Музыкальный залп в городе оружейников

Саманта Фокс в Ижевске

Памяти Виталия Николаева

Я достаю из шкафа подшивку пожелтевших газет. Это первое, что полетит на помойку, когда меня уже не будет. Новые поколения вообще не понимают, что это такое. Другим не ведомо, что там вместе с публикациями осталась не просто часть жизни, измеряемая не только количеством слов, абзацев и страниц в сотнях статей, очерков и репортажей, но и количеством бессонных ночей, не восстановленных нервных клеток, полученных и не полученных гонораров. «Гонорар - не гонорея. Получай его скорее!» - гласит старая цеховая поговорка. И даже если ты везде успел, не факт, что тебе хватит на хлеб и масло. Журналистика - мимолётное дело. «Утром в газете - вечером в клозете!» - гласит второй постулат. И не только потому, что в погоне за новостями у журналиста нет времени как следует подумать и красочно живописать увиденное, а потому что на следующий день приходят другие новости. Старые отмирают, как сорванный порывом ветра осенний лист, закончивший свой полет под ногами случайного прохожего. В общем, кто первый встал, того и тапки. Главное ошарашить читателя чем-нибудь новеньким!

Я смотрю на заголовки собственных статей: «Центр поп-тусовки перемещается на Урал» («Московская правда», среда 30 июня 1993), «Музыкальный залп в Ижевске» («Московская правда», среда 28 июля 1993), «Саманта Фокс: Музыка - моя первая любовь» («Московская правда», среда, 11 августа 1993). И последнее - это, конечно, ****ёж, потому что девочка родом из рабочего района Лондона петь не сильно умеет, но уже звезда чуть ли не мирового масштаба. Основной талант Сэм, так в семье сокращали имя дочери, заключался в умении принимать на фотосессии откровенные позы, демонстрировать большую грудь и кукольное личико, а на сцене делать привычные ей в обычной жизни суггестивные движения.

«I Wanna Have Some Fun» («Я хочу, чтобы у меня были развлечения») пела Саманта и допелась до того, что эта песня стала хитом и имела успех в пятнадцати странах. Ещё пять песен Саманты трижды возглавляли штатовские хит-парады, что позволило провести успешное турне в стране звездно-полосатого флага и соседней Канаде, а затем прогреметь в Латинской Америке и Юго-восточной Азии. В Индии, на концерте в Бомбее, где собралось 15.000 зрителей, перекрыть «рекорд» Брюса Спрингстина в этой стране.

Несколько её дисков стали платиновыми и золотыми, но сама Саманта в то время говорила: «Я не хочу, чтобы меня воспринимали серьезно. Я хочу, чтобы моя музыка доставляла удовольствие». Такой её и представляли в 90-е, где конкуренцию «певице» могла составить лишь итальянская бурёнка и по совместительству актриса, «певица» и фотомодель Сабрина. Наряду с «поющими трусами» отечественная и мировая поп-сцена пополнялась «поющими бюсгальтерами», щедро спонсируемыми высокими покровителями типа Сильвио Берлускони. «Он просто мне помогал, мы просто друзья», - будет говорить Сабрина о четырежды возглавлявшим правительство Италии медиамагнате и мультимиллиардере.  О таком друге Саманте Фокс приходилось только мечтать, поэтому поклонники и поклонницы в основном обсуждали её возможную бисексуальность, отношения с австралийцем Питером Форстером и бурный, быстро сошедший на нет роман с вокалистом группы Kiss Полом Стэнли.

В нашей стране продолжали печатать плакаты обеих «певиц», которыми украшались стены в мужских комнатах общежитий, а подростки наконец окончательно для себя выясняли кто они: правши или левши. Концерты обеих собирали аншлаги. Многим хотелось увидеть все прелести воочию.

NOTA BENE
Вспомнился один старый анекдот про королеву русской песни Людмилу Зыкину, объехавшую с гастролями полмира. Приезжает Зыкина в Грузию. Исполнила на концерте все песни, а из зала всё несётся: «Браво! Бис!» Ну, Зыкина продолжает петь, затем голос начинает садиться и она говорит: «Извините, я больше не могу». И тогда с первого ряда встаёт один грузин: «Можешь не петь, ты просто ходи туда-сюда, туда-сюда».  «Что в вымени тебе моем?» - задавался вопросом известный куртуазный поэт. И, действительно, кого в России можно удивить большой грудью? Но Зыкина - это, в первую очередь, голос. Голос страны и её национальная гордость.  И уж ходили на её концерты, чтобы послушать, а не то, чтобы посмотреть на неё. Мир она покоряла с Оркестром русских народных инструментов, которым во время этих гастролей дирижировал двоюрный брат моей мамы Виталий Гнутов. То есть, об этом я знаю не по наслышке и не из тех же газет. 

Сабрина, чьей визитной карточкой был диско-хит «Boys» и выдающийся бюст шестого размера, уже побывала в Москве, а затем в качестве участницы фестиваля «Музыкальный залп» в Аджарии.

- Полетишь с нами в Батуми, - спросил меня Айзеншпис?
- Юра, я что похож на пушечное мясо? - ответил я вопросом на вопрос.
- Не понял, - удивился Айзеншпис, - нам гарантировали безопасность.
- Не догадываешься зачем нужен пир во время чумы? Лично для меня достаточно информации, что самолёт вылетает со Чкаловского аэродрома.

В 1993-м «Музыкальный залп» решили повторить в Ижевске, но там были нужны только артисты. В Ижевск с «калашом» - это, как в Тулу со своим пряником и самоваром. Москва и Питер были избалованы концертами и артистами. А провинциальные города требовали хлеба и зрелищ. Восполнить зрелищный голод взялись люди из компании Biz Enterprises и компании «Урал-Аверс». К делу решили подойти серьезно и с размахом: провести не просто концерт, а двухдневный фестиваль популярной музыки. Поначалу в городе никто не верил афишам: Владимир Пресняков-младший, «А-Студио», Наташа Королева и Игорь Николаев, Лада Дэнс, Лика Стар и Аня Лихолет, Сергей Крылов, «Комбинация» и посередине жаркого лета местная команда «Жестокий февраль». В качестве хэдлайнера Саманта Фокс! Ижевск замер в предвкушении праздника, похоже, что в нем на время даже перестали стрелять. Местные проститутки, словно бабочки на свет слетались в гостиницу «Центральная», где среди развлечений был только телевизор, ну, ещё при желании можно было устроить тараканьи бега.

- 25.000 и никаких проблем, - бросила одна из них, когда я поднимался пешком по лестнице в своё убогое жилище.
Она стояла у окна в пол оборота и я, взглянув на её лицо, спросил: «Кто будет платить?»
- Дурак! - сказала путана, - на себя посмотри!
- Ну, я-то себя видел...

В первый день «залп» прогремел лишь для избранных. В Ледовом дворце «Ижсталь» был небольшой концерт, во время которого ведущий Игорь Угольников призывал громче хлопать исполнителям, но львиная доля аплодисментов досталась самому «обанисту» и Саманте Фокс. Саманта со своими музыкантами честно отработала свой сорокаминутный сет «живьём», исполнила старые хиты и новые композиции, заводной рок-н-ролльчик и свою версию роллингстоуновской «I Can’t get no satisfaction». Секс-бомба буквально взорвалась на сцене и взорвала зал.

На второй день концерт проходил на стадионе «Динамо», к которому было трудно не то что подъехать, но и подойти. Тем, кому не досталось билетов, сидели на крышах соседних домов или прорывались к зрительским трибунам через высоченный забор, падая на руки крепким омоновцам. Для многотысячной толпы было неведомо, какие трудности пришлось преодолеть организаторам. Попавшим в крайне тяжёлое положение из-за запрета заместителя внутренних дел на проведение концерта в первоначально определённом месте и его переносе на это самое «Динамо». О том, что пришлось пережить, знали немногие. В их числе сценовики Бориса Краснова во главе с завпостом Сергеем Зазулей, переводчик Сергей Куликов и Виталик Николаев, который затем станет директором Владимира Кузьмина.               

                ********

Виталик Николаев был педантичен, вежлив и хорошо воспитан. Модная причёска, белая рубашка, золотые запонки. Всегда приветлив и энергичен. Когда он появлялся в офисе Biz Enterprises, то занимал место за соседним столом, и в перерывах между работой мы разговаривали.

- А ты в армии служил? - как-то спросил меня Виталик.
- Не просто служил, но я ещё параллельно со службой окончил два курса Института иностранных языков. При этом в части никто не должен был знать про мою учёбу. Поэтому, я по-своему, уникальный человек.
- Я тоже, - сказал Виталик.
- Ты тоже служил рядовым и учился? - удивился я.
- Хе, - хмыкнул Виталик, - я учился в Институте культуры и был на «химии». В институте не знали про «химию» и наоборот.

И вот теперь мы с Виталиком были снова вместе, но в чужом для нас городе. Каждый занимался своим делом. Отдыхать пришлось порознь. После концерта Николаев уехал в какой-то пригородный ресторан, где потчевали артистов, я же остался на стадионе вместе с организаторами и сидел за столом с двумя незнакомыми мне девушками. Мы пили шампанское и мило беседовали. Обсуждали концерт. Я им рассказывал про Москву, они мне про Ижевск и о том, как живётся людям в городе, тишина которого бывает обманчивой, и им бы очень хотелось, чтобы по улицам их зелёного города можно было ходить не оглядываясь, а залпы были исключительно музыкальными. «Тишина всегда настораживает», - вспомнил я название книги Уве Вандрея, которую однажды взял в армейской библиотеке, и стоя ночью на "тумбочке" взахлёб прочёл историю рядового Йохана Шпербера, который оказался не в состоянии вынести бессмысленную казарменную муштру,  систематические издевательства командиров и атмосферу подозрительности, и шпионажа, царившую в армии, мечтающей о реванше. Неожиданно для самого себя я погрузился в  воспоминания, из которых меня вырвал голос незнакомого человека: «Меня попросили отвезти вас в гостиницу».

- В гостиницу? - удивился я. Но я пока никуда не собираюсь!

Человек отошёл в сторону, а я продолжил разговаривать со своими соседками по столу, одна из которых была весьма привлекательна и вовсе не похожа на провинциалку. «С какой стати кто-то решил за меня, что и когда я должен делать? И вообще, что за фигня, я же свой», - так думал я, уже не совсем уверенно поправляя свой бэдж, на котором было написано «Biz Enterprises VADIM PERESVETOV Пресс-атташе». Для пущей верности, зацепив белое поле фотографии, была проставлена печать организации и красовалась подпись её президента Бориса Зосимова. 

Где-то через полчаса тот же человек снова был у нашего стола. Он наклонился к моему уху и отчётливо сказал: «Встал и пошёл!» и вместе с этим незаметно для окружающих довольно-таки больно ткнул мне стволом в колено.

В знак согласия я кивнул головой, затем улыбнулся девушкам: «Вынужден вас покинуть, дела!»

Мы вышли на улицу и меня буквально запихнули на середину заднего сиденья девятки, в которую помимо водителя сели ещё три человека.

- Куда мы едем? - спросил я.
- Мы ещё не решили, - ответил один из них. - Сейчас посмотрим по обстоятельствам.
- Я думал, что на сегодня уже всё, а теперь ещё вот это, - сказал другой...

Машина полетела по пустынным вечерним улицам, затем выехала за пределы города и понеслась вдоль мрачного лесного массива. В салоне царила напряжённая тишина. В багажнике позвякивала лопата и прочее железо. Я больше не задавал вопросов и не старался запоминать дорогу, а также не подавал даже малейших признаков беспокойства. Меня охватило тотальное безразличие. Будь, что будет...

- Менты! - неожиданно сказал водитель и подчинился требованию остановиться, затормозив у милицейской «Волги».

Откуда они взялись на пустынной дороге было известно одному Господу Богу и я понял, что это мой шанс. Диалог гаишника и водителя затянулся. Воспользовавшись этим обстоятельством, я беспрепятственно вышел из машины, предъявил документы специального корреспондента «Московской правды» и показавшийся полчаса назад бесполезным уже упомянутый бэдж.

- Ребята меня в аэропорт везут, - сходу сочинил я, сильно рискуя, потому что не знал в какой стороне он находится, - надо срочно в Москву. Извините, если превысили скорость. Руцкой вызывает!

- Ну, ежели сам Александр Владимирович, - ответил гаишник, снисходительно улыбнувшись, и вернул документы водителю.

- Ну, что куда едем? - спросили меня, когда все снова оказались в машине.

- Поедем в ресторан, где сейчас все остальные, но если мне там не понравится, то в гостиницу.

                *******

- Всё чисто, - сказал человек, который ещё полчаса назад подгонял меня далеко не самым лучшим способом, и он снова перешёл на «вы»: «Остаётесь?»

- Да, в гостиницу утром я заеду сам, - ответил я и вошёл в большое помещение, где за накрытыми столами сидели все, кто ещё недавно был на сцене. Моё появление прошло почти незамеченным. Я сел спиной к двери, прямо напротив Виталика Николаева, с левой и с правой стороны от которого сидели танцовщицы Лады Дэнс. Виталик галантно ухаживал за женщинами, улыбался, наполнял бокалы вином и следил за тем, чтобы их тарелки не оставались пустыми. Неожиданно он изменился в лице и вместе с этим, кто сидел в середине стола, устремили свои взоры ко входу. Я тоже обернулся и увидел, что в дверном проёме стоит человек с пистолетом в руках и попеременно целится в сидящих напротив людей, казалось бы выбирая того, кто ему больше не понравится. Делал он это как в замедленной съемке, и повсему было видно, что его заторможенность следствие наркотического опьянения. В зале продолжала играть музыка. Те, кто сидели по краям не замечали того, что происходит, остальные буквально оцепенели от страха. Никто не знал в какой момент и в кого он выстрелит. Я съёжился и старался больше не поворачиваться, только увидел, как Виталик нырнул под стол и вынырнул из под него уже на противоположной стороне, после чего схватил стрелка за руку, вырвал у него пистолет и вытолкал его в коридор.

В шесть утра самолёт взял курс на Москву. Все были на своих местах. Вместе с нами улетала Саманта Фокс - несбыточная мечта многих мужчин...