Где были заставы Окинского караула?

Так случилось, что в 1765 году, молодой князь Кропоткин прибыл в Окинский караул по поручению Иркутского генерал-губернатора. Был Кропоткин казачьим офицером для особых поручений при главе Иркутской губернии, а тут приспичило питерским научным светилам переплюнуть светил Американских штатов, цинично превозносивших Ниагарский водопад главным «чудом света». Кто-то шепнул на ушко этим русским светилам, что в истоках Оки-Сибирской есть водопады помасштабней американского, и у них появился шанс сбить спесь с заморских снобов. Кропоткин мог «найти иголку в стоге сена», но осмотрев водопад Сайлаг,  на протоке Жомболока, осознал, что его бессовестно «подставили». Протока несла бурный водный поток только во время паводка и, тогда, кипящая водная струя падала с двадцатиметровой высоты. А офицер царской армии, для особых поручений, увидел только сухое русло, да обрыв, с которого (со слов местных жителей), вода обрушивалась вниз нынче по весне. Стоял июнь, и князю сказания об исчезнувшем у него перед носом водопаде, показались издёвкой судьбы. Мало того, что сделать поблекшей славу Ниагарского падуна не удалось, так ещё и то, что было – сплыло в Оку, по весне. Но ни питерские, ни заморские научные мыслители не знали, с кем связались! Русский офицер, для особых поручений, решил «прощупать» всю горную Оку. Ведь, он был патриотом страны, а на поиск водопадов ему были выделены казённые деньги - целых девяносто рублей! Не бывать тому, чтобы «деньги были выброшены на ветер»! При нём был один казак, который сказал: «Двое, не один – маху не дадим»! Однако, опыта экстремального спуска по порогам горной реки у храбрецов не было, и Кропоткин обратился к местному населению с предложением сплавить его по Оке. Он очень расчитывал на бурят, массово селившихся в окрестностях Окинского караула – казачьей пограничной заставы, ставящей заслон контрабандистам, бродячим золотоискателям, охочим намыть немного золота на Окинской золотой жиле, и китайским шпионам (до границы было «рукой подать»). Окинский караул «притянул» к заставе около сотни бурятских юрт, расположившихся в долине при двух устьях рек - Сенцы и Жомболока. Это потому, что отставные казаки не уезжали в мир, а селились рядом с караулом и промышляли торговлей – привозили из Иркутска котлы, свечи, оловянную и медную посуду, женское платье, обувь, мужикам - сапоги, картузы, охотничьи ружья, патроны, порох, пули, дробь, картечь. Они, ещё плели для местных рыболовные сети, плотничали, столярничали и много ещё чего могли из того, что нравилось бурятам – к примеру, пекли хлеб. Опять же, служилым казакам платили серебром жалование, а они покупали бурятских коней, хмельной молочный тарасун, масло, мясо на караульную кухню и прочее продовольствие, которое было дешевле купить у местных, чем везти паёк из Иркутска. Удаче сопутствовало то, что Кропокин был настоящий русский князь! А местная знать, не часто могла себе позволить пригласить в гости князя. Он стал «буквально нарасхват». Но желающих спуститься с ним по реке не нашлось.  Ему вежливо объяснили, что не бурятское это дело проверять утонут они в бурных порогах, или нет. Это больным «золотой лихорадкой», или контрабандистам жизнь не мила – им вечно денег не хватает. А у бурят всё есть – стада коров, табуны лошадей, отары овец, возможность дышать чистым горным воздухом, а зимой охотиться на соболя. Да, было бы зачем рисковать – в двести верстах отсель, в тридцати верстах от села Зиминского, есть бурятская деревня Корноты. Там обрусевшие буряты сеют хлеб и овощи, да по зимнику, везут вверх по Оке в Окинский караул - овощ с огородов, муку, зерно, печёный хлеб, да - чай, сахар, водку, купленные в купеческих лавках близ Зиминского парома. Они едут к верх-окинским бурятам по льду, объезжая каменья порогов и нигде водопадов не видывали. А на русла притоков Оки, князь может и сам глянуть, поехав в Зиму через горы. Двух проводников обещали дать, а те за двадцать два рубля так проведут дорогого гостя по горам, что ни один волос с его головы не упадёт. Согласно отчёта князя Кропоткина, о поездке в Окинский караул , старт горной экспедиции был дан в устье реки Улзыта. Но, в отличии от горного скитальца, имевшего особое поручение, меня интересует именно Окинский караул, а не водопады. Я уверен, что один караул, путь, через горы к Зиме, не перекроет. Это значит, что казачьих застав в верховьях Оки было несколько и они были по обеим берегам Оки. Все карты указывают, что караул дислоцировался на правом берегу, но Кропоткин описал его ветхой левобережной заставой в четырёх верстах от разочаровавшего князя водопада Сайлаг. Я представил карту с предполагаемым острогом над текстом «Дислокация Окинского караула по Кропоткину». А над этим текстом, фрагмент спутниковой карты, запечатлевшей реку Улзыта. Она в центре – тянется от правого края фото, до слияния с речной «гривой» на Оке. Эту стратегически важную Улзыту, казакам нужно было перекрыть «кровь из носу». Чтобы разобраться в тонкостях местности, я решил обратиться к официальным документам. И вот что там полезного обнаружилось: «Административное устройство Окинского района Республики Бурятия. В состав района входят 4 сельских поселения: Саянское - село Саяны, Бурунгольское - село Хужир, Орликское - село Орлик, Сойотское - улус Сорок». Ну, Сорок – это столица народности «сойоты». А не логичным тут оказалось Бурунгольское сельское поселение. Все остальные отталкиваются от названия центра административной единицы, или от национального состава жителей, а в Бурунгольском поселении администрация располагается в Хужире. Ещё удивительнее то, что в месте впадения реки Барун-Гол в Улзыту, из космоса видны несколько разбросанных по округе домов, не являющихся населённым пунктом (какие-то выселки). То есть - название сельского поселения связано с этой неприметной горной речкой. А это неспроста. Потому, что, кроме Хужира есть ещё Алаг-Шулун в устье Улзыты, но и он был не в счёт при выборе названия поселения.  Эта Бурунгольская сельская агломерация, выделяется своим своеобразием даже на фоне Окинского района. И в Хужире и в Алаг-Шулуне нет улиц. Оба населённых пункта на разных берегах Оки. Как от Хужира, до упора в горный кряж ниже по окинскому течению, так и от Алаг-Шулуна, до устья Барун-Гола, бурятские дома расположены хаотично, подобно скоплению бурятских юрт. Там нет улиц, а хутора разбросаны по берегу, заполняя всё пространство левобережной Оки и левобережной Улзыты. Но, именно над этим районом и требовался особый пограничный контроль. Да и Кропроткин, всё же проговорился о месте расположения важного пограничного поста Окинского караула: «…предстоял выбор между двумя дорогами: вниз по Оке, по тропинке, по которой идет трахт с Гаргана в Окинск, или вверх по Сороке, перевалить в ее вершине через гольцы и оттуда спуститься к Окинскому караулу».  Выходит, что Окинск и Окинский караул, к которому можно было спуститься, перейдя через горы от истоков реки Сороки к истокам неведомой реки, были в разных местах. Но тот филиал Окинского караула, от которого четыре версты по левому берегу до водопада на реке Жомболок, сюда, тоже не вписывается. Сорок – это правый приток Оки и, перейдя через горные перевалы, спуститься можно было, только на правый берег. Ведь на левый берег нельзя было попасть, не форсируя Оку. То есть – Кропоткин рассказал координаты уже двух филиалов Окинского караула. На карте, что над текстом просматривается место, где была эта застава – из правого нижнего угла к Улзыте устремляется Барун-гол, который в своих верховьях, началом притока Ашаг-Дуран, всего один километр не доходит до истока Сорока. Да и визуально заметно, что на месте впадения в Улзыту Барун-Гола, раньше кипела бурная жизнедеятельность. По логике вещей, там и должен был находится Окинский караул. Такое местоположение давало возможность контролировать нарушителей, поднявшихся по Сороку и спустившихся к Улзыте, чтобы идти чрез горы к Зиме. А официальный маршрут к Улзыте лежал через паром в районе совремнного Хара-Хужира, на левый берег, к долине между гор и Окой. Там сейчас поселение Саянское, а за ним Хужир. За Хужиром дорога идёт до упора в горный кряж, что напротив речной гривы. Где, Ока разделяется на несколько узких  проток, форсировав которые, лежал путь на правобережный Алаг-Шулун. А дальше, по руслу Улзыты, к Окинскому караулу, на досмотр. Тот путь длиннее, чем через горы, но заканчивается в одном и том же месте. Длинный путь был выгоден тем, что лежал всё время по равнине. И на левом берегу, дорогу контролировал опорный пункт, что рядом с водопадом на Жомболоке. А на правом, перед современным мостом, был основной офис Окинского караула. Именно оттуда выдвигался казачий разъезд, для встречи на полпути с бурятскими кавалеристами Гарганского (Нарин-Хоройского) караула. Так не надо было форсировать Оку, для выезда на правый берег. Как говорится - каждый день, два раза в день, не напереправляешься. Да и охрану левого берега нельзя было ослаблять – истоки реки Сенцы, брали своё начало возле китайской границы. А устье выходило к Оке в семи верстах от современного моста, ниже по течению, и в двенадцати верстах, не доходя до казачьей заставы, при спуске вниз по Оке. Буду завершать серию публикаций об Окинском карауле фрагментом спутниковой карты с мостом и предполагаемым центральным офисом Окинского караула.