Восьмая Марта...

*******
  Состарился поручик Ржевский. Вышел в отставку. Живёт себе тихо в своём имении.
  Вот как-то раз приехали к нему сослуживцы из полка в гости. Привезли с собой «Клико», закуски, да заедки разные.
  Выпили на радостях, да и стали о прошлом вспоминать. Про битвы разные, про дела амурные с девицами.
  Тут и пристали молодые гусары к поручику Ржевскому с расспросами. У Вас, поручик, столько разных романов в жизни было, может расскажете, что и как. Интересно о Ваших похождениях послушать.
  Да, отвечает поручик, романов было столько, что со счёта сбился. Даже имён всех барышень уже не помню.
  Хотя нет, одну помню. Восьмую. Восьмая — Марта. Мартой её звали.
  А почему Восьмая, да день рождения у неё 8 марта отмечали. А так то она у меня то ли 137-я была, то ли 149-я, уж точно и не припомню. Падок я был тогда до женского пола.
  Да у меня тогда и увлечений было не так много: женщины, карты, «Клико», да лошади. Бывало я на лошади на бал приезжал, прямо в залу. Там танцы вовсю, а я гарцую. Любил почудить.
  А эту Марту я тогда в карты у одного корнета выиграл. Он даже стреляться со мной собрался было. Но утром протрезвел, мы и помирились.
  Эх, и хороша была эта Марта. Просто краля. Сам Пушкин мне завидовал. А он, хоть и молод был, понимал толк в барышнях.
  Долго я с ней нянькался, а потом расстались. Из-за пустяка. Купил у Дениса Давыдова кобылу для выезда, в коляску запрягать. А у неё, как нарочно, кличка была Марта.
  Краля моя, как узнала про это, сразу в слёзы. Дураком меня назвала и опять к тому корнету убежала.
  Вот такая история.
  Да у меня и сейчас на конюшне кобыла Марта есть. Другая, конечно. Но Марта, всё же. В память о гусарской молодости.
*******