Берёза

Может быть, это и смешно. Только каждый год Матрёна Ивановна отмечала день рожденья своей берёзы. Растёт она за оградой палисадника стройная, красивая. Весной – изящная, яркая, зимой – ажурная, утончённая, хотя и её время старит, прибавляет печальных красок. Тёмные полоски на белом стволе уплотнились, покрылись седым налётом. Трещинки напоминают заметные морщины, избороздившие нижнюю часть ствола.
И всё же, когда Матрёна Ивановна смотрела на неё на улице или из окна, то словно молодела. Пусть она сейчас на пенсии, пусть прибавляется седина на висках, и дети настойчиво зовут в город, в квартиру со всеми удобствами – без природы, без этой родной берёзы пожилая женщина не сможет. Потому что с ней связана вся её жизнь, простая сельская биография.
Вместе с мужем посадили они берёзу в пламенном 1941 году. Разравнивая последнюю лопату земли около тонкого ствола деревца, муж посмотрел тогда ей в глаза и сказал: «Знаешь, Мотя, а ведь завтра я ухожу добровольцем на фронт». Матрёна Ивановна не сдержалась, бросилась на шею мужу, зарыдала. Так она проводила его в вечность, чтобы больше уж никогда не встретиться у их берёзы.
Скоротечно шло время, а она ничего не забывала. У этой берёзы она любила постоять вместе с детьми, помолчать, словно возвращаясь на ту тропинку, по которой Иван уходил из дома.
А ещё Матрёна Ивановна помнит берёзу в первые погожие дни начала осени. Колхоз построил тогда для неё, передовой доярки, матери двоих детей, просторный финский дом. И она устроила большое хлебосольное новоселье. Пришли соседи, знакомые, подруги, приехали дети. Пели любимые песни, говорили о наболевшем, хвалили Матрёну Ивановну за работу, доброту, сердечность. Поздно вечером, когда все гости разошлись, она постояла под раскидистой кроной своей любимицы, мысленно поделилась с ней радостью.
Сейчас идёт голубой январь. Матрёна Ивановна думает о том, что совсем скоро у берёзы будет круглая дата. Она выходит на улицу, чтобы посмотреть на свою красавицу, до боли близкую и родную. Сегодня, как никогда, берёза была особенно хороша. После оттепели и тумана её ветки покрылись тончайшим кружевом инея, словно она накинула на плечи роскошную узорную шаль. Матрёна Ивановна подумала, что берёза похожа на скромную русскую красавицу, смущённо опустившую от волнения глаза. Женщина любовно коснулась рукой холодного ствола, и на сердце у неё потеплело. Нет, не зря прожита жизнь. И хорошо, что в ней не подлежат забвению самое дорогое и любимое.