Глава 3

Той ночью, когда тьма сомкнулась над Гилеадом, Фануэль взошёл на гору Синайскую. Ветер не касался Его одежд, а звёзды взирали с небес, словно судьи немые. Он преклонил колени на камне, древнем, как сам мир, и в страхе воззвал:

— Господи, веди меня.

И тогда разверзлись небеса, и грянул глас Вышнего:

— Ты ходил путями неведомыми. Ты сговорил с Тем, кто низвержен. Ты не меч вынес из ножен, но сердце своё смутил.

И дрогнула земля под ним, и воздвигся столп света, сиянием своим превосходящий Солнце. Фануэль закрыл очи, ибо не мог смертный узреть лик Господень и остаться невредим.

И предстал Он пред Семидесятью Старцами, седыми, как снег на вершинах Ливана, и грозными, как буря в пустыне. Их очи горели, подобно углям неугасимым, и устремлён был взор их в самую глубину Его души.

— Пусть же решит Он: пребывать Ему во Свете, либо быть исторгнутым.

И разлился голос ангельский, чистый, как воды Иордана, но исполненный суровости небесной.

И Фануэль, ещё не зная ответа, ощутил, как на сердце Его легло бремя тяжкое, что не сняли бы ни молитвы, ни пост.