Родительская

Мало ли в жизни грустного,
а тут ещё мясопустная,
а тут вселенское что-то,
на календаре суббота.
Автобус тряский и ржавый,
в бесснежье упавший жабой,
по грязнодорожью катящий.
Я настоящая? Он настоящий?
Реальна, помимо прочего,
пустынная эта обочина,
нехоженная, а за ней —
не спины холмов, не груды камней.
С дороги проглядывается немало:
белоснежное одеяло,
пушистое толстое одеяло сна,
под ним покой, и жизнь не нужна.
Нет, такого не может быть!
Я начинаю волчком кружить,
Снег топчу что есть силы,
свежие нахожу могилы,
а от них неровной цепочкой шагов
простёган пуховый покров.
Вот и мои, могилок не видно.
В этот момент мне становится стыдно:
давно их не навещала,
для чего же сейчас прискакала?
Но поздно возвращаться назад,
начинаю свой нехитрый обряд.
Каждому крестику —
по кружевному блинку,
каждому — по поклону.
Фотоснимки, словно иконы,
отрешённые, просветлённые,
под молодыми голыми клёнами...
Ноги замёрзли, ботинки в снегу,
глаза ледяные, я не могу,
ощущаю себя сиротой пропащей.
Я настоящая? Кто настоящий?

Вот правда тебе безыскусная
про вселенскую мясопустную.
И ты со мной налей себе там
сто поминальных горестных грамм.

21.02.25