020-21. Минин и Пожарский

Невозможно оторвать друг от друга два этих великих имени. Двух героев Смутного времени. И поэтому мы написали о них вместе. Времена были тяжелые. Поляки зверствовали на русской земле. Не сумев добиться полной блокады Москвы, они попытались захватить как можно большую территорию государства. Подпали под их власть Псков, новгородские области, тверские и смоленские города.

Польские шляхтичи вертели «цариком» Лжедмитрием, или тушинским вором, как хотели, сами назначали себе фантастические оклады. Денег у Лжедмитрия не было, и потому 1 февраля 1609 г. в Тушине вспыхнул бунт, так как поляки требовали выплаты жалованья. Поскольку сыскать необходимое количество денег самозванец не мог, поляки разделили страну между отрядами на кормления — «приставства», и принялись их обирать. От «царского» имени издавались указы о сборе жалования в тех или иных городах. Всё это вылилось в откровенные грабежи, погромы и насилия. Например, в добровольно покорившемся Ярославле «грабили купеческие лавки, били народ и без денег покупали все, что хотели». Насиловали женщин и девушек, а тех, кто пробовал защитить их или свое имущество, убивали. Бывало, что поселения грабили по несколько раз, приезжая с одинаковыми указами или от Лжедмитрия, или от его воевод.

Кроме «сбора жалования» для войска, началась кампания по подготовке к зиме и сбору продовольствия, фуража. Для устройства тушинского лагеря из окрестных селений сгоняли работников, отбирали и увозили избы, выбрасывая хозяев на мороз. Опустошали запасы крестьян, обрекая их на голодную смерть. И не только брали, но и бесчинствовали - предавали всё, что встречалось, бессмысленному разрушению. Жгли дома, постройки, резали скотину, рассыпали посевное зерно, уничтожали продовольствие, которое не могли увезти с собой и т. д. Похищали красивых женщин и девушек, вынуждая мужей и родственников приносить выкуп. Похищенных возвращали не всегда.

Многие девушки, с учётом нравственных устоев того времени, затем вешались или топились от позора. Сохранились многочисленные челобитные дворян Лжедмитрию, что в пожалованных им поместьях угнездились поляки, бесчинствуя над крестьянами, а то и над родственниками помещиков. Жалобилось духовенство, что «вотчины, села и деревни от ратных людей разорены и пограблены и многие пожжены». Поляки захватывали монастыри, пытали монахов, искали сокровища, издевались над монахинями, заставляли обслуживать себя, плясать и петь «срамные песни», за отказ убивали.

Понятно, что это привело к отчаянию, а противодействию со стороны русского народа. Очаги сопротивления вспыхивали то здесь, то там. Даже те города, которые присягали Лжедмитрию, уже в конце 1608 г. начали от него отпадать. В ответ последовали карательные экспедиции. Зверства стали массовым и обыденным явлением: людей вешали, топили, сажали на колья, распинали, отбирали одежду и выгоняли нагими на мороз, матерей и дочерей насиловали на глазах детей и отцов. Но это лишь усиливало озлобление против тушинцев. Едва каратели уходили, восстания возобновлялись, и попавшуюся «литву», назначенных Лжедмитрием воевод и чиновников вырезали без всякой жалости.

Русская земля подверглась невиданному разорению. Очевидцы писали, что «переменились тогда жилища человеческие и жилища диких зверей». В деревнях кормились трупами волки и воронье, а выживший народ разбегался по лесам, прятался в чащобах. На Руси настало то, что современники назвали «лихолетьем».

Национально-освободительное движение, во главе которого встал родственник Шуйского талантливый князь Скопин-Шуйский некоторое время было успешным. 12 марта 1610 года полки Скопина-Шуйского торжественно вступили в Москву, однако сам он вскоре скончался после недолгой болезни. И военная удача от русских людей отвернулась.

Василий Шуйский был свергнут, началось коллективное боярское правление, так называемая  Семибоярщина (1610—1613 гг.) Молодое централизованное Российское государство в результате польской и шведской интервенции было поставлено на грань национальной катастрофы. Пали главные пограничные твердыни — города-крепости Смоленск и Новгород. В ночь на 21 сентября (1 ноября) 1610 г. бояре впустили в Москву 8-тысячное польское войско гетмана Жолкевского. Поляки заняли Кремль и Китай-город с их каменными стенами. В течение двух лет древняя первопрестольная Москва находилась в руках иноземцев. Страна подвергалась страшному опустошению, бояре сдались и решили посадить на русский престол польского королевича Владислава.

Пламенные грамоты Троицкого монастыря рассылались во все концы России и будоражили народ. Важную роль сыграли и воззвания патриарха Гермогена, который находился в заточении у поляков. Как пишет летописец, от грамот Дионисия «многие начали приходить в сокрушение», и «особенно основательно взялись за дело в Нижнем Новгороде и стали размышлять, как и каким образом оказать помощь Московскому государству». И вот в это страшное для России время нижегородец Кузьма Минин вышел на авансцену и сыграл главную роль в создании русского ополчения.

Но предоставим слово келарю троицкой лавры Симону Азарьяну, описавшему ход событий:   
«Был в Нижнем Новгороде муж благочестивый по имени Козьма Минин, по ремеслу мясник, проводивший жизнь свою в целомудрии и прочих добродетелях. Он, любя безмолвие и постоянно имея Бога в сердце своем, надолго разлучался с женой своей, уходя в особую комнату. Однажды, когда он спал в этой комнате, явился ему чудотворец Сергий и повелел собирать казну, нанимать ратных людей и идти на освобождение Московского государства. Пробудившись, Козьма пребывал в великом страхе, но подумал, что устроение войска для него непривычно, и не придал этому сну значения. И в другое время было ему такое же видение, во второй раз, – и снова он пренебрег им».

И вот в третий раз явился преподобный Сергий во сне Минину и на этот раз
уже с грозным обличением: «Разве я не говорил тебе? Такова воля Божия – помиловать православных христиан и от шумного мятежа привести к тишине, потому-то я и велел тебе собрать казну и нанять ратных людей, чтобы они, с Божией помощью, очистили Московское государство от безбожных поляков и прогнали еретиков».

Проснувшись в трепете и великом ужасе, Кузьма почувствовал, что тяжко болен: «…что все внутренности его сдавлены, и так он ходил с больным животом». Только теперь он понял, что тяжко согрешил, когда в предыдущие разы пренебрег Божиим откровением. Кузьма стал каяться и усердно молиться преподобному Сергию об исцелении и дал обет исполнить все, что тот ему повелел.

Козьма Минин прилюдно на площади стал возвещать нижегородцам о своем видении. В октябре 1611 г. он обратился к горожанам с прямым призывом создать новое народное ополчение для борьбы с иноземными захватчиками. Этот патриотический призыв получил самый горячий отклик у нижегородцев. По совету Минина горожане давали на создание и содержание земской рати «третью деньгу», то есть треть своего имущества. Сам староста Минин отдал на нужды ополчения не только «всю свою казну», но золотые и серебряные оклады с икон и драгоценности своей жены.

Так Кузьма Минин собрал нижегородское ополчение. Он не стал претендовать на самоличное лидерство, а отыскал военного руководителя выступления- князя Дмитрия Пожарского. Как известно, «…именно Пожарского хорошо знали в Троице: здесь он лечился от ран». В начале марта нижегородское ополчение под руководством Минина и Пожарского выступило в поход. Его торопило и время, и наступавшая весна, грозившая дорожной распутицей.

В 1611 году войска Трубецкого и Заруцкого уже пытались освободить столицу России от польско-литовских интервентов. Это было первое народное ополчение. Казанское ополчение, которое отправилось в Москву им в помощь взяло с собой Казанскую икону Божией Матери. Большинство авторов считают, что эта икона являлась списком с чудотворной иконы, обретённой в Казани в 1579 году. Казаки встретили образ без должного почтения, как описано в «Новом летописце", что возможно и послужило причиной последующих неудач. Вместе с Казанской иконой русские ополчения в мае 1611 года смогли отбить у поляков Новодевичий монастырь. Но успехи русских войск этим и ограничились, среди ополчений начались разногласия. Первое ополчение потерпело неудачу, распавшись после убийства казаками его главы Прокопия Ляпунова 22 июля 1611 года.

Икона пробыла в Москве до начала зимы 1611;1612 годов, после чего казанская дружина с иконой направилась в обратный путь в Казань.

Между тем второе ополчение под предводительством Минина и Пожарского двигалось к Москве. Поначалу ополчение отправилось в Ярославль, где задержалось на целых четыре месяца. Пожарский стоял в нерешительности, медлил и колебался. И тогда «для уговоров» в Ярославль отправился лаврский келарь Авраамий Палицын.

За время «ярославского сидения» второе земское ополчение удвоило свои силы. Князь Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин привели под стены Москвы свыше 10 тыс. служилых поместных людей (дворян), до 3 тыс. казаков, не менее тысячи стрельцов и большое число «даточных людей» (военнообязанных крестьян). Это не считая тех отрядов, что были разосланы из Ярославля по стране, прежде всего для защиты северных земель от шведов, захвативших Новгород.

Особый момент в сказании Азарьина – это приход ополчения в Троице-Сергиеву лавру: «Когда они пришли в Троице-Сергиев монастырь, было с ними огромное войско. Отслужили молебен, и Козьма поведал архимандриту Дионисию о явлении преподобного, о чем мы писали выше. Услышав об этом, архимандрит, изливая горячие слезы по ланитам, возблагодарил Святую Троицу, и Пречистую Богородицу, и преподобного Сергия и никому не рассказывал о том, пока не исполнилась благодать Божия».

Весной 1612 года войска первого ополчения встретились с нижегородским ополчением, которое под предводительством князя Дмитрия Пожарского и Козьмы Минина шло на освобождение Москвы от поляков (Второе народное ополчение). Уже прославившаяся чудотворениями икона Казанской Божьей матери была взята в полки Второго ополчения, а в Казань отправили её список.

Нижегородское ополчение выступило из Ярославля 27 июля 1612 г. с получением известия о том, что польский король отправил на выручку московскому гарнизону войско во главе с гетманом литовским Яном-Каролем Ходкевичем.

Войско Ходкевича (большую его часть составляли находившееся на службе у короля Польши запорожцы) подошло к Москве утром 21 августа. Неприятель преобладал в силе над войсками Пожарского. Он имел свыше 15 тыс. человек с учетом полков Струся и Будилы, засевших за крепкими стенами Кремля и Китай-города.

На рассвете 22 августа гетман Ходкевич начал прорыв к Кремлю, чтобы доставить туда огромный обоз с провиантом для осажденного польского гарнизона. Этот бой длился семь часов, и только тогда королевские люди стали теснить противника. После этого бой начался среди развалин выгоревшего города. Сражение в тот день завершилось смелой атакой казачьих отрядов атаманов Афанасия Коломны, Дружины Романова, Филата Можанова и Макара Козлова, после чего гетман приказал отступить.

Сражение возобновилось через день, 24 августа. Теперь Ходкевич наносил удар через Замоскворечье. Схватки вновь приняли самый упорный и ожесточенный характер. Потеснив ополченцев, поляки ввели в пределы города огромный обоз. До Кремля было уже совсем близко. В ходе боя непокорные казаки князя Трубецкого ушли в свои «таборы». Вернуть их на поле битвы смогли только уговоры келаря Троице-Сергиевой лавры Авраамия Палицына и Кузьмы Минина.

Уже под самый вечер Минин, взяв три резервных конных дворянских сотни и отряд перебежчика ротмистра Хмелевского, переправился через Москва-реку и у Крымского двора решительно атаковал вражеский заслон. Поляки обратились в бегство, которое стало в гетманском войске общим. Гетман Ходкевич ушел на Воробьевы горы, простоял там всю ночь и рано утром 25 августа с «великим срамом» бежал от Москвы на Запад.

Огромный обоз с провиантом для засевших в Кремле поляков стал главным трофеем победителей. Теперь дни осажденного в Кремле и Китай-городе польского гарнизона были сочтены, осажденные там начали голодать. Но поляки упорно не хотели капитулировать из-за боязни ответственности за совершенные на Руси злодеяния и в ожидании новой попытки их короля оказать им помощь.

Переговоры о сдаче начались 22 октября 1612 года. В тот же день ополчением Минина и Пожарского был взят Китай-город, откуда осажденные бежали в Кремль. 26 октября (5 ноября) кремлевский гарнизон согласился сложить оружие и сдаться на милость победителей. Договор был подписан и скреплен крестным целованием. В нем говорилось, что королевским людям будет сохранена жизнь на условии, если они сдадут в казну имевшиеся у них награбленные государственные ценности. На следующий день, 27 октября (6 ноября), началась сдача королевского гарнизона.

По распоряжению святого Гермогена из Казани в подмосковные полки была принесена та самая чудотворная икона Казанской Божией Матери. Осеняемые ее благодатным заступлением, ополченцы 22 октября 1612 года взяли Китай-город, а 26 октября сдался и Кремль. С радостью и благодарностью ко Господу вошли русские люди в очищенную от иноземцев национальную твердыню. Одно лишь омрачало светлую радость — кончина патриарха.

В тот же день народное ополчение торжественно, под колокольный звон вступило в опустошенный и оскверненный захватчиками Кремль. Полководец князь Хворостинин, бывший опричник царя Ивана Грозного, придя в Чудов монастырь, спрашивал немногочисленную оставшуюся в обители братию: «Где положили пострадавшего от еретиков за Христа учителя нашего? Где воин и заступник веры нашей?» Когда князю показали могилу первосвятителя, он «плакася зело у гроба патриарха».

Казанская икона была поставлена в приходском храме Пожарских — церкви Введения на Лубянке. В Москве было установлено местное празднование освобождения от поляков и окончания Смутного времени на 22 октября (4 ноября). На средства князя Пожарского на Красной площади был построен Казанский собор, куда в 1636 году была перенесена Казанская икона.