Амелия Фирс. Писатель и муза. Эпилог

– Мамочка! – подлетели ко мне дочки и заулыбались. 

Сегодня они пошли в первый класс. Такие взрослые и всё ещё дети, которые будут познавать мир и что-то новое.

Как мне казалось, Ариела тянулась больше к знаниям, чем Эмилия. Той были хиханьки да хаханьки. Стас это сразу понял и сказал, что если дочка будет получать тройки, то это не страшно. Троечник имеет больше возможностей стать начальником и взять отличника на работу.

— Вот это ты загнул! - сказала я и рассмеялась.

Только вот, после того, как девочки снялись в фильме, Ариелой заинтересовался режиссёр и очень хотел, чтобы наша малышка снималась в кино. Стас как-то напрягся и сказал, что у неё началась школа. Получается, не будет времени на уроки. А вот Эмилию очень задело, что сестру выбрали, а не их двоих.

– Ты преуспеешь в другом, - говорил ей муж, а сам обдумывал предложение режиссёра.

А, когда мы пришли домой, поинтересовался у меня, нравится ли мне идея или нет? И готова ли я, чтобы Ариела снималась в фильмах? Мой ответ был положительный, но с беспокойством:

— А как же Эмилия? Меня больше всего ее состояние настораживает. Если уж брать, то двоих. Не стоит выделять.

– Но если душа не лежит?

– Тогда и правда придумаем что-нибудь для нашей девочки. Или присмотримся к ее талантам.

И чуть позже мы заметили, что Эмилия брала в руки книги и садилась рядом с мужем, чтобы они вместе прочитали. Когда она сказала, что ее увлекают приключения и герои, мы вздохнули с облегчением.

– Может, писательницей будет? - спросил у меня Стас. - А то видит, что мама и папа по издательствам бегают.

– Тебе так кажется? Ей просто нравится запах книг.

— Всё начинается не зря.

– Мы все любим читать. Ее с детства интересовали сказки.

– Вот как, - чешет подбородок муж и внимательно смотрит на дочь.

Некоторые предметы не давались девочкам, и мы говорили только одно, чтобы они не опускали руки. Больше всего Стас боялся, что у Ариелы начнётся звёздная болезнь, потому что очень часто после уроков она проводила время на киностудии. А уроки пыталась сделать уже я, чтобы понять то, чему учат в школе, а потом разжевать уже Ариеле. Только чуть позже мы со Стасом заметили, что обе отказываются понимать сей материал. Что послужило - неизвестно. Но мне все сразу стало ясно. То, что мои дочери не готовы были перейти из садика в школу. Не хотели становиться на ступеньку выше.

– Мам, я не хочу учиться, - заявила мне как-то Ариела.

— Пока ты сейчас играешь в кино. Конечно, тебя запомнят маленькой девочкой, и, возможно, ты продолжишь свой путь. Но учиться все ровно надо, без этого никак. Здорово сразу с семи лет зарабатывать. Только ты ещё мала для взрослой жизни. Тебе нужно пока побыть немного маленькой.

— Детство закончилось, когда мы пошли в школу.

– Нет. Оно продолжается. Ты сейчас получаешь знания, которые тебе пригодятся. 

Ариела только вздохнула и крепко ко мне прижалась. В её годы я сама не любила грызть гранит науки, да и девочек никак не заставишь.

А Эмилию я вновь находила за книжками, садилась с ней и читала. Спрашивала за ее отношение к учебе. Тоже не нравится. Но что делать? Пришлось сказать, что учиться можно девять или одиннадцать лет. Это ещё больше встревожило дочку. Пока Стас не успокоил, чтобы не беспокоилась, а, возможно, ещё и передумает.

А однажды нас вызвал классный руководитель и сказал, что наши дети не особо тянутся к знаниям, и добавили про Ариелу и ее детский скачок в карьере, на что Стас ответил, что ее съемки в кино ни на что не влияют. И добавил то, что ее позвали один раз, сколько ещё будет звонков, он не знает. Только пообещал что-нибудь сделать.

— Девочки для того и созданы, чтобы не учиться, а думать, как прожить свою лучшую жизнь. Потому что муж будет сильнее и возьмёт всю ответственность на себя. Работать будет не покладая рук, чтобы любимая была счастлива, — сказал после обеда Стас.

— Шутка неудачная.

– Мы растим их чуть ли не будущими жёнами олигархов.

— Стас, давай серьезно! Это ты рассуждаешь с позиции взрослого человека, который повидал жизнь. У Ариелы и Эмилии все впереди. Но учиться им все ровно надо.

– Может, репетитора нанять? Я все ровно в их новых программах первого класса ничего не понимаю. Отказываюсь мозг включать.

– Это, конечно, хорошая идея. На все нужны деньги.

— Обижаешь.

Вздыхаю, соглашаюсь и говорю, что сама не осилила их предметы.

Несколько раз я возвращалась к написанию сценариев к фильмам и то только помогала Стасу, который всё-таки решил посвятить себя новому. Он сказал так, что очень часто я разрывалась между девочками и работой и всё искала себя в новых направлениях, поэтому мы можем вновь работать вместе, только уже дома.

– Занимайся любимым делом, пиши книги, а я буду работать на телевидении. В любом случае, ты всегда можешь вернуться к истокам. Мы снимем ещё не один фильм по твоему сюжету! Уж поверь мне! Я замолвлю за тебя словечко. Хотя очень часто спрашивают, как твои дела и есть ли что новое, и готова ли ты выпустить свои шедевры на свет?

— Передай режиссёру, что я бы с удовольствием, но пока меня держат дети. Ты посмотри, как они не преуспевают в учебе, что нам названивает учительница. Это всё потому, что я вся в работе. Мы только соображать начали, когда нам сказали, что девочки слабы в знаниях. Надо бы всё проконтролировать. А кто, если не я?

– Да, точно. Ты права. На все сто процентов.

– Когда всё наладится. Я вернусь. А пока что единственное — это помощь, которую всегда я предоставляла тебе, когда мы работали в издательстве. Стас, пойми, будущее дочек для меня важнее всего.

— За это я тебя и люблю. За твою любовь, заботу и правильные решения.

Как только я осталась дома и занималась книгами, у Ариелы и Эмилии всё более или менее пошло в гору.

На каникулах мы поехали к маме. Всё-таки недолго она прожила за границей и осталась жить на родине вместе с моим новым отцом. Правда, Джордж планировал купить квартиру в Бруклине, отчего матушке сделалось не по себе. Сказала, что ценит такой поступок, но к отцу она будет приезжать, когда захочет, и ей есть где остановиться.

Когда мы случайно встретились с Геннадием Романовичем, то мне не хотелось в глаза смотреть. Старалась делать вид, что не знаю его. Но предчувствие не обманешь. Он сам всё понял без слов и подошёл ко мне с разговором:

— Я понимаю, что всё произошло так нелепо… Но ты? Не злишься на меня?

Мотаю головой:

— Вовсе нет.

— Амелия, я хочу, чтобы ты знала: ответственность за поступки сына лежит на моих плечах. Я это принял для себя уже тогда, когда у вас всё произошло. И знаешь, моя ошибка в том, что я не защитил тебя, но при этом я звонил в дверь, чтобы поговорить, но мне сказали, что вернулся Стас и вы улетели обратно в Москву вместе с детьми. И да, я знаю, что ты писала сценарии для фильма, потом поменяла стезю и теперь сценаристом является Стас. Ты выбрала семью, и  это правильно. Амелия, я рад, что вы теперь вместе. Мне очень жаль, что мы оборвали все связи.

— Я Вас уважаю, Геннадий Романович. Знаю, что не помешало бы нам общаться, но нет. Это усугубит всё.

— Почему ты так думаешь?

 – Люди приходят к нам для опыта. Вы меня многому научили. Если бы не ситуация с Артуром, я бы поддерживал с Вами связь, и было бы все как раньше. Сейчас я считаю, что нас разделяют воспоминания и моя семейная жизнь с Вашим сыном. Поверьте, все намного хуже будет, если мы продолжим. 

 – Уверен, ему не очень интересно, как ты живешь.

 – И Вы мне спокойно об этом говорите? Я была в депрессии. Мой муж еле оттуда вытащил меня. Я забила на детей. Вы даже не представляете, что мне пришлось пережить! Вы - хороший человек, Геннадий Романович. Я прощаю Вас за то, что Вы не оказались рядом. Возможно, Артур не договаривал, пока Вы не прижали к стенке. Но это неважно. Вы не должны отвечать за взрослого мужчину.

 — Так значит, ты не хочешь поддерживать отношения в дальнейшем?

 – Наши пути разошлись. Я живу в Москве, но вспоминаю о Вас с теплотой.

 – Сын все испортил? Может, будем жить так, как будто ты его никогда не встречала? Амелия, я очень дорожу нашим общением. 

На моих глазах образовались слёзы, и, крепко обняв своего начальника, я уткнулась ему в плечо и тут же отстранилась:

 – Спасибо. За все, что Вы для меня сделали.

И я пошла своей дорогой. Знала же, что Геннадий из тех, кто не остановит, но очень жаль прощаться с добрым человеком. Сын оказался подлецом. И если я возобновлю все, бывший будет знать обо мне всю информацию и воспользуется шансом. Опять моя жизнь превратится в ад, и Стас уже окончательно меня не простит. В нашу семейную жизнь потом опять ворвутся интриги, скандалы, ссоры. Хватит! Все это уже было! Не хочу повторения. Испортил Филипп, и Артуру не составит труда заставить моего мужа ревновать. Как бы то ни было, Стас развернётся и скажет все, что придёт ему на ум. А Артур будет усмехаться. Супругу не докажешь, что вы просто встретились и поговорили. Ему будет достаточно того, что он увидел нас вместе, а значит, будут какие-то перспективы. Стасу обидно по сей день, что он оставил меня и Артур испоганил мне жизнь, но в то же время супруг поймает себя на мысли, что меня устраивают подобные отношения, и зачем только бедную строила.

У Стаса две личности: одна милая, вторая - та, которую стоит бояться. Этот человек без разбора разложит все по фактам и сам себя испугается, но… окажется прав.

 Когда я пришла домой, то поделилась со Стасом своими опасениями:

 – Ты же не простишь мне подобного. Даже если я пересекусь случайно с Артуром.

 – Я буду стоять рядом, - непоколебимо ответил он.

 – А если нет?

 – А если нет, то позвоню и узнаю, где ты, и приду на место назначения. Но в основном в Хабаровске выйду с тобой в свет.

 – Сегодня что-то я тебя не видела на горизонте, когда мы общались с Геннадием.

 – Это ошибка, которую я обязательно исправлю. Но Геннадию я доверяю, как себе. Только не одобряю того, что ты с ним так поступила.

 – А у меня был выбор? Ты же знаешь, что Артур может воспользоваться. Пусть ему и плевать на мою жизнь! Но я не была бы так уверена.

 – Я тоже. А с Геннадием тебе надо мириться. Не пугайся. Я же сказал, что при ваших встречах буду теперь рядом. И вообще, я просто обязан тебя везде сопровождать. И не потому что тут живет Артур. Муж все-таки. Мы же одно целое.

 – А мне порой нужна свобода!

 – Будет! Только в Москве!

 – Стас! - ахнула я, ощутила какую-то давку и смахнула слёзы.

 – Амелия, ну что ты? Все-все. И тут можешь гулять свободно, - прижимает меня к себе муж и шепчет: - Я просто переживаю за твою жизнь. А вот что касается Геннадия. Общайся. Он нормальный мужчина. Сын - козел. Но отец на вес золота.

С Геннадием мы помирились и все обсудили за чашечкой кофе. Стас поехал со мной и внимательно слушал, что говорил мой бывший шеф. Он был рад тому, что муж оказался рядом со мной в сложный период, хотя до этого мог бы и не выделываться, но его чувства по поводу измены понимает. После чего я обречённо вздохнула и, недолго думая, Стас взял меня за руку, чтобы не нервничала, как бы говоря, что все в прошлом.

 — Главное, чтобы Ваш Артур не объявился, - прямо сказал супруг.

А ведь это у него и впрямь бывает. Уж слишком силён в своих ответах. Отдёргиваю его, пока Геннадий не кивает, давая понять, что всё нормально и нет смысла обижаться на слова. Только говорит:

 – Ох и характер у тебя, Стас!  Всегда им восхищался.

 – Да неужели?

 – Ты умел добивался своего. И как хорошо, что вы оба успешны. А дети… Я горд тем, что ваша Ариела будет играть в кино.

 Стас только улыбнулся, перестал уже быть таким резким, и мы продолжили дальше нашу тёплую беседу.

Следующим утром, сидя на балконе вместе с мужем и попивая чай, я сказала:

 – А мне понравилось, как вы вчера поговорили с Геннадием. Только иногда ты…

 – Ну прости! Какой есть, - усмехается он, берет печенье и кладет в рот. – Кстати, нам послезавтра уже улетать.

Перед нами открывался красивый вид на город. И опять же Джордж постарался сделать шикарный ремонт и привести квартиру в порядок.

 – Да знаю я! А так не хочется! Вот бы задержаться в родных местах и продолжить работать с Геннадием, - вздохнула я и подняла глаза. 

Забежала Эмилия, обняла Стаса и села к нему на руки. И стоило ей сказать, как у бабушки хорошо, после чего я рассмеялась. Только что сама об этом говорила, а дочка будто прочитала мои мысли.

 – Ой! Ты всегда, как в новое место или старое приезжаешь, так и горишь желанием остаться!  Всё началось еще тогда, когда я начал жить в Москве. А в Бруклине, если мне не изменяет память, ты улетела с бабушкой.

 – Тогда ты был далеко, а потом вернулся к маме, чтобы мы с сестрой не грустили. А в Бруклине люди разговаривают на непонятном языке. Я его не знаю.

Неужели моя дочка не помнит наш развод? И как плакала? И как просилась? А Артура? А может оно и к лучшему, что воспоминания всплывают отрывками у неё? Пусть все-таки будет место для хорошего. Мы переглянулись с супругом, отчего он взъерошил волосы Эмилии. И все-таки, когда она упомянула про моего бывшего, то со своей наивностью сказала, что папа был занят, а дядя Артур нам помогал, а потом он ушёл и приехал папа.

Стас был в шоке, но дочку отпустил и ответил одно, что раз она желает побыть у бабушки ещё, мы сдадим билеты и ещё немного проведём время. Предупредил о том, что рано или поздно мы полетим в Москву. Ольга Павловна только обрадовалась. Ей и надо, что мы никуда не уходили. Но все ровно надо. Видя счастливые глаза обоих, Стас вздохнул и посмотрел на меня, когда мама с Эмилией ушли:

— Это что сейчас было?

– То, что наш ребёнок запоминает хорошее.

– Меня это пугает. Ведь тогда мы… 

– Стас! Пожалуйста, не бери в голову! Наша девочка в любом случае, в некоторой степени может что-то забыть. Но мне спокойно от того, что ее не трясёт от эпизода, когда ты заявился к нам в квартиру и обьявил о разводе. Пусть думает, что ты ненадолго от нас ушёл. Уверена, что и Ариела тоже.

Стас почесал голову и закурил. Мы молчали. Стоило мне только придвинуться, как я тут же оказалась в объятьях любимого человека:

– Ну и пошло все к черту! Я счастлив, что ты рядом! И мы друг у друга есть. А это самое важное, что может быть в жизни двух людей, у которых есть уже дети. Ты для меня всё, и я больше не собираюсь играть в свои игры, а любить и никогда не расстраивать. Запомни, я всегда буду с тобой, моя опора и муза!