего, если бы... Если бы только... Ну... Ну, я подумал что... Что можно было бы только узнать у Вас... Можно ли мне попросить?.. Чтобы возможно... - Тинне заметно трясло от мысли, что возможно ему сейчас откажут, и каждое слово тогда - как та же птичка, что он выпустит на волю - почтовый голубь, которого он отправит с письмом к дядюшке - с нежным, ранимым письмом - вдруг окажется подстреленной, и он будет в ответе за то, что он выпустил её на волю неосторожно... А дядюшку Смиттера тоже немножко трясло - ведь он почувствовал что-то неладное, что-то страшное и разорительное, что, судя по всему, уже надвигалось на него со стороны Тинне. - Чтобы возможно... - продолжил Тинне, закрыл на секунду глаза и резко выдохнув постарался сказать все заветные слова целиком, чтобы они прозвучали разом и незаметно для него самого. Чтобы вся стая беспорядочно разбегающихся по голове слов, выпорхнула разом в широко растворенную дверь. - Возможно... Вы подарили мне велосипед. - Тинне открыл глаза. Теперь он сказал самое главное, и самое страшное уже было позади. Он, вместе с птичками своих слов, выпустил, наконец, и самую нежную - ту, которая говорила о его мечте. - Тогда я больше не буду, обещаю, не буду ещё много лет ничего у Вас просить в подарок, дядюшка Смиттер!.. Возможно что больше и вообще не стану больше никогда просить у Вас подарков!.. Ведь я понимаю, что это очень ценный и дорогой подарок! И такой можно получить, разве что, только один раз за несколько лет!.. А то и за всю жизнь! Ведь я... Ведь я... Я даже наоборот постараюсь отдать Вам всё, что Вам будет стоить мой велосипед!.. Я буду работать и отрабатывать свой подарок, ведь... Ведь это слишком большой дар для такого, как я!.. А ещё... А ещё - когда я наконец вырасту и буду работать на лучшей работе - то стану и сам Вам дарить подарки и очень сильно постараюсь Вас отблагодарить за Вашу щедрость ко мне!..
И дядюшка Смиттер не решился тогда сразу отказать Тинне в его просьбе. Ведь мальчик просил чисто и искренне. И он понял, что сказать ему "нет", будет немножечко грубо и жестоко по отношению к нежной душе. Даже такой грубый и страшный, порою, человек, как Смиттер - не смог резко сказать "Нет" маленькому Тинне. Он только сказал:
- Ну, что ж... Тинне... Тогда... Мы станем... подыскивать тебе хороший велосипед... Возможно, что... он и найдётся... когда-нибудь. Ведь, знаешь... В таких вещах - нужен основательный подход. Найти велосипед нужно хороший и прочный... Чтобы он прослужил тебе много лет, Тинне, и не развалился сразу же. Надеюсь, что где-нибудь в мире такой существует. Но не уверен, что такой будет продаваться у нас в городе. В любом случае - стоит искать... И думать... И выбирать.
И дядюшка Смиттер грустно поплелся к себе за стол, и грустно сел за свои бумаги, и грустно начал считать, заново, свои доходы и расходы.
И Тинне понял, что дядюшке наверное сейчас тяжело. И Тинне понял, что дядюшке сейчас очень трудно, ведь продажи падают - он слышал об этом раньше. Но не знал - насколько это серьёзно. Теперь же - по выражению лица своего дядюшки - он понял, что его велосипед дяде будет совсем не по карману. И ему стало очень жаль дядюшку Смиттера. И ему стало даже обидно за него и стыдно за себя - что он, вот, такой неосторожный - решил просить что-то для себя, в то самое время, когда дяде и так тяжело. Он понял, к тому же, что дядюшка, видимо, всё же не купит ему велосипед. Он только сказал ему так, что поищет - чтобы не отказывать сразу и грубо. Но это ведь было - всё равно что отказ. И Тинне решил, походив ещё немножечко в тот вечер, и подумав, наедине с самим с собой - что лучше уж он и совсем откажется от этой своей просьбы, и не будет больше видеть дядюшку Смиттера таким грустным из-за себя. И он подошёл к дядюшке и сказал:
- Дядюшка Смиттер!.. Вы знаете, я тут подумал... Мне кажется мне и не нужен... Не нужен такой вот подарок, который я попросил. Ведь это только игрушка. Возможно мне стоит придумать какую-нибудь вещь гораздо полезней - ту, которая будет по настоящему нужной, а не просто средством для развлечения. Я лучше, пока что, подумаю о том - какую бы мне выбрать вещь. И, пока что, буду думать до следующего года... А в этом году не надо мне пожалуйста ничего дарить, дядюшка Смиттер!..
И дядюшка Смиттер тогда сказал:
- Ну, как знаешь, Тинне... А то смотри - может быть ты ещё передумаешь?.. Ты скажи мне тогда, чтобы я уж продолжил подыскивать тебе велосипед! А то ведь - я было начал уже…
И Тинне кивнул и пошёл спать. Он понял, что так ему велосипед не получить. И даже немного винил себя за то, что он мог на такое рассчитывать - на то, что благодеяние ему окажет и так не слишком богатый человек. Ему казалось, что он поступил плохо, поставив дядюшку Смиттера в такое неловкое положение.
И дядюшка Смиттер больше не вспоминал о велосипеде.
А Тинне начал думать - как же можно ещё воплотить свою эту мечту?.. Он быстро осознал, что работая у дядюшки Смиттера, он вряд ли когда-нибудь заработает себе на велосипед. А наниматься на другую, дополнительную, работу - он не мог. Ведь у него просто не оставалось на это времени.
И тогда Тинне решил, что он может сделать велосипед сам. Пусть это и будет, возможно, хиленький велосипед - хлипкий и никчемный, в сравнении с заводскими, но всё же - велосипед! И Тинне решил научиться делать велосипеды. Он пошёл в библиотеку тогда, когда у него был небольшой выходной, и выбрал там книгу по конструированию всяких интересных штук. Он надеялся, что среди них будет и велосипед. Но сколько он ни листал в тот вечер выбранную книгу - инструкций, как делать велосипеды всё никак не находилось. Зато Тинне узнал много хороших вещей - как, например, сделать своими руками хлеборезку, или подвесной горшок для цветов, или, например, воздушный змей. И всё это было очень интересно! А ещё Тинне прочёл много всего интересного и в других красочных книгах, что нашёл рядом с технической книгой на полке. Очень много всего!.. Но… Ещё неделю после у Тинне совсем не было времени чтобы пойти в библиотеку, ведь у дядюшки Смиттера было для него много работы. И тогда, пока он ходил по домам и лавкам и развозил букеты - мальчик всё думал о том, как бы он мог сам так сделать велосипед - сам и совсем без инструкции?.. И потихонечку он стал придумывать... И у него даже стал получаться довольно хороший такой велосипед в голове!.. Ему очень, очень, в выдумывании механизма работы, помогали те приемы, что он прочитал в книжке про то, как мастерить разные штуковины. Как, например, вкрутить гайку?.. Или закрутить, или подтянуть, или подрезать, или приварить... Теперь Тинне уже знал кое-что о том - что, как делается. Хотя и не знал ещё о том - как же именно делается велосипед.
В один из тех дней Тинне нужно было отвезти пару букетов на самый конец улицы - где, как оказалось, одна новая семья только что въехала в дом, и теперь заказала у дядюшки Смиттера букеты. И он шёл по улице - по Смородиновой улице, разумеется - и всё думал о том, как же можно сконструировать получше свой велосипед. Он так усиленно думал об этом, что даже прошёл с тележкой цветов мимо пары лишних домов, и только тут уж опомнился и поворотил назад. Когда наконец он подошёл к нужному дому - а это был дом номер семь, в который он должен был отвезти заказ - у подъезда он увидел много людей. Они были грузчиками. Они громко переговаривались между собой и заносили в дом много-много разной мебели и светильников и коробок. Тинне с трудом отыскал звонок, среди всей этой толпы, для того чтобы вызвать лакея. Ведь все заказы у него всегда забирали лакеи, что выходили за цветами. Он позвонил в звонок и стал ждать возле дверей. Он долго ждал, но лакей всё никак не выходил. Скоро в дверях появилась девочка в платье украшенном ленточками - видимо из хозяйской семьи. Девочка была несколько старше Тинне, но в общем - почти что его ровесница. Она тоже встала у дверей и стала кого-то ждать. И Тинне ждал, и она ждала. А лакей всё никак не выходил. И тут наконец всё в один миг решилось так: один из грузчиков, который командовал другими, заносившими большой шкаф, прикрикнул на Тинне за то, что тот, мол, мешается под ногами и стоит в самых дверях, а девочке аккуратно и почтительно кивнул, при том, головой. И Тинне и девочка тогда отошли от дверей, чтобы пропустить грузчиков. А Тинне смущенно сказал: "Простите... Я только лишь ждал лакея, который забрал бы цветы. Вы не знаете, где я могу его найти?.."
- Не знаю я никаких лакеев!.. - отрезал грузчик и тут же крикнул подчиненным, - Под-ни-май!..
Когда длинный большой шкаф наконец занесли, девочка, которая оставалась по другую сторону двери, аккуратно выглянула и спросила у Тинне:
- Так это Вы принесли цветы?.. Вы наверное от господина Смиттера? Так?
- Да, да... - кивнул Тинне.
- Так я Вас ждала!.. Мне показалось что кто-то звонит и я решила, что это приехал доставщик. А вышла - и никого. Ну, думаю, подожду - ведь он, всё равно, уже должен бы скоро приехать. Совсем не увидела Вашу тележку, простите... - и девочка заглянула за стенку подъезда, которая выдавалась из дома, и за которую Тинне поставил тележку с цветами, чтобы она никому не мешала. - Я и не думала, что такие молодые люди как Вы могут развозить букеты!.. Вот удивительно! Мы с Вами, наверное, ровесники... Вот Вам сколько лет?.. - не умолкала девочка, пока развязывала свою сумочку и доставала из неё деньги.
- Мне?.. Четырнадцать.
- А мне скоро будет пятнадцать. Мы с Вами ровесники - я так и сказала!.. Вот, так и знала по Вашему виду! Так, сколько с меня?..
- Три и семь... - пробормотал Тинне недоумевая.
- Вот, держите... Я потому и не подошла к Вам, что думала - Вы уж точно не доставщик!.. Ведь разве такие маленькие доставщики бывают?
- Я тоже не подошёл к Вам, - сказал Тинне, - от того что не думал, что в мире бывают такие юные лакеи. Да к тому же красивые...
- А-аа, ха-ха!.. Я-то красивая?!. Ну, уж это Вы мне льстите! Но всё равно спасибо. Мне приятно! Зато я и не лакей, к сожалению... Почему же Вы решили, что я лакей, интересно мне знать?
- Но... Всегда за цветами из домов выходят лакеи. - пожал плечами Тинне, - Так Вы не лакей разве?..
- И от чего же это надо такую глупость придумать, чтоб выходили лакеи?.. - пожала плечами и девочка, - Когда я сама прекрасно могу выйти... Тут всего только на пару пролетов спуститься. Я не лакей, конечно же - я Джин. Мы сюда переехали два дня назад вместе с папой и мамой. А Вас как?..
- Я Тинне. - кивнул Тинне, - Очень приятно!
С ним ещё никогда не случалось такого, чтобы кто-нибудь из хозяев дома с ним вот так просто знакомился. Никто из них с ним даже не виделся. Не то что бы уж говорить.
- И мне! Будем знакомы! Так где же букет?..
- Вот... - Тинне вытащил из тележки два больших пребольших букета. А девочка замерла, сложив ладошки и сказала:
- Ой!.. Ка-ка-я красота!.. Я ожидала худшего. Маман будет очень рада!.. - и девочка даже захлопала в ладошки немножко. - Но подождите... А почему же их два?.. Я же заказывала один.
- Это... Это подарок от дядюшки... Ой, то есть от мистера Смиттера. Вы в первый раз покупаете у нас букет и в таких случаях нужен подарок...
- Ох, как здорово!.. Спасибо! Передавайте большое спасибо Вашему дядюшке! Он, должно быть, очень добр! Раз так щедр. Ещё не встречала такого, чтобы второй товар тебе присылали в подарок! У Вас на Смородиновой, наверное, часто все дарят друг другу подарки?.. Чаще чем во всём остальном мире! Мне сразу Ваша улица показалась какой-то странной... С самого начала!.. Ох, хотя Вам и пришлось на один букет больше везти!.. Вы уж простите, что это из-за меня так вышло!
- Да нет, ничего... - улыбнулся Тинне. - Вообще-то у нас тоже на улице редко друг другу что-то дарят. У нас как-то не принято...
- Да?.. А мне казалось, что наоборот. - удивилась Джин, - Ведь само то, что у Вас выживает такой крупный цветочный склад, как склад Вашего дядюшки - говорит о большом спросе на цветы. Так значит - у Вас их часто дарят - я так подумала!
- Но... - недоумевая промолвил Тинне, - Разве цветы дарят? У нас их никогда не дарят... Разве что дядюшка Смиттер отправляет в подарок новым покупателям... У нас ими просто украшают дома. Так же, как и картинами, и шторами.
- Правда?!. - глаза девочки стали большими пребольшими, - А я и подумать не могла, что... Вот я, например, сейчас заказала букет из своих личных средств, чтобы преподнести его маман на день новоселья!.. Ведь это так прекрасно - цветы!.. Когда их даришь - то это столько свежести, столько красоты, столько нежности!.. И всё это ты передаешь кому-то! Вот, будет стоять у нас дома букет, и мама будет, всякий раз, когда мимо пройдёт, улыбаться!.. Я и сама не могу сдержаться и не разулыбаться во весь рот, когда вижу цветы! Ведь это такое чудо!.. Вам нравятся цветы?..
- Ну... - Тинне пожал плечами. Он, кажется, любил цветы, но не знал - настолько ли он любит их, как любит девочка. - Наверное...
- Вы просто, наверное, ещё не испытывали того ощущения... того чудного радостного ощущения, когда Вам их дарят! - подпрыгнула на месте от радости девочка и тут же протянула Тинне свой второй подарочный букет, - Вот! Держите! Я всё равно не рассчитывала получить второго букета, да уж и так здорово им налюбовалась. Это Вам! Ведь я и не подумала, что раз на Вашей улице не дарят подарков, то наверное не дарят и цветов!.. А какие же это цветы, если их не дарят?.. Как ощутить что это цветы если Вам их никогда не дарили?! Они, понимаете, как ни с чем другим лучше рифмуются, как с понятием подарка! Вы должны понимать и видеть в цветке - в каждом-каждом лепестке и бутончике - ту радость и веселье, что присущи празднику! Празднику, когда дарят цветы!.. Вот мне, наши, цветы дарят с самого рождения. Мне дарят на Новый год, на День рождения, на день детей, на день... - Джин так быстро и восторженно тараторила, что Тинне даже не выдавалось шанса никак поблагодарить её за подарок, который он, на расстоянии вытянутой руки от себя, держал, недоумевая от такого неожиданного поворота событий. - Но вот теперь уж и я дарю... - продолжала девочка между тем, - Когда мне уже разрешено самой отлучаться из дома, когда захочу... Так я и покупаю, частенько, и заказываю цветы для себя и своей маман!.. Я с удовольствием дарила бы их и папа, но только мужчинам цветы, отчего-то, не дарят... Но Вы - исключение. Вам нужно понять - что такое цветы. Это Вам, больше учебник, а не цветы совсем. Так что берите!.. Да не за что, не за что! - замахала она руками на попытавшегося, всё-таки, отблагодарить её Тинне, - Вы ведь сами только что принесли мне их совершенно бесплатно! Но Вы наверное спешите?.. Ах, я и забыла совсем, что Вы, наверняка, должны идти куда-то дальше - ведь у Вас работа! Ах, я и забыла... Ну простите... Это со мной так всегда. Я всегда много болтаю. Вы не смотрите, что я болтаю - идите куда надо. Как это должно быть здорово весь день... Вы ведь весь день, наверное, ездите?.. Так, да!.. Как это здорово - весь, целый день, ездить с такой замечательной тележкой по улицам, в окружении цветов!.. Ох, это прекрасно! Вокруг Вас всегда эти чудесные цветочные ароматы! Это чудно! Я даже немного завидую Вам, счастливый Вы человек!.. Ну, да что же я Вас дальше держу?.. Простите, простите ещё раз! О ревуар, как говорится!.. Прощайте мой дорогой... Тимме, кажется, да?..
- Тинне... - кивнул Тинне.
- Ну, да, да - точно!.. У меня ужасная память на имена! Прощайте и заезжайте ещё! Спасибо Вам очень за Вашу доставку!
И девочка помахала ему рукой и быстро вбежала в дом. Из открытой двери послышалось радостное "Ох, сейчас наша маман как об-ра-ду-ет-ся-ся!..", которое гулким эхо разнеслось по подъезду.
Тинне немножечко постоял и поглядел в свой букет. Да, именно в свой, а не на свой. Он раньше глядел только лишь на букеты и на цветы, а вот теперь он, казалось, взглянул немножечко и внутрь самих цветов. Он смотрел на свои цветы и, действительно, в первый раз в жизни почувствовал, что они - немножечко праздник. Вот странно!.. Ведь столько лет он каждый день, почти без перерывов, возил перед собой цветы и видел их, дрожащими от тряски на мостовой, намокшими от дождя и задыхающимися от жары... А вот теперь, впервые, когда день был абсолютно погожим вокруг - Тинне вдруг, почему-то, ужасно захотелось укрыть эти цветы, что он держал в руках, уберечь, сохранить... От чего?.. Он не смог бы сказать - от чего. Наверное от всего на свете. От всего, что только может с ними произойти. Отчего?.. Он точно не мог бы сказать - отчего. Наверное от всего на свете, что произошло с ним сейчас. Постояв немного и поглядев в цветы, Тинне направился к следующему адресу, но всё ещё нёс букет в руках - аккуратно его положив на обе руки - так чтобы он не сильно уж трясся, как вся тележка, на брусчатке. Никогда ещё с таким трепетом он не относился к цветам. Он относился к ним аккуратно всегда, ведь если бы он не был аккуратен - то дядюшка Смиттер его заругал бы, конечно же, за испорченные букеты. Но тут было что-то совершенно новое в этом его отношении к цветам. Тинне сам удивлялся себе. Он шёл и думал: "Отчего же это?..". Наверное - оттого что цветы эти были теперь его. Теперь это были не просто цветы, а те цветы, что подарили ему, что хотели подарить ему, что были для него. Это было что-то новое. Тинне шёл и думал - что же ему теперь делать с цветами?.. Возможно он мог бы продать их сам от себя и выручить денег на какие-нибудь материалы для будущего велосипеда. Но ему, почему-то, совсем не понравилась эта мысль. Совсем не хотелось ему отдавать свой букет, а просто хотелось оставить его у себя. Зачем-то ему теперь нужен был этот букет. Зачем?.. Цветы, вроде бы, нужны для того, чтобы за них получать деньги. Но он теперь этого не собирался делать. Цветы, вроде бы - это тяжесть, и это верный признак того, что нужно опять работать… и работать, наверное, весь день - таскать по улицам тяжёлую тележку... Но почему же от этих цветов так легко?..
Тинне отвез ещё один заказ и отправился с опустевшей тележкой и своими собственными цветами за город. Дядюшка Смиттер впервые послал его сегодня к цветочнику, чтобы забрать новую партию цветочного материала. А всё потому, что дядюшка не растил цветы сам. Он только покупал их у какого-то человека, которого все в доме дядюшки звали цветочником, и уже здесь - в городе - дядюшка продавал их, собранные в букеты, людям. На Смородиновой очень много всегда покупали цветов. Люди старательно обкладывали ими дома, для того чтобы перебить дурной запах, который витал в воздухе. А витал он в нём по нескольким причинам. Во первых - из-за того, что в левом конце улицы был большой рыбный завод, что всё время выпускал из труб густые клубы дыма. А во вторых - потому что очень многие мужчины Смородиновой улицы, любили, совсем точно так же, как рыбный завод, пускать клубы дыма из собственных трубок. А в третьих - потому что и просто на улице, отчего-то, всегда пахло довольно дурно. Неизвестно - по каким причинам. Но, что можно сказать точно - благодаря всему этому, почти всегда у дядюшки Смиттера была прибыль. Но, так как у дядюшки не было возможности ещё и растить цветы у себя - он частенько посылал наемного рабочего за город к цветочнику, чтобы забрать новую партию товара. А вот теперь настал тот момент, когда дядюшка решил, что Тинне уже достаточно вырос чтобы ходить и за город тоже. Как раз и не придется платить рабочему за это дело. До этого дядюшка просто не хотел посылать Тинне так далеко, потому что боялся, чтоб мальчик совсем не испортил цветы и тележку, ведь за городом вовсе нет ровных дорог. Дороги есть, конечно же, но есть только сильно разбитые и неухоженные. Теперь же, когда дядюшка убедился, что Тинне стал настоящим мастером плавного управления тележкой на городской брусчатке - он, наконец-то, решился его отпустить и за цветами.
Тинне медленно выехал за город. С пустою тележкою надо было ходить ещё медленнее, чем с полной, ведь пустую брусчатка и совсем безжалостно трясла и подбрасывала, на что тележка, скрипучим, жалостливым голосом, тут же жаловалась Тинне. И Тинне, жалея старую напарницу, сбавлял шаг.
День был ясный. Солнце бросало лучи между редких облаков и свет получался очень яркий. Внутри города он, как ни странно, совсем не замечал этого солнца. Внутри было такое ощущение, что день совершенно пасмурный. Вот странно! Тинне почти всегда видел внутри города пасмурную погоду. Там редко бывало солнце. А когда он выходил за город - тогда он его видел. И видел закат, на который ему так нравилось смотреть. Но, правда, раньше это было лишь там - с другой стороны улицы, где он выходил за город в редких случаях - если ему нужно было перевезти по достаточно ровной просёлочной дороге цветы в соседнюю деревню. А вот теперь - он видел мир в солнечном свете ещё и с этой стороны. Тинне даже остановился на минутку, выйдя из города, потому что какое-то чувство внутри подсказало ему что стоит остановиться, постоять и посмотреть на огромный светлый простор перед ним. Это было чудесно! Тинне помнил маршрут по карте, в которой дядюшка отметил и показал ему дом цветочника. Теперь ему нужно было идти в сторону леса, пройти этот лес насквозь, а потом, выйдя на полянку по ту его сторону, позвонить в дверь домика и сказать, что он от дяди Смиттера. Так Тинне и поступил. Но только к намеченным заранее делам - таким, как: дойти до леса, пройти через лес, выйти на опушку, дойти до домика, позвонить в звонок и сказать что он от дяди Смиттера - Тинне прибавил, совсем неожиданно для себя, и ещё несколько дел. Тех - что, на этот раз, ему подсказали его незримые учителя, а не дядюшка Смиттер. И эти дела были такие: едва дойти до леса, ведь красота залитого солнцем простора - такая вещь, что оторвать от неё взгляд - не так-то и просто!.. Затем - не пройти через лес просто так, а очень-очень медленно прошагать, затаив дыхание, по тропинке... Прислушиваясь к пению птиц и присматриваясь к гигантским мохнатым лапам елей - далеко-далеко вверху, у самых макушек деревьев, раскачивающимся мягко и тихо... И вдыхая аромат лесной подстилки... И размышляя о том - какое же это чудесное место - лес!.. И хотя у них дома всегда говорили про лес только в отрицательном смысле - что лес, мол, жилище для всяческих диких зверей, что нет, мол, в лесу никакого искуственного освещения, и что, мол, в лесу можно легко заблудиться... Но Тинне казалось теперь - что лес тихий, как то приятное чувство, когда ты думаешь о чем-нибудь глубоком... Лес мягкий, как то приятное чувство, когда ты окунешься в ужасно теплое и нежное пуховое одеяло... Лес пряный - как то приятное чувство, когда ты слышишь запах обеда, что уже стряпают в кухне, и знаешь - что этот запах означает скорое насыщение. Так - запах леса напоминал очень и очень вкусную еду, которую Тинне, правда, совсем никогда ещё раньше не ел... Еду, что наполняла Тинне и насыщала, лишь только при вдохе лесного воздуха. Лес тенистый - как покой и отдых. Лес огромный - как чьё-то большое и любящее сердце, что обнимает тебя со всех сторон и глядит на тебя с радостью, любовью, и так невыразимо нежно!.. Лес добрый - да, добрый. Как бабушка, что уже ушла, но всё равно осталась внутри у Тинне. Лес больше похож на родной дом, чем родной дом!.. Вот, к какому выводу пришёл в своих размышлениях Тинне. А следующим делом у Тинне было - как и в том плане, что обрисовал для него дядюшка Смиттер - выйти на опушку. Но только незримые учителя ему подсказали, что лучше не просто так выйти, а выйти и разулыбаться сразу же во весь рот!.. Ведь полянка у леса усеяна полностью разноцветными маленькими цветами - такими, каких Тинне ещё никогда раньше не видел! Наверное их растил не цветочник, а кто-то ещё. Ведь если бы их растил тот человек, что продавал им цветы - то он, наверняка, продавал бы и их тоже. А раз Тинне ни разу ещё их не видел - то значит - растил их совсем кто-то другой. Затем Тинне следовало пройти через опушку, но ежесекундно останавливаясь и разглядывая какой-то новый цветок, что встречался ему на пути. Потом - наконец дойти до домика... Но это - и вообще сложно далось Тинне. Ведь перед домиком цветочника раскинулся сад - сад огромный и красивый, сад полный цветов и всяческих невероятных забавных, милых, интересных маленьких статуэточек и фигурок - здесь были и феи, и гномы, и оленята, и зайчата, и барсучки... И много-много кто ещё из мира природы и из мира сказок. А ещё - фонтаны. Фонтаны красивые, хоть и скромные. Не такие пышные и важные, как фонтан на главной площади в середине Смородиновой улицы. Но всё равно - красивые, хоть и простые. А скоро - когда Тинне, налюбовавшись садиком, уже начал шагать по нему, аккуратно толкая тележку вперёд, чтобы случайно ей не помять какую-нибудь клумбу... Так оказалось, что здесь есть ещё и другие фонтаны - потайные. Скрытые и незаметные сразу. Они начинают бить из земли совсем неожиданно и выливаются тебе прямо на голову и на плечи, а потом вдруг берут и отворачиваются совсем от тебя, и льются уже на газоны и клумбы. И так вращаются вокруг себя какое-то время, а потом - опять прячутся под землю. Такого ещё Тинне в своей жизни не видел!.. Ну а последнее дело, которое он должен был выполнить - а именно: позвонить в дверной звонок - Тинне так сделать и не смог. Ведь дядя цветочник уже появился, и сам, на пороге - с чашечкой горячего шоколада в руке. И очень удивился тому, что у него в саду, оказывается, находится нежданный посетитель. Он приподнялся на цыпочки и весело помахал Тинне рукой.
- Мо-ло-дд-дой человек!.. Молодой человек?.. Вы, наверное, ко мне? Я просто... простите... Вас не ожидал и... И поэтому не отключил систему автополива!.. Простите... Сейчас... - заторопился мужчина цветочник, поскорее прийти на помощь Тинне, которого уже очередной потайной фонтан, обливал щедро - с головы до пят - прохладною водою, да так - словно это был вовсе не мальчик, а просто один из садовых цветочков. В развалочку спускаясь по маленькой лесенке в три ступеньки, что вела от двери его домика в сад - дядя садовник пытался не расплескать свой горячий шоколад (что у него плохо получалось). И из-за того, что горячая тёмная жидкость таки выскакивала, то и дело, из чашки импульсивными скачками и обжигала ноги - цветочнику приходилось держать их подальше друг от друга, и спускался он от того по лестнице совсем так, как будто бы сидел верхом на лошади. А то, может быть - что и на двух сразу. - Вы извините... Они у меня тут всегда, просто, работают... Я их не выключаю. Когда только приходит кто-нибудь... А Вас, вот, видите, не ожидал!.. - широко улыбнулся цветочник, нажав, наконец, на нужную кнопку, и теперь, с чувством выполненного долга, старался отдышаться.
- Да ничего... Страшного!.. Всё хорошо! - улыбнулся в ответ и Тинне, отряхивая капли воды с головы и плеч, - Простите, что я к Вам без предупреждения...
- А Вы, наверное, от мистера Смиттера, да?.. Я по тележке узнал - давно уже с ней сюда приходят. Послушайте... Давайте мы дела пока оставим на потом. Идемте, скорей, в дом! Вы так промокли из-за этих моих штуковин, что Вам обязательно нужно переодеться!.. Я Вам сейчас дам чистую одежду... какую-нибудь... Хотя у меня, должно быть, не найдется, конечно, Вашего размера, но...
- Да нет, что Вы!.. Не стоит. - скромно заметил Тинне, - Я и так прекрасно обсохну. Ведь лето сейчас!..
- Так эдак ведь и простудиться не долго! Конечно Вы переоденетесь... Да! Точно! - цветочник радостно поднял указательный палец кверху, - Я вспомнил! У меня как раз есть для Вас подходящий костюм! Сейчас я только его достану из комода... Он должен лежать, по моему, именно там... Да, да... Пойдёмте, пойдёмте! Оставьте тележку в саду и поднимайтесь. Я сейчас... Здесь осторожно - ступенька отходит.
Мужчина цветочник направился к дому, открыл Тинне дверь, а следом за ним зашёл сам, и тут же, оставив свою чашечку с горячим шоколадом на столике - побежал к довольно большому комоду, который стоял возле серванта. Открыв его, мужчина погрузился внутрь почти что по пояс и, что-то приговаривая себе под нос, стал с усилием рыться в лежащих там вещах.
- Вот! - наконец появился наружу, весь красный от долгих поисков в положении вниз головой, цветочник. В руках он держал старого покроя матроску, и укороченные летние штаны. - Примерьте! А я пока сбегаю на кухню - поставлю чайник. Мой горячий шоколад - уже совсем и не горячий!.. Да и Вам сейчас тоже налью теплого попить. У нас ведь вода для цветов ледяная! Согреетесь поскорее... Переодевайтесь. А я сейчас.
И мужчина убежал на кухню совсем быстро - так быстро, что Тинне даже и не успел отказаться ещё раз от предоставленной ему новой одежды. И больше ему ничего не оставалось совсем - кроме как только надеть эти странные вещи, пожав перед этим плечами в недоумении.
- У Вашего работодателя просто умопомрачительная, какая-то, скупость!.. - заметил громко и весело мужчина из кухни, позвякивая чашками и топая по деревянному паркету, - Такую тележку, как эта - пора бы давно уже отправить на свалку! А с нею всё таскаются его рабочие, да ещё в такую даль от города!.. Мне Вас ужасно жаль, молодой человек, за то что Вам так приходится трудиться из-за нежелания этого зазнайки старикашки потратить лишнюю монетку! Её же совсем невозможно вести - она так трещит у Вас и прыгает, что вот-вот, кажется, так и развалится на ходу! Вы, должно быть, ужасно устаете с ней управляться!..
- Да нет... Всё с ней... Нормально... Наверное. - попытался - громко, чтобы докричаться, в ответ, до кухни, хотя и совсем неуверенно - оправдать свою рабочую напарницу Тинне, - Она просто по тем, вот, дорогам, что не очень ровные - как здесь... немножко дребезжит. А по ровным - нормально. Да и я совсем с ней не устаю, что Вы! Вы знаете, я сейчас в первый раз, вообще, заметил, что она у меня дребезжит. Сегодня - в лесу. Там такая тишина, что сразу стало слышно - как сильно она гремит на дороге. А на Смородиновой у нас так шумно, что я никогда раньше этого не слыхал!
- Вы закончили переодеваться?.. - узнал голос цветочника из кухни.
- Да, да. Спасибо! Я обязательно Вам после отдам Вашу одежду, когда моя высохнет! - с готовностью пообещал Тинне.
- Не берите в голову! - отозвался цветочник весело, - Я вот что Вам скажу, молодой человек... - мужчина опять появился в дверях комнаты с подносом в руках, на котором помещались чашки с горячим шоколадом, печенье и вафли с орехом. Их можно было легко узнать по форме - ведь все вафли с орехом в этих краях делали в форме ромбиков, а вот сливочные например - в форме полосок, карамельные - в форме кругов, а шоколадные, в свою очередь - в форме полумесяца. - Вот, что я Вам скажу... Вы так же не замечаете, наверняка, и своей усталости - как не замечали и дребезжания этой штуковины. Однажды Вы, тоже, окажетесь в тихом, прекрасном, спокойном месте, и сразу почувствуете - что ужасно устали от суеты и забот!.. Так всегда и случается... А пока Вы молоды - Вы и не чувствуете, что устаете. Вы чувствуете, конечно, свою усталость, но только не понимаете, что это - она. Вы думаете - это какие-то Ваши недостатки, которые мешают Вам жить... Я тоже так... Когда был молодой... Ох ты!.. - дядя цветочник поставил наконец на стол свой тяжёлый поднос и поднял глаза на Тинне. - Ну надо же!.. Настоящий моряк! - всплеснул он руками и ещё какое-то время смотрел на Тинне молча, улыбаясь и покачивая головой. - Я это носил, когда был где-то Вашего возраста, молодой человек. - сказал он, улыбаясь, наконец, - И, видимо, выглядел где-то так же... - цветочник продолжил глядеть на Тинне как-то радостно, но и печально совсем, и всё время покачивал головой из стороны в сторону так - словно бы эта его голова качалась теперь на морских волнах. - Ну... Вы садитесь! Давайте пить горячий шоколад, пока не остыл! - замахал руками, спохватившись, цветочник. - Давайте же будем знакомиться! Для своих я - дядюшка Фриддер. А Вы уж можете, конечно же, считать себя своим - ведь кто же ещё более свой, чем тот, кто носит мою одежду?!. - засмеялся дядюшка, - А Вас как зовут, молодой человек?
- Меня - Тинне. - кивнул Тинне в ответ, - Спасибо Вам за шоколад большое. Он очень вкусный! - поблагодарил Тинне, едва только попробовав глоточек. - А Вы, наверное, в прошлом были моряком? - узнал мальчик с неподдельным интересом.
- Матросом... Матросом. - сказал дядюшка Фриддер, улыбаясь. - Тогда у меня была мечта - быть капитаном корабля!..
- Мечта?!. - в восторге затаил дыхание Тинне, - У Вас тоже была мечта?..
- Была. А вернее - что много мечтаний сразу. Объехать весь свет, и проплыть все моря насквозь, посмотреть обезьян и носорогов, кенгуру и попугаев в южных краях, увидеть вулканы и то, как они извергаются, поглядеть на прозрачные голубые фьорды, посмотреть на тропические леса и заснеженные горы, увидеть пустыни и миражи в них, назвать свой собственный корабль в честь своей любимой девушки, найти, в конце концов, эту самую свою любимую девушку - тоже... Возить её с собою по миру на нашем корабле... Смотреть отважно и прямо в лицо всем невзгодам и морским ветрам... Дружить со всей своей командой, что будет служить у меня на фрегате, и помогать им в их жизни так - чтобы команда любила меня... да и вообще - всю свою жизнь чтобы ребята любили тоже. И чтобы мы с ними, все вместе, пока что плывем по морям - распевали бы наши моряцкие песни, да так весело и задорно - что чайки бы нам подпевали своими скрипучими голосами, и мы бы все вместе этому радовались и смеялись!.. Мечтал... Много о чём мечтал. Мечтал о том, как мы будем порой причаливать к разным морским портам... Особенно хорошо - если по вечерам... И тогда - в них будут гореть лампочки на незнакомых нам портовых тавернах, а на верандах там будут играть музыку, и люди будут смеяться и танцевать... А мы, с моей возлюбленной - тоже пойдём... И будем кружиться весь вечер под музыку и тихий ласковый плеск южных волн где-то внизу... Это всё было бы просто чудесно!.. Как в сказке! Мечтал ещё и о каких-то совсем незначительных вещах, Тинне... Допустим - носить белый, чистый, аккуратный капитанский костюм и фуражку с золотистыми блестящими значками... Выходить по утру на палубу и глядеть на то, как волны, в которых плавает расплавленный солнечный свет, плещутся по бокам моего фрегата, и ударяют в его белые бока с позолоченными буквами... Встречать солнце, которое встает, и глядеть, вместе с моей любимой на него - очень-очень долго... Смеяться, здороваясь с проплывающими, и выпрыгивающими из воды дельфинами... Очень, очень много о чём я мечтал тогда, Тинне!.. Всё описывать сейчас будет очень долго! Но только... Только всё это, наверное, было несбыточно. Всё это было несбыточно - ведь в своих мечтах я представлял одну самую невероятную вещь, что только и можно представить!.. Там я не был похож на себя. Я не похож и сейчас, например, на прекрасного, сильного и отважного юношу - моряка, капитана - человека решительного, человека красивого, человека умелого и ловкого, человека с горящими глазами и пылким сердцем... Сейчас-то я - само собой разумеется: старикашка. Но вот тогда - когда я ещё был не совсем-то уж стар... а, в общем-то - молод… почти вот такой же, как Вы... тогда ведь я тоже совсем и не походил на того юношу, что был, конечно же, фундаментом моей мечты. А как же я мог, тогда, рассчитывать на то, что всё распрекрасное здание сумеет выстроиться и устоять на совсем неподходящей почве?.. Такая надежда была довольно глупа... Я всегда выглядел хлипко и жалко. - засмеялся дядюшка, - Но это всё - от моей неуверенности в себе и от робости. И ещё - от необычного телосложения. В любом случае, Тинне, суть в том, что мечтать обо всём, о чём я мечтал - было... Было только увлекательной игрой, и ничем более. Ведь эти мечты несбыточны. Однажды я понял, что если я попытаюсь даже стать чуть более похожим на тот свой фундамент мечты - свой собственный идеальный образ... То это потребует от меня страшной вещи - перестать, во многом, быть собой. Однажды я даже увидел в том, своём, желаемое идеале себя самого, некоторые минусы и недостатки. Увидел - благодаря тому, что чуть не попытался их преобрести. Допустим - решил я однажды попробовать стать (и выглядеть, соответственно), чуть более уверенным и самодовольным - чуть больше выглядеть так, как мой воображаемый бесстрашный капитан в белом аккуратном костюме. И я понял - что для этого мне нужно будет погубить в себе те вещи, что заставляют меня казаться смущенным и робким, неуверенным и зажатым. И когда я пытался на секунду представить - что я именно такой, каким хотел бы себя видеть со стороны, а не таким, каким меня видят сейчас со стороны - тогда я увидел себя того, желаемого, изнутри. И я понял - что изнутри этот "я моей мечты" - получаюсь немножечко даже хуже, чем "я обычный". Я, словно переоделся в чужую одежду - вот, как Вы сейчас, Тинне, переоделись в мою старую матросскую... И та, новая, одежда - мне жутко колола плечи, и шею, и спину, как самый наинеприятнейший шерстяной свитер! Я ощутил, что для того, чтобы в моём теле стал жить и функционировать уверенный и красивый молодой человек - мне придётся из этого тела прогнать скромного, стеснительного, доброго мальчика, который смотрит на людей снизу вверх, и считает себя немножечко хуже всех. А это было бы - всё равно, что выгнать зимой на улицу бедного маленького оборвыша, совсем ещё ребёнка, который вряд ли найдёт себе место в мире сам по себе - ради того только, чтобы освободить комнатку для какого-то состоятельного франта, которого ты очень уж сильно хочешь туда поселить... Я понял - что это, мой друг, будет весьма плохое дело... Я понял тогда, что внутри - гораздо лучше себя чувствуешь в простой, холщовой матросской одеже, которая жалко смотрится со стороны… ну, не на Вас, конечно, Тинне!.. Я про себя - не про Вас, Вы не подумайте… Чем в изысканном элегантном костюме, который со стороны - будет внушать к тебе почтение и уважение. Я осознал тогда - насколько же сильно мне нужно умножить своё собственное хорошее мнение о себе, чтобы выглядеть так снаружи - уверенно и с полным чувством собственного достоинства, как мне бы того хотелось. Насколько же сильно мне надо уменьшить в себе скромность и робость, застенчивость и стеснительность!.. А ведь это - довольно хорошие качества, в отличие от гордыни и тщеславия. Выходит - что мне нужно искоренять в себе хорошее и насаждать не совсем верное, чтобы заполучить любовь и уважение окружающих?.. Мне нужно в себе культивировать силу, для того, чтобы стать тем, кем мне бы хотелось - не только физическую, но и моральную, душевную. Такую силу - которая даёт тебе уверенность в своей собственной крепости и стойкости... А между тем - сила, единственная из возможных - должна быть в нас только одна: сила веры. Мы ведь должны быть, конечно, сильными достаточно, чтобы жить и в этой жизни творить правильные дела - но должны и осознавать, что вся наша сила исходит, целиком и полностью - от Бога, в которого мы верим, и заключается - целиком только в Нём!.. Да, мы должны осознавать эту свою силу. Но при этом - должны всегда осознавать и свою слабость - свою собственную слабость - ту самую ничтожность, которую мы из себя представляем, когда остаёмся одни, без Бога. И это осознание собственной ничтожности - должно даже преобладать над ощущением силы. Ведь сила наша - не наша, а вот ничтожность и слабость - как раз-таки принадлежат нам... И, более того - не сможем мы быть по настоящему сильными в Боге, пока мы не осознаем своей собственной слабости. Когда мы считаем себя самих сильными - мы совсем не осознаем того, насколько нуждаемся в силе от Бога! Выходит - что если ты сам себя считаешь достаточно сильным, чтобы справиться со всем-всем-всем в этой жизни - то ты, в это самое время, ослабеваешь, ведь не имеешь в себе силы истинно верной, и даже не чувствуешь нужды её найти! Но, что-то я уж совсем заговорился, молодой человек! Простите!.. Конечно же это большой эгоизм - рассказывать только лишь о себе любимом, тогда когда у меня за столом такой приятный гость!.. Вы, лучше, чего-нибудь расскажите мне о себе!.. У Вас тоже была какая-нибудь мечта, должно быть? Ведь когда Вы услышали о моей мечте - Ваши глаза загорелись и Вы спросили меня не просто о том - что же это такое... мечта, что у меня была… а спросили о том - неужели и у меня она была тоже? А значит - у Вас она, также, определённо есть!.. Так, молодой человек?
- Ну... Есть. Если честно есть... - скромно кивнул Тинне. - Но небольшая пока.
- И что же это, если не секрет?
- Велосипед... - засмущавшись спрятал глаза Тинне.
- Велосипед?.. Надо же! Это хорошая мечта! А почему - именно он?
И Тинне рассказал дяде Фриддеру о том, как он решил приобрести себе мечту, и о том, как он себе приобрел именно эту, и о том - как он старался её воплотить, и о том - на чём же он сейчас остановился, по пути к своей мечте.
- Да, да... - задумчиво кивал головой дядюшка, - Понимаю... Прекрасно, молодой человек!.. Просто прекрасно! Это чудесная, замечательная мечта!.. Вы знаете, в Вашем возрасте у меня тоже была подобная... А кстати, давайте мы с Вами начнём общаться на ты?.. Вы не против? Мне кажется - мы хорошо подружимся, ведь у нас много чего общего! А люди, у которых есть много всего общего - почти обречены стать друзьями! Вы не против, Тинне?
- Нет... Не против. - улыбнулся мальчик, - Конечно Вы можете обращаться ко мне на ты! Обычно все взрослые так ко мне и обращаются... И никто даже не спрашивает разрешения, в отличие от Вас.
- Странно... Да у вас на Смородиновой, и вообще - странные люди живут... Я это всегда замечал. Они очень, какие-то... Ну не знаю... Возможно что это ваш завод так влияет на них. Он так дымит!.. Возможно из-за этого едкого дыма ваши люди ведут себя так... Так необычно. Совсем не так, как в других частях света. Они здесь какие-то, слишком уж чопорные, и стараются изо всех сил показать себя жутко хорошими, да соблюдающими все мыслимые и немыслимые правила приличия!.. Но при этом - всегда поступают, как... Как совершенно невоспитанные люди! Мне, лично, так кажется... Вот взять даже Вашего мистера Смиттера - да он же... Он же преотвратительный грубиян! Но при том - когда говорит с кем-нибудь, выше его по чину - так уж становится просто идеальным образцом отличных манер! Я был не раз этому свидетелем, и думаю, что это всё от дичайшего лицемерия!.. Ведь, вот для чего же все жители Смородиновой заказывают себе портреты?.. Ты знаешь, Тинне? - спросил дядюшка, пристально поглядев на мальчика.
- Ну... Я... - Тинне растерялся и не знал, что сказать. По правде - он, и действительно, не знал точно - зачем это все жители Смородиновой всегда вызывают художников из соседних городов, для того чтобы те писали их портреты. Конечно он знал о самом этом обычае, но совершенно не задумывался о том - для чего он, вообще, нужен?.. Наверное - от того что его портрет ещё не писали. Да и вряд ли когда-нибудь написали бы. Ведь мастеровых и рабочих портреты, конечно, никто не заказывал. Наверное потому что такие люди считались, не совсем-то и жителями Смородиновой улицы, а только прислугой, которая, как бы, к числу населения даже и не принадлежала. - Но... Но дядюшка... Дядюшка... Нет, нет!.. Что Вы! Дядюшка Смиттер - он очень хороший!.. - поспешил разуверить цветочника Тинне, - Но просто очень и очень устаёт, а от того иногда бывает грубым... Вот и всё. Ему очень сложно - особенно когда дела не ладятся, как сейчас. Вот он и бывает, порой, раздражителен. А раздражают его всё, больше, такие вот непонятливые рабочие, как я! Потому с нами он груб, а с богатыми людьми - умными - вежлив...
- Одно дело - вежлив, мой милый Тинне! Я прекрасно понимаю, что это ещё не показатель - ведь вежливым может, порой, быть и очень испорченный внутри человек. А грубым и раздражительным на какое-то время может стать и самый, что ни на есть, прекрасный! Но суть только в том - что у человека внутри. А то, что у него содержится внутри - можно оценить по его делам и поступкам, а не по словам. Всё же, что относится к вежливости и хорошим манерам - всё это, в основном, представляет внешнюю сторону. А вот дела - они и показывают: каков человек изнутри. Вот дядюшка Смиттер, как ты его называешь - совсем некрасиво сегодня мне показал себя изнутри тем, что, в очередной раз уже, дал своему рабочему такую ужасную, шаткую, громыхающую и скрипучую тележку!.. Да в этот раз - ещё такому молодому! Ведь он совсем не жалеет людей!..
- Да нет, нет!.. - поспешил снова возразить Тинне, - Он очень даже жалеет... Он даже... Он даже... - но Тинне не нашёлся так сразу - какой же пример хорошего отношения к людям дядюшки Смиттера он может сейчас привести, - Она совсем и не скрипучая... Ведь я же говорю - пока я не выехал за город - я совершенно и не замечал того, что она скрипит! Тем более что по ровным дорогам она и совсем хорошо ездит!
- По ровным дорогам-то всё хорошо ездит!.. - покачал головой Фриддер, - Практически всё, что ни возьми! Уж только совсем испорченная телега и по ровной дороге будет громыхать!.. Так, точно, и с людьми, Тинне. Ты говоришь - что это ничего страшного, раз Смиттер умеет с хорошими людьми, мол, быть тоже хорош, а с какими-то непутевыми - быть у него хорошим не получается. Но подумай - с хорошими-то людьми - как на прямой и ровной дороге... Мало кто уж загремит. Уж нужно быть до самой глубины своего нутра испорченным - для того чтобы плохо относиться к тому, кто приходит к тебе с добром. Конечно. Но ведь если тележка гремит и скрипит хоть где-то - хоть на каких-то дорогах... Пусть и на ухабистых только... Так это уже означает - что её бы пора отдавать в починку! А то, что ты не слыхал, как телега гремит, пока вокруг тебя было шумно - так вот тебе ещё один пример как можешь ты и в людях ошибаться. Пока вокруг все люди... не очень-то... как на Смородиновой - так ты можешь и не расценить плохого человека, как плохого. Ты просто не видел ещё и не знал добра и любви - точно так же, как до сегодняшнего дня не видал леса и не слыхал тишины. - дядя цветочник от того сказал это, что Тинне успел рассказать и про свой путь сюда через лес, когда говорил про мечту. - И от того - тебе не с чем сравнить. Вот мне - есть... Однажды я видел других людей в своей жизни... Людей - добрых, честных во всем, что бы они не делали, скромных, щедрых... Во многом они отличались от жителей вашей Смородиновой!.. Я потому и не ужился, с ними вместе, Тинне. Мне легче жить здесь - практически в лесу, среди диких зверей, чем... Ведь я не могу просто так жить бок о бок с людьми, которые ведут себя не совсем хорошо, если не сказать хуже, совершают не очень правильные поступки, творят не очень порядочные дела, говорят не очень верные вещи и думают их... И, что самое главное - не видят, не чувствуют и не творят верных вещей!.. С людьми, которые хуже, одним словом, чем они же могли бы быть совершенно легко... Я не могу просто жить с людьми рядом и совсем никогда не указывать им на их пороки!.. Ведь это - всё равно что смотреть, как другие пьют яд, и не сказать им: "Не пейте!", смотреть как ребёнок суёт пальцы в розетку и не одернуть его руку. Глядеть как кто-нибудь уверенно шагает в пустоту, стоя на краю обрыва, и не попытаться его удержать. А когда ты указываешь не очень хорошим людям на их недостатки - они начинают искать недостатки в тебе, а не в себе замечать. И от этого ты им становишься ненавистен. Нет... Я не имею ввиду того, Тинне, что я не вижу, при этом, и недостатков сам у себя. Я их, как раз таки, совершенно прекрасно вижу! И сам себе, тоже, на них указываю. Но в том-то и суть! Человек должен уметь видеть сам свои пороки и грехи, для того, чтобы они могли однажды исчезнуть. Ведь, во первых - есть те пороки, о которых не может знать совершенно никто, кроме тебя самого. А во вторых - даже если какой-то твой недостаток заметен всем и каждому - никто не в силах его устранить до тех пор, пока ты сам его не разглядишь! Ты знаешь... Возможно что жители Смородиновой просто не могут совсем мне поверить!.. Возможно что так получилось... я не уверен... Но вдруг так произошло, каким-то образом, что все эти люди не видели, тоже, никогда в жизни других?... Никогда... - задумался дядюшка Фриддер, постукивая пальцем по подбородку, - Вот, так же, как ты, например - не видел ещё леса и... И, наверное, солнца не видел почти тоже?.. Ведь так?
- Ну... Если честно - сегодня я больше увидел его, чем обычно. - признался Тинне, - У нас в городе совершенно не так выглядит небо от... Ну от дыма. Вы знаете, наверное. А здесь... И солнца тоже никогда столько не видно...
- Немудрено! У вас такая дымовая завеса над улицей из-за рыбной фабрики!.. Я просто ума не приложу - как вы так можете жить?!.
- Я, правда, чуть-чуть видел солнца, когда выходил раньше с улицы, но с другой стороны - когда нужно было цветы отвести в соседнюю деревню. Там дыма, конечно, ещё много - не так, как здесь... Но, всё равно - чуть-чуть видно.
- Согласен - с той стороны - это ещё тоже не жизнь. Но уже полегче. Я как-то спрашивал здесь у людей, разговаривал с ними про путешествия - так оказалось, что вовсе никто из моих собеседников никогда нигде не был. Они совершенно отсюда не выезжают! Возможно - что просто они и не видели, тоже, других людей... Я не могу этого исключать...
- А что, разве бывают другие какие-то люди на свете?.. - спросил удивленно Тинне. Уже несколько минут его страшно раздирало от любопытства - узнать, почему же дядюшка говорит о каких-то других людях. - Я никогда этого не знал... И я думал, что все люди такие как у нас...
- Ты ещё мал! И не был, до сегодняшнего дня, даже на другом конце улицы. А уж тем более - на другом конце света!..
- Но... Но неужели бывают и другие люди на свете, дядюшка Фридер?.. Мне даже не верится!.. Ведь у нас на Смородиновой - все люди, почти, одинаковые...
- Ну!.. Удивил! - рассмеялся дядюшка Фриддер, - Да уж, думать, что все люди в мире одинаковые - такие как на Смородиновой улице, из-за того только, что на Смородиновой живут все одни и те же - так это всё равно что думать: все улицы в мире точно такие же, как и наша Смородиновая!.. Я так тебе скажу, что такой улицы, как наша, я в мире ещё не встречал - наша очень и очень странная. Даже само то - как она выстроена, не перестаёт меня удивлять!.. Обычно все улицы, что есть в мире - они являются частью городов. А у нас - всего лишь одна улица, вместо целого города! Прямая как палка и... Ты знаешь, что мне она напоминает?.. - засмеялся дядюшка, - Она очень мне напоминает курительную трубку! А что - по моему очень похоже!.. Прямая и тонкая, а на конце - большой пребольшой завод, из которого только и выходит дым! Наверное - если посмотреть на всё это сверху - то так оно выглядеть, точно, и будет! Как трубка и ни что иное, кроме трубки! Нет, конечно не все улицы в мире одинаковые... И не все люди тоже, Тинне. Я, более того, уверен - что и на Смородиновой все люди совсем и совсем не одинаковы. Они, всё-таки, разные. Ведь ты, вот, живёшь тоже на Смородиновой?.. А ты не такой, как все. По крайней мере сейчас мне Так кажется. Ты очень скромный, воспитанный и порядочный молодой человек. Не то что большинство Смородинцев... Так и в мире - в мире есть очень много... пусть, может быть, ещё и не большинство... но всё же - очень много других улиц, что не похожи на Смородиновую, ну вот совсем!.. Вот в детстве я жил в другом месте - на улице Облаков.
- Да?..
- Да... Там жили прекрасные люди!.. Они любили и верили и творили добро. У нас было принято, чуть не каждый день, дарить что-нибудь друг другу. И не потому что нас кто-нибудь так заставлял, а потому что мы сами того хотели!.. Ведь шанс сделать подарок другому - это самый настоящий подарок тебе самому! И мы всегда находили хоть что-нибудь, что подарить другим при встрече. Возможно что у нас не находилось лишней вещи или цветов или еды. Ведь мы были очень даже бедны, как оценили бы нас наверняка на Смородиновой. Но мы находили всегда хоть улыбку, или доброе слово, или мягкий взгляд, или нужный совет, да какую-нибудь приобретенную для себя мудрость, которыми мы могли бы поделиться и с другими. А они, в ответ - делились и с тобой чем-нибудь. Ведь, как сказали бы про нас на Облачной улице - мы все были очень даже богаты. И мы постоянно делились этим богатством с другими, а те - с нами. И от того, знаешь ли, мы становились, как кажется, ещё куда более богаты! Богатство, Тинне - оно ведь повсюду вокруг нас - оно щедро рассыпано по миру! Оно парит у нас над головой, оно валяется под ногами, оно растёт, живёт и дышит вокруг нас со всех сторон!.. Мы мыслим богатством, дышим богатством, любим им и живём. И это богатство, Тинне - самое пресамое большое в мире из всех, что только можно представить!.. Но большинство его не замечает. Увы... Это богатство - то чудо... Одно великое чудо, в котором содержится ещё сто миллионов прекрасных, невообразимых, невероятных и дивных, живых чудес, что только есть вокруг - это чудо Божьего творения! И ты... Ты знал, что ты очень богат? Очень-очень, Тинне!.. Ты богат, на самом деле, гораздо больше, чем кто-либо только может быть в этом мире!.. Ты богат так несметно, насколько никогда и не мог мечтать! Ты знал об этом, мой дорогой?
- Я? - удивился тогда мальчик, - Я... Нет... Я не знал... Я никогда не думал, что я богат, дядюшка Фриддер... Мне никогда об этом не говорили... Да и, если бы я был богат - то уж я бы, наверное, мог себе позволить купить велосипед!.. А ведь я не могу?..
- Ну, допустим - не можешь. - кивнул дядюшка Фриддер. - Соглашусь. Но, вот смотри - во первых, когда ты стал приобретать знания - ты стал уже немного богаче. Ведь ты теперь знаешь так много вещей, которые могут помочь тебе сделать свой первый велосипед! А раз ты теперь стал уже ближе к исполнению своей мечты - то значит ты стал чуть богаче? Так?.. Так вот и запомни, Тинне, первую вещь: знания - куда дороже любого богатства!.. Ведь, подумай только: ты мог бы иметь хоть сколько угодно много денег, Тинне, но, например - ни одного велосипеда в городе ты бы не сумел найти в продаже. Ну, например. А мог бы, допустим, и найти... Но те, что ты найдёшь - будут хлипкие и непрочные велосипеды. И на одном из них ты поедешь (если ещё сумеешь тронуться с места) - и сломаешь себе ногу, если, конечно, и вообще не разобъешься. А вот тогда, когда ты сам имеешь знания и понимаешь - как можно сделать себе велосипед, да при том хороший - так ты и на необитаемом острове, и совсем безо всяких денег, сможешь собрать хороший, качественный, крепкий велосипед, на котором кататься сможешь сколько захочешь! И совершенно невредимым останешься. А вот на другом велосипеде - и совсем мог бы разбиться насмерть. Ведь такое бывает... Часто бывает, Тинне. И не только в отношении велосипедов. Такое случается во многих вещах. Вот, например, у людей есть какие-то деньги на то, чтобы отдать их врачу и полечиться у него от болезней. И думают люди порой так: "Ну, что ж! Раз уж у нас есть в карманах деньги, то можно тогда нам не напрягать мозги и не получать знания. Они нам теперь ни к чему!.. Всё что надо - за нас кто-то сделает. За деньги." И вот - люди болеют и приходят к врачу. А врач, может быть, слухом не слыхивал о такой именно болезни, какая у данного конкретного человека вдруг объявилась где-нибудь в сердце, например, или в печенке. И врач ему, конечно, тогда не скажет о том, что он совершенно не знает, как это лечить - ведь он врач! И он должен всё знать о болезнях!.. Особенно за деньги… Так про него думают и люди... Но только никто не учитывает того, Тинне, что этих болезней, различных, в мире, ну целое море!.. И вряд ли один человек все их может запомнить, или даже, хотя бы узнать обо всех. И уж тем более - не может один человек знать того, как каждую из них можно исцелить. Порой и вообще никто не знает наверняка - как вылечить ту или иную болезнь, ведь они не лечатся у всех и каждого одними и теми же способами... Ох ты!.. Смотри, дождь полил! - покачал головой удивлённо дядюшка Фриддер, повернувшись к небольшому окошку в стене деревянного домика. И правда - в то же окошко, куда он (а теперь уже и Тинне тоже) смотрел - молотил довольно-таки сильный летний дождь. И всё за его каплями стало каким-то совсем темно-синим. - Так-тааак... - покачал головой дядюшка, - А ведь какой ясный день был!.. Удивительно! Эдак мы и ещё с тобой на какое-то время остаться дома будем вынуждены. Но это и хорошо. Я напишу твоему дядюшке Смиттеру, что ты вернуться не смог вовремя из-за дождя. Скажу, что я тебя не отпускал, чтобы ты не промок на улице до нитки. И так оно и будет! Нельзя по такой погоде идти куда-нибудь без зонта, да ещё и тащить с собой эту никчемную тележку!.. Нет, у меня есть, конечно же, зонт, и я даже могу его тебе дать... Но это и не зонт совсем в привычном понимании!.. - засмеялся дядюшка, - Он весь дырявый у меня и потрепанный. Ты будешь смеяться только с такого зонта, а дойти под ним толком никуда не получится. Но я от того его не меняю, Тинне, что не хочу. Не от того что бы - не мог. Но мне и не надо просто. Он мне очень нравится. Такой зонт - хорошая штука!.. Под ним здорово, как ни под каким другим зонтом гулять!.. Тогда ты - с одной стороны, вроде бы, и под зонтом... Что значит такую вещь - ты можешь почувствовать себя с ним уютно и тепло на улице, как в маленьком домике... Что есть отличительная особенность любого обычного зонта. Но с другой стороны - под ним ты и капли дождя иногда видишь на своих плечах, и на щеках, и на носу, и на макушке!.. А это значит - что ты себя можешь почувствовать немного и под дождём!.. Что ещё как прекрасно, Тинне!.. Ещё как прекрасно! Вы в вашем городке-улице видите дождь? Или он к вам, так же как и солнце, не имеет возможности пробраться?..
- Нет... Дождь-то мы видим. - кивнул мальчик утвердительно, - И очень часто. Гораздо чаще, чем солнце... Ведь солнце - и вообще никогда... А дождь - да. Он у нас часто льёт... Его все не очень-то любят, но мне, почему-то, нравится... Я очень люблю дождь, хотя после него обычно и тяжело бывает отмыться...
- Отмыться?.. - удивился дядюшка Фриддер, - Это как же это: отмыться от дождя?.. Он, что же, у вас разве пачкается?
- Ну... Конечно. - с недоверием посмотрел на дядюшку Тинне, - А как же дождь может не пачкаться?.. Он всегда пачкается. Вот попадёшь под него и весь ходишь потом в чёрных пятнах... Пока хорошенечко не постираешь одежду и не вымоешь волосы.
- В чёрных пятнах?.. - совсем удивился дядя цветочник и даже совсем уж отпрянул от стола, - Как так - в чёрных пятнах?.. Ведь дождь никогда не оставляет чёрных пятен, Тинне!.. Дождь оставляет повсюду вокруг чистоту после себя! После того как пройдёт дождь - деревья становятся чистыми, как никогда раньше, трава - чистою и свежею, дорожки - влажными и вымытыми до скрипа, небо становится чистым от туч после дождя, а душа - невероятно, кристально чистой!.. Как может дождь оставлять пятна?!. Им, как раз наоборот, мир отмывается от пятен и грязи!.. Я просто не могу в такое поверить!.. Хотя Смородиновая - и правда, довольно странное место. И на ней удивляться совсем ничему не приходится. Но это уж, и правда, меня удивило!..
- Нет... У нас всегда-всегда дождь оставляет следы... Всюду. - кивнул утвердительно мальчик, ведь он просто не мог врать. А сказать что дождь не оставляет пятен - так это было бы враньё. - У нас все дороги потом по пол дня вымывают, да и то - не всё удаётся отмыть после того, как дождь пройдёт. Вот все и не любят его... А мне - почему-то он нравится. Хотя и холодный он часто бывает. Но он когда всё польет вокруг - так мир как зеркало становится!.. Гладкий, блестящий, и всё-вс; в нём отражается! Так красиво!..
- Да, да... Именно - как зеркало... - задумался дядюшка Фриддер, - Ты знаешь, мне кажется - в этом есть ключ ко всему, что у вас там происходит с дождём. Мне раньше всегда так казалось - что дождь он похож на совесть. Как дождь приходит к нам, чтобы очистить мир, так и совесть - приходит за тем же. Но совесть способна очистить тогда, когда люди готовы очистить себя. Когда понимают,что были неправы и хотят измениться. А в том случае если они не хотят - то совесть для них - всего только злая надоеда, которая всему мешает и всё портит. Конечно они так и мыслят! Ведь совесть их просит исправиться и, тем самым, не даёт им покоя. Она приводит на ум все грехи, что человек совершал. А грехи - они потому и грехи, что их - не то что делать - о них даже вспоминать тяжело! Но, понимаешь, Тинне - выходит, что совесть-то тут совсем и не при чём. Ведь человеку-то плохо от собственных же поступков, что всплыли у него в памяти - не от того что просто пришла вдруг какая-то такая рассякая совесть, и стала ему вредить! Она-то, наоборот - хотела бы весь этот вред нейтрализовать. Ну... Так, знаешь, и дождь. Он, вроде бы как - и наказание, в чём-то - но это лишь только так человеку кажется на первый взгляд, когда он без зонтика попал в резкий ливень. Он не понимает - как много полезного ему несёт дождь! И как много ещё невероятно полезного он мог бы ему дать, если бы человек захотел только брать! Ну а в вашем городе-улице - дождь, как мне кажется, и вовсе похож на совесть!.. На совесть - пришедшую к не желающему меняться человеку. Когда над землёй небо чисто и в нём не летают такие вредные испарения, как над вашим - так дождь и падает на землю чистым. Как и в том случае, если хочет человек поменяться и позволяет совести просто, свободно упасть на своё сердце - точно так же, как и дождю на землю - и тогда она делает его чище. А вот в таком случае, когда над городом стоит облако чёрного дыма - как в вашем - так разве же дождь упадёт вниз, не утащив часть этой гари с собой?.. Я думаю - это всё из-за вашего завода. Иначе просто не может ведь дождь быть чёрным! Такого просто не бывает!!! И то как у вас все не любят дождь из-за того что он чёрный - так это ведь совершенно точно так же, как когда люди не любят совесть из-за того что их прошлое нечисто!.. Когда душа, как ваш городок, находится за облаком чёрного цвета, что отделяет её от неба - так до неё и не доходят его солнечные лучи. Не доходит благословение. И душа просто не знает о нём. Но вот кара - дойдёт. Обязательно. Ведь она - тяжелая штука. Она - тяжелее, чем чистый, легкий свет. Она тяжелее - как и капли дождя тяжелей, чем лучи солнца. И потому капли - они пробивают дым. А солнце - нет. Ведь кара - всегда тяжелее. Тяжелее ведь с нею жить, чем с благословением... Согласись?.. Вот... Ты знаешь... Я так хотел бы однажды суметь объяснить жителям Смородиновой, что им это облако дыма мешает жить страшно!.. Ведь они этого не понимают! Они и представить не могут, что что-нибудь здесь не так! Нет, понимают, наверное, как-нибудь - в глубине души. Но отказываются себе отдавать отчёт. Они никуда не выезжают и не видят, как в мире живут по другому. Никогда не видят. И это очень серьезная проблема, Тинне!.. Они не хотят приобретать даже знания о лучшем, а не то что бы - привносить это лучшее в свою жизнь! Ведь... Как раз я отвлекся на том самом месте, где говорил тебе про знания и про твоё, неизвестное тебе самому богатство. Сейчас, подожди-ка секундочку - я схожу в кухню, поставлю чайник. Наш шоколад почти остыл. А ты налегай пока на вафли! Совсем ничего не ешь! Секунду... - дядюшка Фриддер убежал на кухню, но через пару минут вернулся и застал Тинне у окна и тарелку с вафлями - совершенно нетронутой. - И чего же ты это не ешь?.. Не стесняйся! Небось Смиттер редко своих балует сладеньким!
- Спасибо... - растерялся Тинне, - Да я... - мальчик не стал врать, что не хочет вафель, ведь на самом деле - хотел. А вместо этого решил объяснить лучше - отчего же он это стоит у окна? - Я просто решил посмотреть на Ваш дождь... Да - он, и правда, не чёрный совсем как у нас. Он... Он... Прозрачный какой-то. Это очень, очень странно!..
- Какой удивительный день сегодня выдался, не правда ли, Тинне? - улыбнулся Фриддер, присаживаясь обратно за стол. - Сегодня ты много чего узнал нового совершенно необычного для вашего одноуличного городка!.. Так я не закончил… Я говорил про врачей - вот, допустим что может кто-нибудь в мире так понадеяться на свои деньги, что ни-че-го-шеньки сам не станет в этой жизни узнавать и изучать. А вот - с ним случилась болезнь, о которой тот врач, что ему попадётся, не знает совсем. Могут ли тогда человеку этому помочь его деньги?.. Гораздо более ему, на мой взгляд, были бы полезны знания - которые помогли бы ему, допустим, найти ключ к лечению самому. Но - это раз. Первый пример. Второй тебе пример, Тинне - с этим же врачом. Допустим - врач знает как лечить. Но знает лишь так, как только и могут на свете знать люди - весьма ограниченно. Даже если это и самые умные в мире люди. Ведь, согласись - никто кроме Бога, который нас Сам создал - не может так точно знать и в деталях - чем и от чего лучше лечить нас в том или ином случае. А Божья мудрость - тот дар, которого нужно хотеть чтобы он был. Если ты хочешь иметь знания - то ты обратись к Богу и Он тебе знания даст. Но… вот тут и одно но - хочешь ли ты этого?.. Ведь если ты сам знаний не хочешь, мой друг - то их в твою голову и силой-то не втолкнуть будет! Уж это я знаю точно!.. - засмеялся по-доброму Фриддер, - Так вот - кто же может тебя лучше вылечить: Бог, который точно знает что и как тебе нужно в жизни делать для того чтобы выздороветь или врач, что лишь может предполагать?.. Так выходит - что лучше бы ты в нужный момент искал мудрости и просил её у Бога, а не ходил со своими деньгами по врачам. Они, всё равно, не могут того, что легко может Бог. А вот и ещё тебе один пример, Тинне: представь что ты в жизни живёшь… Живёшь, живёшь… Живёшь да поживаешь… И, собственно, совсем здоров. Ты мог бы, допустим, пока ты живёшь здоровым, копить деньги. Чтобы потом - когда вдруг случится тебе заболеть - ты бы мог оплатить самых лучших врачей. Это - да, хорошо. Допустим… А вот, например - мог бы ты жить и немного внимания хоть уделять своей мудрости - копить её, а не деньги. Тогда ты, мой друг, в ходе этого замечательного накопления знаний, однажды услышал бы где-нибудь или прочёл о том, что предотвратить можно многие болезни таким-то путём и таким… Допустим - вести здоровый образ жизни, питаться правильно, дышать чистым воздухом, не совершать дурных поступков, за которые потом было бы стыдно, да заниматься спортом… Всё это - безусловно хранило бы тебя, друг мой, от множества болезней. И ты, пусть и не потратил бы время на накопление богатств - но употребил бы его вовремя на приобретение важных знаний, которые уберегли бы тебя и совсем от болезни. А врач ведь может уже только попробовать что-то отремонтировать из того что в тебе перестало работать исправно. Так не лучше ли - чтобы оно и совсем не ломалось?.. Мне кажется - лучше. Тогда ты и боли, и дискомфорта никакого не будешь испытывать - какие доставляет болезнь - и просто придёшь, в любом случае не к худшему результату. Ведь, после дорогостоящего лечения у врачей - ты, всё равно, останешься без тех денег, что на это лечение накопил. И, в лучшем случае - с нормалмзовавшимся здоровьем, которое, всё равно уже подкошено пережитой болезнью. Ну а не лучше ли - если ты остаёшься, допустим, всё с тем же нулём этих денег, нужных на лечение - но только ещё и с прекрасным здоровьем, и с непотраченным на лечение временем и нервами?.. Мне кажется - лучше… Тинне, да что же ты всё стоишь и стоишь?.. Старикашка заговорился - само собой понятно!.. А ты всё стоишь, как воспитанный мальчик и, наверное, не решаешся сесть! Так не годи-иится!.. Какао совсем ведь остынет. Давай, помогай мне справляться с запасом вафель. У них ведь тоже, мой друг, есть срок годности! А я их - старый пень - столько набрал в прошлый четверг на базаре, что думаю - уж теперь мне не справиться с ними срок. Помогай!
- Да я… - неловко начал мальчик, то глядя на дядюшку Фриддера, то опять в окно, - Я… я просто думаю, дядюшка Фриддер - что там ведь остались мои цветы… В тележке. Она, конечно, стоит под навесом, что возле подъезда, но всё же… Мне… мне кажется так что они могут быть повреждены отдельными каплями дождя…
- Что ты!.. Милый мой мальчик, дождь для цветов - это счастье, а не скорбь, поверь мне!.. - поспешил успокоить дядюшка, - Точно так же - как и для людей… Привыкни к этой мысли, Тинне. Ведь дождь несёт на себе гарь лишь только на вашей Смородиновой. Но уж никак не во всём остальном мире!.. А нужно всегда уметь привыкать к тем мыслям, мой дорогой, которые объективны для целого мира, а не только лишь для какого-то странного сообщества, в котором ты вдруг оказался. Запомни: ищи всегда общую истину, не частную… А пока - будь спокоен за эти цветы и садись лучше, помогай старику хрустеть этими ореховыми ромбиками. Их слишком много. Я, кажется, быстрее себе раскрошу все зубы, чем все эти вафли! Садись…
- Но… Нет, это всё я понимаю… - беспокойно озирается на кпыльцо Тинне, не отходя от окна, - Но вдруг… вдруг сильный ветер испортит цветы?.. Это ведь тоже может быть?.. Или вдруг упадет какой-нибудь лист железа с крыши и свалится на них?.. Или птица прилетит и унесёт их?.. Вы… видите ли, дядюшка…
- Нн-нууу!.. Опять ты со мной на Вы! - всплестнул руками, улыбаясь, добрый старик.
- Ой… да, извините… Да… Я просто хотел сказать что они мне очень дороги - эти цветы… Они… Вы… видите ли… Я в жизни ещё никогда не возил таких цветов в тележке. Они… Они не простые. Они - подарок…
- Ну-ууу, раз подарок!.. - многозначительно улыбнулся дядюшка Фриддер, - Тогда пошли заносить твой бедный букет вовнутрь. К тому же, раз мы уж с тобой задержались чуток - то пора бы поставить цветы в вазу. Они ведь должны тоже пить что-нибудь…
Тинне и дядюшка тотчас же отправились на улицу, где дядюшка приказал мальчику стоять на крыльце и не вздумать соваться под воду в своём единственном теперь сухом костюме, а сам побежал под навес недалеко от подъезда домика, где осталась тележка юного развозчика, схватил букет аккуратно и бережно за его толстую копну стеблей, перевязанную ленточкой снизу, и понёс к крыльцу, скоро-скоро семеня, склонившись над букетом, чтобы закрыть его хоть своей опущенной головой от сильного тяжелого ливня. Несколько капелек всё равно, конечно же, попало на букет, и цветы Тинне стали такими, какими ещё никогда до этого не были. Ведь цветы всегда ещё чудеснее, когда на них блистают хрустальные капли влаги. Дядюшка повелел мальчику открыть дверь, чтобы он смог пройти внутрь с букетом. И вот - чудный цветочный шар уже опять в руках Тинне. Он улыбается цветам, которые греются теперь в свете кухонной лампы и, кажется, улыбаются в ответ - довольные тому что оказались в тепле и под крышей уютного домика. А дядюшка Фриддер тем временем ищет на полке вазу. Нашёл. И поставил её на стол, сбегав на кухню заранее и налив в неё воды из-под крана. Теперь он берёт букет из рук мальчика и аккуратно приподнимает его на вытянутых руках, чтобы поместить в высокую вазу. А Тинне глядит на цветы, отдавая их в руки другому, так виновато и, вместе с тем - успокаивая их будто: “Вы извините, цветы, что даю вас другому!.. Но это совсем на чуть-чуть. Сейчас вас поставят в вазу на стол и все-ее будет хорошо! Поверьте!..” Цветы наверняка осознают правдивость слов Тинне, когда оказываются ножками в прохладной свежей кристальной водичке. Они даже немножечко распадаются по сторонам вазы так же, как человек, уставший с дороги и вымокший под дождём до нитки - садясь в мягкое кресло откидывается с большим удовольствием на спинку и выдыхает с облегчением: всё позади… Тинне улыбается цветам. Стоит и улыбается. Рад что они рады.
- Воооот… Та-ааак… - дядюшка Фриддер, отклоняясь назад, любуется на цветы и бережно их поправляет, замечая - как именно который цветок будет лучше смотреться. - Ну что?.. - весело улыбается он, закончив с букетом. - Те-пее-ерррь за столом все в сборе!.. Все пьют что-нибудь с дороги - цветы водичку, а люди - чаёк да горячий шоколад. Это славно!.. Очень, очень славно! - даже хлопнул дядюшка в ладоши от удовольствия, расставляя стулья вокруг стола новым образом и приборы на столе - тоже. - Те-пее-ерррь… стоит нам сесть чуть иначе. Прекр-ррраснее будет теперь нам сидеть так, чтоб и на букет любоваться, и на окно - а значит и на дождик… Чу-де-сно!..
- Как это здорово Вы сказали, дядюшка… Простите - я, видимо, всё равно, буду пока что порой называть Вас на Вы… Мне очень сложно ещё называть взрослых людей на ты. Я в жизни всего одного человека так называл… и то… Ну, да ладно. Простите меня, в общем… Но я постараюсь иногда говорить и на ты… тоже…
- Ладно, ладно. Говори как удобно!.. - улыбнулся дядюшка, наливая горячий шоколад в чашечку Тинне из старенького кофейника.
- Спасибо… Так я говорю: как здорово Вы это сказали!.. Про то что цветы будут будто теперь сидеть вместе с нами за столом… Это та-ак хорошо!.. Хотя они - не люди… Но тоже вот… Будто… Я тоже так чувствую - будто они… живые?..
- Порой, Тинне - цветок может в себе содержать куда больше человеческого, чем отдельно взятый человек. Смотря, конечно - какой это человек и какой это цветок. Порой в каких-то вещах - неживых вроде бы в том смысле, в котором мы понимаем жизнь осознанного существа - бывает столько всего дорогого нам… Они хранят тайны наших сердец, они хранят наши лучшие воспоминания и эмоции… они… Они могут быть куда лучше посвящены в твою жизнь, Тинне, чем даже самый близкий родственник. Они могут знать о тебе многое… Конечно в том нет их заслуги - что они молчаливо и терпеливо принимают наши чувства и становятся идеальными поверенными, которые никогда не предадут, не оскорбят и не ранят. Они просто всего этого не могут. И их можно хвалить за это только так же, как отрезанного от всего мира человека за то что он не выдал вашего секрета всему остальному обществу. Здесь, скорее - влияние наше. Мы сами становимся, Тинне - теми вещами, предметами и местами, с которым связываем так много всего, которым даём прирасти к нашему сердцу. Мы сами в них вкладываем часть своей души, и потом уже видим её в них. Это здорово. Когда нет другой близкой души на свете - всегда можно взять кусочек своей и с ним поболтать. Но лучше, конечно, перерасти эту привычку и стать полностью независимым от всех, кто живёт в мире и от всего что как будто бы живёт. Лучше беседовать с Богом и получать от Него любовь. А это - самое главное из всего, что можно только представить! Так слушай… Мне страшно интересно - что именно у тебя связано, мой дорогой мальчик, с этим прекрасным букетом? Мне кажется что у тебя что-то точно связано. Потому что ты точно видишь в этом букете свою душу - кусочек её, что живёт в нём... А может быть - и ещё чью-то тоже?.. - хитренько улыбнулся мальчику дядюшка Фриддер, - Ннну-уу?.. Давай-ка, рассказывай!
- Я… Ну в общем… - и Тинне потихонечку, запинаясь и смущаясь, стал рассказывать всё о букете, и о том - как он его получил, и о том - от кого он его получил, и обо всём, что почувствовал когда наконец получил его.
- Д…да-ааа!.. - протянул дядюшка Фриддер улыбаясь. - Прекрасные дела на свете делаются! Это чу-де-сно!.. Чу-де-сно, Тинне! Я очень рад за тебя! Похоже что до сегодняшнего дня ты ещё толком не видел к себе доброты. А вот теперь знаешь её. Точно так же как и лес - увидал впервые. Я ведь и говорю что это день потрясающих открытий! Не правда ли?!
- Да. - согласился Тинне. - Хороший день. Но правда… Правда я видел уже в своей жизни добро. Ко мне была очень добра моя бабушка… Но только она умерла уже очень давно. Я говорил Вам о ней - она и рассказала мне однажды о том, что можно иметь мечту. Кстати… Вы знаете, дядюшка… Я вот всё думаю… Я ведь только сейчас, когда рассказывал Вам про свой букет - понял что говорю Вам про цветы… Про те цветы, которые Вы сами и выращивали! Я только теперь сообразил что ведь они, получается, вместе со мной вернулись теперь домой! Правда здорово?!.
- Точно! Я тоже не подумал, мой мальчик. Хотя сразу и заприметил вот этот свой знакомый георгин, но… отчего-то и не подумал что этот - единственный из всех букетов - вернулся домой со Смородиновой. И это - за столько-столько лет!.. Вот удивительно! Я отправляю их туда с ребятами развозчиками что приходят от вашего Смиттера и кажется мне, что они будто канули в небытие. А этот вот - получается - выжил. Есть в этом, правда, и положительный момент, Тинне - я вижу свои цветы всегда только юными и свежими. Они достигают своей самой лучшей из степеней красоты и в этот-то момент я с ними и прощаюсь. Я никогда не вижу, вот уже столько лет, как увядают цветы. Они всегда свежие, живые рядом со мной. Хотя… Возможно что это и вовсе неправильно - то что я не смотрю на их гибель и веду себя так, будто бы её и не происходит. Возможно мне стоило бы глядеть на такое зрелище хотя бы в своём воображении и иметь его ввиду. Потому что на смерть их отправляю я - собственными руками. Возможно - мне стоило бы задуматься над этим и больше не продавать цветы. Да - может быть это и будет мне стоить жизни, ведь я питаюсь за счёт продажи цветов. Но, собственно - ещё неизвестно чья жизнь важнее - моя или цветов?.. Мнд-дда… Нужно будет об этом поразмыслить на досуге. Мнд-дда… - задумался дядюшка.
- Но… разве Вы считаете - что плохо выращивать цветы на продажу?.. - не понял Тинне, - Мне кажется - это очень и очень даже хорошо! Ведь… Ведь… Возможно что эти цветы и совсем бы не выросли, не посади Вы их в саду и не поливай Вы их каждый день. Ведь Вы и помогаете им жить! Вряд ли особые экзотические виды цветов, которые дядюшка Смиттер так ценит и всегда говорит мне очень-очень осторожным быть с ними, сумели бы сами вырасти здесь, в наших краях. Наверное они так и остались бы лишь семенами, если бы Вы не помогли им обрести жизнь. И, пусть эта жизнь и короткая - но всё же она ведь была. Она есть. Да и… Да и это ведь очень легко наверное - жить и расти тогда, когда тебе во всём помогают и всегда поливают и укрывают от солнца. Ведь много цветов растёт на природе - я знаю об этом. Читал, как раз, в книжке… Вы знаете, дядюшка, я читал чуть-чуть в книжках разные статьи, когда искал что-нибудь про велосипед в библиотеке. И про цветы там немножечко тоже было. Вот… ведь много цветов растёт так - самостоятельно. А значит - им некому помочь выжить. Они могут точно так же умереть и обязательно умрут в конце концов, но только возможно - ещё намного раньше своего срока, а возможно что - просто пережив много несчастий - засуху, зной, атаки вредителей… ну… Кажется мне так, дядюшка. Мне думается что Вы делаете хорошее дело, а не плохое. Поверьте - это так! - заявил Тинне решительно.
- Спасибо. - задумчиво улыбнулся Фриддер. - Мне тоже хотелось бы в это верить, мой мальчик… А ты очень сообразительный молодой человек! Даже мне, старику, это сразу в голову не пришло! Ты молодец!
- Да я… Я не молодец… я просто… - смутился и вместе с тем задумался Тинне, - Я просто, бывает, об этом почти думаю… Но и не об этом… То есть не совсем об этом. Я чаще думаю так же про детей - как сказал вот сейчас о цветах. Вот есть у нас дети, в городе, которые так же растут - как цветы у Вас, дядюшка. В заботе и любви. Они очень счастливые дети. По ним это видно. Они красивые и нарядные. Они всегда очень весёлые и не выглядят расстроенными и уставшими. А есть те дети - которые растут совсем одни и сами выживают. Есть и нищие у нас и есть сироты. И им, конечно же, гораздо тяжелее приходится чем тем, кто растёт в семьях. По ним тоже видно - что им тяжело… Есть, правда, один ребенок, который растёт в семье и все его любят, но я бы, при том, не сказал что он счастливый. Это Джин…
- Джин? Та, которая подарила тебе этот букет, что сначала ты ей подарил?
- Нет. Нет - это другая… Другая девочка Джин. Я только сейчас, почему-то, заметил что их зовут одинаково. Для меня это были совсем пресовсем разные имена, пока Вы сейчас не заметили что они одинаковые. Та девочка Джин, что подарила мне букет - она только приехала в наш город. А та Джин, что несчастлива, хотя и живёт в хорошей семье - так та уже давно в нашем городе. С тех пор как я себя знаю.
- Ну, так и что эта Джин?.. Ты говоришь что она несчастлива. Наверное она живёт в хорошей но не очень богатой семье? Наверное она сильно нуждается?
- Нет. - отрицательно покачал головой Тинне. - Она, напротив, живёт очень и очень даже хорошо. Ну… По крайней мере в сравнении с рабочими подростками.
- Ну, так… Она, что же, даже хотя и живет хорошо - не выглядит радостной?
- Да. Совершенно. Никогда. - грустно кивнул Тинне.
- Возможно что Джин просто не любят в её хорошей семье? - предположил дядюшка Фриддер озадаченно.
- Не знаю… - задумался Тинне. - Возможно. Во всяком случае её этому в семье наверное не научили. Потому что она сама никого не любит.
- Совсем никого?..
- Совсем. Совсем - она не любит даже богатого мальчика Эльте, которому она нравится (и об этом все знают), и который ей, вроде бы, нравится тоже. Тот очень влюблён в неё, хотя она и вредная, и очень хорошо умеет её любить. Он ей дарит всегда очень много подарков - просто кучу всего. А Джин… Джин всему этому явно не рада. Она считает что Эльте дурак. Она прямо так ему и говорит. И всем вокруг тоже. А Эльте становится всё мрачнее и мрачнее каждый день. Мы все это знаем - и мастеровые, и рабочие, и богатые дети. Все говорят об этом. Джин мало кто любит. Потому что она не любит совсем никого. Она всех дразнит. Всех, кто только встречается ей на пути.
- И тебя?
- И меня тоже. - кивнул Тинне неловко. - Но мне кажется - я её, всё-таки, люблю. Хоть немножко… Не так как Эльте - нет… Совершенно не так. А просто - как друг. Мне кажется что я её люблю хоть немного, потому что мне её жаль. Мне очень жаль что она такая. Она несчастна. Она всегда всему смеётся, но никогда ничему не улыбается. И это обиженный, злой смех - которым она смеётся. Это не счастливая улыбка… Мне так кажется.
- Ты прав, Тинне. Всегда нужно любить и жалеть тех, кто действует плохо. Ведь они - поистине несчастны. На самом деле - самые несчастные люди в мире - это те, кто не умеет радоваться, и те, кто находят в себе желание делать плохие дела. Так… А за что же она тебя дразнит, Тинне?.. Ты не подумай что я хочу тоже с этого посмеяться. Нет. Мне просто хотелось бы знать…
- Ну… - немножко засмущался мальчик, - Она зовёт меня слишком правильным. Слишком хорошим. Она с этого смеётся. И ещё - с того что у меня есть мечта… тоже. Но с этого уж и все смеются. Тут всё понятно…
- С чего же, скажите мне, тут смеяться?.. Совсем не пойму! - пожимая плечами фыркнул дядюшка Фриддер себе под нос. - Всё это - как раз-таки самые лучшие вещи, которым радоваться нужно бы, а не ехидничать над которыми! Ужж-жжасные люди!.. Это просто!.. Уму непостижимо! Теперь-то я вижу - что ваша Джин точно такая же как многие вредные и завистливые несчастные люди на планете. Она правда несчастна, раз делает это… Но ты не переживай, Тинне! Это всегда так… Люди час-те-ень-ко глумятся над тем, что и есть самое лучшее в душе человека. Ведь это - один из многих законов нашей жизни, Тинне! - ободряюще улыбнулся дядюшка Фриддер, хотя и остался обеспокоенным всей этой вопиющей ситуацией. - Всегда так. Ты выйдешь впервые в город в новеньких чистых ботинках - так обязательно хоть кто-нибудь в толпе умудрится наступить тебе на ногу своей грязной подошвой... Чего, кстати, никто и не думает делать во все остальные дни, когда ботинки уже не новы и всё равно не расстроишься ты от того, что их кто-то запачкает. То же самое, милый, и с нашими устремлениями. То же самое - с нашими чувствами. То же самое - и с приятными событиями в жизни. То же самое - со всем тем хорошим, что только и может случиться у нас внутри. Как только внутри у тебя хоть что-нибудь появляется чистое, новое и очень-очень хорошее, Тинне - будь то желание сделать или начать что-нибудь очень полезное, нужное и высокое, будь то желание сделать свою жизнь и душу куда лучшими, чем они были до того, будь то даже радость от какого-то прекрасного события, с тобой произошедшего - любое хорошее чувство внутри - это некая такая приманка для тех, кто тут же придёт и попытается лучшие твои чувства, друг мой, запятнать чем-нибудь неприятным. Да так - что ты уж и сам не захочешь их больше брать в руки, как бездельную какую-то вещицу, которую выронил в самую грязную лужу. Это всегда так, Тинне. Ничего удивительного. Ведь князь тьмы не дремлет и если для того чтобы сбить с пути не очень хороших людей ему и не приходится сильно ничего особенного предпринимать - то для того чтобы сбить хороших, он любит стараться и ставить им всевозможные препятствия. И если для того чтобы сделать руками плохих людей хуже этот мир - ему не приходится особо ничего делать, то для того чтобы хотя бы остановить хороших на их пути к улучшению мира - прикладывает он немалые усилия. Так и тебе он, конечно же, попытается помешать, мой милый. Вот например - отнять твою мечту, просто посмеявшись над ней при помощи какой-нибудь там Джин.
- Но... Но, дядюшка, я не пытался ведь мир сделать лучше. - неловко заметил мальчик, - Я только и всего - хотел сделать для себя велосипед. Да больше-то и ничего...
- Так в том-то и дело, Тинне! Что каждое дело, которое мы в жизни делаем не для чего-то плохого - уже делает мир лучше! Ведь то время, которое мы затратим на это - мы вполне могли бы затратить и на претворение в жизнь чего-то плохого. Но мы заполнили этот временной промежуток, данный нам в мире, хорошим - и это уже славно! Очень-очень славно! И ты тоже хотел сделать доброе дело для мира, Тинне, уже даже только тем, что не желал чего-то дурного. А уж тем более - ты всегда делал мир лучше тем, что вёл себя правильно и хорошо. Ведь за это, я так понял - тебя эта Джин тоже дразнила?.. Так она - глупая! А ты молодец!
- Спасибо… Спасибо большое. Так… Я ведь с того начал рассказывать почему-то про Джин… - засмущался Тинне и попытался быстрее перевести разговор. - Что хотел Вам сказать что Вы тоже делаете очень хорошее дело когда растите цветы. Вам нечего стыдиться.
- Да… да, спасибо, мой мальчик! Но, видишь ли, я всегда всё равно себя чувствую несколько виноватым за это. Видишь ли, Тинне - цветы такая штука, что не предназначена, как мне кажется, для продажи. Они созданы для того чтобы расти и дарить людям радость. А не деньги. Точно так же - и люди. Мы созданы для того, чтобы дарить и получать радость. Мы созданы для того, чтобы смотреть на других и на мир, и радоваться. Мы созданы для того, чтобы другие смотрели на нас и на мир, и радовались тоже. Мы созданы для того, чтобы общаться с Богом и радоваться сверх всякой меры Его Великой к нам любви! Но, что же получается?.. Теперь люди растят цветы... Вот и я в их числе - не для того, чтобы они просто были, а для того, чтобы с их помощью извлечь для себя выгоду. Я вот, ращу цветы и надеюсь получить за них деньги, когда срежу их... а значит - почти что убью. Умрут они после этого не сразу, но ведь всё-таки - умрут... Вообще - деньги, как мне думается, Тинне - это такая вещь... Подобная смерти. Всё то, что к ним приближается - погибает. С какой бы стороны это не было близко к деньгам. Либо с одной стороны - погибает ещё для того, чтобы деньги только получить... Либо с другой - погибает уже в результате того, что они получены. Вот... А кто-то использует цветы по другому - не так, как я. Но тоже - для денег. Кто-то украсит ими витрину своего кафе или магазина. И от этого выйдет так, что людей больше придёт в это заведение, и, значит - владелец тогда заработает больше денег. Кто-то дарит цветы девушке из богатой семьи, чтобы жениться на ней и получить приданое. Кто-то дарит цветы не очень богатой девушке, но заботливой и умелой во всём, что касается домашнего хозяйства - чтобы жениться на ней и жить в любви и довольстве. Жить в хорошо прибранном доме, жить и кушать вкусную еду, состряпанную этой девушкой, и носить чистую, свежую одежду - постиранную и выглаженную ею. А значит - сэкономить очень даже много денег на оплате работы кухарки, прачки, поломойки и всех, тому подобных, служащих... А ведь сэкономить деньги, Тинне - это почти то же самое, что заработать. Кто-то дарит цветы какой-нибудь знатной даме в приличных летах - которая уже замужем и никогда не станет ему невестой. Но станет, вполне возможно - покровительницей или заступницей в каких-нибудь делах по службе, ведь будет польщена приятным подарком. Кто-то обкладывает цветами свой дом, как у вас - на Смородиновой - для того чтобы в нём не пахло совсем уж дурно - а значит - чтобы в нём появлялись бы хоть иногда гости. А гости - означают то, что в вашей жизни есть люди, которые называются "знакомыми" - как минимум. А как максимум - "друзьями". А знакомые или друзья для многих, к сожалению, означают лишь то - что есть у кого им взять деньги взаймы, если что. Вот так вот, Тинне... Мне кажется Бог создавал цветы совсем… совсем не для того.
- А… - неуверенно начал Тинне. - Вот вы сейчас сказали про то что Бог создал нас… И что с Ним можно общаться… Я вот хотел спросить - а как это можно с Ним общаться?.. Я знаю немножко о Боге - у нас в городе есть небольшая церковь и все в неё ходят и говорят что там можно у Бога что-нибудь попросить. Все, в основном, просят деньги. Но вот о том что с Ним можно общаться я даже не знал… И о том что Он нас создал - тоже. Мне никогда о Нём много не говорили… Вернее что… Нет, мне рассказывала по моему бабушка. Но я не очень уже помню. Я помню только… Да, да… Вот теперь я вспомнил - что бабушка мне точно рассказывала… но вовсе не помню уже - что. Я помню только что это были прекрасные рассказы… Чудные. Помню только своё ощущение, когда их слушал. Но ничего больше… совсем ничего. - Тинне задумался и глубоко-глубоко погрузился в воспоминания о прошлом, позабыв даже на время про то что разговаривает с дядюшкой цветочником.
- Должно быть что бабушка правда рассказывала тебе кое-что верное и хорошее, Тинне… - немного погодя заметил дядюшка, - Ведь… Я так ещё и удивлялся сегодня во время нашего разговора - как так случилось что на ужасной Смородиновой вдруг вырос совершенно чудесным образом такой славный мальчик как ты? Кто научил тебя этому - быть хорошим человеком? Ты мог, конечно, догадаться и самостоятельно, но… ведь это так сложно - суметь удержаться на тонкой ниточке праведности, протянутой посередине глубокой пропасти неправды!.. Да - это очень сложно! Очень-очень сложно, особенно в таких местах как Смородиновая, где тебя постоянно со всех сторон все кто ни попадя толкают и пинают, пытаясь столкнуть с этой ниточки, на которой ты балансируешь и стараешься не упасть. Я, если по правде говоря, сам не смог уживаться с твоими соседями по городку долгое время. Я жил там недельки две с половиной. Уж занесло меня ветром в эти края и пришлось мне пытаться найти себе место… Но не смог, дорогой Тинне, не смог. Пришлось мне себе взять вот этот вот домик на самом краю области и жить в одиночестве, что я крайне, надо сказать, не любил раньше. Но мне так казалось что я вот-вот сорвусь со своей ниточки на вашей Смородиновой. И, да - мне пришлось выбрать тогда одиночество, которое, и то - было лучше, чем падение в большом обществе. Так это был я - взрослый мужчина, почти уж стареющий, поживший жизнь, да повидавший многое. И то я был очень и очень уязвим. Я чувствовал, что меня - устоявшегося в своих ценностях и убеждениях - вот-вот собьют с пути эти люди. Так велико их влияние - плохих людей объединившихся между собой. Так же сильно может быть, конечно же, и влияние хороших людей объединивших усилие, но… Сейчас не об этом. А ты?.. Маленький мальчик, который с рождения живёт в этом… Ты ведь с рождения живёшь на Смородиновой, Тинне?
- Ну… Да. Вроде бы. - кивнул мальчик неуверенно.
- Так во-оот!.. Ты не видал другой жизни, ты не знавал других людей, тебе некому вроде бы было рассказать хоть что-то о верном и неверном, но… Ты вырос, по-моему, славным малым, Тинне!.. Во всех смыслах славным! Ты мне очень нравишься тем, что ведёшь себя вежливо и скромно, прекрасно отзываешься о людях - даже не очень хороших - да и вообще… Во многом, во многом ты мне очень нравишься, Тинне! Оставайся пожалуйста таким… Так вот - я и думал весь наш разговор про себя - что может быть кто-то тебе рассказал что-нибудь всё же - о жизни и правде и вере… Ну, как видишь - я оказался прав. Тебе рассказывала хоть что-нибудь твоя бабушка. А где же она теперь?..
- Она… она умерла. - тихо ответил Тинне и громко сглотнул.
- Ну… - покачал головой цветочник, - Что ж… Это очень и очень грустно, конечно. Но знаешь - по сути ведь не о чем нам грустить. Твоя бабушка была, явно, хорошим человеком. Мне это так кажется и я даже нисколько в этом не сомневаюсь! А значит - она теперь с Богом. А там - ещё намного лучше, чем нам здесь. Ты знаешь, Тинне - нам надо стараться жить на земле и всегда помнить о том что главное - как и что про нас думает Бог, а не люди. Мнение людей слишком необъективно. Чем хуже сам человек, тем хуже он умеет судить о вещах и о людях. И если уж о тебе кто-нибудь из людей судит плохо - то это ещё совсем не значит того что ты плох и поступаешь неправильно. Возможно это значит, как раз-таки, только то что плох и поступает неправильно тот человек, что так о тебе судит. Поэтому не стоит ориентироваться на мнение людей, Тинне. Стоит ориентироваться только на мнение Бога. А вот - как раз я вернулся наконец к тому, о чём ты спрашивал. Ты говоришь что не знал о том что Бог нас создал. Да - говорю тебе это так. Бог создал всё то, что есть на свете. И в этом ты можешь нисколько не сомневаться. И с Ним абсолютно точно можно общаться. Точно так же как и с другими людьми, но только гораздо, гораздо лучше. Ты знаешь - я раньше боялся одиночества… ну… я уже говорил. Мне казалось что это невыносимо - жить одному и не иметь ни одной души рядом, с которой можно было бы поговорить. Но всё изменилось с моим переездом на вашу Смородиновую. Здесь у меня не осталось другого выбора - кроме как выбрать уединение. Мне думалось - что это только на время. Но вот - я уже живу здесь много лет и прекрасно понимаю, что мог бы прожить и ещё долго. Но только не знаю теперь - сколько мне точно осталось. Ты знаешь - когда я остался один, я нашёл своего самого лучшего Друга!.. Да этот Друг в сотни, тысячи… да в миллиарды раз лучше всех-всех людей на земле вместе взятых! Так часто бывает в жизни, Тинне… Не расстраивайся если когда-нибудь что-нибудь пойдёт наперекосяк, не смотря на то что ты сам поступаешь хорошо и правильно. Возможно что этот перекосяк как раз очень нужен тебе для того чтобы ты, лишившись чего-то малого, чем дорожишь - обрёл что-то куда большее и лучшее, что не умещалось в твоей жизни, как в большом шкафу, из-за того что там занимало всё место что-то не очень хорошее - то, чего ты теперь и лишишься. Поверь мне - что если ты в жизни всё делаешь правильно, Бог никогда не оставит тебя одного и без помощи. Он тебя очень любит, как и всех-всех на земле - ведь всех нас Он создал. Ведь ты бы любил свой новый велосипед, если бы тебе удалось его сконструировать, как ты и задумал?.. Конечно. Ведь ты в него вложишь всю душу, внимание, мастерство, умение, мудрость, время… Так это - всего лишь велосипед. Он никогда не сравнится ни с одной - даже и самой ничтожной душой. Потому что душа, сколько бы даже мала и ограничена она не была (если конечно сам человек, по какой-то причине, отказывается её развивать и делать больше, а наоборот - делает мелочной и хилой) - но любая душа это жизнь, это куда больше чем любая вещь на земле. Это - целый отдельный мир. Душа неоценима! И потому - ты невероятно сложное, прекрасное и дивное творение Бога, которое Он безусловно любит! Помни об этом, Тинне! Так вот - как раз про это ведь я и начал тебе говорить. Ты спрашивал про то - разве можно действительно с Богом общаться?.. Конечно можно!.. Конечно же можно! Ведь Он не только тебя слышит и видит в любую секунду твоей жизни, но и знает все-все твои мысли и понимает все-все твои чувства! И всё что тебе надо для общения с Ним - это только захотеть общаться! Ты только скажи Богу что хочешь быть с Ним, быть Его послушным сыном и верным другом, хочешь жить хорошо - так чтобы Он всегда был тобой доволен, и попроси Его всегда тобой руководить, всегда подсказывать тебе верный путь, давать тебе мудрость и помогать понимать Его, да и себя самого. Попроси и скоро ты точно поймёшь что Бог рядом с тобой и что ты можешь просто и радостно с Ним общаться - как с любящим добрым Отцом. Он тоже тебя ждёт, Тинне, и тоже с тобой хочет общаться, и тоже будет очень рад когда ты захочешь общаться с Ним! Поэтому нисколько не медли! Начни уже прямо сегодня! Идёт?.. Отправишься, после того как дождик утихнет, домой и поговори с Богом в пути. Он точно тебе ответит и ты сможешь Его слышать и понимать. Возможно что не сегодня, не сразу… но однажды - точно. Всё зависит лишь только от того - насколько ты сильно будешь хотеть общения с Богом и насколько сильно будешь верить в Него и в то что Он с тобой и может тебе ответить. Твоя вера разрушит стену между землёй и небом. Поэтому постарайся иметь её крепкой! Ты знаешь… Когда я остался один - мне так показалось что вовсе мне будет теперь одному грустно и плохо… Но нет. Как раз в это время я сильно поверил. И Бог пришёл в мою жизнь ещё больше, чем был в ней до того. Ведь, знаешь - Бог есть в жизни каждого человека. Но только пока человек сам не захотел и не пригласил Его в дом - Бог, как бы, находится рядом, но только снаружи. А это ведь - не совсем хорошо. Тогда Бог не во всём может помочь тебе в жизни и не во всём в твоей судьбе поучаствовать. Тогда ты, как бы, не дал Ему права на это. Как иногда люди, знаешь, дают перед началом лечения согласие на то чтобы врач вмешивался в жизнь их тела. Точно так же почти - ты должен дать разрешение Богу на излечение и на спасение своей души. Хотя Бог всесилен и мог бы легко управлять любой душой так, как захочет - ведь все эти души Он сам создал… Но Бог совершенен во всём. И Он совершенен так же в своей доброте и справедливости. И Он даёт всем нам право решать, пока мы живём на земле - хотим ли мы быть с Ним - с Ним, который нас создал, придумал, полюбил ещё до нашего появления!.. Хотим ли мы Его слушать - Его, который как никто знает что лучше для нас будет и как мы точно не встретимся с неприятностями на пути, и который никогда не посоветует нам того, что будет для нас плохо!.. Бог даёт нам выбирать - Он хочет чтобы мы были свободны. Он создал нас и даровал нам свободу. Он создал нас, но не хотел чтобы мы были лишь его безвольными куклами, лишенными права выбора. И хотя для нас иной выбор - а то есть не быть с Богом, не слушать Его и не любить - значит лишь полное безумие и небытие… Ведь, понимаешь, когда ты выбираешь не жить внутри Того, кто и есть жизнь - то ты жизнь теряешь. Ты не можешь существовать вне. Ты можешь быть только внутри Того, кто есть. А кроме Него - ничего нет. Есть только Он… Хотя иной выбор будет для нас полным безумием и саморазрушением - Бог предоставляет нам право выбирать. И мы выбираем - кто что. Иначе мы были бы просто марионетками - как куклы в кукольном театре… Ты бывал когда-нибудь в таком?
- Я?.. Нет. - отрицательно покрутил головой мальчик, - Но моя бабушка когда-то мечтала иметь кукольный театр. Я знаю… Она мне рассказывала.
- Ну вот. Тогда ты имеешь представление о том - как в кукольном театре марионетки движутся по воле их кукловода. И если бы Бог захотел себе сделать таких кукол - то Он бы их сделал хоть сколько угодно, уж поверь мне! Но Он, в том-то и дело что создал нас живыми - а значит имеющими свободную волю и право выбора. И если мы выбираем то что и есть самое лучшее - жить вместе с Богом и слушаться Его, и сами просим Его управлять нашей жизнью так, как Он знает и хочет - тогда уже это управление Бога не будет таким как управление марионеткой. Он тоже сможет направить нас самым лучшим для нас образом, Он тоже сможет устроить наш путь и помочь нам во всем - но только это уже будет совсем другое. Это уже будет любовь и дружба и понимание между человеком и Богом. Это уже будет - свободное, радостное и мудрое общение! Самое лучшее общение, какое лишь может быть на свете! Ведь, вот - ты пришёл сюда сегодня с тележкой и мы с тобой сели пить чай. Мне хочется с тобой пообщаться, побольше узнать о тебе, расспросить, и поучаствовать в твоих бедах и проблемах, увлечениях и устремлениях, радостях и удачах. И это прекрасно!.. Мы с тобой здорово общаемся, не смотря на то что ни ты обо мне, ни я о тебе не знали толком совсем ничего ещё вот только минут сорок назад. Но представь - каково же общение с Тем, кто всё знает о тебе?!. Всё!.. Всё что ты сам знаешь и всё, что ты даже ещё сам не осознал! Это общение, которое исключает любое недопонимание со стороны твоего Собеседника. Это общение, которое обещает тебе полное единение с твоим Другом и тебе в этом общении совсем не придётся тратить время на то чтобы объяснять что-нибудь, что ты хочешь сказать или о чём хочешь поведать. Бог всё это уже и так знает. Он знает всё и чувствует. И порой тебе даже не требуется облекать свои чувства в слова, чтобы высказать их Богу. Он будет их понимать так - и без слов. Ведь Он сам создал когда-то и все слова для того чтобы с их помощью люди могли общаться между собой и передавать друг другу информацию. Для Бога же это - совсем не обязательный способ общения. Бог знает всё, слышит всё, чувствует всё. Он осознаёт информацию из всего, минуя трансформацию этой информации в текст. Всё вокруг и внутри нас - на Божьем языке и есть слова. Слова, передающие нынешнее состояние предмета, души, молекулы, атома… Бог сам создал всё, начав со Слова. Всё вокруг для Него - слово. И Он сам - слово. Он - слово не в привычном понимании - набор букв, которым мы передаем смысл. А слово - в том виде, что и есть смысл. Ты понимаешь?..
- Нну… Наверное. - кивнул задумчиво Тинне. - Я почти понял. Мне стоит потом ещё поразмыслить над этим, чтобы понять лучше… Вы мне подскажите потом ещё, если я вдруг забуду или в чём-то запутаюсь?..
- Конечно. - кивнул дядюшка Фриддер, нисколько не медля, - Конечно я постараюсь тебе всё рассказать, Тинне, когда бы и о чём бы ты не попросил. Но только пойми - я всего лишь человек. Я сам ещё далеко не всё понимаю. И, может быть, что-нибудь понимаю неверно из того что уже понял. Поэтому, хоть я тебе и готов подсказазать и помочь всегда, когда это в моих силах - но лучше ты спрашивай больше у Бога. Ведь Он знает куда лучше меня!.. Он может тебя научить всему и объяснить всё что нужно и важно. Он очень тебя любит, поверь мне! Ведь Он - твой Отец. У тебя есть отец в жизни, Тинне?.. Я имею ввиду - здесь, на земле?
- Нет… - покрутил головой мальчик, - И никогда не было. Я никогда не видел папу…
- Так вот - считай что у Тебя есть Отец куда лучше всех-всех отцов на земле! Ты можешь быть самым счастливым ребёнком на свете, Тинне! Ведь ты же знаешь что дети которых любят и которые живут у богатых родителей - счастливы? Ты сам сейчас об этом говорил. Но поверь мне - они далеко не так счастливы, как те дети, что живут у своего небесного Отца! Ведь Он любит их больше, чем кто-либо на земле может! Да и богат Он так, как никто на земле не богат, Тинне! Ведь в Его руках находится весь мир! Кто ещё владеет всем миром кроме Бога?.. Никто! Всей вселенной?.. Тем более! Нет никого, кто был бы хоть так же богат, как Бог! Возможно по этому ваши смородинцы и ходят просить у Него денег. Ведь даже они - по своему, конечно, и весьма ограниченно - но это понимают. И уж тем более - ты должен понимать! Не для того чтоб рассматривать Бога как бесконечный источник материального блага, но для того чтобы не считать себя обделенным по сравнению с другими людьми. Смотри: Бог в силах тебе дать все блага мира, какие ты только захочешь. Все богатства и деньги и золото и бриллианты. Но может Он не всегда давать их человеку в силу каких-то обстоятельств. Возможно что материальное благо кому-то лишь только повредит. Ты помнишь - я говорил о том что деньги мне кажутся чем-то подобным погибели?.. Когда их ещё немного - когда их хватает лишь только на самое важное и необходимое - тогда они, в каком-то смысле, помогают поддерживать жизнь. Не дают умереть тебе с голоду, замёрзнуть на улице и так далее… Но если уж денег становится много - чересчур много… То очень велик шанс что они принесут тебе гибель. Не спрашивай - как. Есть очень много вариантов. И все - совсем нехорошие. Поэтому Бог может когда-то не давать тебе сразу же много денег и всяких приятных вещиц. Ведь эти блага могут тебе повредить. А Бог никогда не захочет навредить своему любимому ребёнку. А вот что есть у тебя уже сразу, Тинне, так это - несметные сокровища, рассыпанные вокруг тебя по миру! Они везде: на холмах и в низинах, в лесу и на открытых полянах, в горах и на равнинах… Это чудесные красоты природы - того мира, что тебе дан вокруг тебя! Тебе сегодня понравился лес?
- Ну да! Очень!.. - кивнул Тинне и даже разулыбался невольно при мысли о лесе.
- Так вот и скажи мне, дружок - что бы тебе понравилось больше: если бы тебе подарили лес и возможность им наслаждаться или, скажем, несколько золотых монет?..
- Конечно лес!
- Ну вот, видишь!.. А Бог и подарил тебе лес с самого твоего рождения. И этот и сто тысяч разных лесов на планете, и сто миллиардов разных цветов, и сотни чудесных облаков, и миллионы милейших животных, и миллиарды интереснейших насекомых и… И я просто не смогу перечислить и близко все те чудесные сокровища, которые даны тебе и мне и всем людям в мире! По факту ведь - деньги придумали уже сами люди. Им что-то взбрело в голову что не хватает такой беды. И теперь они сделали эту собственную затею - чуть ли не главным в жизни! Проснись они на минутку - так люди бы поняли, что в изначальной картине мира этих самых, обожаемых ими денег, и вовсе не должно было быть!.. Они не созданы Богом для нас - как цветы, например, или закаты… Всё то, что нам дал наш Отец - несёт человеку только радость. А деньги, которые созданы людьми при содействии сатаны - несут только вред. Они могут создать иллюзию временного удовольствия от обладания ими, но в основном - они только несут разочарование. Ведь их всегда человеку кажется мало. К тому же - они вызывают в человеке уж слишком много плохих чувств. Ты смотришь на красоту природы - и её кажется так невероятно много, что никогда, кажется, тебе не удастся вместить в себя всё, что в ней есть! Её невероятно много! Всегда много даже в одном только маленьком цветке - сколько бы ты на него не смотрел. А смотришь на деньги - так их всегда кажется мало… Сколько бы много их не было. Ты смотришь на дивный закат и в тебе просыпаются самые чистые, высокие, прекрасные человеческие чувства… Ты хочешь жить и делать мир лучше, размышлять, творить, любить и быть благодарным. Ты хочешь делиться своими прекрасными чувствами со всем миром!.. И что же?.. Ты смотришь на деньги - и ты хочешь больше денег. Ты становишься жадным, злым, коварным, ненасытным, жестоким… безумным, одним словом. Ты хочешь отнять деньги у мира и присвоить себе… Такое испытывают уж слишком многие люди на свете. Лишь очень немногим удаётся, видя деньги в своих руках - желать поделиться ими с миром и иметь их только в достаточном для жизни количестве. И это, обычно, как раз те люди - что больше ценят сияние закатов, чем блеск золота. Те, что стараются чаще смотреть и на мир - не только на деньги. Те люди, что ценят богатства созданные Богом куда больше, чем созданные людьми. Но их не много, друг мой. Хотя и очень много. Смотря где искать. Ведь есть разница где искать - на Смородиновой например или на Облачной? Большая разница! Очень большая! Так вот, знай, Тинне - что у тебя уже есть сто тысяч миллиардов самых прекрасных сокровищ, рассыпаных по всему миру, которые куда ценнее чем сокровища материальные, куда дороже и прекраснее, которые никто никогда у тебя не сможет отнять, которые только стоит начать замечать! А ещё, Тинне - помимо этого есть у тебя и ещё очень много сокровищ. Но только вот чтобы их получить - тебе нужно ещё поработать. Ведь ты же работаешь на дядюшку Смиттера чтобы заработать деньги?.. Ну или хотя бы еду - то что можно было бы купить за деньги. Вот так и с другими сокровищами - теми, что могут иметься у тебя внутри. Какие-то ты, кстати говоря, уже кажется заполучил, и в весьма большом количестве!.. Какие-то наверняка ещё в тебе не открыты. Ведь каждому человеку всегда есть ещё что открывать в себе, и чем пользоваться, и чему радоваться. Эти дары от Бога есть тоже у каждого. Но ведь они, в отличие от тех сокровищ что находятся вокруг тебя - как раз входят в тот самый выбор, который ты должен для себя сделать. Они - как бы находятся внутри твоего домика. А пока ты не пригласил Бога внутрь - как я уже и говорил - Он будет менять и создавать всё хорошее для тебя только снаружи. Поэтому сокровища природы, которые находятся вне человека - даны нам Богом сразу же и сразу же нам видны. А вот сокровища, что находятся у нас внутри - как бы спрятаны в больших сундуках. И человек должен сам решить: хочет ли он их открыть? А если хочет - то пусть позовёт Бога, и Он придёт, и даст тебе ключ от сундуков с сокровищами, и ты откроешь их понемногу… А когда все откроешь что были - так Бог принесёт тебе и ещё. Или расскажет где в мире их можно найти - где закопаны они под землёй, в каких тайниках и пещерах спрятаны, где лежат на самом видном месте, никому не нужные. Этих сокровищ невозможно много. И ты можешь всю жизнь открывать огромные богатые сундуки с ними по многу штук каждый день! Ты можешь искать и находить в себе эти сокровища с Божьей помощью, и нет на земле более интересного и увлекательного занятия! Это та чудесная игра, которая идёт не за деньги, а за куда большие ценности. И за ней ты можешь прекрасно проводить время с твоим любящим Отцом - как дети проводят одни из самых прекрасных и тёплых минут, которые потом всю жизнь хранятся в воспоминаниях, за играми со своими родителями… Кто-то играет в шашки и шахматы, кто-то в домино, кто-то - в прятки, кто-то в дочки-матери, кто-то в догонялки, кто-то проходит увлекательные квесты и викторины с родителями. Но это всё - лишь недолгие игры, которые, безусловно, оставляют чудесный, след в памяти, но… Так часто любых мам и пап нет рядом, когда детям хотелось бы с ними поиграть и провести время. Но с Богом ты будешь вместе всю жизнь, если только захочешь! В любую минуту, в любую секунду ты можешь общаться, играть, заниматься какими-нибудь интересными занятиями и развивать свои таланты. Ты можешь всегда взять и поговорить с Богом, если тебя что-нибудь беспокоит или интересует. Ты можешь всегда с Ним обняться и просто помолчать, если вдруг тебе от чего-нибудь плохо. Ты можешь всегда попросить Бога помочь тебе, если тебе сложно. Ты можешь всегда попросить Бога излечить тебя, если ты болен - душой или телом. Ты можешь всегда быть рядом с Ним. Поэтому ты самый-самый счастливый ребёнок на свете! Если только, конечно, захочешь быть с Богом. Вот и всё. Всё очень просто. Понимаешь?..
- Да. Я никогда не думал что… что у меня есть отец… - сказал Тинне, а глаза у него стали огромными и удивленными и радостными, но вместе с тем ещё не до конца понимающими всё что мальчик только что услышал. - Мне… Мне обязательно надо будет попробовать найти Отца. Я бы очень хотел… Спасибо за то что Вы мне рассказали о Нём. Мне кажется… кажется - это очень важно.
- Конечно!.. Конечно же очень важно! Ты молодец, Тинне, что хочешь найти своего небесного Отца! А если ты хочешь - то считай что уже нашёл! Ещё совсем чуть-чуть и ты будешь с Ним! Будь в этом уверен! Ведь такой славный мальчик, который, к тому же, хочет знать Бога - никогда не останется без ответа! Поверь мне - это так!
- Я… я очень надеюсь что это так. - кивнул Тинне, спрятав глаза под столом и перебирая скатерть руками. - Мне… мне… - мальчик зачем-то заплакал. - Мне никогда не казалось что мне нужен отец… я… я этого просто не знал. Я впервые почувствовал теперь - как это было бы здорово!.. Я… я даже представить не мог…
- Ну… вот видишь - какой день сегодня?.. Чудесный… - сказал дядюшка Фриддер мягко и аккуратно обнял Тинне за плечи, - Не плачь! Ты узнал сегодня так много нового!.. И это хорошо что узнал! Теперь ты знаешь что ты богат, что у тебя есть несметные сокровища, теперь ты знаешь что у тебя есть Отец… А плакать тебе хочется теперь задним числом - за все-все то время, когда у тебя этого не было. Теперь от того слёзы катятся, что больно становится за себя в прошлом - того у которого ничего, никого не было… Правда?.. Ведь так? - спросил дядюшка цветочник, а мальчик сквозь слёзы кивнул, не в силах пока их остановить. - Так ты понимай - что это лишь ты в прошлом!.. А тот ты, что теперь - тот должен быть счастлив!.. Вот и порадуйся за него! И улыбнись!.. У-лыб-нись, хорошо?.. Ну во-ооот!.. Славно! Чудно! Мо-ло-дец!.. - дядюшка встряхнул мальчика за плечи ободряюще и потянулся за чайником, чтобы налить ему ещё горячего шоколада в чашечку. - Теперь давай пить какао дальше и хрустеть вафлями!.. И обязательно улыбаться! Не вздумать грустить! Начинай без меня, а я пойду пока, принесу листочек бумаги и возьму чернил, чтобы написать твоему Смиттеру письмо о том что ты не по своей вине задержался, а по вине старого пня по фамилии Фриддер и по вине маленького сильного дождика, который полил так кстати! Кушай, кушай! Не скромничай. Я сейчас… - дядюшка встал, отодвинув скрипучий стул от стола, сходил в соседнюю комнату и вернулся вскоре с листом бумаги и баночкой чернил. Сев за стол он уже принялся было писать, но чуть помедлил, глядя в лицо мальчика, который, опустив глаза, принялся по чуть-чуть неуверенно жевать первую взятую с блюда за всё это время вафлю. Он больше не плакал кажется, но на щеках всё ещё блестела прозрачная липкая пленочка. Дядюшка Фриддер посмотрел, посмотрел на него и, занеся перо над бумагой, сказал: - Ты… Тинне… Если хочешь, то можешь считать что и на земле у тебя тоже есть новый отец - земной. Просто человек. Он, конечно, намного хуже, чем Бог, но всё-таки - хорошо чтобы он тоже был. Хоть какой. Если хочешь, то я могу, временно быть тебе вместо отца. Когда хочешь - всегда приходи ко мне в гости и мы будем вместе болтать, и читать, и ходить в лес по грибы, и на речку - рыбачить, и, может быть, даже попробуем смастерить вдвоём велосипед. Хочешь?.. Я всегда хотел иметь детей… Но, видишь - вот не случилось… А ты - очень славный малый! И был бы мне отличным сыном! Только вот я, конечно - тот папа, что оставляет ещё желать лучшего. Но… хоть какой никакой. Договорились?.. - мальчик поднял голову на дядюшку и во все глаза теперь глядел на него - очень радостно, но даже не улыбаясь от шока. Он просто кивнул, попытался было выдавить из себя слова, но слова не выдавливались. А дядюшка, увидев это, разулыбался сразу и просто сказал, - Ну и отлично! Заметано! Ешь побыстрее, а я пока накалякаю как-нибудь чтобы ваш Смиттер разобрал… Сейчас, пару минут и будет готово. Мне лучше тебя не задерживать долго, а то - я смотрю дождь уже кончился, а на тебя, глядишь, ещё будут ругаться, чего доброго… Это не дело!.. Мы лучше в другой день ещё с тобой встретимся - в любой, когда захочешь! Приходи, когда есть время… Или скажешь где ты живёшь - могу и я тебя навещать тоже. Ты ведь наверное работаешь с утра до ночи и вряд ли есть у тебя много свободных минут?.. Ну… да ладно… Есть у меня, кстати, на эту тему одна отличная идейка… - сказал Фриддер, с вызывающей ухмылочкой взглянув на листок перед собой, как будто бы тот был живой его соперник или оппонент, и с высоты направил на него своё заострённое перышко, - Сей-ча-аас… Ты кушай, кушай… - и дядюшка принялся писать более увлечённо чем раньше, да так увлечённо, что даже совсем перестал говорить.
А Тинне смотрел на него неверящими глазами, и потом ещё на букет, и потом наконец спросил:
- Папа?.. - спросил неуверенно, дрожащим голосом… А дядюшка, от этого слова вздрогнул сперва и замер над листом бумаги, не поднимая глаз, а потом улыбнулся, кивнул Тинне вопросительнои продолжил писать, - А… а можно я… их… ну… оставлю здесь?..
- Кого - их?.. - поправив очки улыбнулся дядюшка мальчику.
- Ну… Цветы. Мне кажется - меня могут ругать за то что я привез их обратно… Я ведь, всё-таки, должен был их отдать покупателям… а не… Я просто боюсь что меня дядюшка Смиттер не выслушает даже, когда увидит цветы - сразу начнёт колотить. Я бы ему объяснил, конечно… но… - мальчик задумался, а дядюшка Фриддер помрачнел и сжал зубы при этих словах. - Да и мне, кстати, некуда совершенно их дома поставить. - продолжил Тинне, вспомнив ещё один аргумент в пользу того что цветы должны остаться у дядюшки. - Мне вряд ли дадут вазу. У нас их и так мало - все только для тех цветов что продаются. Никто мне не даст вазы, конечно. А мне не хотелось бы чтобы они увяли сразу же. Мне кажется - их мне не для того дарили. Совсем не для того… Поэтому пусть уж они останутся здесь, да? Мне кажется - им здесь будет легче выжить, чем у меня дома.
- Пускай… Хорошо. Пусть останутся. - кивнул Фриддер. - А ты живёшь где - в доме у дядюшки, как ты его называешь?
- Да. - ответил Тинне.
- У тебя в доме отдельная комната?
- Д…да… Почти. На чердаке. - промямлил мальчик, засомневавшись - назвать ли ему свою крохотную каморку, в которой есть место лишь только на маленькую кровать и небольшой шкафчик для одежды - комнатой. Но наверное - это, всё-таки, комната и была. Ведь что же это, иначе, ещё?..
- Ага… - кивнул Фриддер мрачно и дальше продолжил писать. - Ну что ж! - наконец хлопнул он ладонями по столу, очевидно закончив с письмом, да так твёрдо что ложки в чашках испуганно задребезжали, а чайник с какао слегка поперхнулся горячей коричневой жидкостью, выплюнув на стол немножечко. - Пора! Ты поел?.. Я надеюсь что до ужина ты не проголодаешься… Во сколько у вас ужин? - спросил дядюшка, вставая из-за стола.
- В восемь. - ответил Тинне. - Но… - мальчик взглянул на часы, - Я, кажется, уже опоздаю. Минут на пятнадцать. Но это и ничего - я и так уже слишком наелся! Спасибо Вам, дядюшка... папа. - неловко запутался в именах Тинне.
- Ну… это хорошо что ты сыт. Но и что же что ты на пятнадцать минут опоздаешь? Разве тебе не дадут ужина за такое крошечное опоздание?.. - засмеялся дядюшка своей собственной веселой шутке.
- Но… это не маленькое опоздание. - удивился Тинне и глаза у него стали круглые от изумления, - Это очень большое опоздание! Даже минута - уже считается и тебе не дают ужина… А целых пятнадцать!..
- Но это же страшно несправедливо! - возмутился, не поверив своим ушам дядюшка.
- Нет, почему же… Пожал плечами Тинне - Это справедливо. Потому что этого правила должны придерживаться все-все рабочие дети - и я, и Бэтти - поломойка, и Сьюззи - наша младшая помошница по хозяйству, и Джон - это наш старший развозчик… он старше меня, но всё ещё питается по графику детей… и… и… все. Так что это справедливо! Но это и ничего что я не успею сегодня на ужин - я же говорю. Я уже явно не захочу больше есть ещё до завтрака…
- А во сколько у вас завтрак? - спросил задумчиво дядюшка.
- В обед. У нас тогда, как раз, есть время отдохнуть от работы и чуточку перекусить… Так что - всё очень хорошо, я же говорю!
- Так… Ясно. - кивнул дядюшка Фриддер и развернулся к выходу. - Я сейчас мигом на кухню - через пару минут вернусь, а ты пока допивай шоколад, я провожу тебя немножко до выхода из леса, хорошо? Немного темнеет - мне лучше бы взять фонарь, чтобы в лесу хоть чего-нибудь разглядеть. Ты можешь один заблудиться.
- Да как же я заблужусь? - возразил Тинне, - Ведь там большая широкая ровная дорога. Вы лучше останьтесь здесь - дома. Зачем Вам ходить далеко?.. Я сам прекрасно доберусь.
- Но это так только кажется, Тинне, что дорога прямая и широкая… - отозвался голос дядюшки из кухни, - Но когда сгущается тьма - все, даже прямые и широкие, дороги становится трудно разглядеть. Поэтому нужно всегда брать с собой свет. Только он и спасает. Пойдем?.. - появился дядюшка опять из кухни с узелком в руках, фонарем и ружьём на плече.
- Да… - начал вставать из-за стола Тинне. - А зачем Вам ружьё?
- Мало ли кто в лесу встретится? - пожал плечами Фриддер, - С волками шутки плохи. Не помешает иметь с собой оружие на случай встречи с серыми. Идём, я повезу, пока что, твою тележку до поры до времени. Хочу посмотреть - где чего в ней скрипит. Возможно потом подкручу если выдастся время…
- Спасибо. - сказал Тинне и последовал за дядюшкой через коридор на улицу. Но только у самого выхода, когда дядюшка уже очутился на улице - мальчик вдруг затормозил у высокого длинного зеркала, что висело в прихожей. В нём он увидел сябя в новой одежде. И это был совершенно другой Тинне!.. Он никогда ещё раньше не видел себя таким славно одетым, таким белым с синими полосочками, таким морским и холщовым!.. Это чудесно!
- Ну что ты там?.. - заглянул дядюшка Фриддер обратно в коридор. - А-ааа!.. Себя увидал! - засмеялся новый папа, - Ну, любуйся, любуйся, сынок! Очень-очень тебе идёт этот морской костюм! Как будто бы ты только что с моря и ветер дует вокруг - свежий, соленый… И чайки летают!.. Вот как он на тебе смотрится! Куда лучше чем старые твои вещи!
- Да… я… - замялся мальчик смущенно, - Я не то что бы… любоваться, но… Но просто… я так в них выгляжу - в этих вещах - что как будто бы я не я. Будто я - кто-то другой!.. Это удивительно!.. Словно я, правда, бывал когда-то на море и даже все-все о нём знаю. Но я ведь всего пару раз видел море - и то на картинке… Когда искал что-нибудь про велосипеды в библиотеке. Спасибо Вам большое за то что мне одолжили поносить эти вещи! Они мне ужасно… интересно… понравились. - улыбается мальчик, изумленно оглядывая себя в зеркале то с одного бока, то с другого.
- Да, да. Это так и есть - вот оденешься ты, Тинне, в другую одежду - и сразу себя чувствуешь так, словно это не ты уже, а другой человек. А так и с природой, погодой и атмосферой вокруг - вот попадаешь ты в другое место, или погода вокруг меняется, или время года... И, словно бы - ты уже чувствуешь себя немножко другим. Обстановка вокруг - она словно одежда для нашей души. Да, конечно - эта одежда куда более крупного размера, чем обычная. Но так и душа, как мне кажется - гораздо больше нашего тела, хотя она, вроде как, и умещается в нём. Вот иногда смотришь на тонкого, худенького, субтильного паренька... Вот вроде меня в молодости. - усмехнулся весело дядюшка Фриддер, - Сейчас стал описывать молодого человека, и понял - что это себя я описываю в моей юности. Ну, да ладно - пусть буду я. Вот смотришь ты на меня - ну тощий, как палка! Ну где там чему-нибудь, хоть сколько-нибудь большому, уместиться-то?.. А ведь внутри - столько всего!.. Столько мыслей, столько воспоминаний!.. Мечтаний, идей, ощущений!.. Да и ещё всего прочего тоже полно. Ну что ж?.. Я совсем тебя заговорил, Тинне! А ты, я вижу - уже посматриваешь всё чаще на дверь, а не на своё чудесное отражение. Пойдём… А то тебя совсем заругают. Кстати - эти вещи я не одолжил тебе поносить… - заметил Фриддер, слегка оборачиваясь к Тинне, пока спускался по мокрой лесенке крыльца, политой и дождиком и, теперь ещё, лучами заката, отчего лесенка блестела как чистейшее деревянное золото. - Я дал их тебе насовсем - в подарок. Носи на здоровье, сколько хочешь.
- Спасибо… Спасибо большое… - смутился Тинне и даже не знал, что сказать, - Но я лучше их Вам верну всё-таки!.. Нет, я обязательно верну! Мне хватит их поносить немножечко и… и все. Пока мои вещи не высохнут только. Я их обязательно после у Вас заберу, а эти верну назад. Хорошо?..
- Тинне. - дядюшка Фриддер остановился резко прямо перед мальчиком и тот чуть в него не врезался. - Вот скажи мне - что будет лучше этим вещам?.. - узнал он чуть ли не строго, глядя на мальчика с маленькой хитринкой в глазах, - Если они будут лежать у старика в комоде - ни на что не годные потому что он всё равно их не может уже сам носить… Вырос из них, понимаешь ли… Или если они будут хоть какую-то пользу приносить в мире?.. Тебе и всем тем, кто тебя видит?.. Во-оот! То-то и оно!.. Носи и не вздумай возвращать! Решено!.. Поехали… - и дядюшка Фриддер аккуратно развернул тележку за ручки, повез по садовой дорожке и присвистнул тут же, - Ооооо!.. Да эта штуковина вот-вот развалится!.. Это не годится! Конечно нужно чинить. В следующий раз этим займёмся. Сегодня уже нет времени…
И мальчик вместе со своим новым папой зашагал к дому - сначала по садовой дорожке, потом по лесной широкой дороге. Они шли и много говорили. Точнее - в основном дядюшка Фриддер говорил. И говорил большей частью о том самом небесном Отце, что есть у всех людей, и внутри которого существует мир, и о цветах, среди которых они шли, и о лесе по которому они шли, и о море - по которому дядюшка плыл в своей памяти. А Тинне слушал и улыбался и думал о том - как же это всё хорошо. И заметил, между прочим, что взяли они фонарь с собой не зря - лес закрывал от них мохнатыми хвойными лапами свет заката и дорога среди леса была покрыта сумраком, по которому плясали только редкие розовые и персиковые светлячки добравшихся сюда закатных лучиков. Не зря - как понял Тинне - они взяли с собой и ружьё. Ведь, хотя никаких волков они по пути и не встретили - но кто-то, всё-таки, пару раз угрожающе завыл во влажном лесном воздухе глубоко в чаще. И Тинне пару раз вздрогнул за недолгий путь через лес - то ли от страха, то ли от прохладного вечернего воздуха, который после дождя был кристально-острым, как холодное стекло. Дорога размякла от прошедшего дождика и от того они двигались по лесу не слишком быстро - тележка неумолимо вязла в мокрой земле и застревала то тут, то там. Но это было даже к лучшему. Тинне шёл по лесу медленно и всё не мог надышаться лесным влажным воздухом, который после дождя стал и совсем терпко-масляным, густо-хвойным, прохладно-сырым… Теперь в лесу почти ничего не было видно, в отличие от того, когда Тинне шёл по лесу днём. Но зато впечатлений - как казалось ещё даже прибавилось. Казалось что запахи леса теперь всё покрыли то впечатление, что должно было быть произведено его видом, да ещё и привысили меру - переливались за край её и заливали всё пространство. Тинне шёл и дышал лесом… А на его тёмных стенах так славно было рисовать картины своим воображением!.. Чудные, яркие картины о том, про что рассказывает дядюшка. Здесь и море, и чайки, и много-много всего… Но наконец лес кончился и Тинне с грустью на него обернулся, не желая прощаться - ни с ним, ни с дядюшкой… И даже прекрасный букет, оставшийся стоять на столе в домике садовника, отчего-то ему вспомнился и с ним тоже стало та-аак жалко прощаться!..
- Ну что ж?.. - сказал дядюшка, - Пора говорить “до свидания”. Пока, Тинне. Надеюсь что скоро увидимся. Возьми-ка с собой лучше ружьё, чтобы в следующий раз, когда будешь идти ко мне через лес встретить волков, если вдруг они встретятся, не с голыми руками. А то, что-то, смотрю - они развылись!.. Совсем где-то рядом, серые. Видимо гуляют по лесу подальше от своего места. Возьми на всякий случай.
- Спасибо… - кивнул мальчик, - А Вам… самому оно не нужно?..
- Не-ет!.. Мне волков даже интересно когда-нибудь повстречать без ружья. Мне, знаешь ли, очень хотелось бы чтобы с волками, как и с людьми, можно было общаться на языке понимания и дружбы, а не на языке силы… Ну, как-то найти с ними общий язык, знаешь. Возможно когда-нибудь доведется попробовать. Счастливо, Тинне! Держи ещё - это тебе на ужин и на завтрак. Подкрепишься немного. - улыбнулся дядюшка и протянул мальчику свой узелок.
- Да что Вы!.. Не стоит! Я уж и так у Вас поел!.. - замахал руками Тинне. - Оставьте себе!
- Ты, что, хочешь сказать что я зря его нёс всю дорогу с собой?.. - улыбнулся ему Фриддер и весело хитренько прищурился.
- Но… Но я ведь просто не знал, что Вы несёте его для меня. Если бы Вы только сказали мне об этом ещё дома, то я…
- Вот потому-то и не сказал. - засмеялся дядюшка и сунул в руки Тинне свой узелок. - Держи и не сопротивляйся. Я от всей души. Давай, счастливо! Спокойной ночи! - помахал он мальчику, разворачиваясь назад и направляясь к лесу.
- Спасибо… Счастливо! - помахал в ответ и Тинне.
Они ещё немного посмотрели друг на друга, оглядываясь и уходя всё дальше, каждый, и наконец дядюшки стало не видно - он скрылся в лесном сумраке. А Тинне стал смотреть теперь на красивый закат и улыбаться… И попробовал тут же, как и советовал ему дядюшка Фриддер, поговорить с Богом про себя. Тинне попробовал и почувствовал, что кажется слышит немного и что-то в ответ… Ну… по крайней мере ему так показалось. Возможно что он и ошибался, ведь ещё никогда раньше не беседовал с Богом и очень боялся ошибиться - принять свои собственные мысли за Его голос. Но всё же Тинне показалось, что где-то уже он этот голос слышал раньше. Он говорил уже когда-то в его чувствах… И наверное - его он во многом воспринимал как тех незримых учителей, что подсказывали ему как будет лучше и правильнее поступить. Теперь-то он знал - чей это голос. Теперь он звучал куда громче и ближе, чем раньше. Теперь Тинне учился его понимать - этот голос. Теперь он хотел бы его слышать всё время. И это прекрасно!.. Всё это прекрасно! Тинне шёл, и смотрел на закат, и пробовал общаться с Богом, и думал, и чувствовал что он теперь рад всему этому просто без меры! И что радости его нет предела!..
Послушный Тинне ч. 2
© Copyright: Анастасия Каляндра, 2025
Свидетельство о публикации №225022401841
Свидетельство о публикации №225022401841
Рецензии