Пришел мужчина к женщине, а ушел старик от старухи

Смотрим, обсуждаем:
=================================================
Спектакли театра «Школа современной пьесы», реж. Иосиф Райхельгауз, по одноименным пьесам Семёна Злотникова: «Пришел мужчина к женщине»; «Прекрасное лекарство от тоски»; «Уходил старик от старухи».

«Пришел мужчина к женщине»
===========================
В ролях:
----------------------
Любовь Полищук
Альберт Филозов

«Прекрасное лекарство от тоски»
============================
В ролях:
----------------------
Наталья Андрейченко
Альберт Филозов

«Уходил старик от старухи»
============================
В ролях:
----------------------
Мария Миронова
Михаил Глузский



Вступление-напутствие
=======================================

Свои рефлексии по поводу сразу 3-х спектаклей, поставленных Иосифом Райхельгаузом (в театре "Школа современной пьесы») по пьесам С. Злотникова, я бы хотела предварить парой слов. Мало того, что мои досужие рассуждения ни в коей мере не являются чем-то вроде «театрального обзора» (о чем обычно пишут театральные критики и т.п.), но и объединением их здесь послужило вовсе не творческое содружество, прежде всего, режиссера и драматурга. А главное, тема, поначалу вдохновившая меня на написание данного опуса, вдруг показалась не просто тяжелой, а, в некотором смысле, неподъёмной.  Это и подивило, и обескуражило. Как непрофессиональный спортсмен примеряется к штанге – я «заходила» то с одной, то, с другой стороны, прекрасно видя, как мне казалось, какой «груз» мне хочется приподнять на всеобщее обозрение, однако продолжала кружить. В итоге, выходов увиделось два: первый – бросить эту затею (по крайней мере, пока): второй – смирившись с тем, что, ну да, приподнять «высоко от земли» не удастся, зато можно попытаться честно описать то, что вижу и уж как получится, о мною увиденном поразмышлять. Так что, если за этими строками последует следующий абзац, значит… я выбрала второй вариант)).


«Три в одном»
====================================

Я поймала себя на мысли, что сегодня для меня три спектакля, упомянутых выше авторов, – «Пришел мужчина к женщине», «Прекрасное лекарство от тоски» и «Уходил старик от старухи» –  не три отдельных «произведения», а один «гипертекст», ибо смысл их, плавно перетекающий из одного спектакля в другой, – не столько сложности взаимопонимания М и Ж., это то, что лежит на поверхности. На самом деле, истории – повод для другого разговора-размышления: о СМЫСЛЕ ЖИЗНИ. Есть ли у жизни смысл? И почему человеку, который начинает задаваться подобными вопросами, так важно на них ответить, а если не получается, то это серьезно осложняет его личную жизнь (взаимопонимание с собой, миром, другими людьми)?

Все три спектакля –  рассказы о трех парах взрослых людей, находящихся в этот момент в отношениях. Однако при том, что и возраст, и судьбы персонажей – разные, проблемы у них, при всей, казалось бы, несхожести, одинаковые.  Есть и ещё одно странное сходство. Это некая оппозиция М и Ж по, вообще-то, главному вопросу: тому, как они понимают жизнь.

Женщины – героини своих историй – подходят к этому вопросу просто и ясно: жизнь дана, чтобы жить, по возможности, не хуже других, ну и, по возможности, помогать/не мешать жить другим, в первую очередь, своим ближним. Они «не ждут милостей от природы», не проводят дни в бесплодных мечтаниях, застряв в вечной неудовлетворенности, а прикладывают для этого соответствующие усилия и просто умеют радоваться жизни. Житейское здравомыслие – так, наверное, можно назвать (разумеется, очень обобщая), их взгляды и жизненную позицию.

Мужчины же в этих историях, несмотря на свой возраст, статус, социальное положение и заслуги, не могут принять действительность такой, какая она есть. Мучимые вечными (сложными и важными) вопросами о тайне жизни и смерти, и т.п., тем не менее, они почему-то временами больше напоминают детей. Пожалуй, даже немного трусоватых, за которыми нужен глаз-да глаз, забота, постоянный уход и поддержка (несмотря на возраст, «воспитание и образование»). Мятущиеся в поисках смысла жизни, где угодно и в чем угодно, но только не в лице своих дорогих-любимых-единственных, ибо «смысл» (они-то, конечно, это точно знают!) – нечто гораздо большее (во всяком случае, «выше» и «важнее» ближних) и вообще: «Живу-живу, к чему-то стремлюсь, чего-то достигаю или не достигаю, терзаюсь, мучаюсь, страдаю, а потом – бац!  И всё, конец?! Тогда, зачем всё это было??!..». При этом, жаждущие обычной человеческой любви, тепла и принятия, но поглощенные своими поисками и метаниями, они давно перестали замечать или воспринимают как должное, что это им, вообще-то, обеспечивают их женщины.

Очевидно, вариативно повторяющаяся «сквозная тема» и именно такой «расклад сил» (типажей) во всех трех спектаклях, в первую очередь, чем-то довольно близки автору пьес. Ну, и, разумеется, не чужды режиссеру, взявшемуся визуализировать данную проблематику в своих постановках. Признаться, я тоже нередко встречала подобные «расклады», поэтому и мне, так или иначе, было интересно поразмышлять о просмотренном.


 «От перемены мест слагаемых сумма не меняется»


От спектакля к спектаклю меняется возраст М и Ж, их профессия, социальное положение, продолжительность их совместного «взаимодействия» (от нескольких часов «свидания», до «кризиса среднего возраста» и, чуть ли, не полвека совместно прожитой жизни), но, по сути, ничего не меняется. Не находят нужного взаимопонимания, стремящиеся, казалось бы, к одному и тому же персонажи пьесы «Пришел мужчина к женщине». Разочарован и напуган надвигающимися приметами старости, даже готов в связи с этим прервать свою жизнь – вполне благополучный на вид герой пьесы «Прекрасное лекарство от тоски». О том, что всё могло бы сложиться иначе (полнее, осмысленнее и пр., т.е. в любом случае, «подлинная жизнь» прошла мимо) заявляет на 82-ом году, собираясь покинуть «никогда не понимавшую его» супругу, прожившую с ним (и, фактически, для него) долгую, далеко не легкую жизнь, другой персонаж – профессор из спектакля «Уходил старик от старухи».

Судя по инф-и, размещенной в открытых источниках, написаны эти пьесы были в 1978, 1999, 1984 годах, соответственно. Иными словами, автор продолжал интересоваться данной темой, как минимум, двадцать с лишним лет. Почему? Выскажу (прошу прощения, автор) крамольную мысль: потому что так и не нашел, удовлетворяющий его… вопрос, очевидно (для меня)), догадываясь, что ответ находится «в другой плоскости» (позднее поясню, что я имею в виду). Тем не менее, его герои продолжают задаваться именно этим «неправильным» вопросом, из-чего и зрителя вольно- не вольно каждый раз буквально подводят к одному и тому же ответу: «Все так живут».

С другой стороны, казалось бы, три разных истории, три совершенно разных пары персонажей. Однако, повторюсь, героиням ясно: раз «все так живут», значит, тоже… нужно прилагать все усилия и «просто жить», а вот мужчины этого не принимают и не понимают. Например, «Аптекарь». Хороший человек: в юности писал стихи и мечтал стать писателем (сегодня, кстати, мог бы вести фармацевтический блог)); не особенно молод; два развода; дочь от первого брака, которой исправно платил алименты, а когда та вышла замуж и ему, наконец-то, захотелось с ней пообщаться – «не поняла», ответила отказом: «когда ты был мне нужен, тебя рядом не было, а теперь мне не нужен ты». Мучается вопросом «почему», а ответ надеется найти… «под фонарем». Или «Бывший танцовщик». Хороший человек: «бывший», потому что получил когда-то травму и давно не танцует; говорит, что любит жену (после его травмы, даже оставившую свою карьеру танцовщицы, родившую и вырастившую ему дочь); возмущен, не принимает дочь, отдавшую предпочтение однополым отношениям и вообще уехавшую в другую страну; к середине жизни, по сути, разочаровавшийся во всём. Его тоже мучает вопрос «почему», но у него, элементарно, нет энергии, чтобы искать адекватный ответ, вместо этого он решает добровольно отказаться от жизни (при этом вовсе не против, если любимая жена, изъявившая аналогичное желание, последует за ним). «Старый профессор» – герой другой истории. Хороший человек: всё, что имеет в жизни – любящую жену, дом, дачу, кафедру, ученую степень, признание профессиональным международным сообществом, несколько написанных книг и одну, почти дописанную, – добился и достиг исключительно собственным трудом, и собственными интеллектуальными способностями. Много лет (в ущерб личной жизни) серьёзно занимавшийся творчеством русских классиков (которым, кстати сказать, подобные «вечные» вопросы никогда не были чужды), последние десять лет занимается исключительно исследованием творчества (а, значит, и мировоззрения) Л.Н. Толстого и, вероятно, надеется, что ответ на своё «почему» он, практически, уже нашел… у Льва Николаевича. Он даже готов поделиться своим открытием с будущими читателями. Но, чтобы завершить работу ему нужен «хотя бы ещё один год!..», а для этого, решает профессор, ему непременно нужно оставить жену.

…Несмотря на то, что зрители довольно часто дружно смеются над репликами-поступками (по закону жанра) персонажей всех трех историй (где-то они и впрямь, ироничны, где-то алогичны, гротескно-глуповаты и т.п., а так приятно почувствовать себя, хоть на краткий миг, не таким или – не таким и посмеяться уже над собой), всё равно, как я уже сказала ранее, остается ощущение: вообще-то, если все мы и не «в одной лодке» – персонажи з-х произведений и, как минимум, зрители), – то на разных этажах (палубах) одного корабля точно. Как мы на нем оказались, куда плывем? И когда происходит эта незаметная подмена, что однажды нас, почему-то, по большей части начинает заботить не столько маршрут (цель) путешествия, сколько то, совершаем ли мы его «в приятной компании» в каюте 1-го класса или (на том же корабле) в трюме?..
Осознание однажды своего существования в этой непознаваемой нелогичности или, наоборот, следование какому-то неотвратимому, но по какой-то причине, неизвестному тебе правилу/закону (незнание которого, как известно, к тому же не освобождает от ответственности) вначале удивляет, потом – вызывает возмущение и негодование, а затем –  разочаровывает и утомляет. Человек чувствует себя, как рыба, только попавший в невидимую сеть, обессиливая с каждым порывом выбраться на волю, теряя надежду и радость жизни с каждой новой неудачной попыткой всё больше и больше.
Но… смешно ли, нелепо ли это? И не обесценивает ли самое человеческое в человеке такой взгляд на все эти многочисленные, порой, наивные, бесплодные, но, всё же, попытки? 
И, почему же оно, в конце концов, происходит –так? Почему?!? «Все так живут»…


Не упрощать сложное, не усложнять простое
========================================================

Ну, во-первых, всё-таки, не все. Во-вторых, не так всё однозначно с тем, что значит «жить», да ещё «по-настоящему». И вот тут, волею драматурга, автора пьес, дороги его М и Ж расходятся. Не кардинально, но ощутимо. Простота «женских» ответов на сложные «мужские» вопросы и подкупает, и раздражает. «Удивительная способность – найти объяснение всему, не разбираясь ни в чем!» - в возмущении восклицает, ведя диалог со своей супругой, «профессор». Но кто, положа руку на сердце, готов «доходя до самой сути»*, проживать не то, что обыденную повседневность, но, хотя бы, неординарные события собственной жизни? «Ну, скажи ты мне, глупой, что ещё в жизни бывает, кроме самой жизни?!» - недоумевает в процессе выяснения отношений, почти в конце спектакля, жена профессора. Шикарный, кстати, вопрос, ибо всё, чтобы не перечислил ей в ответ профессор, вообще-то не существует само по себе, а является составной частью жизни. Выходит, права, всё-таки, супруга? А ещё это означает, что она не делает принципиального различия между особенными и незначительными событиями, а поскольку их несметное количество, то она просто живет ими, никак не выделяя и не разделяя. Смысл жизни – в жизни.

Однако Жизнь (настоящая, всеобъемлющая, с большой буквы, а не только практическая или не на уровне «бла-бла-бла-рассуждений»), конечно, не может быть такой «одноплановой». Но… так утомительно раз за разом выстраивать всё новые сложные (и не факт, что наверняка верные!) цепочки рассуждений. Не потому ли, измученный невозможностью даже адекватно выразить свои многочисленные сомнения-треволнения, заставляющие его, то замирать, то бежать (куда?!) ещё быстрее, «аптекарь» в какой-то момент буквально попадает под гипноз не просто простых, можно сказать банальных слов своей новой знакомой. «Если бы я могла, я бы связала тебя крепко-крепко по рукам и ногам и держала бы возле себя, всю свою жизнь». «Меня?!» - перебивает удивленный герой. «До самой бы моей смерти лежал связанный, рядышком. И, чтобы – никуда, и – всегда». Ошеломленный такой простотой и, вместе с тем, легкостью и понятностью, «аптекарь», со слезами на глазах, просит буквально связать его по рукам и ногам. И пусть его кормят с ложки этими банальными объяснениями, пусть! Лишь бы его любили, лишь он был нужен!!! «Типичная дурацкая мужская привычка о смерти думать. Женщины никогда себе такими глупостями (голову) не забивают. Женщины думают, как самим жить, чтобы дети жили, чтобы ещё мужчина, который о смерти размышляет, живой остался. И даже дети, если они мужского пола… Уж на что мой Вовочка, дурачок растет… а тут говорит: «Мам, странно мне подумать, неужели я умру?»  А я ему говорю: зачем умирать? Живи. «Когда-нибудь». Ну, когда-нибудь, зачем об этом думать, когда-нибудь все там будем. А пока живи, что тебе, плохо? «Нет. Не плохо. А, зачем же я родился, если умру?» Маленький дурачок». Действительно, маленькие и большие дурачки: думаете, раз мама вас сюда родила, то она всё про законы этой жизни знала?... А вырастешь, сынок, сам вскоре поймешь, что… «все так живут». (Если М. Горький раньше не надоумит. Пожестче: «Летай иль ползай, конец известен: все в землю лягут, всё прахом будет...»). Кого такой ответ устроит, тот…, а кого не устроит … В общем, понятно.

В спектакле «Прекрасное средство от тоски» героиня произносит, по сути, нечто схожее. Вышла она на улицу: весна! - солнышко, небо!… Видит, вороне сухая корочка хлеба досталась. Стала наблюдать. Та её к луже подтащила, положила в воду, чтобы размякла немного. Вот, умница какая! Но замечателен не рассказ эпизода, а вывод героини: «Смотрела я на эту ворону и завидовала ей. Вороне!..», потому что та живёт себе, не терзаясь мыслями о будущем (ну и, очевидно, не предъявляет претензий к прошлому и пр,). Звучит, и впрямь: просто, ясно, без человеческой (в данном контексте – мужской) невротической зауми (и не вдаваясь в реальные «птичьи» прелести жизни). Нет, ну правда, почему человеку как вороне-то, не живется? Почему представителям рода человеческого нет-нет, да такие странные мысли в голову лезут-тревожат (даже тем, у кого, чтобы их подумать и ясно выразить, и словарного-то запаса явно не хватает)?  Хм… Может потому, что они … люди?… (Однако, факт: не каждому удается попасть и удерживаться (и для первого и для второго необходимо усилие) в «пространстве», где он живет как человек и является человеком, а не лишь руководимой инстинктами зверушкой)…


Человек как пересечение двух миров
===========================================

В самом начале я пояснила, что тема для размышлений «по ходу пьесы», на самом деле, для меня неподъёмная, но воодушевляющая, т.е. мне это реально интересно. А ещё мне показалось, что у самого автора были и другие варианты вопросов, которые он, по каким-то причинам, не захотел озвучить/воплотить более внятно. Из-за чего, на мой взгляд, они не просто висят в воздухе каждого произведения, но висят над героями пьес… «дамокловым мечом»**.  Поэтому мне захотелось провести такое личное мини-«расследование» и выяснить: мол, показалось мне это (начитавшейся русской классической литературы, в фундаменте которой – либо интерпретации/рефлексии (либо полемика) на главные вопросы христианства, и которой, в свою очередь, пропитана вся русская христианская философия) или нет?
 
… Так вот, на мой взгляд, ничего мне не показалось. Несмотря на всю демонстрируемую «с подмостков» нелепость человеческого бытия и его последствия в отдельно взятой стране, автор, тем не менее, не помещает своих героев в абсолютно равнодушный к ним мир абсурда. И это не только чувствуется, это в микродозах появляется во всех трех пьесах. Мир для автора – не бессмыслен. Это важно. Поэтому мужчины-герои, скорее, своего рода, великовозрастные Дон Кихоты, от того и смешны, и трогательны, а иногда даже вызывают сочувствие. Ещё бы! Автор, скажем так, догадывающийся, что с этим миром не всё в порядке и Дон Кихотами в корне дела не поправишь, тем не менее отправляет героев на битву с их личными ветряными мельницами и великанами, к печали долготерпеливых Дульсиней и на потеху, также от мира сего, зрителей.

Чем обычная земная женщина-Дульсинея, до сих пор надеющаяся встретить своего рыцаря, может реально помочь «безумному идальго»-«аптекарю»? Только менять ему холодные компрессы на голове, сдабривая их «бабушкиными заговорами». Ибо то, что находится в этой голове (и она это прекрасно знает), не только ей не понятно, но и, отчасти, враждебно. А, чем может облегчить участь «стареющего рыцаря львов», некогда блистательного танцора, его верная, любящая Дульсинея? Продолжать поддерживать его игры, по-прежнему делая вид, что всё происходит так, как хочется ему.  И даже «рыцарю печального образа», прошагавшая с ним больше полжизни Дульсинея (а когда ему было нужно, то она же была ему и верным оруженосцем Санчо Панса), прежде, чем перейти в мир иной, дабы не оставить впервые (здесь) своего драгоценного одного-одинешенького (Л.Н. Толстой ему тут точно не подмога), всё-таки успела бросить слабеющей женской рукой «спасательный круг».

«…Зачем, думаю, мне эти мысли? И, вдруг, поняла. Сегодня ночью, вдруг, поняла, почему замуж за тебя идти не хотела. Ведь ты, Митя, переступить можешь. У тебя идея будет, и ты ради неё через меня, через живую, через близкую тебе… Господи, ну как мне тебе это объяснить, чтобы ты понял, Митя?!». Это очень сильные слова, которые должны бы стать, фактически, откровением для старого профессора. Если, конечно, он сумеет их расслышать. А для этого, ранее, она же ему иронично замечает: «Пора бы уже жить своим умом», - намекая на одержимую увлеченность мужа личностью (мировоззрением) Толстого.  И, где-то там же, в какой-то вялой перепалке: «В Бога ты не веришь, Митя. А верил – знал бы». Не известно, какова была вера самой Веры (так зовут жену профессора), так или иначе за фразой «знал бы…», логично ожидаемого ответа – «что? (знал бы)» не последует, она просто уйдет в другую комнату. (Как и ответа, фактически, на главный вопрос философии, который ей в очереди в магазине задает молоденькая девушка, уверенная, что уж старушка-то точно должна знать на него ответ: «Бабушка, вот вы уже одной ногой «там», скажите, а жить – стоит?». Действительно, ну как на него ответить обычной-то пожилой женщине, стоящей за хлебом? Банально, но можно было бы, наверное, и так: для тех, кто верит в Бога (в воскрешение, перерождение, вечную жизнь в Духе, в то, что жизнь не заканчивается со смертью – это лишь «точка перехода» и т.п., впрочем, и для тех, кто просто радуется, что есть такая возможность – пожить на этом свете) – да, жизнь того стоит; для тех же, кто ни во что это не верит, считая желание жить (а, значит, и страдать) уловкой разума, ошибками мышления, цеплянием за иллюзии, бессмысленностью и пр. –  нет. Или не так категорично: «Все так живут…».  Да, она не отвечает мужу прямо, но, во всяком случае, известно её отношение к личности Л.Н. Толстого, довольно серьезно размышлявшего на эту тему и под чьим интеллектуальным, и идейным влиянием, безусловно, до сих пор находился профессор. В перечисленном мною контексте, послание-завещание-помощь любимому супругу можно «считать» так: не идеи соединяют людей, они их увлекают, овладевая ими на время, да так, что те ради них бывают готовы перешагнуть через живое и самое дорогое. Но держится этот Мир и жизнь самого человека – только Божественной Любовью. Весь этот сложный-сложный-сложный мир. «...Отче, Митя звали меня».*** И это так просто.



Пс: На самом деле, вопросов (и гипотетических ответов) у меня, по мере продвижения (размышлений) вглубь, возникало гораздо больше. Особенно (что понятно), касаемых участи-предназначения Ж. в обсуждаемых (авторских) версиях. Но это, очевидно, завело бы меня ещё дальше))), поэтому приходилось себя изрядно «притормаживать», пытаясь размышлять «в рамках (просмотренного)», т.е. отталкиваясь, как пелось в некогда популярной песенке: «…/от/ того, что было».

Пс2: А, смысл? Так, есть ли Смысл в этой жизни?  Конечно, есть. Не сомневайтесь. Поэтому, если «правильно» задаваться этим вопросом, то он обязательно откроется. Вам. Да, и ещё: если так получится (не дай Бог, конечно, но – вдруг), что подобного рода вопрошания-размышления отпугнут от вас привычный круг, не отчаивайтесь. Фокус в том, что вопрошающий (которого это «почему», быть может, и пугает, и тяготит, и манит) уже и сам, хотя и не знает наверняка, но, наверное, догадывается/предчувствует: одиноким, на самом деле, не останется никогда, при любом раскладе.  Поэтому живите своим умом, проживайте собственную жизнь, смотрите, думайте, рассуждайте. Во благо.






================================================
*) Б. Пастернак

**) «Дамоклов меч» – выражение, ставшее образом, происходит из древнегреческого предания и означает нависшую над кем-либо угрозу при видимом благополучии.

***) «Я не мил, а взят, - и мечтою ярем умеряю. Отче, Митя звали меня». - Автоэпитафия в виде палиндрома, написанная поэтом Дмитрием Авалиани



Илл.: Eduardo Salazar