Две недели безоблачного неба в июле 1980-го

        (Продолжение саги об одесской девочке)

             Мы едем, Москва готовится

    Итак, летом 1980 года отдых на литовском озере Балтейн-Лакяй  не получился. Это был наш первый выезд на новеньких «Жигулях», и он, как положено первому блину, вышел комом.  Мы не очень расстроились, потому что в Москве через несколько дней должны были открыться ХХII Олимпийские игры. Едем по Смоленскому шоссе, а оно широкое, чистое и… удивительно безлюдное! Возле Смоленска переночевали в новеньком мотеле-люкс. Чудеса!

     Вдоль дороги красуются транспаранты с олимпийской символикой: беговые дорожки, из которых составлен силуэт московской высотки с пятью кольцами. У въезда в Москву стоят сувенирные киоски с невиданным изобилием. Батюшки! Дефицитные кружки из Гжели с дивными розами на боках, и всего по два рубля, и сегодня! Деликатно купили четыре кружки, чтобы не обездолить гостей столицы. Проехали через центр города, дивясь безлюдью и чистоте. И дождь прекратился как-то вдруг. Словом, «ряд волшебных превращений милого лица», как сказал поэт. Так встретила нас Москва в ожидании Олимпийских игр 1980 года.

      Ну, московские власти добились такого исключительного порядка и малолюдства  тем, что закрыли въезд в Москву всем иногородним, и даже нас, пригородных, хотели заставить сидеть все две недели по домам, но не вышло. Офицеров всех московских и подмосковных частей переодели в гражданское, так что они, смущаясь, ходили на службу в светлых рубашечках с коротким рукавом и без головных уборов, не зная, как же теперь приветствовать старших по званию. Но главное – разогнали тучи, впервые применив для этого авиацию.

                На трибуне Лужников и у телевизора

    В один из дней мы посетили легкоатлетические соревнования в Лужниках. Сначала опасливо полюбовались милиционерами, гарцующими на гнедых лошадках, сквозь строй которых надо было пройти от метро до стадиона. Ой, что это? Девушки с кружевными наколками на пышных причёсках обходят трибуны и предлагают бутерброды с доселе не знаемым финским сервелатом и стаканчики с холодной, шипучей, обольстительной «Фантой»! Съели, выпили и с собой взяли.

     Потом уже перенесли внимание на арену, где в тот день блистали наши победители: красавец-молотометатель Юрий Седых (81м 80см) и прыгунья в длину Татьяна Колпакова (7м 06см). В других видах побеждали всё больше немцы (ГДР) и кубинцы, потому что американских легкоатлетов не было, США и их друзья бойкотировали эту Олимпиаду из-за войны в Афганистане.

     Нас поразила замечательная выдумка режиссёра игр Туманова. На центральной трибуне усадили спортсменов, которые держали в руках полотнища разных цветов. По команде режиссёра они накрывались то одним, то другим полотнищем, выкладывая своими телами меняющиеся мозаичные картины, например, портрет медвежонка, сувенира Московской олимпиады. Мы высидели на трибунах весь жаркий день, потом снова чинно, па;рами прошли сквозь конный строй и вернулись домой, к нашему недавно купленному цветному телевизору «Рубин Ц-201» .

    Две недели в Москве стояла солнечная погода, две недели первый канал давал репортажи со стадионов, а четвёртый канал без устали показывал окрестности Планерского. Там соревновались гребцы и велосипедисты. Я впервые видела соревнования гребцов, и они мне очень понравились. Понравились эти весёлые и дружные юноши и девушки, их загорелые, мускулистые тела в окружении солнечных брызг. Здесь тоже доминировали гребцы мз ГДР, но и наши ребята «огребли» с десяток серебряных медалей в четырнадцати видах, молодцы!

.  А  когда в Планерском не было соревнований, в кадре долгие часы были небо с плывущими облаками, травы, качающиеся у самого объектива, и трели жаворонков откуда-то с неба. Ни шумной музыки, ни рёва болельщиков, ни скороговорки комментатора - лучшего репортажа я не видела в своей жизни!

          Миша, не улетай!

     Очень нас впечатлила церемония закрытия Игр, особенно – сцена вознесения на небеса олимпийского мишки под песню Пахмутовой «До свиданья, наш ласковый Миша» в исполнении Льва Лещенко и Валентины Толкуновой. Эта гениальная грустная песенка вместе с гениальной задумкой Туманова  навсегда останутся непревзойдёнными. Я  пролила неподдельную слезу вместе с мозаичным Мишкой на трибуне и милой девушкой-зрительницей, слезу которой «нечаянно» подсмотрел оператор.. Ни одна церемония открытия-закрытия Игр с лазерными эффектами, тысячами  участников  и оперными дивами не тронула меня так.
 
    Игры закончились, и на другой день снова зарядили дожди.
      
 Продолжение следует.