История. Политика. Личность

Странно или не странно, но политические проблемы неизменно проникают в нашу повседневную жизнь, в том числе в сферу личных отношений.

Мы начинаем оценивать друг друга через призму актуальных политических взглядов, сталкиваясь с социально-политическими различиями, которые возникают осознанно или невольно.

Я создал группу для бывших однокурсников. И получил массу проблем.

Я даже удалял свои материалы, где, как мне казалось, слишком увлекался политическими оценками.

Один однокурсник, который теперь живёт в Финляндия, стал вести себя как типичный западный куратор.

Возможно, стоит отказаться от такого подхода — как говорят львовские психоаналитики, от оценочного мышления.

Лена Россиянская, ныне Olena Fedko, которая теперь живёт в западенском Львове, утверждает, что это важно.

Хотя, вероятно, полностью избавиться от привычки оценивать сложно, ведь, оценивая других, мы невольно берем на себя субъективную роль судьи.

До встречи выпускников остается меньше месяца. И чем ближе дата, тем меньше у меня желания туда идти.

Сначала я горел энтузиазмом — хотелось коллективного инсайта, совместного энергетического всплеска, обмена воспоминаниями, когда одно тянет за собой другое.

Но постепенно увидел в окружающих пассивность, отсутствие интереса.

Люди разучились общаться, вести диалог без эмоциональных всплесков.

Прошлая встреча кому-то понравилась:
было ощущение, будто вернулись в молодость.

Главное, все прошло без эксцессов. Но стоило застолью закончиться, как все моментально разошлись, словно тараканы по щелям. Если в этот раз всё повторится — будет скучно и банально.

В 2018 году я сфотографировал встречу, но если бы не выложил фотографии, кто бы их увидел?
Видимо, никому это не было нужно.

На историческом факультете нас, как ни странно, не учили писать сочинения.

А ведь умение описывать события — важный навык, почти как у летописца.

Некоторые из наших выпускников ушли в журналистику.

Например, Валера Лебединский, учившийся у нас на два курса позже, даже зарабатывал этим на жизнь.

Помню, он помогал людям писать семейные истории, но, когда я порекомендовал его приятелю, тот остался без результата.

Вообще, кажется, школьные учителя редко умеют писать что-то самостоятельно. Они передают чужие знания, стараясь выглядеть носителями собственного опыта, но при этом не обладают какими-то особыми гносеологическими ценностями.

Не сложилось у нас совместного творчества.

Видимо, такова судьба, таковы обстоятельства, и с этим уже ничего не поделаешь.