Без грима Глава 19 Присяга даётся один раз

               
                «Брожение умов» происходило и восточноевропейских союзников Советского Союза по Варшавскому договору. Постепенно существование этого военно-политического объединения начало терять смысл – по политическим, как тогда казалось, соображениям. Мол, все кругом друзья, все кругом братья, как тогда говорили с высоких трибун в столице.

Руководство нашей страны взяло курс на нормализацию отношений с Западом. Это подразумевало отказ от Холодной войны. В Москве, почему-то, решили добиться расположения США и западноевропейских стран, путем односторонних уступок. Начался вывод войск с одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, и первой в списках была Венгрия, в ней находилось семьдесят тысяч советских военных. Солдаты были рады возвращению на Родину. Ведь Венгрию они толком не видели, в основном сидели на казарменном положении, опасаясь, местное население.

Следующей была Чехословакия, из нее выведено было более девяносто тысяч. Начали в одно тысяча девятьсот девяностом году и за полтора года управились.
Следующей была Польша, из нее вывели сорок пять тысяч человек, но вывод был не быстрым, начали покидать в девяносто первом, закончили вывод осенью в одна тысяча девятьсот девяносто третьем.

Сложнее было с Западной группой войск, которая стояла в Восточной Германии, где численность военнослужащих насчитывала триста тысяч человек и двести тысяч гражданские лица. Плюс военная техника, плюс боеприпасы, здания, сооружения, все это в огромных количествах.

Командующий ЗВГ генерал Борис Снетков, получив приказ о выводе контингента, отказался его выполнить, и был уволен с должности: «Группу выводить не буду! Маршал Жуков основал Группу советских оккупационных войск в Германии, создавали ее видные военачальники, а я, пятнадцатый главком. Разгоню?!». Свято место пусто не бывает, на его место прибыл тот, кто готов был выполнить приказ, бывший командующий ЮГВ, Матвей Бурлаков.

Вывод начали в одна тысяча девятьсот восемьдесят девятом, а закончили в одна тысяча девятьсот девяносто четвертом. Его окончание торжественно отметили тридцать первого  августа в Берлине, возле знаменитого памятника советскому солдату. На церемонии присутствовал Борис Ельцин, ставшим уже президентом развалившегося Союза и лидер  единой Германии. Насмешка судьбы! Германия объединилась, а Великий Советский Союз развалился.

  Коммунисты и другие просоветские настроенные граждане восточно-европейских стран сочли решение Москвы вывести войска предательством, ведь их фактически бросили. Многие из них пострадали от своих политических оппонентов, после чего авторитет России и доверие к ней значительно упали.

Вывод войск из Европы особенно из Германии, выглядел странно: Было брошено много техники, вооружения, инфраструктуры военных городков и многое другое, и в это же время присутствие там американцев не изменилось, они и по сей день там находятся, интересно спросил ли кто их об этом?! Военным, покинувшим зарубежные страны, было обещано жилье в СССР. Но выходили они зачастую в чистое поле, в палатки. Многие офицеры потеряли семьи, из-за того, что негде было жить.

Немецкое правительство обещало выделить пятнадцать миллионов марок на новое жилье для выведенных из Германии военных, но заплатило только восемь. Имущество, оставленное немцам, оценено было в двадцать восемь миллиардов долларов, выплачено было лишь триста восемьдесят пять миллионов. Фашисты считать «умеют».

Спорят политики до сих пор, надо ли было, выводить наши войска или нет? Генерал – полковник по этому поводу так сказал: «Еще неизвестно, как бы сложилось послевоенное устройство мира, не будь советских войск в Германии, Чехословакии, Венгрии и Польше.

Дома полки ждала незавидная судьба, шло сокращение Вооруженных сил, в ходе которого, большая их часть подлежала расформированию. При этом тот факт, что уничтожались наиболее боеспособные части и, соединения не волновало, ни высшее руководство страны, возглавляемое президентом Ельциным, ни участвовавшего в этом разгроме маршала авиации Шапошникова.

Самолеты передавались в другие части или списывались на базы хранения, где вскоре большей частью были безжалостно разграблены мародерами, охотившимися за изделиями из цветных металлов.

Когда уже шел вывод военных из Германии, Вячеслав ехал с Бреста на Москву. В районе Курска, ночью  его поезд загнали в отстойник, сказали, - «Неисправность». Он вышел покурить и смотрел на проходившие мимо военные составы, эшелоны из Германии. Он узнавал знакомые значки и надписи, этикетки на платформах, загруженных контейнерами, «газиками», «иномарками», заработанными непосильным трудом, верхним руководством.

При каждых четыре – пять платформах – плацкартные вагоны с солдатами охраны «ценных» грузов. Когда он поведал о платформах с контейнерами  на железной дороге, знакомому прапорщику в гаражах, где занимались с ним ремонтом частных автомобилей, он ему говорит: Вкусная была селедочка под водочку, что мы с тобой сейчас закусили, вот уже заканчивается, я ее получил целую бочку, за доставленный груз двум моим начальникам. Так как я, командовал теми солдатами, что охраняли груз на платформах.

- А как же таможенный досмотр? Хотя глупый вопрос, ведь и так все ясно, заранее все договорено и «утрясено!».

Вячеславу предстояло сдать на водительские права экзамены, выбирая время между службой, он посещал курсы в авто школе. А что, научили в небе летать, научат и по земле ездить. Станет законным водителем своего авто. Как-то все не до того было, да и денег лишних, не получалось скопить, работал в основном один, так как места в гарнизоне, как правило занимали жены высокопоставленных чинов. Поэтому кроме велосипеда и мопеда, у него другой техники не было. На самолетах на аэродроме практически из-за отсутствия бензина ни летали, надо было переходить на земные четыре колеса.

Через пару занятий на практику езды по городу, учитель сказал ему, что нет смысла его катать, будут ездить по его плану. Он все не мог поверить, что Вячеслав до этого ни ездил. Конечно, ездил, в детстве на мотоцикле, а потом и на отцовском «Москвиче». Но это было очень давно. Да и не в этом суть, а в том, что уж больно он быстро ориентировался в складывающейся не благоприятно дорожной обстановке, быстро принимал нужное решение.

Оставалось для него изучение правил дорожного движения более конкретно, по таблицам. Перед сдачей экзаменов курсанты, ездили по городу, запоминая,  дорожные знаки, Вячеслав сидел на заднем сидении и ждал своей очереди сесть за руль. Подъезжая к перекрестку, рулевой хотел притормозить, но им дали зеленый, а в это время подходит девушка к пешеходному переходу перекрестка, не глядя на светофор, кому – то машет рукой, и, пошла!

Вячеслав закричал, - Тормози…! Курсант не понял, но на тормоз нажал. А, девушка спокойно, прошла перед машиной, даже не взглянув на цвет светофора. Курсант увернулся от девушки вправо и заскочил по инерции на бордюр. Машина встала, но труба ограждения обочины, все же оказалась в салоне машины,  в сантиметре от лица, сидевшего за рулем. «Вот и я на что-то сгодился», - подумал Вячеслав, вытирая пот со лба.

Наступил день сдачи экзаменов. Напротив здания ГАИ города, располагался автодром. Среди, сдавших курсантов теорию, оказался  и Вячеслав. На площадке автодрома, снег лежит, метель поднялась, холодно. И никто не хочет ехать первым, но, а поскольку его фамилия начинается на букву «А», значит, ему и открывать начало экзаменов, остальных всех в офис, греться.

А, снег, как назло усилился, сам автодром у Вячеслава не вызывал волнения, он его хорошо изучил, и прошел он его отлично, оставался «заезд в гараж» задним ходом. Медленно двигается и ждет, когда появится ориентир, столбик с флажком, в боковые окна и зеркала, почти, ничегошеньки не видно, снегом все залепило. Но вот что-то красное промелькнуло, выполняет маневр и заезжает в гараж. Останавливается.

 Выходит комиссия из машины, смотрит: заехать то, заехал и неплохо, но только несколько раньше ворот гаража между контрольных флажков… Инструктор не выдержал, и пошел «буром» на Вячеслава, - Но как ты мог, ты же был лучший курсант у меня, как же остальные тогда?!».

 Инспектор подошел, не выдержал, посмотрел внимательнее и говорит: «А ты сам в такую погоду попробуй!.. Для начала попробуй отсюда выехать, не свалив ни одного флажка. Как у тебя он по городу ориентировался?».
- Лучше всех, у него реакция, дай бог каждому. (Стекла в машине с перекрестка, меняли вместе).
- Пусть идет  греться и зовет следующего. От поездки сдачи экзамена по городу, освобождаю!

Радость переполняла Вячеслава, он был по - настоящему счастлив. После он встречался с инструктором по вождению, встречи носили дружеский характер.

  Но вернемся к службе, в авиации, и, так, чтобы расти и продолжать Вячеславу летную службу, нужно было принимать присягу Беларуси, а присяга принимается один раз! На семейном совете было принято решение: На пенсию! Уходил он на пенсию с записью в медицинской книжке: «Годен к летной работе без ограничений». Хранится она у него до сих пор, как память о летной службе в Советской Авиации.