Домовой и новый Дом

Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие! Это снова я, ваш знакомый домовой Зиновий, и пишу я вам из нашего нового жилища. Нарядный такой домик, весёлый!

Если помните, я писал о том, что вся наша семья переехала из квартиры в дом: тесновато стало в трёх, не очень больших, комнатах с тремя ребятёнками. Опять же здесь воздух свежий - ребятёнкам, да и хозяевам  не помешает; овощи-фрукты со своего огорода - не магазинная пластмасса.

Ну, так вот, по порядку. Переехали мы в начале лета и, конечно, с посадками на огороде опоздали, не до них было.  Только кажется тем, кто не переезжал, что всё просто и понятно, вещи сложил, тут, на новом месте, разложил, расставил, и живи себе, радуйся. Не-е-е-е-т, дорогие! Сами попробуйте, если не верите. Пока мебель расставили, да вещи разложили, да Тимофея из всех шкафов, полок и кладовых по очереди извлекли - глядишь, и лето к концу подошло.

Усадебка-то при доме небольшая, и растёт на ней всего по чуть-чуть: три старых яблони, пара вишен, пара груш - на одной груши как груши, большие, сладкие, а на другой не груши, а недоразумение какое-то, грушки-гнилушки. Мелкие, а как созреют, то снаружи жёлтые, а внутри тёмные, как будто сгнили уже. Отродясь таких не видал! Но сладкие, и ребятёнкам нравятся. Вот и все деревья. А вдоль забора - малина, смородина, даже крыжовника куст имеется с крупными, да кислыми - вырви глаз, ягодами. Но, опять же, ребятёнкам нравятся. За домом парочка грядок устроена была, да только заросли они все травой-лебедой. Сараюшка ещё имеется, небольшой такой, столик со скамейками под яблоней, и  пожалуй, больше описывать нечего. Подзапущена усадебка, конечно. Старым хозяевам тяжело ухаживать было, а новым, нам, то есть, недосуг. Взрослым некогда, им работать надо, а ребятенки малы ещё в саду копаться. Я и вовсе  не помощник, не моё это.

Я к чему? Да, просто, чтобы вы понимали, как теперь у семейства жизнь повернулась, совсем по-новому.

Лучше я про дом расскажу, я же домовой, а не кто-нибудь. Прямо скажу, понравились мне новые хоромы. Наверху, на втором этаже, спаленки: побольше - родителей, поменьше - ребятёнков, Фенечки  с Василисой отдельно,  Василия отдельно. Негоже мальчонке вместе с сёстрами ночевать. Есть ещё комнатка для гостей и маленькая кладовка. Зала (столовая, или гостиная по-ихнему), кухня, туалет с ванной, кабинеты для работы - на первом этаже. Но главное-то, главное! В зале - большая ПЕЧЬ! То, что домовому просто необходимо. Хотя и  есть водяное отопление,  а печь больше для красоты и уюта, ну, и протопить иногда, когда сыро да прохладно на дворе, но всё же. У меня аж сердце замерло, когда разговоры начались о том, чтобы печь сломать - дескать, места много занимает, - а на её месте камин устроить. Чуть инфаркт не хватил, честное слово! Но обошлось, решили печь оставить. Фу-ух...

А какой чердак! Пыльный немного, и завален всяким барахлом от прежних хозяев, но Катерина обещала, как только разберётся с жилыми комнатами, так сразу на чердаке порядок наведёт. Пока же на чердаке довелось мне познакомиться с домовым, что в доме этом до меня проживал.

Как? А вот слушайте.

Вскоре после переезда, ещё не все вещи расставили и разобрали, обхожу я ночью, значит, свои владения, как и положено домовому. Первый этаж прошёл - тихо, луна в окна светит, спокойно кругом. Заглянул на второй этаж - все спят, умаялись за день. Ребятёнки носиками посапывают, Катерина в подушку лицом уткнулась, Фима похрапывает слегка. Тимофей в кресле  почивает. Вдруг ухом дёрнул, глаза приоткрыл и на потолок уставился. Что такое? У меня-то слух не хуже, чем у него, тоже слышу звук какой-то странный, вроде плачет кто-то наверху, на чердаке.

Тимофей с кресла сиганул, из комнаты выскочил, и по лестнице на чердак побежал. Я - за ним. Дверь чердачная закрыта, чтобы ребятёнки не баловали, кот внутрь пройти не может, а мне-то что стоит сквозь стену просочиться! Я и пролез. Огляделся, смотрю - свечка горит, и сидит в углу, у трубы печной, кто-то из наших, из домовых,  и подвывает, слёзы и сопли рукавом подтирает.
Домовой и новый Дом - 972462665229

- Ты кто, - спрашиваю, - как сюда попал? Я тут хозяин, других не надо! Свечку загаси быстро, ещё пожар устроишь!

Он свечку задул, имя своё сообщил; для  удобства вашего слуха назову его Фаддеем.

- Домовой я здешний... - всхлипывает, - был, то есть.

- Хозяева с собой не позвали? - догадываюсь я.

- Нет, что ты! - отвечает, - они у меня добрые, звали, и не раз, да только... -
и снова в рёв.

- Так что же слёзы-то льёшь? Начальство не разрешило, к другим отправило?

-Не-е-е-е-е-т...

 - А что тогда?

- Уходить не хочу-у-у-у-у...

- Вот тебе здрассте! Почему не хочешь?

- Печку жа-а-а-а-лко...

- Тьфу ты... Нашёл, о чём горевать! Жалко, конечно, но я вот с начала службы печи в глаза не видел, только на картинках - квартирным назначили, - и скажу тебе, что с печкой хорошо, но и без неё жить тоже можно. Укромные места в любой квартире найдутся, там и плиты везде есть, не пропадёшь! Привыкнешь, ещё и назад в избу возвращаться не захочешь!

Это я ему втолковываю,  чтобы успокоился побыстрей, а так-то, конечно, понимаю его горе.

Он подзатих маленько, сморкаться перестал, задумался, даже улыбнулся чуть.

- Правда?

- Правда, правда! Сам знаешь, что домовые никогда не врут! Давай, собирай вещички и уматывай к своим, а то без тебя там порядка не будет. Как же ты их одних-то оставил? Нехорошо! Вон, и кот так считает, слышишь, за дверью мяучит и скребётся?

- Слышу... 

- Давай, ускоряйся, а то всех разбудим.

Собрал Фаддей свои вещички, попрощались мы, и отбыл он на новое место службы.

Считаете - я злой, что не позволил Фаддею остаться? Я добрый, только нельзя в одном доме двум домовым проживать, не положено. Правило такое. Не думал, не гадал я, что доведётся нам ещё встретиться, да вот, поди ж ты! Но об этом потом.

Кажется, я отвлёкся, не всё про дом написал. Скажу вам прямо: очень нравится мне здесь. Вечерком, когда все уснут, любим мы с Тимофеем  у окна посидеть, на сад, на луну, на звёзды полюбоваться. В городе-то их редко увидишь, луну со звездами, только когда луна в окошко глядит, а звёзды - те и не видны почти, больно света на улицах много. А тут небо чёрное почти, звёзды, которые от луны подальше, с орех величиной. Тишина, аж уши закладывает, только и слышно изредка букашек каких-то  "цвирь... цвирь...", да ещё лягушки в речном заливе вдалеке хором поют - это летом. Осенью и зимой сверчок за печкой сверчит, заливается, уютно так. Сверчка поначалу Фима извести хотел, даже отраву какую-то купил, да Катерина с ребятёнками воспротивились: пускай, говорят, живёт, никому ведь не мешает! Фима подумал и согласился - тварь-то безобидная, хоть и страшная на вид.

Однажды случай был. Сидим мы с Тимофеем у окошка, природой любуемся, вдруг слышим шорох, возню какую-то, и выходит из-за печки серая мышь! Села на задние лапки посередь залы, передними мордаху потёрла и уставилась на нас глазками-бусинами. Ушки на макушке, усиками шевелит, принюхивается. Тут Тимофей ка-а-а-а-а-к подпрыгнет! На метр, однако, в воздух над подоконником взлетел, чуть мимо него не приземлился!

-Ты чего? - спрашиваю.

А он трясётся весь, шерсть дыбом:

- К-к-к-к-к-то э-э-э-э-т-т-то?

 Тут мне пришёл черёд удивляться:

- Ты что, мышей не видал никогда? У тебя ж таких игрушечных полный ящик, чего испугался?

- Т-т-т-т-т-а-к т-т-о и-г-г-г-г-р-у-ш-ш-к-и, я д-д-у-м-м-ал, о-о-о-ни в-в-се т-т-т-акие, а э-т-т-т-т-а ж-ж-ж-ж-и-в-в-а-а-а-а-я...

- Чудак ты лохматый, ты же кот! - говорю ему. - Кот - хищник, значит, коты мышами питаются, а ты, вон, трясёшься весь! Не позорь кошачий род, пойди, да поймай её, да хозяевам покажи - вот, мол, какой я молодец, не зря хлеб свой ем!

- Ни за что! Никогда! - пробормотал Тимофей, успокаиваясь, но всё же поглядывая в сторону наглой мыши. - И я хлеб не ем, ещё чего!

- Про хлеб - это только говорится так, хозяева-то тебя кормят, а ты, бездельник, мышей не ловишь!

Мышь послушала нас, послушала, ничего не сказала, развернулась и обратно за печь убежала. А Тимофей, окончательно придя в себя, с достоинством изрёк:

- Я кот домашний, и предки мои всю жизнь в квартирах жили, мышей только как игрушки признавали. И мне мышей ловить, да ещё давить, да, - он поперхнулся даже,- не дай, кошачьи боги, есть - ниже кошачьего моего достоинства! Вот так! Если тебе или кому-то ещё, надо, сами и ловите, а меня не трогайте.

Фыркнул в усы, вылизал переднюю лапу и демонстративно умылся.

Д-а-а-а... Давненько я от него подобных речей не слышал, разве что когда он совсем малым был. Принес его, кроху, домой Фима, в коробочке, поставил коробочку на пол перед Катериной, она руками всплеснула - "ой, какой хорошенький", - руку к нему протянула, а он, шмакодявошник такой, от горшка пол вершка, - шмяк ей по руке лапой! Не трогай, мол, моё котовское величество! Потом-то подружились они, но не сразу. Тимофей потом и за ребятёнками присматривал да ухаживал, такой вот.

Мышь я позднее за печкой встретил, поговорили, договорились, чтобы не пакостила, а то...

Опять у меня "лирическое отступление получилось, извините.

Так вот. Знаете ли вы, как пахнут летом нагретые солнцем брёвна, из которых сложен сруб? Они дышат, не то, что бетон или камни. А какая приятная прохлада в доме, когда на дворе жара, и листья на деревьях в трубочки сворачиваются! Ставни на окнах закрываем, полумрак, а мы с Катериной, Фимой и ребятёнками на крашеном дощатом полу на домотканых половиках прохлаждаемся - красота! Или зимой, прибегут ребятёнки с улицы, румяные, в снегу все, , только разденутся, да на печь! В морозы особой надежды на батареи нет, хоть и греют, да не полежишь на них, даже Тимофей предпочитает на печи в холода дремать. Завалятся все на печь, ну, и я тайком присоединюсь - хорошо-то как! Дрова в печке потрескивают, пламя в трубе гудит потихоньку, не хочешь, а заснёшь сладким сном.

Обстановка в доме простая, никаких тебе этих... хай теков или как они там ещё называются. Не вся ещё мебель приобретена, но это дело наживное. Зато та, что есть - деревянная, добротная, на ногах, а не на паучьих ножках, как сейчас принято. Она и в квартире стояла, но смотрелась там по-иному, неправильно, вроде.

Видали наличники да ставни на окнах? Всё руками Фиминого папы сделано, их не было ещё, когда дом покупали. На все руки мастер оказался, не ожидал я от него такого. И свекровкиным картинкам в доме тоже место нашлось, с ними веселее стало.

Вот, вроде всё про дом рассказал, а если вспомню что ещё, потом напишу.   А если вы ещё не прониклись преимуществами жизни в доме, то мне вас жаль. Это вам я, домовой Зиновий, говорю.

Ах, да! Обещал же ещё про новую встречу с домовым Фаддеем рассказать! Она тоже с домом напрямую связана. Интересная, необычная история получилась. Расскажу здесь, а то когда я ещё до компьютера доберусь - Катерина на работу выходит, а Фимин комп хитро запаролен,  я не разберусь.

Слушайте как дело было.

 Сидим мы с Тимофеем как-то у печки ночью, бока греем, сверчка слушаем. Наши спят давно, у Тимошки тоже глазки закрываются, а мне не по себе что-то. Чувствую взгляд какой-то. Чей? Откуда? Ночь глубокая! Встал, прошелся по дому, в окошки поглядел - никого. В сад не вышел, потому как вне дома вся моя сила пропадает, а дома я кому хош отпор дам. Не пропадает чуйка - кто-то смотрит.
Бояться мне нечего, спрашиваю:

- Кто здесь? Чего надо?

И тут вырисовывается прямо из воздуху мужик. Заросший весь, борода клочьями, волоса редкие, длинные, в репьях, соломе и песке, одет странно: военная гимнастёрка старая, вся истлевшая, галифе такие же, сапоги-кирзачи каши просят. Если и были погоны, то давно сгнили, да и я в званиях военных не разбираюсь. Молодой ли, старый - не разобрать, понятно почему. Как есть призрак: луна сквозь него из окна просвечивает

- Что молчишь? Чего надо? Кто ты? - задаю вопросы, а он вздыхает только. Может, говорить  не может?

Наконец, подаёт голос, глухо так, еле разберёшь.

- Михаил Владимирович я. Горохов фамилия. Дом этот мои дед с отцом и я строили вместе перед самой войной. Семья-то большая была, но пожить в нём только деду с бабкой, да матери моей, да сёстрам с детьми пришлось: никто из мужчин наших с войны не вернулся, все полегли, кто где. Только  отец и мужья сестёр в братских могилах лежат, а мои кости так в овраге и остались до сего дня, никем не захороненные.  Обидно - не так уж далеко отсюда, здесь-то боёв не было, не докатились чуток совсем, а меня вот так и не нашли. Места там глухие, бомбили нас сильно - немцы партизан искали. Меня взрывом в овраг отбросило, землёй засыпало, ну, и посчитали, видно, что напрямую бомба попала, ничего от меня не осталось. Лежу вот теперь, холм почти что размыло, холодно, сыро. Помощь мне нужна. Помоги, если сможешь!

Что сказать... Сказать, что я оторопел - ничего не сказать. Во-первых, призраки всякие, привидения - они не из нашего мира, где мы, домовые и прочие, обитаем. Не должен был я его ни видеть, ни слышать. А во-вторых, если по какому-то странному случаю вижу и слышу, то чем помочь смогу? Этот вопрос я ему и задал.

- Прошу , умоляю, разыщи моих родных! Они до последнего в этом доме жили, недавно только уехали, я же следил, знаю. Помоги, нет сил больше неукрытым лежать!

Призадумался я, спрашиваю:

- А что же ты своих не просил, пока они здесь жили? Хоть их, хоть домового старого?

Он голову уронил на грудь, руками развёл:

- Просил, только не не слышали они, и не видели меня. Сколько я знаков не подавал, всё впустую. Если и ты откажешь, сгниют совсем мои кости, а душа так и останется между мирами скитаться.

Пришлось мне крепко задуматься. И помочь хочется, и призраки нам тут ни к чему, но как? Поглядел на Тимофея - может, что подскажет. Тимофей на призрака смотрит, не боится, хорошим, видно, человеком этот Михаил был. А потом говорит мне, по-своему, конечно:

- Фаддея попроси! Он же эту семью хорошо знает. Пускай Михаил тебе расскажет, что да где, ты Фаддею объяснишь, а уж он найдёт, какой знак родным Михаила подать!

И точно! Умница Тимофей, хороший совет дал. Расспросил я солдатика, где останки его лежат, приметы какие, велел не исчезать, пока я с Фаддеем вопросы решать стану. Так и сделали. Фаддея я быстро отыскал, вместе способ нашли, как до родных Михаила достучаться, даже лешего местного попросили помочь овраг тот обнаружить. И всё как надо прошло. Солдатика похоронили как положено, с честью, за могилой теперь родня ухаживать будет, а мы с Фаддеем и Тимофеем это дело отметили как полагается, мы - не скажу, чем, а Тимофею пузырёк валерьянки  раздобыли.

Вот так и живём. Да, не сказал ещё. Осенью Фима домой щенка принёс, а то какой дом без собаки! Как ни странно, но Тимофей его  под опеку принял, всему учить взялся.

Вот теперь всё рассказал. Если будут какие новости, напишу. Но и вы не молчите, пишите, какие истории хотите услышать!

Остаюсь с вами -
домовой Зиновий.

24.02.2025