074. Генерал Деникин

Русский генерал Антон Иванович Деникин (1877-1947 гг.) был настоящим патриотом-государственником, противником её расчленения или, по выражению самого военачальника, балканизации. Будучи сыном отставного офицера, бывшего крепостного крестьянина из Саратовской губернии и швеи, происходившей из обедневших польских землевладельцев, Антон Деникин в 18 лет поступил на военную службу.

В 1892 году он закончил Киевское пехотное юнкерское училище, а затем Академию Генерального штаба. В 1904 году капитан Деникин отправился в Маньчжурию на войну с японцами, где особенно отличился в ряде военных операций, произведенных русской конницей под командованием генерала П.И.Мищенко. В 1905 году он был произведен в полковники и представлен к двум высоким императорским наградам – орденам Святого Станислава 3-й степени и Святой Анны 2-й степени.

В Первую мировую войну Деникин, уже будучи произведенным в генерал-майоры, командует 4-й стрелковой бригадой, которая еще за подвиги на Шипке во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов получила наименование "Железная". По воспоминаниям самого Деникина, Железная бригада бросалась командующим 8-й армией Юго-Западного фронта генералом А.А.Брусиловым в самое пекло боя и по праву считалась "пожарной командой" 8-й армии.

Но наступил 1917 год, поворотный в истории русского государства. Однако трагической ошибкой значительной части русского офицерского корпуса, впрочем как и всей русской интеллигенции, стало нейтральное или сочувственное отношение к Февральскому перевороту.

Распоряжением нового военного министра Российской империи, лидера партии "Союз 17 октября" А.И.Гучкова Деникин был назначен начальником штаба Верховного Главнокомандующего М.В.Алексеева, а после отставки Алексеева стал сначала командующим войсками Западного фронта, а затем был переведен на Юго-Западный фронт.

Занимая столь высокие командные должности, Деникин всеми силами стремился сохранять боеспособность вверенных ему войск и удерживать армию от неминуемого развала, вызванного проведением в жизнь так называемого "Приказа №1" Петроградского совета. Практически вся власть в военных соединениях переходила от офицеров к солдатам. Наступала полная анархия. Из-за противодействия этому приказу среди революционного сброда генерал Деникин быстро приобрёл репутацию ярого контрреволюционера и противника "демократических преобразований".
16 (29) июля 1917 года   премьер-министр А. Ф. Керенский собрал в Ставке совещание высших воинских начальников, чтобы проанализировать положение.
Присутствовавший на совещании Деникин выступил первым.
Он сказал, что у России больше нет армии, и необходимо её создавать заново.

Глядя на Керенского, Деникин сказал: «Ведите русскую жизнь к правде и свету под знаменем свободы! Но дайте и нам реальную возможность за эту свободу вести в бой войска под старыми нашими боевыми знамёнами, с которых - не бойтесь! - стёрто имя самодержца, стёрто прочно и в сердцах наших. Его нет больше. Но есть родина. Есть море пролитой крови. Есть слава былых побед. Но вы - вы втоптали наши знамёна в грязь. Теперь пришло время: поднимите их и преклонитесь перед ними, если в вас есть совесть!»

После неудачного выступления генерала Л.Г.Корнилова, которое Деникин поддержал, он был смещен с должности комфронта и арестован. Вместе с преданным ему Марковым и группой других военачальников Деникин оказался сначала в Бердичевской, а затем в Быховской тюрьме. Освободиться арестованным военачальникам удалось уже после большевистского переворота 19 ноября 1917 года, когда Верховный Главнокомандующий Н.Н.Духонин накануне захвата Ставки большевиками отдал приказ выпустить Корнилова и его соратников. Это и спасло их жизни. На следующий день опьяненная "свободой и равенством" солдатская толпа растерзала Духонина.

Корнилов, Деникин и их соратники сумели уйти в Область Войска Донского, где в это время уже вёл борьбу против большевиков донской атаман А.М.Каледин и закладывал основы для создания способной противостоять красным новой военной силы М.В.Алексеев.

В Новочеркасске генералы формируют Добровольческую армию. В феврале 1918 года после поражения и гибели Каледина и взятия большевиками Новочеркасска Добровольческая армия во главе с Корниловым уходит в свой первый поход на Кубань, более известный под названием Ледяной. Проходивший в сложных погодных условиях и имевший своей целью поднять кубанских казаков и народы Северного Кавказа против большевиков, Ледяной поход стал легендой и символом Белого движения. 31 марта 1918 года во время штурма Екатеринодара был убит генерал Корнилов. Командование добровольцами принял на себя Деникин.

Генералу Деникину пришлось проявить немало энергии, военных и дипломатических способностей, чтобы объединить все антибольшевистские формирования Юга России под своим руководством. Очень сложно ему было находить взаимопонимание с атаманом Войска Донского П.Н.Красновым, ориентировавшимся на Германию и тесно сотрудничавшим с марионеточной "Украинской державой" гетмана П.П.Скоропадского.

Кроме политических разногласий были и военные. Так, Добровольческая армия в течение лета 1918 года сумела очистить от большевиков Кубань. Донцы же безуспешно штурмовали "красный Верден" - Царицын. В декабре 1918 года после поражения под Царицыным фронт Донской армии рухнул. По соглашению между Деникиным и Красновым все боеспособные донские формирования переходили в подчинение командования Добровольческой армии. Так были созданы единые Вооружённые силы Юга России (ВСЮР), главнокомандующим которых стал А.И.Деникин.

Стоит отметить, что в своей политике Деникин руководствовался принципом непредрешенчества. Суть его заключалась в отказе от провозглашения определенного политического и социально-экономического курса на время войны. Вопрос формы правления, государственного и политического устройства, социально-экономического курса должен был решаться на Учредительном собрании, Земском соборе или иной форме народного представительства после победы над большевиками. Таким образом, Деникин стремился объединить против большевиков самые различные силы – от сторонников восстановления монархии и приверженцев правых партий до умеренно левых, от патриотов Единой и Неделимой России до многочисленных автономистов Дона, Кубани, Терека и других регионов рухнувшей Империи.

20 июня 1919 г. он издал «московскую директиву» о начале похода на столицу — смелая и даже слишком масштабная задача для малочисленных белых армий. Деникин на перспективы наступления смотрел весьма оптимистично. Основания для этого были: во-первых, красные войска в то время не отличались дисциплиной и страдали от дезертирства и болезней. Во-вторых, белые рассчитывали на подъем антибольшевистских восстаний по мере их продвижения к Москве, а также на восстание белого подолья в самой столице. И, как и до этого, Деникин верил в своих людей: «Нас было мало (…). Но за нами было военное искусство… В армии был порыв, сознание правоты своего дела, уверенность в своей силе и надежда на будущее». Войти в Москву «на плечах» красных, не давая им опомниться, обратить в безостановочное бегство — казалось, так можно было победить.

И поначалу будто все надежды сбывались. Наступали деникинцы стремительно, и фронт красных затрещал. В июле белые взяли Полтаву и очистили Полтавскую и Черниговскую губернии. Затем вошли в Новгород-Северский, Харьков, Одессу (10 августа) и Киев (17 августа); в сентябре воины ВСЮР — в Курске и Воронеже. Наконец, 1 октября красных выбили из Орла. В 20 км севернее от этого города белые бронепоезда заняли оборону, и конные разъезды вошли в Тульскую губернию. Именно этот момент стал критическим для всей войны. Это был пик успеха Деникина. До Москвы осталось всего 250 км — не больше двух недель уверенного наступления, которое, возможно, изменит психологию масс и качнёт маятник Гражданской войны в пользу белых!

Но война всегда идёт не по плану. Расчёты Деникина не вполне или вовсе не оправдались. Не удалось привлечь достаточное число бойцов, чтобы продолжать поход. В результате летнего наступления под властью белых на Юге оказалось 16;18 губерний и около 42 млн человек. Расчёт на пополнения был верным — с мая по октябрь численность ВСЮР выросла с 64 до 150 тыс. человек, но это оказалось меньше необходимого — слишком мало для растянувшегося на 1065 км фронта. Не дали красные поднять голову и никакому подполью, и самое главное — сумели удержать свой фронт от полного развала.

Потери красных компенсировались многочисленными новобранцами и переброшенными с других фронтов частями. В сентябре-октябре 1919 г. Южный фронт получил около 50 тыс. человек. У белых в наступлении было 98 тыс. человек, силы обороны красных — около 176 тыс. после пополнений. В дальнейшем белые теряли людей, и восполнить потери им оказалось нечем, тогда как РККА увеличивалась всё большими темпами.

28 сентября Красная армия перешла в контрнаступление и ударила в тыл рвущихся к Туле белых. И деникинцам пришлось остановиться. Белые ещё могли бы отразить натиск, как это бывало прежде, и возобновить наступление, если бы не вмешалась третья сила Гражданской войны — зелёные. В дни решающих боев, когда обе армии стояли на грани поражения и так не хватало нескольких тысяч человек для решительного удара по РККА, «взорвался» тыл. Тыл, который Деникин не укреплял, чтобы не замедлять наступления на Москву. Оставленные в тылу гарнизоны, карательные отряды и заставы (около трети всех боевых сил Деникина) не справлялись с «зелеными» повстанцами, и больше всех помешал Махно. С ним бились полки генерала Слащова, но Махно разбил два его полка и стал наступать. В начале октября махновцы были уже всего в 100 км от Таганрога, где располагалась ставка белых. Пришлось Деникину в самый неподходящий момент снимать с фронта несколько полков и направлять в тыл для подавления повстанцев. И только к 10 ноября им удалось оттеснить зелёных.

Белые ещё две недели держались против перешедших в наступление красных. Расстроенный тыл, отсутствие резервов, чудовищная усталость войск и проблемы снабжения, начавшийся холод при нехватке зимней одежды, растянутость коммуникаций и недостаточная слаженность командиров, — всё это сложилось в весьма удручающую картину. Несмотря на подлинную храбрость передовых частей, пришлось им начать постепенно откатываться назад. Белые сдавали города один за другим — Воронеж, потом Орёл, Чернигов, Ливны и Брянск, Киев и Курск. Благодаря отчаянным и умелым контратакам белые сумели избежать окружения. Но отступление стало почти безостановочным в ноябре, когда оборона деникинцев была прорвана. 26 декабря 1919 г. красные уже взяли Ростов-на-Дону. Армия Деникина сократилась до 47 тыс. человек — остальные пали или были ранены, попали в плен или разбежались.

Началась последняя, заведомо обречённая фаза белой борьбы на Юге России — бои за Крым. Красная армия устранила главную угрозу советской власти.

В эмиграции генерал Деникин полностью отошёл от политической деятельности, занявшись написанием воспоминаний, изданных под названием "Очерки Русской смуты". До конца своих дней Антон Иванович оставался русским патриотом и государственником, категорически не приемлющим любые попытки разделить Россию. К моменту нападения нацистской Германии на Советский Союз он проживал в оккупированной гитлеровцами части Франции. Оставаясь непримиримым противником большевизма, Деникин категорически отказался от сотрудничества с нацистами и приветствовал победы Красной армии, считая защиту России от грозящего ей расчленения и уничтожения в лице внешнего врага делом первостепенной важности. Как известно, на пожертвования эмигрантов Деникин снарядил и отправил целый поезд с медикаментами в воюющий СССР. Сталин был удивлен, но подарок принял.

"Я признаю злейшими врагами России державы, помышляющие о ее разделе. Считаю всякое иноземное нашествие с захватными целями - бедствием. И сопротивление врагу со стороны народа русского, Красной армии и эмиграции - их повелительным долгом", - заявлял вождь Белого движения.

Скончался генерал Деникин в США 7 августа 1947 года и был похоронен с воинскими почестями на кладбище в Детройте. В 1952 году его прах был перенесен на православное казачье Свято-Владимирское кладбище в городе Кесвилл в штате Нью-Джерси.

Спустя полвека, по инициативе президента России Владимира Путина и с согласия дочери Деникина - Марины Антоновны русский генерал был перезахоронен в Москве в некрополе Донского монастыря. Таким символическим образом был положен ещё один камень в фундамент преодоления раскола русского общества, вызванного братоубийственной гражданской войной и увековечивания памяти всех её жертв, оказавшихся по разные сторон баррикад.