Нарисуй мне дерево. Рецензия Игоря Льва

Стихи Сергея Радченко «Нарисуй мне дерево» на канале "Сергей Радченко. Память":
https://rutube.ru/video/540952be566ad72f54f9ee8d46091ba0/

ИГОРЬ ЛЕВ. РЕЦЕНЗИЯ:

«Нарисуй мне дерево».

К кому это обращение?
И вот выявляется вечная пара: художник и зритель – два родителя – произведения. Их общего ребёнка.
Герой иных стихов сам рисовал. Он сам себе рисовал. Сам был своим зрителем. На этот раз он художник этой мысли. И этих чувств.
Но что такое зритель при художнике? Это ведь тот, кто в следующий раз сам станет художником. Это так происходит: вдох и выдох, вдохнул если, то вынужден выдохнуть. Вдохновился если – идёшь созидать своё.

Сейчас здесь пишущий вдохновляет рисующего. Ведь они оба – и зрители, и художники, и читатели, и поэты.

«…, дождь,
Листвы свечение
И мое отчаянье, и свою печаль…»

Художник рисует и своё, и зрителя. Рисуя своё, он рисует его. Причём, «печаль, отчаяние» и вообще грусть-тоска – самый актуальный предмет изображения-выражения. Потому что художество это – способ самопомощи и взаимопомощи – в освобождении, в решении, в поиске.

«Нарисуй мне дерево,
Нарисуй мне дерево,
Дождь, листвы свечение…

Как его мне жаль…»

Кого? Дерево, должно быть. Всякий пейзаж – лирика, всякое дерево – персонаж, портрет. Автора портрет. Зрителя портрет.
Так устроено искусство: автор рисует себя, зритель видит себя.

«И мое отчаянье…
И об одиночестве,
И об ожидании тоже НАРИСУЙ!»

Расшифровывается это отчаяние, которое уже произнесено: одиночество потому что, вот и отчаяние. И одиночество поясняется – потому что ожидание. Как дереву не сойти с места, не пойти искать себе Другого, так и герой видит себя прикованным к ожиданию. К недействию, значит.

«Нарисуй мне дерево
Жёлтое, печальное,
Очень одинокое.
Осенью.
В лесу».

Но вот он ведь прервал ожидание своё – он просит. Он обращается к художнику, тоже одинокому. Мол, вырази про нас – про меня и про тебя. Чтобы тот, Другой, увидел. Мой Другой и твой Другой.
Другой? А разве художник для поэта – не Другой?
И разве поэт – не художник? Разве он сам не выразил, не нарисовал это самое дерево – словами своими?
Как бы предполагается, что поэт словами не может так хорошо выразить свою проблему, как это сделает художник.
И он говорит «нарисуй МНЕ». Художник будет рисовать ЕМУ.
А мы? Где мы, которые это читаем?
Поэту нужен нарисованным художником он сам для чего?
По факту-то поэт этим обращением к художнику показывает себя нам. Это среди нас должен оказаться Другой для поэта.
Конечно же, этот Другой – это Другая. Лишь другая, судя по всему, решит задачу поэта, решит его проблему. Но пока его задача – чтобы было нарисовано про него.
А такие эти «мы»? Это исключительно лишь каждый из нас. Стихи, искусство вообще – это явление для индивидуального употребления. Счастье созидается каждым себе – готовое счастье со стороны счастьем не окажется, так устроен мир.
То есть, поэт обращается к каждому из нас. Точнее: к кому-то из нас – к тому, кто нарисует. Так нарисует, что у рисунка у этого получится. Решить вторую часть задачи.

Вот, что я понимаю: всякий автор, пытаясь нарисовать сам, обращается и к своему продолжателю – мол, сделай так, чтобы задача была решена, если у меня не получится. Да, он сам этот художник, он сам пытается нарисовать – так начинается всякое дело: сначала ты сам его художник – рисуешь в меру своих возможностей, каждому своя мера отмерена. И должен появиться другой – он подхватит и продолжит рисовать то, что начал рисовать первый. И так далее. Итоговая цель – снятие ощущения-состояния одиночества.
Когда Дерево уже не ждёт, а начинает само действовать, одиночество отступает, осень движется навстречу весне.

Больше текстов Игоря Льва - на странице "Игорь Лев 2" Прозы.ру, ссылка: http://proza.ru/avtor/igorlev2?ysclid=m7adofa7bf128279810