Лицей. Послесловие

   После переезда на новое место дела в лицее пошли совсем не так, как прежде. Да и нельзя было рассчитывать на то, что старое, построенное ещё в 1937 году здание будет для нас гостеприимным. Сотрудники Центра детского творчества, которых перевели на новое место, покидали насиженное гнездышко с большой неохотой и постарались сделать так, чтобы коллективу нашего лицея стало крайне неуютно. В некоторых кабинетах они даже вырвали из стен электрические розетки, а в помещении раздевалки содрали со стен обои. Все это нас не радовало.

   Кроме того, новый директор, к тому времени занимающая эту должность около полугода, предъявляла   крайне жесткую требовательность к учителям лицея. Переезд мы должны были организовывать самостоятельно под её контролем. Некоторым классным руководителям помогли родители их классов. Но значительная часть учителей (и я в их числе) были вынуждены расплачиваться с грузчиками из своего кармана, выложив кругленькую сумму. Уборка в наших новых кабинетах и наведение порядка тоже были обязанностью учителей. Всё это воспринималось директором как должное и в наш адрес не были произнесены даже элементарные слова благодарности. О компенсации личных расходов никто не помышлял. Денег в учебном заведении не было. Ведь незадолго до переезда из старого здания руководитель лицея сделала современный ремонт в директорском кабинете, обустроив для себя комнату отдыха. Учителя начинали понимать, почему так радовался её переводу к нам коллектив школы, где она работала прежде.

   Далее продолжалось введение драконовских законов. Все перемены учителя должны были дежурить в коридорах, не имея возможности подготовиться к урокам. Отчетность росла, каждый день появлялись новые формы для заполнения. Постоянно нужно было где-то регистрироваться и привлекать к этому детей и родителей своих классов. Как правило, платформы, на которых нас принуждали регистрироваться, висли, не функционировали и вскоре прекращали своё существование.

    Пришедшие в лицей вместе с директором ее подруги получили должности завучей и осуществляли всесторонний контроль за каждым шагом всех учителей. Атмосфера в учебном заведении сгущалась и всё более напоминала тоталитарный режим. На неугодных администрации учителей каким-то образом появлялись жалобы. Например, учительницу физкультуры, честного и принципиального человека, вынудили написать заявление по собственному желанию за то, что она якобы избила ученика. Иначе грозили увольнением по статье. Хотя, никакого избиения, конечно, не было. Учителя, отдавшие лицею ни один десяток лет своей жизни, не выдерживали и увольнялись. Многие говорили, что они чувствуют себя как в тисках и просто задыхаются.

   От прежнего педагогического состава почти никого не осталось. В начале учебного года уволились восемнадцать учителей и сотрудников школы.
Я тоже больше там не работаю. Уход учителей продолжается, но линия поведения руководства остается прежней.