99. 9, или 13 подвигов инженера Петровкина-23

Глава 23.

:Звезда пленительного счастья.


Пыталов лежал на кровати в двубортном пиджаке Министерства иностранных дел, с золотым шитьём, и в парадных брюках почётного железнодорожника. Белая рубашка на груди его была сильно измята, а местами — разорвана. Лицо оставалось мертвенно-бледным. На подушечке, рядом с изголовьем, находились ордена и медали, полученные за годы честной и верной службы. Среди наград опытный глаз безошибочно выделял Орден Почётного легиона, Орден Орла Замбии и памятную медаль защитника водоплавающих Литовской ССР. 

Василич сидел на стуле возле шефа и вдумчиво, по слогам, читал медицинскую энциклопедию. Димка держал банку с водой, из которой проворными руками доставал пиявок и прикреплял их чёрные тела к животу больного. Тамара Ивановна грустно смотрела в окно. С появлением Петровкина в комнату проник лёгкий ветерок радости. 

— Я и не знал, что ты — лесник, — пошутил наш герой, покосившись на золотое шитьё в виде листиков и веточек на воротнике и обшлагах мундира прикованного к постели.

Пыталов попытался улыбнуться:

— Всё старыми несмешными шутками шутишь, Ильюша?

— Других шуток у меня для тебя нет, — сознался Илья Никодимович. — Тебя нормально прооперировали?

— Нормально, — вздохнул древний аристократ. — Молодцы ребята. Верю я в нашу молодёжь. Говорил тебе уже. Есть у меня среди студентов один верный человек…  офтальмолог. По национальности — индус!

— Святые угодники! — вырвалось у Ильи Никодимовича.

— Ага, — подтвердил Пыталов. — Талантливейший чел. Сейчас словарь русского языка составляет.

— Боже правый… врач?

— Да, представь себе. Многогранный гений! Он операцию и провёл. Я бы никому больше не доверился. А ему — да. Жалоб и нареканий нет. Твёрдая рука. А твои дела как?

Петровкин на мгновение задумался, как идут его дела, и вынужден был сознаться:

— Дела мои очень плохи.

— А что так? — не поверил носитель древней фамилии, расправляя и перемещая пиявок на своем животе.

— Посуди сам, — начал перечислять Петровкин. — Крабова убили. Гадалку тоже. Картины свистнули…

— Стоп, стоп… — прервал его Пыталов. — Это ещё не плохи. Подумаешь: картины свистнули…

— Разве? — не поверил Илья Никодимович.

— Конечно, — подтвердил Пыталов. — Сгоняй к Крабову. Он тебе поможет. Но на многое не рассчитывай, он всё же того… делай на это скидку…

— Чего того?!! — спросил ошарашенный Петровкин.

— Сам знаешь, — пояснил носитель. И, обращаясь уже к сидевшему рядом Василичу, скомандовал: — Слушай, сейчас, когда за кефиром поедешь, отвези этого друга в Кремль. Пусть там с нашим бывшим перетрёт, что ему надо. А то я вижу: затосковал наш Пинкертон, не может орех расколоть! А дельце-то — плё-ё-ёёвенькое…

— Хорошо, — согласился любитель луковых колечек, вставая.

Сам Пыталов, казалось, тут же забыл о визите Ильи Никодимовича и, взяв в руки несколько листов исписанной небрежными каракулями бумаги, обратился к Тамаре Ивановне:

— А вот это послушай, совсем коротенькое… тебе такие нравятся…

— Читайте, читайте же… умираю от нетерпения, — произнесла с придыханием русская красавица и перенесла грудь с подоконника на спинку кровати.

И Пыталов начал с выражением, хмуря лоб и напрягая мышцы лица, читать:


Ирек белэн яндырабыз,

Ирек намус ечен яши.

Дустым,

бергэлэп яктыртучыбыз!

Ышан: ул кутэрелер,

Тоткынлыкта

булган бэхет йолдызы.

Россия уяеа йокыдан,

Безнен исемнэрне

язачаклар! *)


— Какие прекрасные стихи! — воскликнула Тамара Ивановна, когда подстреленный предводитель дворянства закончил. Её кожа призывно лоснилась, а глаза сверкали, как тысяча солнц.

Но Пыталова это мало интересовало.

— А теперь клюквы мне дай, — грубо попросил он, и Тамара Ивановна, взяв банку с подоконника, стала кормить поэта клюквенным вареньем из ложечки.

Петровкин не мог больше смотреть на это пошлое представление и заторопился к выходу. Уже на крыльце его догнал Василич, который, разглаживая волосы, деловито предложил:

— Дружище, давай я сначала за кефиром, а потом в Кремль, а? Прокатишься со мной?

— Конечно.


=====
*) Мы горим свободой,
Свобода живет ради чести.
Мой друг, Ты — тот, кто светит вместе со мной!
Верь: она восстанет, Звезда Счастья, что была в плену.
Россия пробудится ото сна,
И наши имена будут написаны!


Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/02/27/1978