Граница выбора

Ночь в Вызиме была влажной, тяжелой, словно воздух сам впитал в себя всю тревогу последних недель. Город, который прежде жил по законам торговли и договоров, теперь превращался в арену новой, скрытой войны. Сафина сидела в своём кабинете, за массивным столом, заваленным свитками и картами, перечитывая строки, написанные чужими руками, но способные изменить её судьбу.

На первый взгляд всё выглядело просто – новый закон, очередной каприз власти, обычный цикл борьбы за место под солнцем. Но чем глубже она вчитывалась, тем яснее становилось: это не просто гонения на ведьмаков, не страх перед мутантами, не борьба с чудовищами, прячущимися в лесах. Это было нечто большее.

Кто-то готовил этот мир к переменам.

Ведьмаки всегда стояли в стороне, вне политики, вне интриг, оставаясь лишь инструментом для решения проблем, которые обычные люди не могли устранить. Они убивали бестий, но не вмешивались в человеческие дрязги. Однако теперь всё изменилось. Если власть начала зачистку с них, значит, за этим стояло что-то гораздо опаснее.

Сафина провела пальцем по краю бумаги, ощущая подушечками след чужих решений. Как долго этот план разрабатывался? Кто в действительности стоял за ним? И главное — зачем?

Когда-то давно она была уверена, что власть держится на золоте. Деньги решают всё, деньги покупают безопасность, армию, влияние, друзей, защиту. Но теперь она понимала, что золото — это лишь инструмент. Настоящая власть была в способности выбирать, когда все остальные боятся.

Этот документ на её столе был возможностью укрепить своё положение. Официальный союз с короной, протекция, покровительство, влияние, новый уровень игры. Но цена? Ведьмаки.

Сдав их, она потеряет их навсегда.

Но если она откажется — она может потерять всё.

Этих людей называли охотниками на чудовищ, но Сафина знала, что это была лишь половина правды. Они знали слишком много. Они видели, как правители, герцоги и купцы заключали сделки с настоящими чудовищами, не теми, что прятались в чащах, а теми, что носили шелка и говорили на чистом старшем наречии.

И теперь их хотят уничтожить.

Она задумалась.

Почему сейчас?

Что-то изменилось.

Ведьмаки жили веками в относительном балансе с миром, а теперь их вычищали из городов, из трактиров, из людских домов. Почему?

Возможно, они нашли что-то такое, что не должны были знать.

И если это правда, то выбор был не между деньгами и долгом. Выбор был между будущим и концом.
Её отец когда-то говорил, что самые опасные убийцы носят не мечи, а перья. Один штрих чернил, одна печать, и мир может измениться быстрее, чем от тысячи кровавых войн. Теперь, глядя на контракт, предложенный ей графом Эдмоном Валре, она чувствовала ту же опасность.

Она могла бы согласиться, могла бы запечатать сделку, получить власть, которой у неё никогда не было. Но власть, основанная на страхе, не долговечна. Сегодня убивают ведьмаков. Завтра купцов. Послезавтра — всех, кто не согласен.

Так это всегда работает.

И те, кто думают, что смогут вовремя остановить колесо, в конце концов оказываются под ним.

Вопрос был в другом: если она откажется — как долго она сможет оставаться в игре?
За её спиной раздался тяжёлый вздох.

— Ты не можешь выиграть эту войну, если объявишь себя против власти.

Риан.

Его голос был низким, почти усталым, но в нём не было ни страха, ни сомнений.

Она не ответила сразу.

— Разве войну не выигрывает тот, кто первым понимает, как играть?

Он усмехнулся.

— А ты уверена, что ещё играешь, а не просто танцуешь под чужую дудку?

Она медленно повернулась к нему. В тени, отбрасываемой свечами, он выглядел почти чужим — высокая, напряжённая фигура, взгляд, в котором читалась вечная настороженность. Это был человек, привыкший жить среди теней и следить за опасностью.

— Скажи мне, Риан, ведьмаки действительно просто защищались? Или вы знали, что за этим стоит что-то большее?

Он молчал.

Это молчание сказало ей больше, чем она хотела услышать.

Слова, которые он не сказал, были важнее, чем те, что он мог бы сказать.

Ведьмаки знали.

Они чувствовали приближение чего-то большего, чем просто законы против мутантов. Они наблюдали за городами, за королевскими дворами, за политиками, за богатыми семьями, и видели нечто, что смертные не замечали.

Но если даже они начали действовать, значит, опасность уже здесь.

И теперь всё зависело от неё.

Она могла закрыть глаза, принять предложение, спрятаться за щитом власти, жить в мире золота и сделок.

Или же она могла начать свою войну.

Она подошла к столу и подняла печать с гербом королевства. В руках её судьба весила не больше, чем кусок резного дерева.

Но она знала, что стоит за этим решением.

— Ты ведь не просто шпион, Риан.

Он напрягся.

— Что ты хочешь сказать?

Она посмотрела прямо ему в глаза.

— Ты был здесь не для того, чтобы следить за мной. Ты был здесь, чтобы убедиться, что я сделаю правильный выбор.

Он не отвёл взгляд.

— И ты сделаешь его?

Она сжала печать в кулаке.

— Я начну свою игру.

И в этот момент она поняла: больше пути назад нет.