Жираф Евграф и длинный шарф сокращенная версия

В далёкой тёплой Африке живёт один жираф.
Фамилию не знаю, зовут его Евграф.
Он щиплет травку сочную, акацию жуёт,
А рядом под акацией Евграфа дед живёт.

Есть у него и бабушка, старушка средних лет,
Увидите ту бабушку, ей от меня привет!

В одном известном конкурсе участвовал Евграф,
И выиграл билет в Москву– в Московский зоопарк.
; Ой! ; говорит бабуля. ; В Москве ужасный снег,
И ветры и метели – я знаю от коллег.

Там минус тридцать летом, зимой под сорок два.
Одна моя знакомая осталась чуть жива.
Там снег по пояс летом, зимой же он по грудь,
Ах, выкинь свой билет в Москву и про Москву забудь!

; Я всё-таки поеду, ; жираф Евграф сказал. ;
Уж новые сандалии к поездке заказал.
Живут же как-то звери в Москве под сорок два,
Хоть не  такая сочная растет в снегу трава.

; Ох! – завопила бабушка.
Но тут вмешался дед:
; Пойду-ка у вождя спрошу – он наш авторитет.
Он знает все приметы: что к граду, что к дождю.
И дарит амулеты.
И дед пошёл к вождю.

Вождь был из толстокожих – гигантский бегемот,
Среди своих сородичей – известный полиглот.
Он знал и по-французски, и по-английски знал,
И кажется, по-русски до десяти считал.

; О, йес, ; сказал гигантский, ; вопрос твой очень прост,
И если между нами, так это не вопрос.
В России очень холодно – мороз под сорок два,
Но если есть ушанка, не мёрзнет голова.

; Что-что? – спросил дедуля. – А с чем её едят?
И как, простите, ЭТО зимою надевать?
Но был немногословен гигантский Бегемот,
Часы приёма кончились ; он скрылся в толще вод.

; Ужанка? ; дед промолвил. – Так это про ужей.
И наловил в болоте ужей, что посвежей.

А бабушка тем временем вязала внуку шарф:
; Свяжу-ка подлиннее, чтоб не замёрз Евграф.

А дед связал в охапку наловленных ужей
И сплёл витой венок из них ; из тех, что посвежей.
Надел венок на голову Евграфу  ; и к вождю,
А вождь воскликнул:
; Ужас!
Ужи, видать, к дождю.

; На ноги нужно валенки, ; сказал ему мудрец,
Когда слегка оправился от шока, наконец.

; Что-что? – спросил дедуля. – А как их надевать?
И где их покупают? Кому на лапу дать?
Но был немногословен гигантский Бегемот,
Часы приёма кончились ; он скрылся в толще вод.

Дедок промолвил:
; Вяленки… Но только вялить что?
Наверно, про плотву сказал или про кильку.
О!

И взял дедуля удочку, уселся на плоту,
И складывал в ведро своё пираний и плотву.

А бабушка тем временем вязала внуку шарф:
; Свяжу-ка подлиннее, чтоб не замёрз Евграф.

А дед плотву на ниточку плотнее нанизал,
И к веточкам акации покрепче привязал.
Пылает солнце яркое и днем и ввечеру
И сушит под акацией пираний и плотву.

И вот уж рыбки высохли, с акаций дед их снял,
И к щиколоткам внука те бусы привязал.
Отправились к вождю они в венке живых ужей
И в бусах на лодыжках. А вождь кричит:
; Уже ль?!

Ты, кажется, готовишь Евграфа в колдуны,
Старик, ты не объелся ли случайно белены?
Я думал, что поедет Евграфчик твой в Москву,
И надо бы одеться жирафу по уму.

Последний мой совет тебе, в Москве, увы, не жар,
Свяжи-ка ты Евграфу, да подлиннее, шарф.
А  чтоб в Москве не мёрзли кончики копытц,
Ему будет достаточно махровых рукавиц.

; Что-что? – спросил дедуля. – А как их надевать?
И сколько они стоят? И где их заказать?
Но был немногословен гигантский Бегемот,
Часы приёма кончились ; он скрылся в толще вод.

Дед почесал в затылке, слегка разинув рот,
Должно быть, лукавицы,  ; они из лука. Вот!

И луковиц с десяток дед в косы завязал,
Затем он эти косы к Евграфу привязал.
; Ну вот, внучок мой миленький, не страшен колотун.
И если глянуть издали, ни дать ни взять колдун.

Тем временем бабуля довязывала шарф:
Свяжу-ка подлиннее, что б не замёрз Евграф.
К утру как раз закончила ; иные ещё спят, ;
Евграфа обмотала от головы до пят.

Укутана и шея, и голова, и грудь,
Шарф узелком завязан, что и не продохнуть.
Ужами темя венчано, плотва внизу висит,
А луковицы ; сбоку…
О, боже! Ну и вид!

Евграф хоть и послушный, а всё же – не простак,
Он новые сандалии закинул в свой в рюкзак,
Панаму на завязочках и крапчатый жилет.
В карман сложил он деньги и до Москвы билет.

И вот Евграф шагает по утренней Москве.
А солнце припекает и снега нет нигде,
Кусты стоят зелёные… Дивится наш Евграф,
Поймал такси и мчится в Московский зоопарк.

Зашёл на территорию Евграф, но вот те на –
Несутся прочь животные, завидя колдуна. 
; Куда же вы несётесь?; кричит Евграф. – Эй, Слон!
Ведь я же вам не йети и я вам не дракон!

Но звери врассыпную несутся кто куда –
Не видели чудовище такое никогда.

Евграф, совсем измученный и жаждой, и жарой,
Сел отдохнуть на камушек под каменной горой .
И хоть Москва – не Африка и вроде бы зима,
Вспотел под тёплым шарфиком жираф Евграф весьма.

Передохнул немного и с камня поднялся
И узелки развязывать на шарфе принялся.
Он луковицы выбросил, снял бусы из плотвы.
Ужей на волю выпустил. И расползлись ужи.

Ну бусы снял, плотву убрал, ну снял венок, и что ж?
А стал он на ЖИРАФА нормального похож.
Надел сандали новые, панаму и жилет,
В июле лето, видимо, в Москве.
Москва, привет!

Вот вышли из укрытия мартышки, слон и львы…
Медведь из сучьев выбрался и просит дать плотвы.
Слонихе ШАРФ понравился, хорош – ну что сказать!
А сколько можно варежек из шарфика связать!

Слониха та вязальщица, и с лета до весны
Жакеты вяжет спицами, колготы и штаны.
; Не зря, видать, я парился, ; Евграф ей говорит, ;
Раз шарфик очень нравится, скорей его бери!

Она шарф распустила, смотала нить в клубок, ;
Клубок гигантский вышел, ну прям под потолок.

; Зима у нас морозная, приходит в ноябре.
И снег лежит до марта у дома во дворе.
Мартышки очень мёрзнут, дрожит ручной Удав,
Удаву я свяжу претёпленький рукав,

Мартышкам – свитерочки, слону – большой пиджак,
Он у меня из Замбии – мой милый муж Жан-Жак.
Ужам свяжу хомутики, фламинго ; дастера.
Мороз не страшен в дастере и не страшны ветра.

Замерзнет если уточка, я ей скажу, не плачь,
Свяжу тебе я к праздникам двубортный синий плащ.
Гюрзе свяжу сафари, павлину ; коверкот,
А курочкам ; бермуды. Ох, наряжу народ!

Ты вовремя приехал, мой добрый друг Евграф, ;
Слониха говорит. ; Благодарю за шарф!
А время хоть и летнее, работы целый воз ;
Ох, навяжу я тёпленьких, чтобы никто не мёрз!