Шаян - весельчак

   
   
    В. Илюхов.

ШАЯН – ВЕСЕЛЬЧАК,
 ИЛИ ВОЛШЕБНЫЙ ПОДАРОК ШУРАЛЕ

               
       (Детская пьеса в 8 картинах, по мотивам татарских сказок.)


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ПАДИШАХ
ТЕТУШКА  АПАЙ.
ШАЯН
ГУЗЕЛЬ
ВИЗИРЬ
ШУРАЛЕ
СТРАЖНИКИ

1.

В саду Падишаха.
Тихий вечер.
Гузель гуляет по саду.
За ней незаметно наблюдает Визирь и падишах, не замечая друг друга.

ГУЗЕЛЬ (поёт).    Соловей в моём саду
Песню нежную поет.
Мне на радость иль, беду,
Сердце жаром обдаёт?

Давай, давай, соловушка,
Спой про мои страдания -
Болит моя головушка
В счастливом ожидании.

Гузель умолкает, слушая соловья.

ВИЗИРЬ. Как я ненавижу эти её страдания неизвестно о чём! Она же дочь падишаха! О чём можно горевать, обладая такими богатствами? Эх, был бы я падишахом… А что если… Что если притворится, что я влюблён в  принцессу Гузель, и стать падишаху зятем? А там глядишь и сам падишахом буду… так и сделаю.
ГУЗЕЛЬ (поет). Наполню сердце думою
О том, кто, вдруг, придёт
  И тоже про любовь свою,
Мне нежно пропоёт.

Давай, давай, соловушка,
Спой про мои страдания –
Болит моя головушка,
В счастливом ожидании.
ВИЗИРЬ (появляясь). Давай же, птичка малая,
Спой про мою любовь,
Про то, как исхудал весь я
Со всех своих боков…
ГУЗЕЛЬ. Ой! Со всех своих боков? Как вы меня рассмешили!
ВИЗИРЬ (опускается перед Гузель на колено). О, принцесса Гузель! О, повелительница моего сердца! Ваше прекрасное пение разбудило в моей душе самые нежные чувства…
ГУЗЕЛЬ. Простите, господин визирь, какие я чувства в вас разбудила?
ВИЗИРЬ. Самые нежные.
ГУЗЕЛЬ. Что же они у вас до этого спали?
ВИЗИРЬ. О нет! Как только я поступил на службу к вашему отцу, как только увидел вас, они тотчас же проснулись… Вы меня понимаете?
ГУЗЕЛЬ. Не понимаю. Но только мне кажется, что лучше вам ваши чувства опять уложить спать.
ВИЗИРЬ. Это невозможно, о повелительница моего сердца, у них уже давно бессонница…
ГУЗЕЛЬ. Тут я ничем не могу помочь – обратитесь по этому поводу к табибу.
ВИЗИРЬ. К лекарю? Вы смеётесь надо мной?
ГУЗЕЛЬ. Наконец-то вы об этом догадались! Спокойной ночи, эфенде! Спокойной ночи и вам, и вашим чувствам.

Принцесса Гузель уходит.
Появляется падишах.

ПАДИШАХ. Ну, господин визирь… Ну… ну вы насмешмли! Нет, конечно я вас ценю, но не настолько, чтобы отдать мою дочь вам в жены.
ВИЗИРЬ (становясь перед падишахом на оба колена). Неужели у меня нет никаких надежд?
ПАДИШАХ. Какие надежды?  Вы же ей в отцы годитесь. А может быть и деды. (Смеётся.) Спокойной ночи, господин визирь. Спокойной ночи и вам и вашим надеждам.

Падишах уходит.
Визирь один.

ВИЗИРЬ. Вот, значит, как! Вы ещё пожалеете об этом! Пойду в лес, выпрошу у лешего Шурале волшебный прут, стегану им принцессу Гузель, и скажу: превратись в собаку! Собаки очень верно служат своим хозяевам и очень к ним привязаны. Когда Гузель ко мне привыкнет, когда не сможет без меня жить, опять превращу её в человека.

Затемнение.

2.

Лес.
У пня, в который воткнут топор, стоит Шурале.

ШУРАЛЕ (кричит кому-то в след). Эй! Стой! Куда? Вернись! Ты свой топор забыл! Какой, однако невесёлый дровосек сегодня попался – не захотел со мной играть, убежал. Ох и повеселились бы мы с ним!  Я бы его пощекотал, он бы посмеялся, и я, глядя на него, тоже бы посмеялся. А теперь и не догнать его – он же через ручей перепрыгнул. А мне за ручей ходить нельзя – я же воды боюсь. А когда чего-нибудь боишься, то не до веселья. А я такой шалун, такой весельчак! (Поёт.) Я хочу, ни жить, ни быть –
Пошалить и пошутить.
Жизнь без шуток не легка,
Для меня весельчака.
Повезет, в денек погожий
Забредет в мой лес прохожий
Очень славный человек –
Лесоруб иль дровосек.
Тут могу, как говорится,
От души повеселится.
Всех могу защекотать,
Ребра всем пересчитать.
Чу! Идет кто-то? Может быть, это дровосек за своим топором вернулся? Нет, одет богато, значит не дровосек. Спрячусь пока, чтобы он меня не увидал, и сразу не убежал…

Шурале прячется.
Выходит визирь.

ВИЗИРЬ. Навстречу мне попался испуганный дровосек. Сказал, что тут, за ручьем видел страшного Шурале…
ШУРАЛЕ (из укрытия). Страшного? Неправда – я совсем не страшный. Я – весёлый!
ВИЗИРЬ. А вот и топор дровосека. Значит и Шурале где-то рядом. Сядем, подождём… (Садится на пень.)

Шурале выходит из укрытия, крадётся к визирю, щекочет его, смеётся.

ВИЗИРЬ. А ну-ка прекратите ваши безобразия.
ШУРАЛЕ. Тебе что – не смешно?
ВИЗИРЬ. Не смешно.
ШУРАЛЕ. От моей щекотки все ухохатываются. А ты почему не смеёшься?
ВИЗИРЬ. Потому, что – я при исполнении! Мне – главному визирю падишаха – не до смеха.
ШУРАЛЕ. Ты визирь падишаха? Если так, то ты, конечно, не рассмеёшься, потому, что ты – толстокожий. Тогда может какую-нибудь мою загадку отгадаешь?
ВИЗИРЬ. Некогда мне загадки разгадывать. Я по делу пришёл: мне нужен волшебный прут. Что-бы хлестнуть им кое кого, и превратить в собаку.
ШУРАЛЕ. Для смеха?
ВИЗИРЬ. Можно и так сказать…
ШУРАЛЕ. Если ты хочешь кого-то рассмешить, тогда, давай, я тебе лучше волшебные башмаки дам. Обуешь их и так начнёшь весело танцевать, что все вокруг тоже будут веселиться.
ВИЗИРЬ. Не надо мне твоих дурацких башмаков – мне нужен волшебный прут.
ШУРАЛЕ (показывает прут). Вот он волшебный прут. Только я не дам его тебе. Не для веселья ты его у меня просишь.
ВИЗИРЬ (снимает с пальца перстень). Вот это очень дорогой перстень, бери. А мне дай волшебный прут.
ШУРАЛЕ. Зачем мне в лесу твой перстень? Уходи.

Визирь, словно пытаясь надеть перстень, делает вид, что уронил его в расщеп пня.

ВИЗИРЬ. Ой, ай. Горе мне!
ШУРАЛЕ. Что случилось?

Визирь, словно пытаясь достать перстень из щели в пне, бегает вокруг него, воздевает руки к небу, суетится, смешно причитает.

ШУРАЛЕ (смеясь). Что, пропал твой дорогой перстень? Не можешь достать? Пальцы короткие? Отойди. У меня пальцы длиннее твоих. (Ищет перстень, засовывая руку в щель пня.) Да где же этот перстень?
ВИЗИРЬ (показывает перстень). Вот он, мой перстень!

Визирь быстро выхватывает топор из пня. Щель в пне смыкается, зажимая руку Шурале.

ШУРАЛЕ. Ай! Больно!
ВИЗИРЬ. Тебе больно, а мне весело.
ШУРАЛЕ. Отпусти!
ВИЗИРЬ. Не отпущу. Сиди тут, и веселись. А волшебный прут я забираю, без твоего разрешения, глупый Шурале.

Визирь уходит.

ШУРАЛЕ. Ай, ай, ай! Надо как-то выбираться из этого положения, пока другие Шурале не прибежали и не осмеяли меня.

Шурале дотягивается до топора, брошенного визирем неподалёку, вставляет его в щель пня, тянет за топорище, освобождает руку.

ШУРАЛЕ. Ну, погоди, злой человек! Я тебя догоню! (Делает пару шагов.) Нет, теперь мне его не догнать – он уже перешел ручей. А мне за ручей нельзя – я воды боюсь. (Садится на пенёк, дует на прищемлённую руку.)

Затемнение.

3. В темноте звучат голоса:

- Пропала! Пропала!
- Кто пропал?
- Принцесса Гузель пропала…
- Дочь падишаха?
- Дочь падишаха.
- И что падишах?
- Горюет. День и ночь плачет.
- Искали?
- Как не искали – искали. Бесследно пропала.
- Давно пропала?
- Уж три года прошло… три года, как весь город в трауре…



4.

Улица.

ШАЯН (поет). Я хожу по белу свету,
Веселю честной народ.
Без меня веселья нету,
А со мной – наоборот.

Рассмешу я всех в округе –             
  Всех, от бедных до господ.
Без меня помрешь от скуки,
А со мной – наоборот.

Ты играй моя тальянка,
И зови всех в хоровод.
Без меня скучна гулянка,
А со мной – наоборот!
АПАЙ. Эй, парень, перестань петь! Посмотрите, какой весельчак нашёлся!
ШАЯН. А вы, Апай, как узнали, что меня Шаян-весельчак зовут?
АПАЙ. По твоей песне догадалась. Только ты, Шаян-весельчак, наверное, не местный, и не знаешь, что в нашем городе веселиться нельзя.  У нашего падишаха дочка, красавица принцесса Гузель, пропала.  С тех пор он в большой печали, и никто не может его развеселить.
ШАЯН. Дочь падишаха пропала? Вы это точно знаете, Апай?
АПАЙ. Мне ли этого не знать – я же её нянькой была.
ШАЯН. И давно эта беда случилась?
АПАЙ. Вот уж третий год пошёл.
ШАЯН. Это не дело. Надо падишаха развеселить, печаль его развеять.
АПАЙ. Надо-то надо, но как? Главный визирь никого к нему не пускает и запретил всякое веселье. Нам нельзя ни смеяться, ни петь. Главный визирь говорит, что наш падишах ни кого не хочет никого видеть и ни с кем разговаривать. Только сдаётся мне, что это визирь к нему никого не пускает. Хочет падишаха тоской со света извести, а сам на его трон сесть.
ШАЯН. Да грустные ваши дела. А скажи, Апай, как дочь падишаха пропала?
АПАЙ. Просто – исчезла. К ней вечером визирь вроде как посватался, а она только рассмеялась, да отказала ему. А утром – исчезла.
ШАЯН. Да, тут дело нечистое!
АПАЙ (шёпотом). Все о том шепчутся, но вслух сказать боятся.
ШАЯН. Ну, я не все. Я её отыщу!
АПАЙ. Не хвастайся – и не такие батыры, как ты искали, а найти не смогли.
ШАЯН. Я, Апай, может и не герой, но я Шаян – весельчак. Я найду, и вашего падишаха развеселю. А сейчас, так как дело к ночи, не пустишь ли ты меня в свой дом переночевать?
АПАЙ. Я бы, Шаян, с радостью, да сама уже третий год у соседей ночую…
ШАЯН. Почему?
АПАЙ. Поселился в моем доме нечистый дух – страшный пэри. Днем и-то страшно, а как ночь наступает, жуткие шутки шутит.
ШАЯН. Шутки, говорите, шутит? Я сам шутник, я шутки люблю. Думаю, что я смогу с этим страшным пэри поладить.
АПАЙ. Ну, если ты такой смелый – ночуй. Спать ложись на красном сундуке, он большой, как раз на нём уляжешься.
ШАЯН. Ну, я пошёл.
АПАЙ. Иди, батыр, иди. Уеышлар телеп калам! – Желаю удачи!
ШАЯН (поёт).  И так – вперёд –
Нас подвиг ждёт!
Сразимся с силой злою!

Мне не приходится зевать,
Что есть – того не миновать!
Всегда готов я к бою!

Шаян уходит в дом.

5.

Ночь.
Шаян спит на сундуке.
Вокруг него витает какая-то тень.

ШАЯН (просыпаясь). Эй, кто тут? Никого… Приснилось, видимо.

Шаян укладывается на сундук, зевает.
Опять тень нависает над ним.

ГОЛОС. Шаян…

Шаян опять вскакивает.

ШАЯН. Кто тут?

Тень исчезает.

ШАЯН. Да, что такое! Нет мне покоя! Эй, кто тут есть? Покажись! Не бойся – не обижу.
ГОЛОС. Шаян, спой мне песню…

Тишина.

ШАЯН. Песню… Какие песни ночью? Что соседи скажут. (Опять укладываясь на сундук). Не мешай мне спать.

Из сундука раздаётся стук.

ШАЯН (садясь). А! Кто? Войдите…

Раздается такой стук, что подпрыгивает крышка сундука.

ШАЯН. Ой, ай, ай! (В испуге соскакивает с сундука, отбегает).

 И тут сундук с треском открывается.

ШАЯН. Эй, кто там прячется? Не шути так! Страшно же…

Тишина.
Шаян осторожно подходит к сундуку, заглядывает в него.

ШАЯН. Никого вроде... сундук совсем пустой. Кто же тогда стучал?

Шаян опять заглядывает в сундук.

ШАЯН. Ну-ка посмотрю внимательнее – может в этом сундуке двойное дно, и какой-то шутник там прячется?

Шаян нагибается над сундуком, и падает в него, словно его кто-то за рукав дёрнул. Крышка захлопнулась.

ГОЛОС. Шаян, спой мне песню…
ШАЯН (кричит из сундука). Эй. Отпусти! Оё-ёй! Пропадаю.

Шаян, открыв крышку, пытается вылезти из сундука, но чья-то рука крепко держит его за камзол.

ШАЯН. Отпусти!
ГОЛОС.  Отпущу, если споешь мне песню и, если заберешь меня отсюда.
ШАЯН.  Хорошо, спою, заберу. Только отпусти.
ГОЛОС. Смотри же – не обмани. (Рука отпускает Шаяна.)

Шаян отскакивая от сундука, падает.

ГОЛОС. А сейчас помоги мне выйти из сундука, дай руку…
ШАЯН. Ага, сейчас! (Шаян быстро вскакивает, хватает свою гармонь и убегает.)
ГОЛОС. Обманул! Ничего, ты ещё пожалеешь об этом!

6.

Утро.
Шаян спит привалившись к стене.
Появляется бабушка.

АПАЙ. Шаян! Ты что тут делаешь?

Шаян вскакивает, испуганно озирается.

АПАЙ. Ай, Шаян, Шаян… Видимо злой пэри тебе в доме спать не дал. Сильно напугал?
ШАЯН. Очень.
АПАЙ. Чем же?
ШАЯН. Он меня за руки хватал!
АПАЙ. За руки!
ШАЯН. И за ноги!
АПАЙ. И за ноги? А какой он из себя?
ШАЯН.  Обыкновенный. Живот большой. Сам синий, глаза красные, на голове рога.
АПАЙ. Страх-то какой!
ШАЯН. А самое страшное -  это его руки: длинные, с вот такими когтями.  Как схватил он меня ими за горло, как давай душить! А у самого хвост, как змея извивается…
АПАЙ. Как же ты от него вырвался?
ШАЯН. А его за этом хвост схватил, да как о стенку шмякнул! Тут он у меня пощады и запросил. Плакать стал. Отпусти, говорит. Я, говорит, больше не буду.
АПАЙ. Чего не будет?
ШАЯН. Кто его знает. Я не спрашивал.
АПАЙ. И ты отпустил?
ШАЯН. Ещё чего. Я его в красный сундук запер.
АПАЙ. Ай, беда! Надо было его в окно выбросить, а ты в сундук запер. Ладно, мы его тогда вместе с сундуком выбросим. На кладбище зароем. Идем.
ШАЯН. Нет, нет! Как-нибудь в другой раз. А сейчас лучше послушай, какую я веселую песню сочинил. Уж я ею вашего падишаха так развеселю, что он сразу о своём горе забудет.

Шаян играет на гармошке весёлую мелодию, пробует петь. Но вместо песни из его горла вырывается какой-то хрип.

ШАЯН (покашляв). Да что это такое? Куда делся мой голос? Совсем петь не могу.
ГОЛОС. А тебя предупреждали, что, если обманешь меня, не заберёшь – пожалеешь! Ни одной песни больше спеть не сможешь.
ШАЯН. Как же мне без песен жить, апай?
АПАЙ. Не знаю, милый.
ШАЯН. Видимо, придется мне забрать с собой того, что в твоём доме поселился.
АПАЙ. Решай сам, Шаян. Дома мне, конечно, жалко, но песен твоих ещё жальче.
ШАЯН. Решено – так и будет. Эй, ты, кто бы ты там не был, выходи, заберу тебя с собой!
ГОЛОС. Тогда спой мне песню.
ШАЯН. Песню? Какую – грустную или весёлую?
ГОЛОС. Такую, к которой у тебя сейчас сердце лежит.
ШАЯН (поёт).  Кто б ты ни был, так и быть,
Выходи ко мне, не бойся.
Будем вместе петь и жить,
Кто б ты ни был, нам откройся.
Кто явился в жизнь мою,
Всё равно, кто ты такой
Тебе песню я пою –
Выходи, возьму с собой.

Из дома выходит юная девушка.

АПАЙ. Гузель!

Девушка бросается к Апай, обнимает её.

ГУЗЕЛЬ. Апай, дорогая нянюшка моя, как я рада тебя видеть. Прости, что я спряталась в твоём доме, нехотя пугала тебя.
АПАЙ. Идём скорее во дворец – обрадуем отца.
ГУЗЕЛЬ. Нет, апай, нет! Нельзя. Там же главный визирь.
АПАЙ. И что?
ГУЗЕЛЬ. Он колдун. Это он заколдовал меня. И я спряталась в твоём доме.
АПАЙ. Как же он тебя заколдовал?
ГУЗЕЛЬ. Ударил прутиком.
АПАЙ. Прутиком? Волшебным прутиком? Где же он его взял? Не иначе к лешему Шурале, ходил, выпросил. Интересно, в кого же он этим прутиком тебя превратить хотел?
ГУЗЕЛЬ. Не знаю. Хлестнуть-то он меня хлестнул, а в кого превратить хотел, сказать не успел – я стала невидимой и спряталась в твоём доме, Апай.
АПАЙ. Вот умница, догадалась.
ГУЗЕЛЬ. Спрятаться-то я догадалась, а как опять человеком стать, не знала.
ШАЯН. А ты разве не человек?
ГУЗЕЛЬ.  Так как ты забрал меня с собой, то днём я буду человек, а ночь придёт опять невидимой стану, пока колдуна на чистую воду не выведу.
ШАЯН. Вот ведь, какая беда.
АПАЙ. Ты что это, Шаян-весельчак, приуныл? Думай, думай, что делать будем?
ШАЯН. Вы, Апай, говорите, что Шурале такие волшебные прутики людям даёт? Может пойти, да попросить?
АПАЙ. Да ты же его и попросить не успеешь, как он тебя щекотать начнет…
ШАЯН. Зачем?
АПАЙ. Уж очень он любит, когда люди смеются, вот и щекотит, пока до смети не защекотит.
ШАЯН. Небось, как-нибудь увернусь.
АПАЙ. Да как же ты увернёшься, если он незаметно подкрадывается.
ГУЗЕЛЬ. Апай, а что если на него тулуп надеть?
АПАЙ. Умница, моя девочка…

Апай убегает в дом.

ШАЯН. Тулуп летом? Меня же в лесу звери засмеют.
ГУЗЕЛЬ. Ну и пусть смеются – главное, что Шурале тебя щекотать не сможет.
АПАЙ (выходит из дома с тулупом). Вот, Шаян, тулуп, одевайся…

Шаян наряжается в тулуп.

ШАЯН. Ну, вот, теперь я сам на Шурале похож. Да, а где же мне его искать?
АПАЙ. Не беспокойся – он сам тебя найдет…
ШАЯН. Спасибо, Апай, утешили…
ГУЗЕЛЬ. А тебе, батыр, спасибо, что не бросаешь меня в беде.

Гузель благодарно целует Шаяна.

ШАЯН. Да я что…  Да я ничего… Да я это…  пошёл я, не поминайте лихом.

Шаян играя на тальянке, уходит.

7.

В лесу.

Входит Шаян. Перестаёт играть, оглядывается.

ШАЯН. Ну, и куда этот Шурале пропал? Кажется, уже пол леса прошёл, а его нет и нет…

Шаян садится на пенек. Играет, что-то грустное.
Появляется Шурале.

ШУРАЛЕ. Кажется, этот паренёк очень грустит. Надо его развеселить…

Шурале подкрадывается к Шаяну, пробует щекотать. Шаян не реагирует на его действия, продолжает играть грустную мелодию.

ШУРАЛЕ. Что такое? Еще один толстокожий явился. Надо мне с ним начеку быть. (Слушает гармонь.) Как грустно играет. Первый раз мне такой грустный человек попадается. Наверное, с ним большая беда случилась.  (Обходит Шаяна, рассматривает, окликает.) Эй, парень, ты чего такой грустный? Я тебя веселю, веселю, а ты всё печалишься…
ШАЯН. А, это вы, мехтерем Шурале.
ШУРАЛЕ. Хм, он меня назвал почтенным – ещё никто мне такого не говорил.
ШАЯН. Извините, что побеспокоил вас своей игрой.
ШУРАЛЕ. Ничего, ничего… Только почему такую грустную музыку играешь? У тебя всё хорошо?
ШАЯН. Яхшы, рехмет – всё хорошо.
ШУРАЛЕ. Э, нет, батыр, ты меня обманываешь. Ну-ка снимай тулуп, я тебя повеселю. Пощекочу, как следует. Ты знаешь, как будешь смеются? Ого-го как! А с тобой и я повеселюсь.
ШАЯН. Да разве веселье в щекотке?
ШУРАЛЕ. А в чём же?
ШАЯН. В душе. Хотите, я вас без всякой щекотки развеселю?
ШУРАЛЕ. Ну, попробуй…

Шаян начинает играть весёлую песню.

ШАЯН (поёт). Как я по лесу гулял,
Как я по лесу гулял
И в густых кустах малины
Я медведя повстречал.
И в густых кустах малины
Медведя повстречал.

Увидал меня медведь,
Увидал меня медведь.
Не пустил меня к малине,
Начал на меня реветь.
Не пустил меня к малине,
Начал на меня реветь.

Но медведю я сказал,
Но медведю я сказал:
Выходи со мной бороться –
Он со страху убежал.
Выходи со мной бороться –
Он со страху обежал.

Во время песни Шурале начинает плясать.

ШУРАЛЕ. Ну ты и насмешил меня, парень. Надо же такое придумать – медведь его испугался! Весёлая песня! И музыка у неё весёлая: так меня в пляс и кинуло. А ты почему не танцевал? А, понимаю, - в тулупе плясать жарко.
ШАЯН. Да нет, не в тулупе дело. Просто я плясать не умею.
ШУРАЛЕ. Так вот почему ты такой грустный – плясать не умеешь. Ну ничего, я тебя выручу…

Шурале лезет в дупло рукой шарит там, что-то ищет…

ШАЯН. Что он там ещё придумал?
ШУРАЛЕ (подавая Шаяну пару башмаков).  Вот, держи. Бери, бери! Это не простые башмаки, а волшебные. Если хороший человек – вот, как ты – не умеет танцевать, они его научат. Но если плохой человек их обует – какая весёлая музыка не играй – с места не сдвинется.
ШАЯН. Вот оно что? Ну, спасибо тебе, Шурале-ага. Кажется, я знаю, что с этими башмаками делать. Но, вообще-то я пришёл попросить у тебя волшебный прут.
ШУРАЛЕ. А вот, волшебного прутика у меня нет. Его у меня визирь падишаха, очень нехороший человек, обманом выманил.
ШАЯН.  Я так и думал. Ничего, я с ним теперь и без волшебного прутика разберусь. Прощай почтенный Шурале. Спасибо за подарок. (Кланяется, хочет уйти.)
ШУРАЛЕ. Стой.
ШАЯН. Что не так?
ШУРАЛЕ. Всё так, только… ты мне свой тулуп не подаришь?
ШАЯН. А ты щекотать меня не будешь?
ШУРАЛЕ. Нет. Мне сегодня и без щекотки весело.
ШАЯН. Ну держи. А на что он вам?
ШУРАЛЕ. Ну, как… Зима придёт – Шурале холодно, сильно мёрзнет. А в тулупе тепло будет.

Шаян кланяется, уходит.
Затемнение.

8.

Во дворце.
Шаян. Гузель. Апай.

ШАЯН. Какой красивый дворец! Никогда не видел такой красоты.  Значит я, как только он появится, спою ему веселую песню…
АПАЙ. Не знаю, не знаю, получится ли это у тебя…
ШАЯН. А почему нет? ГУЗЕЛЬ. Потому, что визирь этого не  позволит – сразу казнить тебя прикажет.
ШАЯН. Это мы ещё посмотрим. А ты, Гузель, пока закрой личико, чтобы тебя раньше времени не узнали.
 АПАЙ. Идут, идут! Ну, Шаян, покажи, что ты придумал.

Шаян начинает играть, танцевать и петь.

ШАЯН. Я хожу по белу свету,
Веселю честной народ.
Без меня веселья нету,
А со мной – наоборот.

Рассмешу я всех в округе –               
Всех, от бедных до господ.
Без меня помрешь от скуки,
А со мной – наоборот.

Во время его песни появляются падишах, визирь, стражники.
Визирь пытается остановить Шаяна, но ему это не сразу удаётся.

ВИЗИРЬ. Эй, эй! Замолчи! И прекращай танцы! Как ты посмел петь и плясать в присутствии падишаха. Ты кто такой?
ШАЯН. Я Шаян-весельчак.
ВИЗИРЬ. А, так вот ты какой, Шаян- весельчак! Значит, это ты народ баламутишь – с песнями по городу разгуливаешь? Разве ты не знаешь, что наш падишах в трауре? Схватить его и бросить в темницу! Посмотрю, как ты там будешь веселиться, Шаян-весельчак.
ПАДИШАХ. Погодите, погодите!  Что же это у нас твориться: оказывается, люди веселья хотят, а мы им даже петь запрещаем.
ВИЗИРЬ. Но, как же ваше горе, повелитель!
ПАДИШАХ. Моё горе, это моё горе, а народ пусть радуется, если есть чему. Спляши, Шаян-весельчак, порадуй нас.

Шаян танцует, с ним танцует и Гузель.

ПАДИШАХ. Ах, молодцы, молодцы! Слушайте все моё слово: нельзя так больше жить. Хватит печалиться и горевать. Ты, Шаян-весельчак, будешь отныне здесь, во дворце жить – будешь песни мне петь.
ВИЗИРЬ. Этот мальчишка? Этот мальчишка плут и мошенник, мой повелитель! Гнать его надо и из дворца и из города. Он вовсе не сам пляшет. Дело тут в башмаках, они у него волшебные.
ШАЯН. Раз так, то надень эти башмаки и спляши нам что-нибудь. (Снимает башмаки.)
ВИЗИРЬ. Я? О, мой повелитель, что он такое говорит? Ему, за такие разговоры, надо голову отрубить.
ПАДИШАХ. Голову отрубить? Что же в этом смешного? Лучше надень башмаки и спляши, повесели нас.

Шаян подаёт башмаки визирю.

ПАДИШАХ. Мы ждем. Пляши, если своей головой дорожишь.
ВИЗИРЬ. Сейчас, сейчас…

Визирь пробует притопнуть ногой, но башмаки на нём словно приросли к земле.

АПАЙ. Видимо ему без музыки не пляшется – играй, Шаян.

Шаян играет, но визирь не может даже тронуться с места.

ВИЗИРЬ. Я же говорил – эти башмаки волшебные. О, мой повелитель, не слушайте этого обманщика. Лучше велите отрубите ему голову.
ПАДИШАХ. Правда, Шаян-весельчак, почему он прирос к полу и не может танцевать?
ШАЯН. Потому, что эти башмаки действительно волшебные. И слушаются только честных и добрых людей. Говори, где ты спрятал волшебный прут?
ВИЗИРЬ. Что ты выдумываешь, какой волшебный прут?
ШАЯН. Тот, который ты у Шурале обманом забрал, и которым принцессу Гузель в бесплотный дух превратил.
ПАДИШАХ. Что?
ВИЗИРЬ. Не слушайте вы этого лгуна, о, повелитель! Это неправда!
АПАЙ. Нет, это правда!
ВИЗИРЬ. Мой повелитель, да они все в сговоре! О, если бы тут была принцесса Гузель, она бы сказала, что это не так.
ГУЗЕЛЬ (открывает лицо). Нет, это так!
ПАДИШАХ. Гузель, дочь моя! Я не верю своим глазам, это ты?
ГУЗЕЛЬ. Я, отец. Визирь превратил меня в бесплотный дух, и я три года пряталась в доме нянюшки Апай. И никто мне не мог помочь – все меня боялись. А Шаян помог мне опять стать человеком.
ПАДИШАХ. Эй, стража, бросьте этого злодея в темницу!

Стража уводит визиря.

ПАДИШАХ. А ты, Шаян, проси, за ту большую радость, которую ты нам доставил, любую награду.
ШАЯН. О, повелитель, ваша радость велика, но я прошу за неё совсем маленькую награду: позвольте мне спеть веселую песню.
ПАДИШАХ. Пой, Шаян-весельчак!
ШАЯН (поёт). Я спою сейчас вам песню,
Что бы вас повеселить.
Чтобы прошлые печали,
Вы могли свои забыть.
Ну а вы мне подпевайте –
Будет песня дольше жить.
Ну а если ваши ноги
Смирно не хотят стоять,
То тогда всем смело можно,
Песню петь и танцевать.

КОНЕЦ.


Февраль 2025.
Вологда.