067. Старец Григорий Распутин

Начиная с середины 19-го века в России проводилась массированная агитационная компания по дискредитации самодержавия и православия. А с 1910 года началась крупномасштабная медийная компания очернения Распутина в ведущих российских газетах, издаваемых либералами и революционерами. Газетная клевета на старца Григория носила организованный характер и перед началом этой травли в Брюсселе на всемирной ассамблее масонской организации была выработана идея расшатывания русской императорской власти путем организации клеветнической компании против Распутина, как человека близкого царской семье.

В результате этой компании Григорий Распутин был зверски убит в декабре 1916 года. Люди, совершившие это убийство, были оболванены потоком лжи и дезинформации и верили, что они совершили благое дело во имя сохранения России. А на самом деле оказались они лишь инструментом в руках тайных отечественных и международных масонских организаций и забили этим убийством последний гвоздь в гроб российского самодержавия и государственности.

Григорий Ефимович Распутин родился в селе Покровском Тюменского уезда Тобольской губернии 9 января 1869 г. У его родителей, Ефима Яковлевича и Анны Васильевны уже рождалось четверо детей, но все они умерли в раннем возрасте. Таким образом, Гриша рос единственным ребёнком в семье. Был он слабого здоровья, много болел. Со сверстниками играл редко, предпочитал уединение и молитву. Мама Гриши, напуганная его замкнутостью, отрешенностью, пыталась подтолкнуть сына к сверстникам. Но он говорил одно и то же: «Не надо мне никаких друзей. У меня есть Бог». Кроме Христа Гриша очень любил Богородицу и часто призывал ее в своих детских молитвах.

Уже с четырнадцати лет Григорий стал постигать Евангелие. Не умея читать, он наизусть запоминал евангельские тексты, которые слышал на церковных службах. Впоследствии он вспоминал, что слова Священного писания производили на него неизгладимое впечатление. Однажды, услышав, что «Царствие Божие внутрь вас есть» отрок Григорий бросился в лес потому, что настолько глубоко осознал эти слова, что с ним стало твориться нечто необъяснимое. Распутин говорил впоследствии, что именно тогда, в лесу, на молитве он почувствовал Бога. «Как только он понял это, покой снизошел на него. Он увидел свет… Он молился в эту минуту с таким пылом, как никогда в жизни»,- вспоминала Матрена.

У отрока Григория проявился дар прозорливости. «Он мог сидеть около печки и вдруг заявить: «Идёт незнакомый человек». И действительно незнакомец стучал в дверь в поисках работы или куска хлеба… Гостя сажали за стол рядом с собой… Почти каждый вечер в их доме ужин делили с чужими».

Как-то случилось неожиданное, о чем вспоминала Матрена: «Однажды отец пахал и вдруг почувствовал, что всегда присутствующий в нём свет разрастается. Он упал на колени. Перед ним было видение: образ Казанской Божией Матери. Только когда видение исчезло, отца пронзила боль. Оказалось, колени его упираются в острые камни, и кровь от порезов текла прямо на землю».

Этот сильный внутренний свет не давал Григорию покоя и призывал его изменить образ жизни. Он перестал есть мясо, отказался от сладкого, оставил привычку курить и пить вино, стал усердно молиться. В хлеву у себя выкопал пещеру и молился там две недели. Стал странствовать - посещать близлежащие монастыри. Через некоторое время отправился в дальнее богомолье за 500 вёрст в сибирское поселение Верхотурье, чтобы поклониться явившемуся ему во сне Симеону, мощи которого почивали в Верхотурском Николаевском монастыре. Сильное влияние оказал на Распутина старец Макарий, который жил в лесу, в Октайском скиту. Старец имел благодатный дар уединенной молитвы, которой научал Григория. Этот молитвенник воспитывал в Распутине самоуничижение, терпение скорбей и постоянное молитвенное взывание ко Господу. В Верхотурском монастыре Распутин прожил целый год в качестве послушника. Здесь он смог исцелиться от бессонницы, постоянно мучавшей его.

А затем опять отправился в странствия, по пути постоянно молясь. Тут он заметил, что обрёл способность исцелять больных. Записала Матрена особенный случай исцеления, который можно назвать спасением человека от неминуемой смерти. «Однажды отец после дня, проведённого в дороге, попросил в одной избе ночлега и хлеба. Хозяйка, чем-то удручённая, впустила его. Тут же стала понятна причина озабоченности женщины. На лавке, под кучей одеял, лежала девочка. Похоже было, что она умирает. Отец подошёл к ней. Ребенок был без сознания, единственным признаком жизни оставалось еле слышное дыхание и иногда – стон. Отец попросил оставить его наедине с больной. Родители девочки вышли. Отец упал на колени возле лавки, положил ладонь на пышущий жаром лоб ребёнка, закрыл глаза и начал молиться. Он рассказывал, что совершенно не ощущал течения времени. Наконец девочка шевельнулась, открыла глаза и спросила:
– Я жива?
Через минуту она ничем не напоминала умирающую».
Сам старец Григорий говорил о своем даре исцелять так: «Если не будешь искать корысти нигде и стремиться, как бы утешить, призовешь Господа душевно, то и бесы вострепещут от тебя, и больные выздоровеют».

Григорий Распутин обошел странником много святых мест. Он мог пройти пешком из Сибири до Петербурга и обратно, питаясь лишь подаянием. Особое состояние случалось у него весной, тогда он не спал многие дни подряд. Он ходил на богомолье в Саров, Новый Афон и в Иерусалим, где молился у гроба Господня. Его дочь писала: «В самые отдаленные монастыри он ходил пешком и босой. Питался скудно, часто голодал, по прибытии в монастыри постился и всячески изнурял себя. Вполне точные сведения говорят, что он в то время носил тяжелые вериги, оставившие на его теле заметные рубцы. Он водится с юродивыми, блаженненькими, всяческими Божиими людьми, слушает их беседы, вникает во вкус духовных подвигов».

Везде где бы он ни был – на заработках ли, во время странствий, в пути или на отдыхе – он всегда находил время для молитвы. Как он сам вспоминал: «Нередко шел по три дня, вкушал только самую малость! В жаркие дни налагал на себя пост: не пил квасу, а работал с подёнщиком…, работал и убегал на отдохновение на молитву. Когда коней пас – молился. Эта отрада мне послужила за всё и про всё… Ещё я нашел одну отраду из отрад всех; читал ежедневно Евангелие понемногу, а думал более».

Полтора десятка лет странствований и духовных поисков превратили его в старца, умудрённого опытом, способного дать полезный духовный совет. И это притягивало к нему людей. Односельчан он призывал к покаянию, «пока не пришла беда». К тем, кто не прислушивался к его советам, действительно приходила беда - горели избы, болел скот, умирали люди. И крестьяне поверили, что Григорий обладает даром предвидения. Слава об мудром страннике расходится шире. К нему приезжают люди издалека, он всех принимает, устраивает на ночлег, выслушивает и даёт совет. Ни церковного, ни монашеского сана Распутин не имел. Все без исключения собеседники Распутина признавали его необычный взгляд — глубоко запавшие серые глаза, будто светившиеся изнутри и сковывающие вашу волю. Главным оружием Распутина была молитва — а молиться он мог целыми ночами.

Его все возраставшая популярность вызвала недовольство церковных властей, и его стали подозревать в ереси. Было назначено расследование, но его вскоре прекратили, как не имевшее оснований. Доказательством тому, что обвинение против Распутина было сфабриковано "по заказу" подтверждается тем, что заведший на Распутина дело о «хлыстовстве», епископ Тобольский Антоний, именно за это был награжден, т.е. перемещён в 1910 году из холодной Сибири на Тверскую кафедру, а позднее возведен в сан архиепископа. Однако в 1911 году расследование возобновили вновь. Проводил его новый Тобольский епископ Алексий. Изучив дело старца Григория, он, как следует из заключения Тобольской Духовной консистории, «считает крестьянина Григория Нового православным христианином, человеком очень умным, духовно настроенным, ищущем правды Христовой, могущим подавать добрый совет тому, кто в нём нуждается».

В 1903-1904 гг. Григорий Ефимович надумал построить в родном селе новый храм. Но денег на постройку у него не было. Тогда Григорий решил найти благотворителей и в 1904 г. с одним рублём в кармане отправился в Санкт-Петербург. По приезде в столицу, усталый и голодный, первым делом он отправился в Александро-Невскую Лавру поклониться святым мощам. На последние пять копеек заказал молебен (за 3 копейки) и свечку (за 2 копейки). Отстояв молебен, он воспрянул духом и отправился на прием к ректору духовной Академии, епископу Сергию, ставшему впоследствии патриархом. На будущего патриарха, епископа Сергия, Распутин тоже произвел неизгладимое впечатление.

Рассуждения мудрого "старца" с большим интересом слушали как простые люди, так и высокообразованные священники. Как вспоминала фрейлина императрицы А. А. Вырубова: «После ранней обедни в каком-нибудь монастыре, причастившись Святых Таин, богомольцы собирались вокруг него, слушая его беседы…. Человека совсем неученого, но говорившего так, что и учёные профессора и священники находили интересным его слушать».

Епископ Сергий познакомил Распутина с духовником царской семьи архимандритом Феофаном, который уже был наслышан о старце и его даре пророчеств, особенно о случае «затворения неба», который произошел по его велению в Покровском.
«Три месяца до самого Покрова не будет дождя», – сказал однажды Григорий односельчанам. И что же? Так и случилось: не было дождя, и люди плакали от неурожая. Узнав об этом, отец Феофан в умилении произнёс: «Вот вам и Илья пророк, заключивший небо на три года с месяцами», – и стал ждать случая встретиться с Распутиным. Встреча с Григорием произвела на отца Феофана большое впечатление, он считал его «истинным человеком Божиим, явившемся из простого народа».

Он представил Распутина великому князю Николаю Николаевичу и его супруге Милице, которая позднее свела старца с царской семьёй. 1 ноября 1905 года император Николай II записал в своем дневнике: «Познакомились с человеком Божиим – Григорием из Тобольской губ.». Распутин познакомился с царем в тяжелую для России годину. Страну охватили политические забастовки. Создавались боевые группировки революционеров, жаждавших свергнуть самодержавие. Представители международного еврейского капитала, ненавидящие христианство и жаждущие полного контроля над финансами и природными богатствами России, готовили вооруженное восстание против царской власти. А представители русской интеллигенции из числа западников-либералов поддерживали это революционное движение, исходя, как им казалось, из великой идеи – «свободы, равенства, братства».

Идея эта активно внедрялась в сознание различных слоев русского общества масонами, среди которых были и люди, которые искренне поверили, что воплощение этих лозунгов принесет русскому народу благо. Таким образом, идея царской власти стала считаться в среде либеральной интеллигенции устаревшей и не только мешающей, но и вредной для «мира, процветания и прогресса» в России. Такие настроения стали повсеместны и проникли даже в умы носителей государственной власти.

В обстановке отступления элиты русского государства от православной монархии царь Николай II искал опору в народе, который в своей массе верил в священность царя, как помазанника божия. Сам Николай 11 отличался глубокой набожностью, он правил Россией в очень тяжелое предреволюционное время и считал себя современным Иовом, обреченным на испытания. Писал дневники, в которых обливался слезами, видя, как страна катится под откос. А его жена жила в постоянном страхе за жизнь неизлечимо больного сына - наследника Алеши. Ему не могла помочь медицина и мать искала помощи у святых и «народных старцев».

Старец Григорий искренне полюбил всю царскую семью, но особо заботился о наследнике престола царевиче Алексее, который болел гемофилией, то есть кровь у него не сворачивалась. При этом даже самая незначительная ранка, самый незначительный ушиб вызывали мучительные боли и могли привести к смертельному исходу. Самые лучшие доктора того времени ничем не могли помочь наследнику, но Григорий не раз останавливал кровотечения и тем самым избавлял Алексея от неизбежной смерти.

Первый случай молитвенной помощи наследнику произошёл в 1907 г. Трехлетний царевич, гуляя по саду в Царском Селе, упал и ушиб ногу. У него открылось внутреннее кровотечение. Сестра Царя, Великая княгиня Ольга Александровна, впоследствии вспоминала:
«Бедный малыш лежал в страшных мучениях, с темными кругами под глазами, весь скрюченный со страшно распухшей ножкой. Доктора просто ничем не могли помочь. Они выглядели более напуганными, чем любой из нас, и всё время перешептывались. Врачи не знали, что делать, проходил за часом час, и они потеряли всякую надежду. Время было позднее, и меня уговорили пойти к себе. Потом Аликс (Царица Александра Фёдоровна) послала за Распутиным. Он прибыл во дворец около полуночи или даже позднее… Рано утром Аликс позвала меня в комнату Алексея. Я просто не поверила своим глазам. Малыш был не просто жив, он был здоров. Он сидел в кроватке, лихорадка прошла, опухоли не было и в помине… Позднее я узнала от Аликс, что Распутин не дотронулся до ребёнка, он просто стоял в ногах у постели и молился".

И такое исцеление, даже чудо воскрешения больного ребенка происходило неоднократно. Самые известные доктора того времени были вынуждены признать это».
Исцеление неизлечимо больных демонстрировал старец Григорий много раз и не только в отношении православных христиан, но и мусульман и даже иудеев. Так известно свидетельство об исцелении Распутиным иудея Ивана Симановича, зафиксированное следственной ЧК Временного правительства.

Григорий, прежде всего, старался предохранить Россию от войны. Он прозорливо видел, что она принесёт русскому народу неисчислимые страдания, которые вызовут всеобщее недовольство и спровоцируют революцию, которую так жаждали совершить преобразователи России всех мастей, а более всех ненавистники православного самодержавия. Организация мировой войны входила в планы международного капитала стремившегося к господству во всем мире. Для этого предполагалось столкнуть лбами самые мощные христианские державы – Россию и Германию. По-иезуитски изощренный план решено было осуществить посредством разжигания конфликта между православными Боснией, Герцеговиной и Австро-Венгрией, с 1878 г. оккупировавшей их. А в 1908 г. Австро-Венгрия аннексировала эти оккупированные территории, то есть юридически присоединила к себе. Тогда почти вся политическая российская элита настаивала на объявлении Австро-Венгрии войны. Считалось, что Россия, охранительница вселенского православия, должна была обязательно помочь своим братьям славянам.

Казалось бы, что в этом плохого? Однако Россия ещё не оправилась после войны с Японией и страдала от внутренних революционных выступлений. И война на Балканах могла стать для России смерти подобной, поскольку вызвала бы новую революцию. Но ура-патриоты требовали от царя заступиться за братьев-славян. Царь уже был готов объявить мобилизацию, но Распутин срочно добился с ним встречи, и встал перед государем на колени, со слезами на глазах умоляя его не начинать войну. По свидетельству тогдашнего премьер-министра графа С. Ю. Витте: «Он [Распутин] указал все гибельные результаты европейского пожара, и стрелки истории повернулись по-другому. Война была предотвращена».

И тогда масоны-революционеры решили убрать сибирского старца. Прежде всего надо было уничтожить его духовно – оболгать, оклеветать, очернить. Создать из него образ распутного Гришки и послушного этому дьяволу безвольного, ни на что не способного монарха. Вопрос о дискредитации русского монарха через Распутина был настолько важен для масонов, что они его рассматривали на своем съезде в Брюсселе, о чем свидетельствует в своих воспоминаниях М. В. Родзянко. В кампании лжи и клеветы, обрушившийся на Распутина с 1910 г. использовались самые подлые и циничные средства.

В 1910 году писатель Михаил Новосёлов напечатал в «Московских ведомостях» несколько критических статей о Распутине (№ 49 — «Духовный гастролёр Григорий Распутин», № 72 — «Еще нечто о Григории Распутине»). В 1912 году тот же Новосёлов выпустил в своём издательстве брошюру «Григорий Распутин и мистическое распутство», обвинявшую Распутина в хлыстовстве и критиковавшую высшую церковную иерархию.

До какой степени доходила клевета на Распутина в прессе доказывает один факт. В июне 1915 года министр внутренних дел получил секретное донесение, в котором говорилось о безобразном поведении Распутина в ресторане "Яр". Компания “старца”, якобы, была “под градусом”, заняла отдельную комнату и заказала туда женский хор.. После чего "Распутин танцевал "русскую", а далее начал вести себя совершенно безобразно, доходя до половой психопатии.. Компания разъехалась около двух ночи", - сообщалось в донесении. И это писалось о старце Распутине, который, как известно, вообще не употреблял алкоголя.

Это донесение уже на следующий день положили на стол императору. Хорошо, что Николай 11 получал донесения не из одного источника, и поэтому сразу же увидел, что это гнусная клевета. Ведь он хорошо знал, что старца в это время даже не было в Петербурге, он находился дома, в Сибири.

Поборники революции пошли на то, чтобы нанять загримированного актера - якобы "Распутина", который вытворял невообразимые безобразия в общественных местах. И собирали многочисленных свидетелей этих безобразий, и тут же изготовляли фото для газет. По поводу инцидента в ресторане "Яр" позднее было проведено тщательное официальное расследование, которое показало что он является полной фальсификацией, но многие отказывались этому расследованию верить.

Писательница Н. А. Тэффи в книге «Подлинная царица» вспоминает о том, как её и других литераторов и журналистов приглашали на специально организованные встречи с якобы Распутиным. На этих встречах он пил, вел себя разнузданно и непристойно. Но Тэффи писательской интуицией поняла, что эти спектакли организовывались для «обделывания каких-то неизвестных нам темных, очень темных дел».

Утверждалось, что Распутин якобы состоял в интимной связи с юной фрейлиной императрицы Анной Вырубовой, глубоко почитавшей старца. Однако после революции, к великому разочарованию чекистов, выяснилось, что Вырубова была девственницей. Распространялись даже слухи о любовной связи самой царицы с "распутным старцем".

О двойнике Распутина сообщал и М. В. Родзянко. Но журналисты не желали выяснять истину, цель их писаний была иная. Страницы средств массовой информации, практически полностью контролируемых масонами, были заполнены «свидетельствами» безобразного поведения Распутина. Громадными тиражами печатались смонтированные фотографии, на которых он был в окружении проституток.

С начала 1914 г. в газетах начали писать о неизбежности войны с Австрией. Демон русской революции Ульянов-Ленин так высказался о об этом: «Война Австрии с Россией была бы очень полезной для революции (во всей Восточной Европе штукой)».
Однако на пути к мировой бойне и революции стоял Распутин, который в интервью одной итальянской корреспондентке заявил о приближающейся катастрофе: «Да, они затевают… Но, Бог даст, войны не будет, а я об этом позабочусь».

Тогда на повестку дня ненавистников православной монархии встал вопрос о физическом устранении старца Григория. Первое покушение на его жизнь осуществила мещанка Хиония Гусева. Неудивительно то, что Распутин был смертельно ранен сразу после убийства в столице Сербии в Сараево австрийского наследника престола принца Фердинанда. Пока тяжело раненый старец лежал в больнице на грани жизни и смерти Австро-Венгрия начала боевые действия против Сербии. Царь Николай II принял решение защитить православный сербский народ от агрессора и объявил о мобилизации. Тогда Германия объявила войну России. Все исследователи жизни Григория Распутина сходятся во мнении, что будь он в то время рядом с царём, войны бы не было.

Но случилось то, что случилось, и Распутину ничего не оставалось делать, как смириться и молиться о даровании русскому воинству победы. Ненавидевший войну старец Григорий, стал советовать Государю довести ее до победного конца. Своими молитвами он укреплял дух царя Николая 11, как укреплял дух Дмитрия Донского преподобный Сергий Радонежский. Государь это чувствовал и говорил: «Всё это тяжелое время я прожил только благодаря его молитвам».

По совету старца император стал Верховным главнокомандующим русских армий. Это сильно подняло настроение в войсках. К военной кампании весны-лета 1916 г. Россия, в отличие от Германии, была в полной готовности. Все говорило о том, что русские одержат победу. К 1916 г. клеветнические мифы о Распутине, распространяемые левой либеральной и бульварной печатью, сделали свое чёрное дело. Большинство так называемого «образованного» общества стало видеть в Распутине источник зла. Созданный мифотворцами «развратник Гришка» заменил в сознании русских людей истинный образ сибирского старца. В организации убийства приняли не посредственное участие «монархист» Пуришкевич, конституционалист и бисексуал Феликс Юсупов, великий князь Дмитрий Павлович и таинственный доктор Лазоверт, которого нередко идентифицируют с английским разведчиком Освальдом Райнером.

Старец Григорий предчувствовал свою смерть. В своих дневниковых записях Морис Палеолог писал: «Его преданные друзья, г-жа Г. и г-жа Т.,.. были поражены его грустным настроением. Он несколько раз говорил им о своей близкой смерти. Так он сказал г-же Т.: «Знаешь ли, что я скоро умру в ужаснейших страданиях? Но что же делать? Бог предназначил мне высокий подвиг погибнуть для спасения моих дорогих Государей и Святой Руси». Незадолго до смерти он написал письмо государю, в котором говорится:
«Я пишу и оставляю это письмо в Петербурге. Я предчувствую, что ещё до первого января я уйду из жизни…. Если меня убьют нанятые убийцы, русские крестьяне, мои братья, то тебе русский Царь некого опасаться. Оставайся на своём троне и царствуй….
Если же меня убьют бояре и дворяне, и они прольют мою кровь, то их руки останутся замараны моей кровью, и двадцать пять лет они не смогут отмыть свои руки. Они оставят Россию. Братья восстанут против братьев и будут убивать друг друга, и в течении двадцати пяти лет не будет в России дворянства.
Русской земли Царь, когда ты услышишь звон колоколов, сообщающий тебе о смерти Григория, то знай: если убийство совершили твои родственники, то ни один из твоей семьи, т. е. детей и родных не проживёт дольше двух лет. Их убьют….».

Подлое, зверское преступление было совершено под утро, на 17 декабря 1916 г. в доме князя Юсупова. Распутина заманили туда под предлогом того, чтобы он помог больной жене Юсупова Ирине. Там его угостили отравленными цианистым калием пирожными. Время шло, а яд не срабатывал… Тогда Юсупов предложил ему помолиться. В комнате находилось распятие. Распутин подходит к распятию, становится на колени, чтобы поцеловать его, и в этот момент Юсупов стреляет ему в спину. Распутин падает. После этого князь ушел в кабинет, где его ждали напившиеся к этому времени соучастники преступления – Пуришкевич, Дмитрий Павлович, Лизаверт, поручик Сухотин. Через некоторое время Юсупов ушёл в ту комнату, где лежал Распутин. А чуть погодя, когда Пуришкевич пошёл в ту же сторону, вдруг раздался истерический крик Юсупова: «Пуришкевич, стреляйте, стреляйте, он жив! Он убегает!» Пуришкевич с пистолетом кинулся догонять убегавшего Распутина. Первые два выстрела – промах. Третий выстрел попал в спину, …четвертый выстрел, – вспоминает Пуришкевич, – попал ему, как кажется, в голову… Он снопом упал ничком в снег и задёргал головой. Я подбежал к нему и изо всей силы ударил его ногой в висок. Через некоторое время при переносе трупа Распутина на него накинулся князь Юсупов и с диким остервенением стал бить его тяжелой резиновой гирей по голове, целясь в висок. Во все стороны брызгала кровь, и, когда Юсупова оттащили, он был весь забрызган кровью».

После зверских мучений Распутин был брошен в прорубь возле Крестовского острова. Как выяснилось позже, он был брошен в воду еще живым. После того, как начались поиски Распутина, у проруби нашли его галошу. Обследовав прорубь, водолазы нашли и тело замученного старца. Руки и ноги у него были запутаны верёвкой; правую руку он высвободил, чтобы перекреститься уже в воде, пальцы были сложены в троеперстие.

17 декабря в Ставке во время военного совета с главнокомандующими Государю подали телеграмму об исчезновении и возможной смерти Распутина. Николай спешно выехал в Царское Село. Рядом с убитой горем женой Николай провёл шестьдесят шесть дней (зимнее затишье на фронте позволяло такую отлучку из Ставки).
Не могла Аликс простить мужу, что он не предал убийц суду. И всего лишь, что Николай решился сделать: определил ссылку Юсупову в его имение, Дмитрию – в Персию, а Пуришкевич уехал со своим санитарным поездом на фронт. И даже эта мягкая мера была встречена бунтом династии, враждебным коллективным письмом всей великокняжеской большой семьи!

Николай старался, в чём только можно, уступить потрясенной этим убийством жене. Разрешил все особые хлопоты с телом убитого, охрану, захоронение в Царском, на земле Анны Вырубовой. Ото всех прячась, будто затравленные изгои в этой стране, а не цари её, – хоронили Распутина ночью, при факелах, и сам Николай со слугами  нес гроб. Алекс все тосковала и ежедневно ездила молиться на могиле. А злые люди подсмотрели и в первые же дни осквернили могилу. И пришлось поставить там постоянную стражу – пока не возвели на том месте часовню и не закрыли ее.

Но и после своей смерти Распутин тревожил ненавистников самодержавия. Вскоре после февральского переворота глава Временного правительства, масон Керенский, отдал приказ выкопать тело Распутина и тайно закопать в окрестностях Петрограда. Но по дороге «испортился» грузовик и тогда тело старца выгрузили и сожгли.

Царь Николай II и царица Александра Федоровна глубоко скорбели о гибели своего друга, старца Григория, которого ещё при жизни почитали за праведника. Когда они находились в заточении в Тобольске, то хранили у себя, как святыню его письма. Передавая шкатулку с ними доктору Деревенко, чтобы он тайно их вынес и спрятал, государь сказал: «Здесь самое ценное для нас — письма Григория».

Как вспоминает в своих эмигрантских мемуарах один из убийц Распутина, граф Феликс Юсупов, к удивлению русских аристократов, все предсказания Григория сбылись в точности. И уже через 2 месяца после убийства произошла  февральская революция, затем октябрьский большевистский переворот. А позднее была развязана гражданская война, в результате которой лучшие русские люди были убиты, или замучены, или же оказались в эмиграции, и сам русский царь со своей семьей и наследником были расстреляны в Екатеринбурге. И теперь лишь в светлых снах мы вспоминаем «ту Россию, которую мы потеряли».

***
Василий Розанов, известный философ, восторгался даром рассуждения, которым был наделён Распутин. Это произошло после того, как он услышал его мнение по поводу отношения официальной Церкви к Льву Толстому. Как вспоминал Розанов, старец Григорий сказал: «Он /Толстой/ говорил против Синода, против духовенства – и прав. Более того – он выше, сильнее и чище их. Но ведь он не против них говорил, а против слов, которые у них. А слова эти от Григория Богослова и Иоанна Златоуста. И вот тут он сам и его сочинения – маленькие».
Таким образом, Распутин показал, что по-человечески, Толстой может показаться прав, когда выступает против недостатков, которые есть у конкретных служителей Церкви. Но поскольку вся полнота Церкви живёт согласно учению своих великих учителей, то получается, что Толстой поучая Церковь, ставит себя на их место. Но всё дело в том, что его учение пред их учением просто ничтожно.
«Григорий, – пишет Розанов – гениальный мужик… Так просто сибирский крестьянин сказал мысль, которая разрешает всё».

В.В. Розанов, тяжело переживавший убийство П. А. Столыпина, в статье «Террор против русского национализма» писал: «вся Русь почувствовала, что её ударили… пошатнувшись, она не могла не схватиться за сердце». И в другом месте: «Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека: вот этого „воина“, вставшего на защиту, в сущности, России». Философ И. А. Ильин и после смерти П. А. Столыпина считал, что «государственное дело Столыпина не умерло, оно живо, и ему предстоит возродиться в России и возродить Россию».


В.В. Розанов, тяжело переживавший убийство П. А. Столыпина, в статье «Террор против русского национализма» писал: «вся Русь почувствовала, что её ударили… пошатнувшись, она не могла не схватиться за сердце». И в другом месте: «Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека: вот этого „воина“, вставшего на защиту, в сущности, России». Философ И. А. Ильин и после смерти П. А. Столыпина считал, что «государственное дело Столыпина не умерло, оно живо, и ему предстоит возродиться в России и возродить Россию».