Сексуальная и независимая

Ко мне пришла подруга, вся расстроенная, со следами слез на лице.
— Что произошло? — спросила я.
— Только ты мне сможешь помочь, я к кому только не обращалась, и к стилистам, и к коучам, и к психологу, даже к диетологу. Все бесполезно.
— Да что случилось? — спросила я с тревогой.
Она взяла паузу,
— А у тебя есть что-нибудь выпить? — и не дожидаясь моего ответа, порыскала на полке и откупорив бутылку виски, плеснула себе в бокал напиток.
Альбина в свои 35 была красивой, и даже склонность к полноте и невысокий рост не портили ее. Идеальные правильные черты лица, красиво очерченные губы, карие горящие глаза, черные длинные волосы и упрямый рисунок бровей - все это придавало какой-то драматизм ее облику, и казалось, еще мгновение, она впорхнет на сцену, расправит полную грудь и запоет какую-нибудь арию царицы ночи из «Волшебной флейты» Моцарта.
Кстати, у Альбины действительно был поставленный голос, в молодости она пела и даже подавала надежды, но жизнь взяла свое и вместо дивы из нее вышел прекрасный корпоративный юрист. Она работала в какой-то крупной корпорации и мечтала сделать политическую карьеру.

Я снова невольно загляделась на нее, поддалась привычному обаянию смешанному с желанием помочь и защитить.
— Альбин, ну так что за трагедия?
— Нет, ну объясни мне, почему у меня нет мужчины?
Этот вопрос заставил меня сильно удивиться, зная свою подругу, которая не обделена вниманием мужского пола, более того, зная почти обо всех романах и даже о текущих отношениях, я не очень поняла, что она имеет в виду. Все вечера Альбина проводила в караоке и ночных клубах, где ее певческий талант мог ранить в сердце очередного красавчика.
Она встала, подлила себе немного виски, достала из сумки толстый замусоленный ежедневник и деловито открыла его на последней странице.

 — Вот смотри, — сказала она таким тоном, как будто зачитывает годовой отчет о работе банка: — За прошлый месяц у меня было 15 любовников. Со всеми я познакомилась в караоке, все они ухаживали за мной, каждый проводил до дома, четверо из них даже позвали к себе. С тремя был прекрасный секс, но все, абсолютно все исчезли из моей жизни не успев появиться.
Тут она допила виски и начала вытирать слезы, рискуя размазать тщательно выверенные стрелки макияжа.
Я не знала, что сказать, поэтому налила немного виски и в свой бокал. Я понимала, что Альбина ждет моего совета, рецепта, который поможет ей в создании долгосрочных отношений. А может ей просто захотелось кому то выговориться, да и что тут посоветуешь.
Я верила только в любовь, в искренность, в моей картине мира не вели учет любовников в ежедневнике и не сверялись с гороскопом каждый раз, когда нужно было заключить какую то важную сделку или принять решение.
Но женская дружба на то и дана, чтобы порой в иррациональных условиях найти лучшее решение.
Альбина конечно, не могла угадать моих внутренних мыслей, она продолжала сетовать: — Понимаешь, я целый месяц разрабатывала со стилистом и визажистом свой имидж, сменила полностью гардероб, даже поведение и манеру речи.
— А какой тебе разработали имидж? — рассеянно спросила я.
— Ну как какой, — удивленно и даже немного уязвленно сказала Альбина, как будто поражаясь моей неспособности прочитать имиджевый посыл в ее облике, — сексуальной и независимой женщины.
— Сексуальной и независимой? — проговорила я несколько вопросительно, но невольно подражая ее тону.
— Ну да! А что не видно что ли!?
— Аль, твой имидж работает на 100 процентов!
— Ты уверена? А почему тогда у меня нет мужчины?
— А ты сама подумай. С тобой каждый вечер знакомятся мужчины, западают на твою сексуальность. Так? Значит сексуальный имидж срабатывает.
— Так, — озадаченно повторила Альбина.
— Ну а потом они тактично удаляются! — сказала я тоном Шерлока Холмса, раскрывшего очередное запутанное дельце.
— Почему? Почему они удаляются?
— Потому что, ... — сказала многозначительно я, сделав паузу, — срабатывает вторая часть твоего имиджа. — тут я сделала глоток виски и посмотрела на свою подругу.
— Ты можешь не говорить загадками? Какая еще вторая часть моего имиджа?
— Независимой женщины! Ты же сама сказала: сексуальная и независимая. Вот они и не нарушают твоей независимости и сливаются, что очень логично, согласись.

Хорошо, что я удержалась и не добавила «Элементарно, Ватсон!»
Но как не странно, мой дедуктический метод сработал, Альбина, которая еще минуту назад рыдала и была почти близка к депрессии, открыла свой бывалый ежедневник и начала строчить что-то с важным видом.

Тут пришло мое время удивляться:
— Аль, что происходит?
— Ты гения! Я срочно должна записаться на переработку имиджа, сейчас или никогда.