99. 9, или 13 подвигов инженера Петровкина-24

Глава 24.

:"Вас слушают — говорите".


— Вас слушают — говорите, — произнес мягкий женский голос, и Петровкин на мгновение растерялся.

— Мне господина Крабова, — вежливо попросил он.

— Секунду… переключаю…

В кремлевскую стену уже давно никого не паковали, но в случае с Крабовым, как вы понимаете, это была совсем другая песня. Илья Никодимович неуверенно подошел к тому месту, где должна была располагаться замурованная урна с прахом покойного, но вместо этого обнаружил небольшую блестящую панель из нержавейки, кнопку "НАЖМИТЕ ДЛЯ ВЫЗОВА" и отверстия динамика. Да, Крабов был великим человеком. Пыталов из кожи вон лез, чтобы хотя бы отдаленно на него походить, но куда там…

— Петровкин! — вырвался в нашу реальность звонкий знакомый голос. — Старина, это ты?

— Я, — подтвердил Илья Никодимович.

— Так, а что же ты стоишь, дорогой! Сядь в беседку. Налей кофе. Ты же не почетный караул — расслабься.

Петровкин огляделся по сторонам и заметил неподалеку стеклянный павильон.

— А как я оттуда говорить буду? — засомневался Илья Никодимович.

— Так я попрошу переключить, не волнуйся, — пояснил Крабов.

Петровкин открыл дверь, зашел в павильон и сел в кожаное кресло, которое тут же стало приятно и бесшумно вибрировать, расслабляя его тело. Из стоящего перед креслом столика выдвинулись чашка ароматного кофе и небольшой поднос с круассаном, маслом и сыром. А присутствие маленькой икорницы брало за душу сильнее всего.

— Удобно? Слышно хорошо?  — поинтересовался все тот же знакомый голос, который звучал теперь объемно и сразу со всех сторон.

— Очень, — подтвердил Илья Никодимович. — Hi-Fi.

— Обижаешь, — мягко поправил его голос. — Это Hi-End.

Голос молчал минуту, давая нашему герою время насладиться едой.

— Ну как, сыт?

— Сыт, — подтвердил Петровкин.

— Тогда рассказывай, — попросил голос.

— Ну, что вам рассказать-то, Крабов… — Илья Никодимович перебирал в голове варианты. — Вот, одуванчики появились… их нежные желтые головки стоят и качаются, обдуваемые майским ветром. Женщины сбросили теплые одежды и радуют нас своими стройными телами. Над головой ясное голубое небо. Светит солнце…

— Какая же ты сволочь, Петровкин, — спокойно сказал голос.

— Крабов, если вы будете грубить, я вообще уйду, — предупредил Илья Никодимович.

— Не уходи, — попросил голос. — Давай еще про одуванчики.

— Одуванчики… одуванчики… они… — Петровкин задумался. — Знаешь, Крабов, гадалку вашу убили. Зарезали прямо на корабле…

— Я не знал, — признался голос.

— Анну живьем зажарили…

— Да, жестоко.

— Коллекцию картин похитили.

— Полностью?

— Полностью.

— А Андра жива?

— На момент нашей встречи была жива, но сейчас…

— Ты знаешь, Петровкин, я ведь мало что знаю, — сознался голос. — Мне ничего не докладывают.

— Понимаю.

— Не думаю, что ты понимаешь, но ладно. Что еще?

— Что еще… Еще Пыталова на охоте подстрелили.

— Насмерть?

— Нет, лежит прооперированный.

— Ну и слава Богу.

— Да.

— Это все? — поинтересовался голос.

— Почти все, — подытожил Илья Никодимович.

— У тебя есть, чем записать? — спросил голос.

— Нет, — признался Петровкин.

— Сейчас дам.

Через пару секунд из стола выдвинулся блокнот и ручка "Visconti Homo Sapiens Demo Stones Emerald".

— Записывай, — попросил голос.

Через 15 минут с инструкциями было покончено.

— Ты еще придешь? — спросил голос.

— Конечно, — подтвердил Илья Никодимович. — Куда ж я без тебя?

— Спасибо, — поблагодарил голос.

— Можно я ручку возьму? — вместо прощания сказал наш герой, вставая с кресла.

Но голос уже не ответил.

Илья Никодимович сел в "Аурус", и они вырвались в Москву через Боровицкие ворота.   

— Что это такое? — спросил Петровкин, когда они неслись по Новому Арбату. — Это ИИ или какая-то мистификация?

— Мы сами не знаем.

В воздухе сильно пахло одуванчиками.


Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/03/05/1977