Шаг в бездну

Первая тревога раздалась в глубине ночи.

Звук, похожий на низкий гул, прополз по коридорам Каэр Морхена, сначала слабый, почти неразличимый, но постепенно набирающий силу, пока не превратился в раздирающий воздух вой. Стены древней крепости задрожали, как если бы сама земля содрогнулась от приближения чего-то чужого, неправильного, не принадлежащего этому миру.

Риан вскочил первым, его инстинкты ведьмака сработали быстрее, чем мысли. В темноте он уже нащупал рукоять меча, когда дверь в их покои распахнулась с грохотом. На пороге стоял Дориан, лицо его было хмурым, но без паники — слишком стар, чтобы бояться, но достаточно опытен, чтобы понимать, что этой ночью в Каэр Морхене всё изменится.

— Крепость атакуют.

Всё было просто.

Но Сафина видела в его глазах нечто большее, чем страх перед монстрами.

Это было узнавание.

Они ждали этого. Они просто не знали, когда это случится.

Звук усиливался.

Теперь он не был единым, теперь это был хор: визг, шорох, тяжёлые удары когтей по камню, ревущий гул, от которого кровь стыла в жилах.

Ведьмаки уже готовились. Их мечи сверкали в лунном свете, стояли боевые построения — они были готовы принять смерть, если потребуется, потому что их учили убивать монстров.

Но никто никогда не учил их сражаться с таким.

Сначала появились тенерожденные.

Из теней, отбрасываемых факелами на стенах, они вырвались, словно сгустки живого мрака, их длинные лезвия были вытянутыми, будто их выковал сам страх. Их движения напоминали танец, но не человеческий, а нечто чуждое, рваное, словно они существовали не в этом мире, а между.

За ними — камнекосты, массивные, похожие на двуногих зверей, покрытых слоем гудящей магии. Их тела, состоящие из скрученных пластов камня, двигались с глухим треском, будто сама земля ожила, решив сокрушить старые стены крепости.

А затем гнилочерепы.

Их прибытие не сопровождалось звуками. Они просто были здесь. Их пустые глазницы горели слабым синим светом, их рваные плащи развевались на ветру, но они не двигались. Они просто смотрели, и взгляд их высасывал жизнь, застывал кровь, заставлял даже самых закалённых воинов чувствовать, как их сердца замедляются.

Риан сжал зубы, глядя вниз с высокой башни, на скалы, ведущие к Каэр Морхену.

И увидел главное.

Они ползли.

Изо всех расщелин, из всех трещин, из самой земли — твари, которым не было имён.

Песчаные сирены, чьи глаза горели янтарным светом, их лица — маски древних прорицателей, из их ртов разносились шёпоты, которыми они проклинали сам воздух.

Голодные свечи, полыхающие призраки, шагавшие в дыму, оставляя за собой лишь пепел.

Лунные псы, светящиеся в темноте, их тела были сотканы из звёздной материи, и где бы они ни проходили — пространство изменялось, становилось неправильным.

А дальше, уже на мосту, ведущем ко входу в крепость, двигались железнорогие — массивные, как боевые бараны, с горящими рогами, из которых капал раскалённый металл.

— Мы не победим, если просто сражаться.

Дориан обернулся к Риану.

— А у нас есть другой вариант?

Риан сжал меч.

— Да. Держать линию и молиться, что этого хватит.

Часть 60: Шаг в бездну

Сафина не слышала их.

Её кровь гудела.

Она чувствовала каждую тварь, что приближалась. Они были не просто порождениями кошмаров. Они были частью чего-то большего.

И в этот момент она поняла.

Они пришли не убивать.

Они пришли узнать.

— Саф, не вздумай!

Но она уже шагала вперёд.

Её плащ развевался, её волосы трепал ветер.

Она шла к ним, в самую гущу тьмы.

Риан бросился за ней, но что-то остановило его.

Магия.

Не его, не ведьмачья, её.

Огромные твари замерли.

Гнилочерепы подняли головы.

Костеплясы замерли в хрустальном ожидании.

Песчаные сирены перестали петь.

Она чувствовала их разум.

Они были не врагами.

Они были забытыми.

— Я не боюсь вас.

Шёпот пронёсся по полю битвы, но он не принадлежал её голосу.

Он пришёл из их разума.

И тогда, один за другим, они начали опускаться на колени.

Риан медленно разжал пальцы, не отводя взгляда.

Дориан смотрел на неё так, словно видел чудо.

А затем, без звука, чудовища исчезли.

Они не сбежали.

Они просто вернулись туда, откуда пришли.

Но их разум остался с ней.

Она не изгнала их.

Она освободила их.