Пятьдесят первая

Но вот уже к середине 1990 года пошли какие-то сбои финансирования и вообще… непонятки – как будто проект кто-то хотел убить (позже я узнал, что так оно все и было – западная сволочь конкурентов топила). А ведь до успешного завершения проекта был всего один шаг, но резко и (на первый взгляд) абсолютно беспричинно косяком пошли срывы сроков финансирования. Потом на страну обрушилась «павловская» финансовая реформа, потом стал серьезно «качаться» рубль (точнее, его стали убивать как относительно стабильную внутреннюю валюту)… Ну, и прочая, прочая, прочая…
Работа по проекту замерла, руководство никаких перспектив не видело и не обещало. Вот я и решил махнуть на эти полтора месяца в круиз по
Средиземному морю.

 Мой непосредственный босс Геннадий Григорьевич Смолко (зам. Генерального директора – технический директор ЭНИМСа) не возражал, а моему другу и куратору из КГБ подполковнику Володе Гришину (тоже зам.генерального, но по внешним связям) было не до меня, тогда уже и в Комитете начались нехорошие процессы, которые к лету следующего года пошли уже лавинообразно. Он просто махнул рукой – дескать, поступай, как знаешь… (Эх, знать бы мне тогда, что через пару лет он внезапно скончается в Вене, в кафе, от сердечного приступа, в возрасте 41 года, я бы, может быть, иначе повел себя.) А тут -  полетел я уже в Одессу, прямо на теплоход «Леонид Собинов», и пошли мы в круиз по Средиземному морю, который длился полтора месяца. Народу там собралось более пятисот человек. Кого там только не было: и музыканты, в том числе - наша любимая, обожаемая композитор А.Н.Пахмутова с супругом Н.Н.Добронравовым; певцы знаменитые (например, Тамара Гвердцители со своим коллективом, наездами бывал пару раз Иосиф Кобзон), и музыкальные коллективы – например Праздничный Патриарший хор Даниловского монастыря, ансамбль средневековой музыки, да и вообще много разнообразных деятелей самого разного масштаба. Масса бизнесменов (с огромным количеством товаров и коммерческих предложений), художники со своими картинами, дикторы Центрального телевидения, несколько депутатов Верховного совета, священники (которые устроили даже судовой храм и служили молебны, Литургии и всенощные, а на Святой Земле организовали массовое крещение прямо в реке Иордан). Были там и бывшие офицеры КГБ, которых уже в конце 80-х стали потихоньку увольнять, находя или изобретая благовидные предлоги. Это потом с людьми перестали церемониться, а тогда еще гуманно искали (и находили) эти самые  благовидные предлоги. Прежде всего, оголили промышленный шпионаж (научно-техническую разведку, если официально). Это мне как-то за рюмочкой один бывший опер из того самого управления рассказал. Он после увольнения пошел в фирму своего же руководителя (майора). Занимались они разными хитрыми средствами - связи, наружки да прослушки, тем да сем. Ничего,  материально вроде не бедствовали. Но радости от работы было маловат. Хотя, я его даже сразу не узнал – парень он был молодой (мой ровесник примерно, старлей по имени Славик), но резко поседевший. Встретились мы случайно, он так радовался! И просто расцветал, когда вспоминал про одну, длившуюся несколько лет, операцию, в которой нам обоим — как в песне поется, «то вместе, то поврозь» -  довелось поучаствовать. Да уж… А друг мой Илья на том круизе руководил группой синхронных переводчиков, правда – будок там не было, работали с «шепталами», но тоже дело для профессионалов вполне себе привычное. У меня в оперативном подчинении была небольшая группа технического обеспечения бизнес-клуба, в которую входило несколько молодых ребят: один системщик (мы создали небольшую локальную сеть из пяти персоналок и трех принтеров), да трое рядовых операторов, которые выполняли задачи по вводу и распечатке разной документации для бизнес-клуба и фирм-членов клуба (то есть – всех!) и для нашего заводного лидера Кузьмина. Составлением договоров, протоколов, иногда даже уставов и всего прочего занимался я сам и моя помощница Ниночка Кокорева. А молодежь с удовольствием выполняла техническую работу – персоналки и принтеры были самые современные на то время, которые мне удалось достать в Европе. Там и игры были вполне себе по тем временам модные – гонки там, аркады,  головоломки, то да се… Помимо всего прочего, мы даже печатали судовые боны, то есть как бы корабельные «деньги» - такие талончики с печатью учредителя Миссии – Всесоюзного благотворительного общества «Личность» (где главным был, конечно, Валерий Митрофанович Кузьмин – вулкан, а не человек!). Они принимались в пределах теплохода для оплаты ряда услуг и товаров, включая даже некоторые виды спиртного, которое предоставили молдавские участники этой миссии, а они взяли на борт очень широкий ассортимент: несколько видов популярных вин, включая знаменитую «Изабеллу»; несколько сортов молдавского «Шампанского»; и, конечно, знаменитые бренди, в том числе – элитный коньяк «Белый аист». Все это богатство они наивно полагали реализовать за рубежом, но Кузьмин уболтал их пустить весь ассортимент в свободную продажу на судне, что, кстати, позволяло молдаванам как-то продержаться весь круиз и заключить несколько неплохих договоров с серьезными московскими оптовиками.