Наследие, скрытое в крови

Мир снова стал тесным.

Сафина ощущала, как стены её собственного кабинета давят на неё, словно пытаясь загнать в угол. Не было ни страха, ни паники, но что-то глубоко внутри поднималось на поверхность, что-то древнее, забытое. Её пальцы медленно коснулись края стола, но в этот раз он казался чужим, как будто она больше не принадлежала этому месту, не принадлежала самой себе.

Риан молча наблюдал за ней. Его взгляд был тяжёлым, изучающим, как у человека, который знает нечто важное, но ещё не решился сказать это вслух.

— Ты сказала, что хочешь знать правду. Тогда будь готова, что она изменит тебя.

Его голос прозвучал хрипло, почти грубо.

Она медленно вдохнула, поднимая на него глаза.

— Я уже не та, кем была вчера. Говори.

Риан склонил голову, будто подтверждая её решимость, затем жестом пригласил её к столу.

— Есть вещи, которые нельзя записать на бумаге. Их можно только передать от одного человека к другому. Тайны, которые не принадлежат ни королям, ни чародеям, ни даже ведьмакам. Эти тайны хранятся в крови.

Он развернул перед ней ещё один пергамент. На этот раз он был не старым, а новым, с символами, которые она не узнавала. Изящные линии складывались в узор, напоминающий эльфийскую вязь, но что-то в нём было иное — не язык современного эльфского народа, а нечто более древнее, нечто, что было забыто.

— Что это?

— Это твоя история, Сафина.
Риан медленно перевернул лист, раскрывая перед ней запечатанный символ, который не принадлежал ни одной из известных династий, ни одному из магических орденов, но был слишком знакомым, слишком резонирующим с чем-то внутри неё.

— Ты думаешь, что твоя сила в знаниях, в торговле, в политике. Но твоя сила началась задолго до того, как ты осознала, что можешь управлять судьбами людей. Твоя кровь — это связь двух миров.

Она почувствовала, как что-то дрожит в её пальцах, но не страх, а гнев.

— Я человек.

— Нет, Саф. Ты — нечто большее.

Она заставила себя глубже вдохнуть, впитывая в себя его слова, но разум отказывался принимать их.

— Объясни.

Риан сел напротив, скрестив руки на груди.

— Ты знаешь, что эльфы когда-то правили этим миром. Они создали первые законы магии, они изучали ткань мироздания задолго до того, как первые люди научились строить города. Но потом пришла Конъюнкция Сфер, и мир стал другим. Люди появились здесь, словно буря, и начали вытеснять эльфов, подчиняя себе этот мир. А потом появился третий элемент — магия, которая должна была соединить их.

Он коснулся бумаги.

— Но магия — это не просто сила. Это кровь.

Сафина чувствовала, как внутри что-то меняется, что-то в её разуме складывается в новую картину.

— Ты хочешь сказать, что…

— Что ты — дитя двух миров.

Он позволил словам застыть в воздухе, словно давая ей время их осознать.

— В твоих жилах течёт кровь эльфов, но не просто эльфов — крови тех, кто управлял магией, кто понимал этот мир иначе. И кровь тех, кто научился выживать в мире, созданном людьми.

Она заставила себя не показать потрясение.

Но оно было.

Она всегда знала, что в ней что-то иное. Её ум, её чутьё на политику, её способность видеть больше, чем видят другие. Она всегда думала, что это просто дар, приобретённый годами, умение торговаться, читать людей.

Но если это в крови…

Если это было запланировано задолго до её рождения…

Она резко поднялась.

— Кто знал об этом?

Риан не отвёл взгляда.

— Твой отец.
Сердце глухо стучало в груди.

Сафина вспоминала его — его голос, его уверенность, его способность заключать сделки, которые казались невозможными. Он всегда говорил, что сила — это не то, что у тебя есть. Сила — это то, что о тебе знают другие.

И теперь она понимала.

Он знал.

Знал, кто она, знал, кем она должна была стать, знал, что однажды этот момент наступит.

— Почему ты не сказал мне этого раньше?

— Потому что не знал, примешь ли ты это.

Она покачала головой.

— Я всё ещё не знаю.

Риан усмехнулся.

— Но теперь ты не можешь это игнорировать.

Сафина снова посмотрела на знак на пергаменте.

Если она примет это знание — она выйдет за пределы обычного мира.

Если она его отвергнет — она станет пешкой, как все остальные.

Она больше не могла думать только о своей гильдии.

Теперь ей нужно было думать о всём мире.

Она сжала кулаки.

— Значит, теперь мне придётся принять свою роль.

Риан смотрел на неё с тем же выражением, которое она раньше принимала за осторожность, но теперь понимала:

Он всегда знал, что этот день наступит.

— Теперь всё зависит от тебя, Саф.

Она глубоко вдохнула, ощущая, как внутри что-то меняется.

Больше нет дороги назад.

Больше нет сомнений.

Теперь она знает.

И знание — это власть.

А власть — это всё.