Глава 8. Женька, или Как не стать священником

8

     У меня была выходная неделя, поэтому я решила встретиться с подругами. Мы давно с ними не виделись, точнее сказать с того момента, как я начала ходить в храм, мне становилось с ними все менее интересно. Почему? Я и сама не знаю ответа на этот вопрос. Возможно потому, что они знали меня не с лучшей стороны. А мне не хотелось про нее вспоминать. А может потому, что разговоры о модной одежде и о том, как поскорее найти богатого мужа стали мне чужды. В любом случае, мне не хотелось совсем рвать с ними отношения. Потому я пригласила их к себе.

     Это были две моих подруги еще с детства Ира и Катя. Мы познакомились в первом классе и дружили всю жизнь. Вместе становились «взрослыми, самодостаточными и модными», как нам казалось. Ира уже была замужем. Она успела выскочить еще до окончания школы. Однако, ее понимание о семье было несколько другим, чем мое. Я бы назвала ее брак скорее сожительством. Они с мужем по-отдельности отдыхали, виделись редко и детей рожать пока не собирались. Иринин муж был гораздо старше нас, и к тому моменту, как женился на ней, у него уже сложился некий свой уклад жизни, который он не хотел менять. В общем, жили они неплохо, по крайней мере, так казалось со стороны. Да и Ира не жаловалась на супруга.

     Катя же наоборот постоянно находилась в активном поиске «богатого, надежного и сильного». И чем больше усилий она прилагала, тем дальше от своей цели оказывалась. А однажды и вовсе попала в смешную ситуацию. К ней на остановке подошел познакомиться мужчина, «какой-то строитель», как она выразилась. На вид простой парень, лет тридцати пяти, простенько одетый. Представился как Георг. Катя ради развлечения дала ему свой номер телефона. Через пару дней они встретились в кафе. Георг все расспрашивал нашу Катерину о ее отношении к любви и браку. Катя, ничего не подозревая, выложила ему «всю правду о любви». Они еще несколько раз встретились то в парке, то в кино. При чем раз за разом Георг бывал все хуже одет. Но настойчиво говорил о любви с первого взгляда и предлагал отношения. Длилось это до тех пор, пока Кате не надоело, и она его отшила. На что в ответ услышала: «Зря ты так. Я бы мог дать тебе то, что ты так ценишь в браке. Но только если бы ты полюбила меня». С этими словами Георг открыл пультом неподалеку стоящую новенькую БМВ, сел и уехал… А спустя несколько дней Катя увидела его по телевизору. Георг оказался сыном депутата местной думы и генеральным директором одного известного в области пищевого концерна. Для Кати это был удар ниже пояса. А Георг больше не появлялся. И она снова приступила к поискам своего счастья.

     Подруги должны были прийти в пятницу вечером, после работы. Поэтому четверг я посвятила уборке и приготовлению угощения. Мне хотелось показать им, что у меня все хорошо, что я счастлива и не жалею ни о разводе, ни о том, что сама начала меняться. Потому что они меня не понимали. Не понимали нашей встречи с Женькой, не хотели ничего слышать про пост и про длинные юбки. А я, как настоящий неофит, в то время старательно пропагандировала «православный образ жизни». Мне казалось, что все должны знать правила и следовать им. То, что настоящее православие – это любовь, а не длина юбки и количество постных дней, я поняла много позже.

***
     Ира с Катей пришли вместе. Наверное, договорились заранее о встрече. Ужин проходил замечательно. Мы вдоволь наговорились. Вспоминали детство и юность, смеялись и даже позвонили по скайпу нашей четвертой подруге Людке в Сочи. Потом позвонил Ирин муж. Его пригласили куда-то на поздний ужин, и он должен был явиться с женой. Поэтому Ира уехала довольно рано. А мы с Катей принялись смотреть наши старые фотографии.

     «Маш, как ты вообще живешь?» - «В смысле? Хорошо, как видишь», - «Нет, я имею в виду, что ты делаешь со своей жизнью? Ты же такая была, вспомни! У тебя карьера могла быть в институте, а ты все бросила. Юбки эти… Ирка видела тебя с какими-то бабками возле храма. Она вообще думает, что ты в секте», - «Что за глупости?! В какой еще секте? Сама же говоришь, что видела возле храма. Разве это секта? А женщины, с которыми я была, они работают там, за свечами следят», - «Хорошо, я поняла. Я так ей и сказала, что ты не в секте. Просто странно все это… почему ты так изменилась?» - «Ты действительно хочешь понять?» - «Конечно, раз спрашиваю», - «Тогда приходи в воскресенье на службу, я тебе постараюсь объяснить», - «Ну вот опять! На службу! Я ничего в ней не понимаю… Свечку только если поставить… Маш, может и ты уже обороты сбавишь? Вернись на работу», - «Я работаю», - «Что это за работа? Ты кто, продавец? Простой продавец с высшим образованием?» - «Нет, я бухгалтер», -  «Какой же ты бухгалтер, если ты за прилавком стоишь?» - «Кать, не надо этих разговоров. Что ты хочешь добиться?» - «Да ничего. Обидно просто, что такая девушка в монашки подалась», - «Все! Я не хочу больше это слушать! Давай лучше чаю попьем!»

     Я была вне себя. Они считают, что все, то прекрасное, что происходит со мной, все это ничто… Они не понимают меня, не хотят понимать. И самое обидное, что это мои подруги, которые всегда были рядом и всегда поддерживали меня.  Пока я заваривала чай. Я немного успокоилась и мне пришла в голову одна мысль. Если Катя все так видит, может быть мне рассказать ей историю с ценниками Матильды и кражей. Как она оценит эту ситуацию? Сама не знаю, откуда эта мысль появилась, но я твердо решила выяснить мнение Кати на этот счет.

     Выслушав меня, Катя ни секунды не колеблясь, сказала: «Да это же она, Матильда, этого мужика и наняла. Чтобы припугнуть тебя», - «Не может быть!» - «Что значит, не может?! Ты сама подумай! Ты уличаешь ее в воровстве, жалуешься начальству, а потом у тебя из-под носа уводят кассу! И при этом сама Матильда тебя «предупреждает о финансовой подушке». Тебе не кажется это странным. И Анита ваша, по всей видимости, во всем этом замешана. Не может быть, чтобы Матильда все это одна проворачивала. Они наверняка вместе эти цены придумывают и делят навар», – «Неужели они способны на такое?!» - «Я думаю, еще и не на такое…»

     Наш разговор принял неприятный оборот. Мне не хотелось думать, что Анита Игоревна может быть в этом замешана. Да и Матильда не могла нанять вора… Или могла…

     Мы с Катей переменили тему, и вскоре она засобиралась домой. Я ее проводила, время было уже позднее, пора было ложиться спать. Но уснуть я так и смогла с эту ночь. А утром отправилась к Маринке, чтобы она опровергла наши с Катей догадки.

     Разговор с Маринкой не принес мне облегчения. Потому что она тоже допускала то, что Матильда могла нанять человека, который унес кассу. Мне в это верить отчаянно не хотелось. Не должно так быть, чтобы человек, который работает в таком магазине, был способен на низость! Пусть она подворовывает немного, но она не считает это воровством. Может и не воровство это вовсе. Она же не обманывает людей насчет цены. Кто согласен – покупает, кто не согласен – нет. Ее накрутка получается вроде, как и не совсем воровство. Но устроить весь этот цирк с кассой?! Неужели она могла?! И я решила обсудить этот вопрос с Анитой Игоревной. Однако Маринка настойчиво не советовала мне это делать. «Маш, ты взрослый человек, решай сама. Но я тебе скажу, не лезь ты к ним. Работай, как работала. Зачем тебе что-то выяснять? Тебя же не заставляют накидывать цену. Вот и трудись себе спокойно. Ни к чему хорошему твое расследование не приведет», - «Марина, как ты не понимаешь? Не должно так быть! Верующий человек не должен так поступать! А если поступает, не должен тогда работать в таком месте!» Я была настроена довести это дело до конца! Я верила, что мы с Анитой уличим Матильду, и она исправится и больше эта история не повторится.

       К сожалению, тогда я была слишком категорична. Так часто бывает, когда ты только обратился к вере. Кажется, что все вокруг должны стремиться к идеалу. А ведь мы все только люди и у каждого есть свои грехи и слабости. Их нужно прощать, особенно когда дело касается близких. Нельзя заставить человека раскаяться в том, в чем он сам не видит греха. Или сожалеть о том, о чем он не сожалеет. Грех недопустим для всех. Но с каждого Господь спросит именно по его силам. Возможно, кто-то всю жизнь боролся с каким-либо грехом, но окружающие этого не знали. Они просто видели этот грех, а о борьбе и не подозревали. Но при этом осуждали человека. И кто в этом случае прав? Тот, кто грешил и до конца жизни старался бороться с этим грехом? Или тот, кто этот грех не совершал, но постоянно осуждал в нем других? Но я не задала себе этого вопроса! Я горела жаждой справедливости! И вот к чему это привело.

***
      Я буквально ворвалась в кабинет и с порога начала обвинять Матильду. «Анита Игоревна, здравствуйте! Знаете что?! Я подумала, это все Матильда! Ведь она же прибавляет ценники и хочет, чтобы я тоже… А я не хочу… Вот она и попросила кого-то украсть эти деньги из кассы! Не может быть, чтобы просто так совпало! Она мне говорила о финансовой подушке, о том, что она меня предупреждала… Это точно она. Надо с ней поговорить. Так нельзя, это же грех! Мы же вместе все работаем!»

     Все это я выпалила на одном дыхании. Сказать, что Анита была удивлена – это ничего не сказать. Она не ожидала от меня такого напора. Но в то же время, она не возмутилась поведением Матильды, как я рассчитывала. А лишь сказала: «Мария, успокойся. Ты не совсем права. Почему ты обвиняешь Матильду? У тебя есть доказательства, кроме слов? То, что она накручивает стоимость, что ж в этом такого? Она может продать дороже, так пусть и продает! Каждый зарабатывает, как может. Ты знаешь, например, что она одна растит сына – подростка. Ей тоже тяжело. А в то, что она могла кого-то нанять, я не верю. Не говори ерунды. Я думала, вы с ней уже обговорили все вопросы и сами разобрались в ситуации. Я в ваши отношения лезть не собираюсь. А сейчас, извини, я занята», – «Простите… До свидания», – «До свидания».

     Я медленно вышла из кабинета и села на ступеньки. Как такое может быть? Почему Анитf допускает это? Значит, Матильда делает все с ее молчаливого одобрения?! Ко мне подошел молодой человек, Антон. Он был помощником Аниты. «Маша, что с Вами?» - «Ничего, спасибо», - «Хотите чаю?» - «С удовольствием». И мы прошли в помещение, обустроенное под кухню в офисе. Я ждала поддержки от Антона и доверительно рассказала ему все, но он в весьма резких тонах ответил мне: «Я бы советовал Вам, Маша, не лезть, куда Вас не просят. Есть Анита Игоревна, она Ваш начальник и она сама все решит. Делайте так, как она сказала. Примиритесь с Матильдой и работайте дальше без лишней инициативы!» Соответственно чай мы попить не успели. После этих слов я буквально выбежала из офиса, и пошла бродить по городу.

     Состояние у меня было очень растерянное. Никто не говорил правды, но каждый ее знал. А я была с краю…

     Зазвонили к вечерней службе. И я пошла в храм. Всю службу я стояла и плакала. Маринка не пришла, они с мамой собирались утром на воскресную Литургию. В надежде, что завтра с ними увижусь, я побрела домой.

     На следующий день мы с Маринкой тоже не встретились. Так как я банально проспала. И не просто проспала, а во сне выключила будильник и спала аж до двенадцати часов. На меня это было очень не похоже. Видно сказались переживания по поводу работы. Ночью я долго не могла уснуть, пробовала молиться, читать книгу, даже музыку успокаивающую включала, не помогло. Уснула уже под утро.