Ватанабэ Он - Девочка

По улице Тамеике в Акасаке прогуливается молодой человек по имени Ибука.
Это история, произошедшая давным-давно. В современном мире сложно представить себе молодого человека такого типа.
На нём надета шляпа-дерби, накинут сюртук с окантовкой, в руке толстая трость, а в зубах — трубка «Данхилл». Таков облик Ибуки во время прогулки.
Похоже, Ибука-кун продолжал прогулку по Гиндзе или возвращался после просмотра кинофильма. В тот весенний вечер он бесцельно бродил в одиночестве по тихой улице в направлении Акасака-Мицуке. Солнце только что село, и в глубине небесно-голубого неба еще не совсем рассеялся сумрак сумерек, а луна, будучи ранней, уже поднялась довольно высоко. Вообще-то, в тех местах в основном расположены гаражи и склады, и освещения относительно мало, а людей на улице особенно мало, особенно в сумерках. Но в тот вечер Ибука не мог увидеть ни одного человека, по крайней мере, вблизи себя. Конечно, по проезжей части время от времени проезжали трамваи и автомобили, но яркий свет внутри трамваев и автомобилей и силуэты пассажиров бесцельно проносились мимо, не входя в счет живых людей. Проезжая часть была отдельным миром, не имеющим никакого отношения к нему, и трамваи и автомобили двигались тихо, как будто это было кино, проецируемое на темный занавес. И вот, идя по мощеной дороге с редкими деревьями, ведущей к горе Санно, освещенный сзади голубоватым туманом лунного света, Ибука-кун незаметно погрузился в настроение, подходящее для такого случая.
Однако Ибука-кун еще не совсем вышел из юношеского возраста. Он проводил дни, ничего не делая, и не имел никакой работы, но всё же был дипломированным юристом — но это совершенно неважно. В любом случае, он был взрослым человеком около тридцати лет. Однако время от времени у него возникало желание снова стать мальчиком. Дело в том, что Ибука-кун был влюблен. Причем — Ибука-кун был чрезвычайно застенчивым, и, вероятно, поэтому, очень добросовестным человеком. Он никогда не развлекался, не пил и редко говорил о женщинах. Но так получилось, что он стал испытывать безответное чувство к младшей сестре своего друга, к которому часто ходил в гости, к девушке, которой едва исполнилось восемнадцать. Он стал испытывать безответное чувство — и это всё. Неизвестно, что чувствовала девушка. Это очень эфемерная любовь. Сам Ибука-кун так думал. Но, учитывая характер Ибуки и то, что он прожил тридцать лет, не зная другой любви, не была ли такая эфемерная любовь больше по душе его сердцу?..
Ибуке-куну казалось, что ему недостаточно одного лишь звука трости, волочащейся по мостовой. Поэтому он еще раз оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что никого нет, и затем — (всё-таки весенние сумерки, светит луна…) — оправдываясь в душе, напел мелодию песни «Твой образ» на стихи Гейне, музыку к которой написал Шуберт, которую любила петь эта девушка.
(Я в темных грезах пребывал,
Любимый образ созерцая,
К его чертам я взгляды слал,
И он вдруг жизнью задышал.)
……………………………
……………………………
Однако, не допев и первого куплета, Ибука-кун остановился.
Впереди в линии домов образовался разрыв, то есть была поперечная улица, и под яркими огнями красного и зеленого цвета на углу собрались люди. Разноцветные огни были навесом ресторана западной кухни с большими вырезанными буквами Owl Grill & Restaurant. О, драка, что ли? «Аул Гриль энд Ресторан»? Когда я был в Шанхае, я часто ходил туда поесть… Ибука-кун, который обычно не останавливался, даже если в центре Гиндзы происходила большая драка между популярными людьми и собиралась огромная толпа, в тот вечер, по какой-то причине, привлеченный этим преувеличенным навесом, перешел трамвайные пути и подошел к нему. Западный ресторан, несмотря на свое название, был дешевым и невзрачным зданием с запахом краски. Перед французской дверью у входа, украшенного большими кипарисовыми деревьями, предоставленными, вероятно, компанией по озеленению, стояло около десяти человек, заглядывая внутрь. Рядом с французской дверью была витрина, в которой, не пойми зачем, вместе с импортными бутылками спиртного и ингредиентами для закусок плавало множество больших надутых резиновых шаров. Некоторые люди заглядывали сквозь щели между ними.
— Убирайтесь! Да вы что, не понимаете, что вам говорят? Вы что, бездомные?
Первым, что услышал Ибука-кун, был крик грубого мужского голоса. Ибука-кун тоже стал выглядывать, что происходит внутри, из-за спин людей. Ибука-кун был выше среднего роста, поэтому он встал на что-то вроде решетки и, немного вытянувшись, смог всё увидеть. Ибука-кун увидел за одним из столиков у входа симпатичную девушку семнадцати-восемнадцати лет в аккуратной небесно-голубой матросской форме и французской матросской шляпе с красными помпонами, стоящих рядом с ней двух официанток — очень полных, румяных женщин — и, напротив, исхудавшую, бледную женщину, и мужчину в пиджаке, с блестящей лысиной на макушке, видимо, хозяина.
— Даже если ты будешь плакать, хоть захнычься, никто не пожалеет тебя. Иди домой поскорее, — сказала толстая женщина.
Действительно, под тускло-фиолетовым абажуром настольной лампы покачивался красный помпон на матросской шляпе.
— А что, если мы в полицию сообщим? Разрешили уйти домой, так будь благодарна! Сколько ни плачь, мы на это не купимся, правда! Уходи поскорее, пока светло, уходи! — сказала худая женщина и, выругавшись, усмехнулась в сторону зрителей.
— Да уже давно темно! Солнце село! Если нет дома, приходи ко мне. Я тебя бесплатно приючу! — закричал один из зрителей. Все зрители разразились смехом.
— Ну и упрямая девчонка! Одежда вроде приличная, но какая же наглая эта трудная молодежь! — сказал мужчина, похожий на хозяина, с восхищением.
И тут девушка в матроске вдруг подняла голову и посмотрела на Ибуку-куна. Как будто она точно знала, что Ибука-кун выглядывает из-за спин зрителей. — (Но в комнате светло, а снаружи темно, так что Ибука-кун мог только думать, что она его видит, а на самом деле она могла и не видеть. И уж тем более не могло быть и речи о том, чтобы она заметила, что Ибука-кун там присутствует, но всё произошло так внезапно, что их глаза встретились). Бледное лицо с красивыми чертами, глаза блестели от слез. Ибука-кун был настолько поражен, что чуть не закричал. Не только из-за того, что на него внезапно посмотрели. Ибука-кун увидел там никого иного, как девушку, в которую был влюблен. — Нет-нет, такое неуклюжее выражение совершенно недопустимо. Во-первых, тогда эта история не имеет смысла… Благородный лоб, изящный подбородок, даже тонкие плечи, на которых лежат пряди волос, — они были похожи как две капли воды, или даже больше. Может ли быть, чтобы в этом мире существовало два таких похожих лица! — подумал Ибука-кун.
Ибука-кун, не осознавая этого, вышел вперед. И почему в Ибуке-куне возникло такое смелое намерение? Это было только потому, что девушка была так похожа на его возлюбленную. Ибука-кун спросил у лысого мужчины, похожего на хозяина, что произошло. Лысый мужчина, выражая уважение к шляпе-дерби Ибуки и его внешнему виду, довольно вежливо объяснил ему. Девушка съела комплексный обед на ужин, а когда поела, сказала, что потеряла кошелек и не заплатила.
— Две иены? Нельзя так унижать юную девушку из-за таких денег. Я заплачу, — сказал Ибука-кун, успокоившись, что всё оказалось довольно просто.
— Вы знакомы с ней?
— Да, можно сказать, знаком… Она дочь из уважаемой семьи Эдогава, её отец — барон. Позвоним ему. — Вы, конечно, извинитесь перед всеми за то, что назвали её трудной молодежью?
Ибука-кун подумал, что позвонит брату своей настоящей возлюбленной, чтобы подтвердить личность девушки, а потом объяснится и извинится. Ибука-кун обрадовался этой идее и посмотрел на девушку в матроске. Но девушка, как будто боялась встретиться взглядом с Ибукой-куном, отвернулась в угол комнаты и опустила лицо.
— Алло, это барон Сонода? Позовите Сонода-куна, это Ибука. Да, Ибука. …Ах, Сонода-кун, я сейчас встретился с твоей сестрой в Акасака-Мицуке… Ах, с Тиэко. Я сейчас же отправлю её домой. До свидания, подробности расскажу позже, до свидания… — Ибука-кун, не обращая внимания на то, что говорил собеседник, выпалил это громким голосом и сразу же повесил трубку.
В результате этого звонка хозяин и официантки стали ужасно извиняться перед Ибукой-куном и девушкой в матроске, а зеваки, стоявшие у входа, тихонько разбрелись.
Теперь Ибука-кун должен был вывести девушку в матроске оттуда. Джентльмен в шляпе-дерби и с тростью и девушка в небесно-голубой матроске вскоре пошли по темной тропинке в сторону Акасака-Мицуке. Луна теперь тихо светила прямо сверху.
— Почему ты пошла есть в такое место? — спросил Ибука-кун, став напряженным, когда они остались наедине даже с такой девушкой.
— Но я была голодна. Я играла в теннис с подругами… — ответила девушка кокетливым голосом. Какая же она нахальная, — подумал Ибука-кун. Но как же даже её голос похож на голос его возлюбленной! — восхитился он. И если бы он не встретил её в таком месте, а с самого начала гулял бы здесь со своей возлюбленной, (какое счастливое предположение!), то он бы даже не усомнился, что эта девушка — не его возлюбленная… Но почему существует два таких похожих человека? Это ужасно.
— Почему бы тебе не поесть дома? Где твой дом?
— Вы же знаете…
— Почему? Я ничего не знаю, — сказал Ибука-кун в замешательстве.
— Но вы же только что звонили по телефону.
— Телефон? Это была ложь, чтобы помочь тебе.
— А-а, зачем вы лжете?
— Потому что так будет лучше для тебя.
— …
— Как тебя зовут?
— Сонода Тиэко. Зачем спрашиваете, Ибука-сан?
— Прекрати! Знай меру в своих шутках! Даже телефон не пропустишь.
Невинный юноша Ибука-кун почувствовал, что трудные подростки — это поистине ужасно. Ибука-кун замолчал. Несмотря на то, что внешность и голос так похожи, почему один человек воспитывался как такая ужасная девушка? Внешне они так похожи, так что сердце, должно быть, с самого начала было простым и благородным… Ибука-кун, как дипломированный юрист, размышлял о влиянии окружающей среды и трудных подростков на девушку.
— Куда ты идешь домой? — спросил Ибука-кун, остановившись.
— В Коисикаву, зачем спрашивать такую очевидную вещь? Ибука-сан… — сказала девушка в матроске, уже совершенно счастливая, и, ухватившись за руку Ибуки-куна, сказала еще более кокетливым голосом. Ибука-кун огляделся.
— Не говори глупости. И ты должна быть хорошей девочкой… Поняла? …Ну, до свидания… — сказал он и вдруг обнял девушку в матроске и крепко поцеловал её. А затем сразу же побежал, не оглядываясь, к трамваю, спускающемуся с холма в сторону Хиракава-тё.
Однако на следующее утро позвонил Сонода.
— Ибука-кун, Ибука-кун. Спасибо большое за то, что вчера сестра доставила вам столько хлопот. Она такая сорвиголова, так что это было ей хорошим уроком. И все же сестра была очень рада, что вы были так добры к ней и что вы хороший человек, — сказал он. Ибука-кун простоял молча перед телефоном целых тридцать минут.
— Почему я, увидев эту девушку в небесно-голубой матроске в первый раз, подумал, что она (похожа) на сестру Соноды? Я не понимаю. Почему я не подумал просто, что это сестра Соноды? Я совершенно не понимаю. Я искренне подумал, что нельзя слишком доверять ни глазам, ни ушам, ни голове человека, и даже своей собственной…
Такова история Ибуки-куна.

1925