Недородышек

НЕДОРОДЫШЕК
Предисловие

Ходила девушка Марыська за грибами в лес. Набрела на глубокий колодец. Из колодца вышел странно-причудливый парень-не парень, змей-не змей. Сам худой, смуглый, а глаза чёрные без зрачков. Заворожили эти глаза Марыську.
-Пошли, Марыська, со мной! Там, под землей, тихо и спокойно. Будешь моей принцессой!
-Ой, -только и сказала Марыська.
 Ей было приятно слышать, что её назвали принцессой, потому что с виду она была очень некрасива: лицо длинное, уши огромные оттопыренные, скулы, как у мужика, губы, как нитки, тонкие, глазки маленькие, тупые. Женихи обходили её стороной. Худая, сутулая, никто замуж не хотел брать.
-Красавица ты моя! -прошипел парень из колодца. И Марыська поддалась. Прожила в колодце много дней, одарил её жених золотом, сапфирами и алмазами, поселил в уютных тёплых пещерах, где в голубой воде плавали огненные рыбищи, от которых было тепло и светло Марыське.  Сам же уходил-уползал надолго, потому что не любил тепло.
Однажды вспомнила Марыська о матери с отцом, запросилась домой.
Отвел жених Марыську к самой опушке леса и попросил:
-Погостишь и возвращайся. Я буду ждать.
Пришла Марыська домой, родители едва сознания не лишились. Не ожидали уже встретить пропавшую дочь. Почти год прошел, а для Марыськи всего-то несколько дней счастья.
Утешила Марыська родителей, а сама затосковала по подземному жениху. Он-единственный, красавицей назвал! И теперь ей стало всё пустым, кроме жениха её змеевидного.
Как-то ранним утром ушла Марыська в лес колодец тот искать, бродила, бродила да и заблудилась, споткнулась о камень, упала и родила дитя странное пучеглазое.
Нашли её мать с отцом, увидели дитя, оторопели:
-Видать, нечистый обольстил нашу дочь!
Марыська увидела ребёнка, испугалась и померла с перепугу. Умер и недородышек, закопали его вместе с матерью.
Часть первая
Жили неподалёку старик со старухой. Детей у них не было. Куры, утки, корова да кот на печи.
Грустно жить без деток. Старуха молилась и плакала, завидуя чужим семьям. Постепенно свыклась, а в душе нет-нет да ёкнет: «Хоть бы потерял кто дитёнка, а я нашла бы!
Однажды, когда старик работал в поле, старуха варила щи. Выглянула в окошко и ахнула: калитка отворена, коровушка ушла.
Ходила-бродила старуха по деревне-нет нигде коровы. Добрела почти до кладбища: нашла корову.
 
-Ах, ты, негодная! А ну, домой! -взяла хворостину и погнала скотинку.
И вдруг видит-около могилки под сломанным крестом стоит ребёночек, недородышек, весь в лохмотьях, сам маленький-по колено, на худеньких кривых ножках. Костлявые ручонки протянул, что-то сказать хочет, а не может, хрипит да визжит.
Испугалась старуха страшного младенца. Младенчик подвывал и таращил огромные чёрные глаза, смуглая толстая кожа морщилась на лбу.
«Из могилки вылез, - растерянно подумала старуха, -может, похоронили его, а он ожил».
«Закопали неглубоко, а он и вылез», -думала старуха.
«Взять надо ребёночка себе, отогреть, отпоить тёплым молочком, может, отойдёт, очеловечится?»
Принесла старуха домой недородышка, искупала, молочком тёплым напоила, обернула полотенцем. Приумолк, повеселел недородышек, перестал выть и глаза таращить.
Пришёл дед с поля усталый, сразу и не приметил ребёнышка.
Старуха щей подала на стол, хлеба нарезала. Сама молчит, не знает, как сказать про находку.
Старик сел поужинать и заметил недородышка за печной шторочкой:
-Матерь Божия! А это что за чудище пучеглазое? -Старик перекрестился, пятясь к двери. И про щи забыл.
-Да ребёныш, ребёнышек это! Выбросил кто-то…на кладбище.
-Значит, негодное дитя!
-Что ты, что ты? Нельзя же так бросить ребёнышка одного! Сначала они все некрасивые, а потом подрастёт, как бутончик, и будет цветочек!
Недородышек привстал с лежанки и неподвижно смотрел на старика. У деда мурашки побежали по коже и волосы встали дыбом.
-Отнеси его туда, где взяла!
-Не понесу! Нельзя его выбрасывать, ведь он узнал тепло и любовь! Пусть останется! Будет наш, нам на радость!
-Не может быть радости от дьявольского отродья!
-Да это же недородышек! Ребёнушек! Он подправится и будет красивый!
Долго спорили старик со старухой.
Так и прижился недородыш в доме и со временем превратился в девочку. Старуха назвала ее Иришкой. Любила и жалела.
Старик же боялся Иришку и не принял её в сердце свое. Иришка за это смотрела на старика, не моргая. Старик стал болеть от этого всё чаще. Иришка радовалась, что старик чахнет. Хихикала, будто кикимора болотная.
Старуха не замечала ничего, она думала, что Иришка больна от роду, и потому так смеётся.
-Ничего, вырастешь, будешь красавицей! И жених найдётся.
Старик сидел в спаленке за стеной и покачал головой.
Иришка улыбалась, играя с земляными пауками, зашипела:
-Найдётся, найдётся! -наморщила лобик, напряглась, толстая шкура сошла с неё.
Иришка вползла в спаленку змеёй и как гаркнет на старика:
-А ты не качай головой!
Старик вздрогнул и упал замертво.
-Мама, мама! -позвала Иришка старуху. -Там что-то упало!
-Где, деточка?
-В спаленке.
Схоронили старика на следующий день. Горевала старуха:
-Не успел нарадоваться старик на ребёнышка-то!
-Не успел! -вторила Иришка.

Часть вторая
Росла Иришка жестокой: кусалась, щипалась, била детей по лицу. Дети избегали встречи с ней, поэтому она часами играла одна в глинищах с лягушками и волосатыми пауками. А когда исполнилось ей пятнадцать лет, стала на мальчиков засматриваться. На кого ни глянет, все от неё бегут, отворачиваются от страшных немигающих глазищ.
Смотрит Иришка в мамино зеркальце: ну всё хорошо в ней-кожа толстая смуглая, глаза огромные чёрные, движения рук плавные, зубки острые- отчего же никто не любит её? На свидания не зовёт?
Соседскую Алёнку, белобрысую, белоглазую-так прямо наперегонки зовут, один перед другим. И что они в ней нашли?
Приглянулся Иришке Андрей-статный, высокий, весёлый. Да и он ходил вокруг Алёнки, а её, Иришку, избегал. Однажды ночью она следила за ним. Прямо до алёнкиного дома. Постучал Андрейка в окошко:
-Алёнка, выгляни, это я, Андрей!
Иришка изогнулась змеёй от злости, выпучила глаза. Почувствовал Андрейка этот взгляд, обернулся:
-Сгинь, сгинь, нечистая сила! -и прочитал заговор от змей.
Убежала-уползла Иришка быстрой ящеркой и занедужила после этого, сморщилась, обливаясь липкими чёрными слезами.
-Что с тобой, доченька? -беспокоилась мать. -Не заболела ли ты?
Но дочь не отвечала, а ночь-в полночь вскочила и выскользнула в окошко прямо в прохладную траву, лесом, лесом прибежала-приползла к колодцу, перегнулась через край, зашипела:
-Отец мой невидимый, змеюшко! Дай мне красоты немножечко, красоты дай!
Тёмная вода плеснулась в глубине:
- И так хороша!
-Да нет же, нет! Не хороша! Не любит меня никто! Кроме бабки! Дай красоты, дай!
-Где я тебе её возьму?
-У Алёнки возьми, а мне дай!
-Взять-то возьму, но, ты знаешь, это красота только днём, а с приходом ночи ты будешь становиться прежней. Чары-это, как змеиная кожа, спадут через время.
-Пусть так! Я согласна!
 
После той ночи завяла Аленкина красота. Белое лицо покрылось синими прожилками, волос потускнел, голос стал хриплым.
Зато Иришка расцвела: засияли её глаза,словно васильки, лицо посветлело, улыбка искрилась нежностью. С наступлением тьмы Алёнкина светлость боролась с тьмой Иришки, глаза мерцали то голубым светом, то чёрным. Скрипучий голос рвался наружу.
Разлюбил Андрейка Алёнку, женился на Иришке.
Днём Иришка была спокойна, милостива и любезна, а ночью приходилось пораньше ложиться спать, потому что тьма поглощала украденную красоту и открывала прежний облик Иришки. Ночью всё труднее было удерживать змеиную сущность.
Как-то под утро ещё затемно вернулся Андрейка из лесу, тихо прошёл, чтобы не будить жену, погладил Иришку, а та как зашипит, как вскинется, но вовремя опомнилась, не укусила мужа.
Отпрянул Андрей назад:
-Тут змея! Змея!
-Показалось тебе! Какая змея?
Иринка прильнула к мужу, с усилием возвращая человечий облик.
Иринка с первыми лучами солнца вставала управлялась по хозяйству. Муж не мог нарадоваться на хлопотливую жену. Не успел глаза открыть, а уж пироги готовы с капустой или с яблоками, самовар кипит.
Мать то же довольна: как дочь похорошела после замужества, не узнать.
-Вот что любовь делает! -умилялась она. -Жаль, не дожил старый.
Всё было хорошо, пока не снесла Иришка яйцо тёмной ночью. Скорлупа треснула, из неё выглянул маленький, худенький мальчонка, кожа синей чешуёй отливает, глазищи огромные немигающие, и зубки остренькие, звериные. Ни дать, ни взять-чудище неведомое.
Иришка уничтожила скорлупу, а малыша положила рядом с собой на постели.
Увидел Андрейка дитя и узнал в нём прежнюю Иришку. Дитя ощерилось и прыгнуло в лицо отцу. Отбросил Андрей страшного младенца от лица своего и понял, что обманула его Иришка, украла его любовь.
Младенец упал на четвереньки, крутанул чёрной головешкой и побежал за Андрейкой.
-Оте-ец! Отец! -хрипло звал новорожденный. Голос его лопался в воздухе и рассыпался острым щебнем повсюду.
Убежал Андрейка от дома подальше, забился в щель под скалой. Долго ли он там пробыл, не помнил. Придремал как будто. Явился к нему старик с головой змея:
-Почто внука моего отверг?
Вспотел от такого сна Андрейка огненным потом. Вышел он из укрытия и побрел обратно. Вывели ноги его к избушке, вышла из неё старушка-Лесовушка, покачала головой.
-Знаю беду твою. Научу, как от горя-злосчастья уйти.
Слушает Андрейка и как будто не слышит. Очнулся уже возле дома. Остались в памяти слова Лесовушки: «Тьма, тьма, возьми своё порождение! Тьма-тьме, свету-свет!»
Переступил порог и трижды произнес заклинание.
Тьма крылом своим взмахнула и поглотила творение своё: исчезли Иришка и её сын. Просветлело в избе Андрейки. Вернулся он к Алёнке, которая расцвела краше прежнего.
Стали они жить –поживать да добра наживать.
На том сказке конец, а кто слушал-молодец!