Вестники

   

      Почти половину ночи Б. искал тему, не спал, мучился, рылся в старых записях и черновиках, но в голову ничего путного не приходило. Имело смысл отправиться к сестре Музе в «24 часа». На лестнице не было света, на улице было тускло, тёмные тени двигались вдоль стен. Близ Углового на площади тени пропали. В свете бредущих неоновых ног выявился бородатый малый в багровом балахоне. Этот подозрительный дед-мороз был угрюм и стремился к земле, чему препятствовала наряженная снегурочкой обезьяна, на которую опирался бородач.  К лапам фальшивой обезьяны был примотан похожий на гармошку цилиндр с прозрачным круглым окошечком. Цилиндр вертелся, за стеклом иллюминатора мельтешила белая кутерьма.

      - Лотерея, лотерея! Билет всего за десять рублей! - завораживающий женский голос доносился из брюха обезьяны. Б. остановился, докуривая.

      - Берите, Михаил Афанасьевич, счастье почти даром! - пошатываясь пропел бородатый. «Откуда знает? - подумал Михаил Афанасьевич . - Кажется, это Гоша из третьей квартиры. Двести рублей должен». Вслух сказал:

      - А давай.

       Говорящая обезьяна кивнула голубой шапкой, крутанула. Продержавшись пару секунд, дед-мороз тормознул барабан. Б. расплатился, опустил руку в барабан, выудил первое попавшееся. На квадратной карточке крупно синело "Счастливый". На другой стороне картонки толпились неразборчивые красные точки.

      - Эх, чёрт, очки забыл! - в сердцах крякнул Б.

      - Возьмите мои, - сказала обезьяна. В её подмутнённых стёклах точки превратились в слова. Б. повернулся к фонарю, так было светлее. Стал читать:

      « Они любили друг друга?  Скорее всего, им это только казалось. Они жили недолго и несчастливо, и были отравлены в один день. Белую мышь звали Мастер, серую не звали, она приходила сама.  17 мая их закопали под ёлкой в жёлтой коробке, на которой было написано «Скорохоd”. Ты напишешь  роман об этом.»

      Жуткая догадка пришли в голову Михаила Афанасьевича. Он обернулся. Возле магазина деда-мороза уже не было. А фиолетовая спина снегурочки почти ушла в витрину, при этом быстро растворяясь в атмосфере.

     - Это ошибка, ошибка! — вдогонку закричал Б. - Моя фамилия Булдаков!

     Из витрины тут же высунулась обезьянья морда. Она явно была озадачена. Из брюха снегурочки донёсся дивный бархатный голос:

     -  Извини, мужик. Накладочка вышла.

     Обезьяна сняла шапку и на прощанье качнула рогами. Квадратный билетик, а вслед за ним и очки в руках Булдакова рассыпались на тысячи сверкающих ледяных искр.