Книга как разница между кино и кино

     Там крутили порнушку. При помощи кинопроектора и экрана из простыни.
Классический сюжет — две девчушки.
Зулусы хихикали. Пиви зевал. Девочкам было лет по четырнадцать. Сонни разломил капсулу секонала и высыпал порошок. Насыпал «дорожкой» и вынюхал.
Девочки тем временем принялись забавляться с пластмассовыми членами. В кадре появился ослик. У el burro оказались рога, как у черта.  Эллрой Холодные шесть тысяч
     Убежден, что любой ценитель едкой прозы Эллроя на этом самом месте тут же представит себе экранизацию поганым Холливудом вышеупомянутого эпизода : страшная тварь Хиллари Суонк изображает малолетку, второй нехай будет еще более кошмарная на рожу старушенция Женнифер Коннели. И - все довольны. Регочут пожирающие пончики и попкорн зрители, сонмы продажных кинокритиков рассыпаются витиеватой херней на тухлых страницах говенных газет, радиоточки бурлят, а шершавая жидовня в телевизорах этого мира гарцует и берет нарасхват интервью у сытно икающих вечорошним зельцем целебрити Холмов, с неизбежным закатыванием бараньих зенок заокеанских безруковых воздыхающих о своих талантах. Тьфу, б...дь, мерзость.
     - Мы и Набокова экранизировали, - хохотал пузастый Харви Вайншток, с силой вжимая массивное пузо в детское личико дочки Йовович, - жаль, Мартин, что свинья Жонни Деппа выросла, за двадцать уже твари поганой, а как хорошо было бы вальнуть на клыка малолетке.
     Скорсезе сурово и отрывисто вздыхал, осуждая неистовость наглого и крайне циничного еврейского продюсера, но одновременно понимая всю глубочайшую народную правду в простых, но святых словах Харви.
     - Доминик Суэйн в роли тринадцатилетней потаскушки, - рычал неостановимый Вайншток, наполняя детское горло чорной спермой фашизма, - облупошенный и дерганый ниггер каламбурит на пару с жидком каким, телекамеры снимают, свиньи аплодируют и иногда даже стоя, а вся эта х...ня именуется номинацией.
     - Говном она именуется, - не выдержал циничности творимого ахуя Скорсезе, вскакивая и тут же снова падая обратно на приятную заду мягкость плюшевого диванчика, - хотя, если подумать мальца, то это наш модус вивенди.
     Харви, отшвырнув безвольно болтавшее конечностями детское тельце в угол, страшно прохрипел :
     - Срал я и ссал на такой вот образ жизни. Уж лучше буду я по - прежнему давать пососать поганым марамойкам и шлюхам.
     Скорсезе пожал плечами. А что тут сказать - то ? Шоубизнес, мать вашу так.
     - А чо рыжая и с титьками ? - поинтересовался вялым голосом режиссер, выбрасывая труп девочки в окно.
     - Да х...й ее знает, - ответил Вайншток, закуривая здоровущую сигару. - Коала х...й забил на всех этих паскудин, оставил одну румынку, е...т вот ей мозги.
     - Это он правильно, - задумчиво произнес Скорсезе, зевая. - Спать хочу, всю ночь напролет торчал перед экраном тиви, переживал, понимаешь, за номинантов помойной премии, исчерпавшей себя еще до того самого интервью Мэтта Деймона, где этот мудак гнал о минимум десятилетиях, необходимых для возвращения дядюшке Оскару прежнего блеска.
    - Пусть грехи своей матери посчитает ! - разъярился продюсер. - Бабла захотел лишить нужных людишек ? Х...й вот ему, Бенни Аффлека х...й.
    Вот так они и беседовали, разлагаясь в быту, а коала напрочь отказался от современного американского кино после третьей заключительной части  " Крестного отца " , перейдя на нуар сороковых, джалло семидесятых и еврокино двадцать первого века. Чего никому не желает, ибо ( шикарное словечко ! ) тот, кто хочет жрать говно - будет его кушать.