Холодный разбег

Фантастический хоррор.

Светлой памяти американского фантаста Роберта Шекли
 
Холодным разбегом в девяностых годах двадцать первого века стали называть траекторию разгона космических кораблей определенного типа. Так как человечество к концу века едва вышло за пределы Солнечной системы, то на практике холодный разбег использовался лишь для кораблей, покидающих границы нашей системы. Траектория подобного разбега равна расстоянию от орбиты земли до орбиты Сатурна, далее именно от него происходит прыжок.
 Холодным его назвали за неудобный побочный эффект, ведь он сопровождается лютым холодом в салоне корабля, и как ни бились учёные, так и не смогли понять причины такого явления. После прыжка возвращается нормальная температура, прыжок космонавты проводят в специальном скафандре с обогревом. Экипажи тех кораблей, что курсируют внутри системы, холода не испытывают.

 
29 ноября 2098 года
Вхождение в разбег
 
В который раз в жизни она затаила дыхание от восхищения. Светло-голубой диск Земли с экранов был невероятно красив.
Где-то вдалеке затерявшийся на фоне Тихого океана сжимался в еле уловимую крошечную точку ненужный теперь носитель. Вскоре, достигнув атмосферы, он рассеется в мелкую пыль. Кресла под экипажем вибрировали, вся система перестраивалась под старт, и вся процедура была мучительно нудной, но лучшего пока не придумали. Штурман Алина молчала, это был самый первый её рейс, а Ни Хоха, у которой он был третьим, сканировала на экране полотно будущего полета.
Для Холодного разбега любой метеорит может стать роковым, система должна провести путь маршрута с особым минимальным риском для экипажа. К сожалению, всё выстроено так, что космонавты в этом типе звездолёта подчинены бортовой системе, а не она им, поэтому приходится потихоньку материться и ждать, когда она себя проявит.
В этот самый напряжённый момент перед стартом вся страшная грозная мощь Вселенной космонавтом особенно ощутима, и он переживает бурю эмоций от первобытного страха перед бездной до восторга перед ней же.
Когда же подходит непосредственно время того самого разбега от точки, прозванной «Альфа», космонавтов вдавливают в кресло чудовищные силы перегрузок вошедшего в разгон корабля. Но это полбеды, с этого же момента проникший на борт холод ледяными змейками заползает даже через скафандры высокой защиты.
Ни Хоха, уловив на приборах появление альфа точки, вдавила кнопку пуска, и тут ее вжало в кресло, так что до спазма перехватило дыхание, разгон начался. Бортовая система развернула корабль навстречу несущейся Вселенной, и обе девушки сразу почувствовали тяжесть такого явления, как разбег.
– Миновали орбиту Луны, – монотонно докладывал бортовой компьютер, – выходим на прямую до Марса.
– Холодно, но терпимо, – подала голос Алина, – думаю, груз доставим вовремя.
– Не зарекайся! – осадила ее Ни Хоха, – этот маршрут убил многих.
 Обе женщины умолкли, корабль начал набирать разгон, а такой момент совсем не предполагает пустых разговоров. В обзорном экране надвигающаяся на тебя мощь грозной бездны будто нарочно проникает в самые потаённые уголки души, заполняя её собой, и объяснить это невозможно. То, что твое сознание, твоя душа в момент прыжка становятся неотделимы от этой холодной пустоты, заметили ещё самые первые первопроходцы по Солнечной системе. И пусть даже в сознании космонавта хаотично всплывают обрывки далёких земных воспоминаний, через небольшой момент пустота проглотит и их.
Остаётся лишь одно точное прямое следование цели: либо долетишь, либо будешь окончательно поглощён космосом. Разбег вселялся в память обеих астронавтов и постепенно пробуждал совсем не к месту давно забытые воспоминания, заставлял закипать кровь в жилах, но внезапный прилив бодрости мог мгновенно смениться леденящим душем депрессивного наслоения и лишить четкости рассудка, столь необходимого здесь. Глубоко вздохнув, Ни Хоха решилась пошевелить пальцами, до сей поры прижатыми корабельным притяжением.
Нет, воистину не каждый астронавт выдержит испытание разбегом. Но терпеть осталось немного, корабль войдет в стадию, ляжет на нить дрейфующего курса и дальше можно наслаждаться полетом, доверившись совершенству бортовой системы. Ни Хоха посмотрела на Алину с тревогой, но та была сосредоточена, как никогда, собрана и серьезна, и тревога отступила, уверенность в напарнике – первое правило, неотступное правило.
Позади корабля прокатился ярко-рыжий Марс, минуя Венеру, они пройдут мимо всех гигантов Солнечной системы, ей привычно, а Алине будет в диковину, ведь такое впечатление остается на всю жизнь. Однако уже близ орбиты Сатурна завершится стадия перехода в прыжок, и все остальные гиганты – Нептун, затем Уран – перед кораблем только промелькнут, поэтому она отдала почти романтичное распоряжение:
– Штурман Алина, покинем кресла на двадцать минут, нельзя упустить возможность посмотреть на Юпитер вблизи...
Ее фразу оборвал восторженный возглас Алины:
– Юпитер! Царь планет! Спасибо!
Юпитер, величественно проплывая в экране обзора, заполнил собой всё, вихри гигантских циклонов вспарывали его бок, что-то там постоянно двигалось, смешивалось как в адском котле, и вновь разбегалось и разделялось, смотреть было можно не более десяти секунд, дальше начинало резать глаза. Ни Хоха и отвела взгляд, но на фоне величественности царя планет не возникало совсем осознания собственной ничтожности, совсем наоборот.
– Жутко холодно, – пожаловалась Алина, закончив созерцание.
– Возвращаемся, до Сатурна долетим быстро, и последняя стадия разбега, холод отступит.
 
Щупальца Кассини
 
Титан, спутник Сатурна, являлся той самой точкой, откуда уже непосредственно совершался разбег и прыжок за грань Солнечной системы. Звездолет завис над его орбитой. В экран обзора Ни Хохе хорошо была видна атмосфера границы, где чернильная синева космоса осторожно смешивалась с голубоватой прозрачной дымкой, чем-то напоминающей атмосферу земли. Когда же звездолет опустился чуть ниже, дымка внезапно проявилась ярче, приобретя фиолетовый оттенок, а еще ниже перешла в кислотный оранжевый цвет. Объемная платформа космической станции, проплывающая по орбите Титана, приняла на себя звездолет, в сравнении с ней он казался крошечным.
Теперь можно было в течении полутора часов до прыжка неспешно прогуляться и полюбоваться видом нависающего над Титаном Сатурна. Прыжок совершался уже непосредственно с платформы, когда сходились вычисленные даровитыми учеными точки для его осуществления и открывался путь – тоннель, выводящий за привычные пределы Солнечной системы. Облачившись, в скафандры прочной защиты астронавты вышли под купол платформы. Конечно, эта непосредственная близость подобного гиганта могла впечатлить кого угодно, особенно кто осваивает космос в самый первый раз. Ни Хоха к подобным зрелищам привыкла, а вот ее спутница, конечно, вошла в ступор шок и в восторг одновременно.
Ни Хоха произнесла, поняв чувства спутницы:
– Станция полностью автономна, построена силами галактического содружества десять лет назад в рамках программы «Скачок во Вселенную». Она, может в рамках выполнения задачи принимать десять звездолетов одновременно.
– Я вообще об ином хотела спросить, – отмахнулась девушка. – Кольцо Кассини далеко отсюда?
Отсюда, со станции, кольца Сатурна просматривались так объемно и четко, что казалось – протяни руку и дотянешься. Зрелище было завораживающим, гигант своим объемом, конечно, не мог не давить на психику, но его кольца, заполненные в пустотах килотоннами белесой космической пыли, выделяющейся на мрачном фоне космоса, не могли не вызвать восторг, граничащий со священным трепетом.
– Вообще мы над ним пролетим, – ответила Ни Хоха, – а точнее, промелькнем, проскользнем весьма быстро.
Алина всматривалась в пустой космос и неожиданно процитировала:
Открылась бездна, звезд полна;
Звёздам числа нет, бездне дна.
– Да, старик Ломоносов, – согласилась Ни Хоха. – Нам пора, штурман. Возвращаясь к кораблю, Ни Хоха думала о предстоящем, о последнем самом сложном этапе разбега, который либо убивает, либо открывает путь в большую Вселенную. Не могла она об этом не думать, ей самой уже тридцать восемь семьи нет, а у Алины на земле остались муж и годовалая дочь. Недаром на земле она так протестовала и требовала, чтобы штурманом послали опытного мужчину, но у комитета свое виденье.
Женщины заняли подобающие места в ожидании, когда автомат объявит старт.
– Следи за показаниями приборов, – напомнила Ни Хоха, – здесь на нас воздействует притяжение Сатурна, непосредственному вхождению в разбег оно может помешать. 
– Я сама сосредоточенность, капитан, – ответила Алина, – и я хочу прилететь к семье победителем, преодолев барьер неизбежного.
 Звездолет оторвался от притяжения платформы, теперь он превратился в крошечную точку на фоне стремительно надвигающегося Сатурна. Пропасть его метановых океанов и бушующих вихрей, каждый из которых был величиной чуть ли не с Землю, ужасала. Алина всё больше бледнела, а самообладание терять было нельзя. Ни Хоха по себе знала, как теряется человек на фоне гигантских планет. – Поворот, штурман, поворот в сторону коридора, – крикнула Ни Хоха, – прозеваем – всё, конец, понимаешь?!
Корабль почти достиг одного из пылевых колец, столкновение с ним означало конец миссии и неизбежную гибель. Это было Е-кольцо, носившее репутацию убийцы многих звездолетов, предпоследнее кольцо Сатурна, самое таинственное, распростертое между орбитами лун Сатурна Мемаса и Титана, шириной более двух тысяч километров.
По разуму Алины ударил психоз давления гигантской планетой, погубивший на данном маршруте нескольких астронавтов, и она отключилась.
Раздумывать было смерти подобно, и Ни Хоха полностью переключила управление на себя. Щупальца кольца, пылевые вихри, пронизывающие вакуум, распростерлись навстречу звездолету, однако они не успели захватить его в притяжение. Ни Хоха полностью развернула корабль, и он лег на нужный курс тоннеля Безбородова, который теперь точно выведет их за пределы Солнечной системы. Сатурн остался позади, теряя власть своей страшной по воздействию гравитации. Алина постепенно пришла в себя, но Ни Хоха спокойно вела корабль к открывающемуся жерлу тоннеля, не беспокоя её, преодолела страх, значит, быть ей капитаном! Корабль всё больше набирал разгон. 
– Мне можно часть управления? – попросила Алина. – Нужно, – улыбнулась Ни Хоха, – мы пред лицом бездны.
 
Тоннель Безбородова – коридор, выводящий звездолеты за пределы Солнечной системы и возвращающий их таким же путем обратно был открыт относительно недавно. Однако никто до конца не мог предсказать и просчитать, как и в какой момент, этот таинственный объект поведет себя в той или иной ситуации. Множество звездолетов через него благополучно вышли за пределы системы и вернулись обратно. Но многие экипажи, следующие тем же путем, погибли, и расследования не смогли выяснить никакой причины, тем более не было пока у человечества более краткого пути за пределы своей системы. Полет без тоннеля, без разбега занял бы четверть человеческой жизни. 
Ни Хоха своим седьмым чутьем почуяла, что всё пошло не так. Приборы не обманули её, коварное притяжение Сатурна успело прицепиться к кораблю. Корабль не успел набрать необходимую скорость, его развернуло обратно к Сатурну, причем настолько резко, что осознание пришло в самый последний момент. Стремительно приближающийся гигант полыхал океанами газовых бурь, пылевые кольца внушали не трепет от космической красоты, а ужас, превращенный сознанием в щупальца сверхгигантского космического спрута.
Заполнивший нутро корабля едкий кусающийся холод не добавлял оптимизма.
– Штурман, приказываю задействовать все разворотные возможности корабля!
– Капитан, я могу задействовать только ту энергию, что для разгона, мы точно развернемся, но может не хватить на прыжок.
– Выполнять! Приборы засветились голубоватым свечением.
Корабль почти достиг крайнего кольца, триллионы тонн космической пыли, соединенные божественным архитектором в подобие необъяснимо красивого объекта, но только внешне, суть же была страшна.
Собравшись в единый миг, Алина включила систему. Корабль тряхнуло так, что обе женщины чуть не откусили языки, но воздействие разворотных систем дало результат. Корабль оторвался от притяжения Сатурна и вошел в колею разбега.
 Теперь нужна была передышка, войдя в тоннель, корабль уже никуда не отклонится от намеченного курса. Ни Хоха вытянула затекшие ноги. 
– Алина, дальнейший полет пройдет более-менее спокойно. Нужно проверить компоненты доверенного нам груза, колонистам не выжить без него. 
– Хорошо, капитан. Запустить сканирование? 
– Лучше прогуляемся, сидеть в этих креслах опасно для пятой точки. Автопилот, наш бортовой компьютер абсолютно надежен. Женщины вышли из рубки в коридор, по обеим сторонам которого тянулись стерильно однообразные помещения, заставленные контейнерами. По виду все выглядело не очень уютным. Серый коридор убегал прямым пунктиром на дальний край корабля, и от рубки конца ему не было видно. 
– Что поделать, грузовой звездолет, – вздохнула Ни Хоха. – Слушай, Алина, дежурить будем по очереди, иди в кают компанию спать…. 
– Капитан, почему не вы? 
– Почему? Разбег только начался, впереди граница Солнечной системы, мы ждем сюрпризов, большей частью неприятных.
Алину удалось уговорить, и она ушла. Ни Хоха вернулась в рубку, приборы светились ровным свечением, планеты Солнечной системы, сколько их осталось, быстро проносились вдоль борта. Медленно, но верно звездолет приближался к барьеру неизвестного, к самой границе Солнечной системы. Траектория холодного разбега спешила к завершению.

Выход на траекторию
 
Центральная диспетчерская. Орбита Земли

 – К вам мистер Перкинс Орли, – доложил секретарь.
– Пусть войдет, Клим, – согласился начальник станции. Бессонов говорил, но при том всё его внимание было приковано к мерцающей точке на обзорном центральном экране, показывающем пути всех звездолетов в траектории солнечной системы. Но всё его внимание было сосредоточено именно на одной точке. Крошечная точка, затерянная в скоплении звезд, от которой теперь так много зависело.
Перкинс появился на пороге веселый, как всегда, шумный, пахнущий старомодным и видимо очень дорогим табаком. Но едва дверь закрылась, настроение его поменялось. Он с размахом резким жестом швырнул объемную папку на стол. Бессонов оторвал взгляд от монитора, поднялся навстречу, не протягивая руки.
– Вижу, раскопал, – произнес он, а голос не соответствовал мощному телу, дрожал.
– Раскопал, – произнес Орли, опускаясь в кресло, – надеюсь, прослушки нет? Бессонов, мне правда нужна, одна из женщин на том звездолете спасла мне когда-то жизнь. 
– Сам бы полетел вместо нее, – ответил Бессонов, – но есть силы повыше нас. К сожалению, у этого звездолета не назначен обратный рейс. Эти женщины выбраны жертвенными агнцами для того, чтобы затем спасти сотни жизней. Орли показал на папку.
– Здесь результаты исследований почти трех институтов, годы работы, величайшее, так сказать, открытие, форма жизни, способная жить в мертвом вакууме, посмотришь?
– А нужно ли, – отозвался Бессонов, – мы, возможно, и так скоро узнаем, с чем имеем дело, к сожалению, ценой любой жизни. И следующие спасенные судьбы не должны сохраняться подобным способом. Но опять же никто не знает на сто процентов, проявится это или нет, чтобы звездолет спокойно прошел через границу системы. Орли открыл электронную папку, выпустив из нее проецирующий экран.
– Это случилось двадцать лет назад, когда звездолеты только начали выходить за траекторию Солнечной системы. Один из звездолетов был атакован Стражем…
– Кем? – спросил Бессонов, потрясенный.
– Смотри на экран, эта та самая форма жизни, живущая практически в вакууме, или взаимодействующая с ним, то, с чем возможно придётся столкнутся девчонкам. По чьей-то высшей воле Страж решает, пропустить или нет звездолет через грань системы, то есть он пограничник.
Один из таких выкосил команду звездолета «Астрал». Здесь его предполагаемый облик, смоделированный компьютером, в реальности может быть всё ещё страшнее, уверяю. Проникая внутрь корабля, сущность буквально за короткое время нейтрализует весь запас воздуха, лишая астронавтов способности дышать. Хотя, возможно, и это только предположение.
– Тварь разумна?
– Не могу сказать, всё это только предположения. Но пока за двадцать лет погиб только один звездолет. Узнав, что вы направили корабль с целью изучения данной проблемы, я полетел сюда, но, похоже, опоздал. И уж никак не ожидал, что вы пошлёте на заклание своих же людей.
– Похоже на хищного динозавра, – произнес Бессонов. – Мало мы ещё знаем космос.
 
***

Ни Хоха до рези в глазах вглядывалась в надвигающуюся бездну. Мрак и мрак, непроницаемые звезды сконцентрировались где-то вдали, высвободив аллею, полностью состоящую из непроницаемой тьмы. Она вся так сосредоточилась на вхождении в единую траекторию, что невольно вздрогнула, когда в рубку вошла, позевывая, Алина. 
– Капитан, ваша очередь поспать, – произнесла она. 
– Нет, не до сна. Мы приблизились к траектории выхода за пределы системы. Займи свое место и анализируй. Да, и свяжись с Землей, они нас ведут, но так будет спокойнее. Траектория – смертельно опасный участок.
Теперь внимание обеих женщин было сосредоточено на оставшемся участке пути.
Также до рези в глазах вглядывались теперь в монитор и Орли с Бессоновым, им важно было отследить путь именно этого корабля. Оба, чувствуя долю вины за всё произошедшее, прекрасно понимали, что всё теперь зависит от самих женщин. Если объявится Страж, им придется вести с ним битву, не ожидая никакой посторонней помощи. Только вот равной и по силам ли будет эта битва?
– Они вышли на связь, – прогремел голос Клима.
– Здравствуйте, Олег Борисович, – это был бодрый голос Алины. – Последний сеанс связи в пределах системы, мы вошли в траекторию выхода из Солнечной системы. Долго говорить не могу, нужно сосредоточиться на прыжке. Капитан занята, но вам привет, горячий привет!
– Хорошо, будьте осторожны, следующий сеанс связи после выхода из траектории.
– Погано я себя чувствую, – произнес Бессонов, отключившись.
Орли вдруг наклонился к нему: 
– Бессонов, устрой резервный корабль, прошу, я думаю успеть. 
– Я сделаю всё, что смогу, но за последствия отвечаешь сам, – очень мрачно ответил Бессонов.

Проникновение
 
Траектория полностью проглотила песчинку корабля. Теперь со всех сторон его обтекала леденящая душу бездна, она была не только снаружи, она залезала в самую душу, вымораживая там все до последней клеточки. Ни Хохе начало казаться, что она проникла даже в один из её зрачков, и теперь ей приходится смотреть холодным взглядом бездны.
Алина вся была сосредоточена на приборах, её разум теперь занимал только прыжок. Верность делу – хорошее качество, но что происходит в голове астронавта, впервые пересекающего грань Солнечной системы, один Бог ведает. Алина смотрела на монитор, широко раскрыв глаза.
– Капитан, у нас проникновение, нечто явно живое перемещается по отсекам, но как? Разгерметизации не было, что могло проникнуть со стороны мертвого космоса?
– Значит, всё правда, – ответила Ни Хоха. – Есть объекты, способные взаимодействовать с вакуумом, или даже состоящие из него.
– Как вы узнали? Скрывали правду?
– Нет, все на уровне догадок, но полвека назад подобная сущность погубила экипаж звездолета, после этого ничего подобного не было. В легендах этих тварей называют стражами и, если им верить, они пограничники на периферии солнечной системы. 
– Если он вакуумный, то, перемещаясь по кораблю, быстро распылит запасы нашего воздуха, что будем делать? – спросила Алина.
– Активируем анероиду, – ответила Ни Хоха, – она примет удар на себя, надеюсь.
– Они нестабильны, капитан, эти не живые люди, зачем нам еще одна проблема?
– Выполняй, Алина, мы должны использовать всякий шанс.

***

Черный сгусток, похожий на большую пиявку, просочился через обшивку корабля, где-то на дальнем его конце. Через толщи корабельных переборок эта субстанция, ещё не принявшая определенную форму, легко считывала то, что происходит в подсознании астронавтов. Бесформенный сгусток вдруг рассыпался на множество черных шариков, и они зависли над полом, паря в воздухе как некий отдельный микрокосм. Таинственный разум ждал момента, чтобы первым нанести удар, считывая всю информацию с мозговой подкорки тех, кого он не должен был пропустить через границу системы ни в коем случае.

***

Следуя приказу, Алина с неудовольствием вошла в отсек, где хранились тугие пластины, при активации становящиеся человекоподобными анероидами. Подобные разработки на Земле велись совсем недавно, и с подобными созданиями произошло уже немало разных трагедий. На звездолетах анероид перевозили лишь в особом консервированном виде во избежание нестабильности с их стороны, и активировать их разрешалось лишь в самых критических ситуациях. Алина с неудовольствием смотрела на невыразительную серую невзрачную пластину. Как же не хочется выпускать джинна из бутыли, но пути назад нет. Она провела рукой по боку пластины, и та преобразилась, воплотившись в девушку, которую ничем, никакими признаками не отличалась от нее и от любого человека.
– Одевайся, – кратко произнесла Алина, – приходи в центральную рубку, получишь задание. – Она не могла преодолеть отвращение к стеклянным глазам псевдочеловека.
– Гость на ином конце корабля, не движется, выжидает, – произнесла Ни Хоха, – с анероидной я пойду сама, ты на вахте, прыжок близко. В рубку вошла девушка-анероида, одетая в боевой комбинезон, козырнула.
– Всё, времени нет, идём, – приказала Ни Хоха.
 
Шаги магнитных ботинок отдавались звонким эхом в необозримом и кажущемся обезличенным коридоре. Стерильная, вдавливающая в пол тишина, Ни Хоха ощущала её затаившейся, желающей убить. Анероиду она пропустила вперед, готовая в любой момент применить оружие. Ни Хоха не подозревала, что всего через две-три переборки вакуумные шарики начали соединяться, образуя форму некоего живого организма. Из черной, вязкой массы как из теста проявились отростки, тварь резко меняла свою форму, параллельно сканируя мыслеобразы в нейронных цепях астронавток. 
И вот, мгновенно зацепившись за один образ, секундой промелькнувший в разуме Алины, тварь в одно мгновение приняла вид доисторического динозавра. Выросшая лапа с жуткими когтями клацнула по пластику пола звездолета так, что эту встряску в центральной рубке ощутила даже Алина. Она приподняла голову, вслушиваясь в гамму странных вибрирующих звуков. 
– Капитан, что у вас? Не молчите, пожалуйста. Нужна помощь?
Голос Ни Хохи словно прозвучал из некоей бездны, лишенной дна: 
– У нас динозавр по кораблю бегает, чего только не было в моей жизни, но такое впервые! 
– Вы, верно, шутите, капитан!
Динозавр, начав преследование, идеально вписывался в изгибы корабельных коридоров, и скорость развил явно нешуточную. При всех своих спринтерских способностях в скафандре средней защиты Ни Хоха была бы обречена, но внезапно даже без приказа анероида встала на пути пришельца, и миновать её он не мог ни при каком раскладе. Он как таран врезался в её твердое кремниевое тело, и она, молниеносно выбросив руку, нанесла такой сокрушительный удар, что динозавр рассыпался.
И робота, и коридор заволокла непроницаемая чернота. Но чернота рассеялась быстро, и внимательно наблюдающая Ни Хоха успела заметить, что среди анфилады черных капелек словно в капсуле шевелиться симбионт, тот самый истинный Страж, использующий вакуум словно скафандр.
Похож он был на отвратительного и очень большого червя. Но вакуумный скафандр быстро скрыл его.
Девушка-анероида уже было развернулась, чтобы вернуться к своему капитану, но в этот момент тварь, увеличившись, обвилась вокруг неё и подняла над полом. Ни Хоха, ошеломленная, среагировала, вовремя пригнувшись, анероида пролетела над нею и, врезавшись в стену, распалась на две части, даже кремниевый организм не выдержит подобного удара.
 В пилотской оставшаяся один на один с бездной Алина готовила корабль к прыжку через барьер Солнечной системы. Скафандр не спасал от жуткого холода, царапающего кости. Ей было страшно, но она понимала: допустить малейшую слабость погибельно, беспощадная бездна ждет только этого. Космос – монстр, людоед, его ужасающий лик прижат к обзорному экрану корабля. К тому же Алина слышала по включенной связи, что происходит там в коридорах с её капитаном. И вдруг она услышала то, что совсем не ожидала услышать.
– Добрый день тебе, мама, – прозвенел тонкий голосок её дочери.
Ошеломленная Алина подняла взгляд, на пороге рубки стояла девочка, точная копия её шестилетней дочери. Очень легкомысленно выглядел её костюмчик – легкое платьице и поверх кофточка среди лютого холода, захватившего рубку. Алину уже не спасал даже специальный скафандр высокой защиты, а у этого существа тоненькие ножки из-под короткого платьица. Но Алина прекрасно поняла – это морок Стража, а не её дочь, откуда ей здесь взяться? Притом в ручонках девчушка почему-то сжимала банку малинового варенья, по цвету именно оно.
– Кто ты есть? – растягивая слова произнесла Алина. – Страж? Так не морочь голову, к чему этот маскарад?
– Я людоедка, – очень серьезно произнесла девочка, – в детстве ты любила выдумывать чудовищ, ну вот и нате, придумала. С виду я обыкновенная, но ты загадала – если нашкодишь, придет такая же обычная девочка, как ты, и скушает тебя с малиновым вареньем.
– Припоминаю, – вздохнула Алина, – однако есть одно волшебное слово, которое для тебя смертельно.
– Ладно, долой все эти игры в детские страшилки, – сменила тон девочка. – Я частичка Стража, а сам он есть полномочный представитель всего космоса. Он послал меня предложить тебе инициацию, ты растворишься в космосе, ты станешь знать всё и везде, и сама станешь судьей человечеству.
– Нет, – твердо ответила Алина.
После этих ее слов очертания девочки поплыли, во весь её рост проявилась огромная пасть, вся усыпанная острыми огромными зубами.
– Тогда ничего другого не остаётся, как сожрать тебя, мамочка!
На месте девочки возник чернильного цвета монстр без четких очертаний, выбросив плети-щупальца, он начал её подтягивать к себе, щелкающая пасть приближалась с пугающей быстротой. А два проявившихся с оттенком серебра глаза пытались влезть в её разум. На короткий миг Алина действительно увидела, какую власть получает тот, кто инициирован, её мозг как сканирующий кристалл вдруг увидел многое, недоступное простому человеку во Вселенной. Но не слишком ли высокая цена, чтобы в итоге стать таким космическим слизнем, губящим жизни? 
– Нет, – сказала Алина, стряхнув наваждение, и вспомнила волшебное слово.
Тварь вцепилась зубами ей в руку, прокусила скафандр, это уже не давало шанса на выживание, но отрезвило. Боль от зубов, прокусивших плоть до кости, была вполне реальной.
– Огус Рыт Соскине Спим ус!
В тот же момент слизняк отпустил её, рассеялся, вновь возникла девочка.
– Включай самоуничтожение корабля, – грозно приказала она, – свою участь вы выбрали сами! Этот корабль теперь проникнут каждой моей клеточкой, мне дан приказ не пропустить вас, и я это сделаю!
В прокушенный скафандр втягивался холод и вакуум, она понимала – жить осталось немного, левая искалеченная рука вдруг повисла как плеть.
– Я это поняла, – спокойно произнесла Алина, и правой рукой выхватила бластер из кобуры, – сдохни, тварь!
Сверкающий луч бластера врезался в существо, псевдо одежда на девочке вспыхнула. Алина с трудом остановилась, выпустив весь заряд, её трясло, на полу рубки пузырилась чернильная клякса с ошметками платья, шевелящимся подобно мерзким червям. Среди всего этого лежали осколки банки с малиновым вареньем. Где вымысел, а где реальность? Как отделить их друг от друга?
  
 Аватар зла
  
 Ни Хоха, ставшая свидетельницей расправы стража над роботом, успела передать Алине команду:
– Алина, не жди меня, вводи корабль в прыжок, мне нужно разобраться с гостем.
Она прервалась, наблюдая как тягучая темная масса мгновенно просочилась через потолок. Воздуха на корабле становилось всё меньше, хорошо, что скафандр универсален и запасов дыхания хватит на много часов.
– Капитан, последняя стадия разбега, входим в прыжок, будьте осторожны! Вослед за этим весь корабль тряхнуло, и она вновь не устояла на ногах.
– Алина, тварь – это нечто – ползет к тебе через технические отсеки, заблокируй пилотскую! – успела крикнуть она. 
– Бесполезно, капитан, это уже побывало здесь, мне осталось немного до смерти, – ответила Алина.
 Вслед за этим её снесло с ног, в момент разбега её положение стало равно самоубийству, по правилам нужно сидеть в пилотском кресле. Её отбросило, она ударилась затылком об обшивку, скафандр, конечно, спас, хотя мало не показалось. Оставленное гостем черное облако стремительно разрасталось, пожирая последние запасы их воздуха. Отлетевшая от тела при ударе голова анероиды смотрела на неё печально, автономность работала.
«Надо же, тварь понимает», – со злостью подумала Ни Хоха и яростно пнула эту голову, не удержалась, выброс адреналина был чудовищным. Обезглавленное и искорёженное тело скребло руками по полу, невероятно, что заложили эти горе конструкторы в эти искусственные создания. Начавшийся прыжок окончательно вдавил её в пол, она с огромным усилием приподняла голову. Жуткая фигура маячила впереди, затуманенным взором она видела лишь некие смутные очертания черного гиганта, ничем не напоминающие человека. Значит, он вернулся добить её! На него не действует здесь ничего! Он дома, это мы в гостях.
Судя по всему, он и есть истинное лицо космоса. 
 Чудовищные перегрузки вдавили Алину в кресло, но несмотря на это, она сообразила, что на чужака нужно напустить анероид, она активировала их прямо со своего пилотского кресла. Алина наблюдала, как одна за другой пластины превращались в подобие людей с непроницаемыми лицами.
– Все на помощь капитану, ускоряйтесь, – подала она команду.
Алина перевела взгляд на экран, ускорение стало таким, что казалось, вся вселенная превратилась в сингулярную точку, сжалась и теперь присутствует здесь.
– Прыжка не будет, – сказала сама Алина, простите, капитан, я всё отменяю, мы поворачиваем домой.
Алина дала команду, и корабль вышел из режима прыжка у самой границы, более того, она развернула его обратно.
 
***

Мы и представить не можем, сколько ужасающих тайн скрывает в себе темная материя Вселенной, какие сущности затаились там в бездонных колодцах туманностей и черных дыр. Освободившись от симбионта, некогда даровавшего ему защиту, тварь предстала во всем своем ужасающем облике. Цепляясь за корабельные стены щупальцами-отростками, Страж то и дело проявлял в себе самом самое жуткое, что извлек из разума обоих женщин. И пусть он не был так уж быстр, за спиной Ни Хохи практически осталась всего лишь одна переборка, а за ней уже ледяной космос. Хотя и в корабле оживший вакуум сожрал все запасы воздуха. И тут раздался голос Алины:
– Капитан, неужели вы не догадались, какой образ использует страж?
Ни Хоха смотрела на монстра, которого воссоздал из самого себя Страж, нечто желеобразное, склизкое с массой щупалец, рук, когтей, и зубов, он надвигался, готовый поглотить все. Каждая клеточка корабля теперь, казалось, им пропиталась.
– Обе мы в детстве прочитали неимоверное количество фантастики, и всё хранится в нашем подсознании на дальних полках. Помните «Абсолютная защита» Роберта Шекли, неубиваемое чудовище Ворчун на корабле Грегора и Арнольда. Герои спаслись от него, укрывшись одеялом.
– Но это фантастика, а здесь реальность. Алина, у меня за спиной только одна переборка, ведущая в космос!
Ни Хоха отступила к последней переборке, наблюдая как ужасающее чудовище неумолимо подбирается к ней, теперь он даже не торопился, он словно играл с ней. 
– Капитан, простите меня, я остановила прыжок и активировала анероид, так надо, спасайтесь сами, обо мне не думайте, я добровольно ухожу из жизни, чтобы спаслись вы. Я также активировала самоуничтожение корабля. Пока сигнал с командой поступит в реактор аннигилятора, у вас есть минут двадцать, чтобы выброситься в открытый космос. Скафандр выдержит, сюда уже летит Бессонов, он выходил на связь. Он вас найдет, но на ракетном ранце отлетите как можно дальше от корабля, найдите на земле мою семью. Я послала шлюпку, если сможете достигнуть её, укройтесь в ней, всё, прощайте!
В коридор вбежали Анероиды и набросились на чужака, облепили его, словно мухи лакомый кусок мяса, он яростно сек их плетьми-щупальцами разрезая тела пополам, он рвался к человеку, к тому, кто посмел встать на его пути.
Ни Хоха потихоньку отступала, она ждала, когда сигнал достигнет аннигилятора и код уничтожения откроет внешние люки. Монстр быстро расправился с роботами, и вновь начал движение в её сторону, но уже в ином облике, он приобрел некие гротескные черты человекоподобного гиганта. Мозг Них Хохи чуть не взорвался, когда он телепатически заговорил с ней, каждое его подобное слово пронзало её тело как электрический импульс.
– Пришло твое время стать новым Стражем, женщина. Или ты примешь инициацию, или на целых полвека выход за пределы Солнечной системы землянам будет закрыт.
Гигант навис над ней в полный рост, конечно же, он не был человеком, в нем что-то постоянно текло и менялось, особенно лица, сколько же душ он растворил в себе за время своего многомиллионного существования, ведь наверняка и Землю подобные ему посещали. А древние художники запечатлели память о них, о страшных богах, не имеющих четкой формы. Он приподнял её, а потом со всего размаха ударил о пол, скафандр выдержал, но боль молнией пронзила тело. Гигант держал её на весу, обвив щупальцем, прямо перед ней из пустого лица проявились два пылающих глаза, затягивающие в себя, лишающие любой воли, и она поняла – любое промедление будет смертельным.
Электрические слова-импульсы вновь зазвенели в её голове:
–  Я докажу тебе, кто здесь истинный хозяин Вселенной!
И Ни Хоха, чей разум пытался затянуть в свой аватар Страж, на короткое время вдруг увидела, каково это быть богом, правда, не светлым, а темным. Ты всё проницаешь, всё видишь, все процессы во Вселенной, ничего от тебя не скрыто, и почти всё подчинено тебе, а ты не подчинен никому, ты надо всем… Только какова цена этому?
И вдруг она увидела женщину, обыкновенную светловолосую женщину в скафандре, но с откинутым шлемом.
Миловидное наваждение шагнуло к ней откуда-то из темноты и улыбнулось, но в этой улыбке было что-то не так.
– Не смотри на меня так, – произнесло наваждение, – я инициирована космосом на «Астрале», первом звездолете, который не пропустили через барьер Солнечной системы. Почему мы не пропускаем некоторые звездолеты, возник у тебя вопрос? Да потому, что нельзя допустить биологическую экспансию человечества по Вселенной. Преимущество за энергетической формой жизни. Посмотри, как органично мы сосуществуем в триедином аватаре: вакуум, Страж и я, биологическое существо, которое теперь имеет контроль над ними обоими, разве не прекрасно?
– Ты – это уже не ты, не обольщайся, – произнесла Ни Хоха, стряхнув наваждение. – Кто кем управляет, еще вопрос.
– Значит, отказываешься от инициации?  – спросила женщина, и улыбка её преобразилась, став зловещей. – Вон пошла отсюда, здесь есть место только высшим!
Ни Хоха и осознать не успела, как вновь очнулась в корабельном коридоре.
 В это время сзади начал откатываться люк переборки, открывая путь ворвавшемуся звездному свету. Ни Хоха, использовав момент, благо руки были свободны, смогла выстрелить бластером чужаку в грудь, и щупальце ослабело. 
Ей тогда показалось, что она услышала женский предсмертный крик.
Она успела активировать ранец, который, оторвав её от чужака, унес в открытый космос почти мгновенно. Отлетев на значительное расстояние, она снизила скорость, чтобы сберечь энергию. Ведь неизвестно, сколько времени предстоит ей падать в безжалостную пропасть в полном одиночестве. Шлюпку, посланную Алиной, она увидела и, выбрав нужную скорость, подлетела к переборке практически идеально.
  
1  декабря 2098 года по земному времени. Вблизи Пояса Май веля. Квадрат Хir lio 998765 
 
Шлюпка падала в бездну, холодную, безжалостную бездну, если её не найдут, универсальный скафандр позволит прожить ещё несколько часов. Но эти несколько часов пройдут в бесконечном падении в адскую пропасть. Теперь уже безжизненный корабль отдалялся от неё, энергия аннигилятора не создает взрыв, она медленно разъедает объект, в сущности, подобная энергия такое же разумное существо, как и напавший на них симбионт.
В её зрачке отражался миллиардами звезд Пояс Май веля, тот самый барьер, который им не дали пересечь. Внутри умирающего корабля, так же, как и Ни Хоха, Страж отчаянно боролся за жизнь, но плазменная энергия оказалась сильнее, рассеяв его на части. Ни Хоха, предчувствуя, что сейчас произойдёт, прикрыла забрало шлема. Бесшумная гигантская вспышка прекратила существование корабля. Просторная могила у тебя, Алина, вся Вселенная.
Корабельная шлюпка очень мала и примитивна, чтобы на ней достигнуть земли, но дождаться помощи, если только ищут, вполне позволит. Через несколько часов  Ни Хоха,  уже бывшая на исходе сил, услышала голос Бессонова.
– Ни Хоха, мы ищем тебя, мы уже здесь, дай свои точные координаты.
Ни Хоха успела передать координаты и отключилась.    
 
***

На периферии солнечной системы, на пороге страшного барьера, взявшего на себя роль судьи для рвущегося в даль галактик человечества, была найдена женщина-астронавт. Она уже почти не подавала признаков жизни. Почти пять часов в хрупком скафандре и шлюпке она падала в сторону галактической бездны, получив мощнейшую психотравму. Её поместили в карантинную палату, в отдельный бокс. Женщина была жива, но впала в забытье, ей снились сны, в которых была семья Алины: муж, дочка, но не было её самой.
Бессонов, сам облачившись в защиту, вошел к ней. Он был полон надежды, но уже пребывающий там доктор повернулся к нему с искаженным от ужаса лицом.
– Снимите перчатку, потрогайте её руку.
– Господи, она как обжигающий лед, доктор! Неужели это следствие того, что она пять часов падала в небытие?
– Вот именно, если она выживет, это будет абсолютно новый тип человека, мороз минус пятьдесят будет для неё прогулкой по летнему саду, поверьте. Страж все таки успел её инициировать, объявляйте биологическую тревогу первой степени. Космос вновь взял реванш, дабы не допустить нашего расселения по Вселенной.
 
Послесловие. Конференция

Спустя полтора года

Страшные события, произошедшие на периферии Солнечной системы, всколыхнули общественность. Шли бесконечные заседания и обсуждения, стоит ли договариваться с такими могучими космическими силами или объявить им войну?
Все эти полгода Ни Хоха провела в карантине, шли бесконечные медицинские обследования. Женщина искренне не понимала, чего от нее хотят, но согласилась даже на испытание в камере с имитацией абсолютного холода, и в общем перенесла всё спокойно. И вот теперь, лежа в боксе, она смотрела трансляцию конференции, которая призвана была решить её окончательную судьбу.
Как раз выступал Орли Перкинс, её замечательный друг, специалист по контактам и правозащитник.
– Что мы можем противопоставить агрессии стражей? Они ведь и есть сам космос. Мы лишний раз убедились – у космоса есть лицо, и в него можно заглянуть. Но то, что космос кого-то пропускает за барьер, а кого-то нет, уверен, так и останется нераскрытой загадкой. В этом я убежден. Мы назначили жертвенными агнцами не мужчин, а хрупких женщин. Пусть даже за их плечами огромный боевой опыт, повторюсь – это женщины! Тот, кто принимал решение послать их на это столкновение со Стражем, должен понести ответственность. Пока у меня всё.
Комиссия шепталась, переглядывалась. Председатель поднялся:
– Мы берем на принятие окончательного решения три дня, пока все свободны. Да, последнее: Никанорову решено снять с карантина, это решение принято врачебной комиссией ООН. Для человечества она не представляет никакой опасности. Зал взорвался, разделившись на голоса разных мнений.
– Тихо! – выкрикнул председатель, – кто не согласен, у вас три дня на подачу апелляции.
 
***

И в больничной палате, и в прогулках по саду Ни Хоха раз за разом прокручивала момент когда космос через стража пытался её завербовать. Ей не давала покоя явившаяся в аватаре женщина, инициированная ещё при гибели «Астрала». Какая-то дикая, непостижимая разумом аллюзия на христианскую троицу. Существо из чистого вакуума скрывает в себе Стража, ещё более непостижимое существо внутри стража – поглощенная суть человека. Тело или чистый дух? Так как же всё это понимать, кто кем управляет?
Ни Хоха отложила зачитанную до дыр раритетную бумажную книгу Роберта Шекли с рассказом «Призрак-5», или по-другому «Абсолютная защита». Герои спаслись от монстра, укрывшись одеялом.
У них не получилось. Пришел сам Бессонов, принес апельсины, цветы и ещё много чего.
Ни Хоха смотрела на него, подперев щечку, ей, прошедшей множество испытаний, совсем непривычен был образ слабой женщины. Кровать, больничная пижама, длинные волосы, распущенные по плечам, которые она не носила с детства.
– Дни через три на свободу, – наконец произнес он. – Чем планируешь заняться?
– Слетаю на какие-нибудь острова с дикой природой, а что?
– Программу космических полетов за пределы системы свертывают, временно, конечно, пока не найдут способа как-то договориться со стражами. Космонавтов, что уже за пределами, отзывают.
– Наивные, – вздохнула Ни Хоха, – никто ни с кем не договорится. Космос хочет только одного – чтобы мы так и зачахли в колыбельке. Он хочет держать нас на коротком поводке.
– Не спорю. А у меня для тебя сюрприз.
В палату вошел молодой мужчина, ведя за руку шестилетнюю девочку. Это были муж и дочь Алины. Ох, как же она обрадовалась, девочка сжимала в руках плюшевого мишку, и он показался Ни Хохе страшно знакомым, но виду она не подала, хотя сердце забилось учащенно. Девочка подошла и обняла её, крепко, жадно. Мишка был очень близко, и она явно расслышала через шерстку сердцебиение. 
«Космос оборачивается для нас совершенно разными ликами», – подумала Ни Хоха. – «К кому-то он благосклонен, кого-то убивает. Эта девочка, когда вырастет, точно станет капитаном, заменив маму. Космос пропускает через себя только избранных, надеюсь, у неё получится».
– Ну что засели в этой палате? В сад, в сад, – произнес Бессонов, – там тебя, Ни Хоха, ожидает больше всяких сюрпризов. Весна… Празднуем!
 
Июнь 2022 – март 2024