Переос, переоц...

     Полки с книгами. С книгами в старом, уже забываемом и не постепенно, а достаточно быстро, бумажно-печатном виде.

     А он пожил ещё и в те времена, когда люди читали литературно-художественные тексты не из смартфонов, и, если слушали, то не в наушниках от них же, от смартфонов, как аудиокниги, а с пластинок, "прокручиваемых" на электрофонах, по-советски называемых проигрывателями.

    Взглянув на полки, заметил книги Кира Булычёва и Владислава Крапивина. Кого, точнее чьи тексты читал больше тогда, в прошлом: К. Булычёва или Владислава Крапивина? Не помнит точно! Кого книги читал  больше, - Булычёва или Крапивина. Скорее всего, книги К. Булычёва он читал больше и чаще, чем книги В. Крапивина.

     Оба писатели дожили до изменений-преобразований в стране. В. Крапивин умер совсем недавно. Не больше четырех лет назад.

     Именно в книге В. Крапивина, в "Лужайках, где пляшут скворечники", он прочитал о том, что новые дети, конца девяностых, начала двухтысячных годов, считали пионеров прошлых лет неудоумками, которые даже не знали того, чем девочки отличаются от мальчиков. Горькие слова! Написанные человеком, который несколько десятилетий "провозился" именно  с пионерами. В отряде "Каравелла", названном  им самим ребячьим.

     Да, сильно отличались друг от друга пионерское время и время конца девяностых, начала двухтысячных годов!

     С начала двухтысячных годов уже прошло не менее двадцати лет. Эти последние двадцать лет не прожил с нами, подумал он, Кир Булычёв.

     Но в самую гущу преобразований он, сочинитель К.Булычёв, очень  помогал нам, своими произведениями, эту жуткую гущу изменений-преобразований переживать.

     Многие его, К Булычёва, особенно из цикла о городе Великий Гусляр, произведения были как анестезия. Как обезболивающее. Как говорится в одной дворовой песенке: "Болезнь у каждого своя, одна на всех - анестезия!".

     К.Булычёв, в конце девяностых годов и в самом начале двухтысячных, писал повести и рассказы, чтением которых многие люди заменяли водку, как обезболивающее средство.   

     А В.Крапивин в своих поздних произведениях не стеснялся,  как ответственный сочинитель, браться за хирургический нож. Вскрывал  общественные "гнойники", даже если это вскрытие было крайне болезненным.

     Это хорошо, что многие расссказывают о кухнях и ремёслах народов России, об ивановских  и суздальских узорных оконных наличниках, но вдруг ожидаемое культурное развитие народа связано не с народными кухнями и не с узорными наличниками, а с освоением, например, литературно-художественого наследия, К. Булычёва, В.Орлова, В Крапивина?

     Он подумал, что пережить изменения-преобразования - это ещё не означает приспособления к ним.

      А ведь и приспособление к изменениям-преобразованиям - это то, чего мало.

     Нужно ещё научиться получать от случившихся преобразований выгоду, кто материальную, а кто - ценностную, то есть не материальную.

     Может быть, правильно Владислав Крапивин заметил, что недоумками пионеров прошлого мог бы называть только тот человек, который, приспособившись к изменениям-преобразованиям, получил бы от них выгоду. И не материальную, а ценностную, то есть или духовную, или хотя бы умственную, по-иностранному - интеллектуальную.

    И ему подумалось: "А много ли среди нас живёт тех, которые от случившихся изменений-преобразований  получили, если не духовную, то хотя бы умственную выгоду?  По-моему, таких среди нас не очень много. Мало даже. И вдруг источник культурного развития народа  нужно искать не в узорных оконных наличниках, а, например, в освоении литературно-художественого наследия наших писателей, таких, как А. Белый,  К. Булычёв, К.Воробьёв, В.Крапивин, В.Орлов?".

     Подумал он так. И сначала испугался. Могут его обвинить в накладывании ограничений на кого-либо! В их культурном развитии. Нет, конечно, - никого он не ограничивает: те, кому нравится изучать кухни и ремесла, узорные оконные наличники народов России, пусть это делают.

     А он сам будет изучать наследие таких писателей, как В.Крапивин. Вдруг кому-то итоги его исследований понадобятся?  Для переосмысления, для переоценки,  без которых невозможно культурное развитие народа.

     P.S. Автор данного текста вынужден сообщить читательницам и читателям, что в нём даны итоги размышлений одного странного персонажа, который даже слова "переосмысление" и "переоценку" сократил до "переос" и "переоц". Автор также надеется на то, что некоторые читатели и читательницы в записанном им бреде его персонажа заметят-найдут для них что-то полезное.