Человек

Иван был соткан из противоречий. Работал слесарем, а выглядел так, будто сошёл с полотен эпохи Возрождения. Его руки, испачканные маслом, однажды вылепили миниатюрную розу из гайки, преподнесённую робкой коллеге.
Глаза, цвета грозового неба, хранили молчание, разрываемое лишь редкими, откровенными вспышками смеха.
О нём судачили, ему завидовали. Женщины вздыхали, мужчины хмурились. Он был неприступной крепостью, окутанной тайной. Говорили, что у него трагическое прошлое, что красота его – это маска, скрывающая душевную боль.
Однажды ночью, в свете уличного фонаря, я увидела, как он сидит на ступенях цеха, смотрит на звездное небо. В его глазах отражались мириады огней, соперничающих с его собственной неземной красотой. В тот миг я поняла – он не герой романа, не миф. Он просто человек, чьё сердце бьётся в такт вселенной, и чья красота – лишь отблеск её бесконечного великолепия.
Я подошла ближе, не решаясь нарушить его уединение. Но он, словно почувствовав мое присутствие, обернулся. Его взгляд был спокоен, без той привычной настороженности.
"Красиво, правда?" - тихо произнес он, кивнув на небо. Я села рядом, не говоря ни слова. В тишине ночи, нарушаемой лишь редким гулом проезжающих машин, мы смотрели на звезды. Он рассказал мне о созвездиях, о далёких галактиках, о том, как чувствует себя песчинкой в этом бесконечном космосе.
Впервые, за долгое время, я увидела не слесаря Ваню, не загадочного красавца, а просто человека, стремящегося понять мир вокруг. Человека, способного чувствовать и восхищаться. И в этот момент его красота стала ещё более осязаемой, более человечной. Отблеск вселенной в его глазах уже не пугал, а согревал.