Облик

Виктор Матюк

Облик
 
Тяжкая работа – тащить из болота огромного бегемота!
В жизни постоянно мешает что-то, то изжога, то рвота,
То непосильная работа до седьмого пота,
Мне жить охота, только чтоб, без забот,
Распрей и склок, где бы я мог,
Не свалившись с обеих ног
В тюремный острог,
Идти напролом,
Открывая двери широким плечом или лбом в Гоморру и Садом!
Уже прогремел гром, он посетил тихий затон, в сумраке ночном
Блеснула яркая молния и с неба покатилась путеводная звезда,
И тут же образ старого жида заприметили уставшие без сна
Покрасневшие от стыда глаза, ему не охота слушать хохот,
Шёпот и похоть покоя ему не дают, жуть тешится вокруг,
Ей нужен пряник и кнут, а вдруг ум постаревшего идиота
Затмит чужая позолота, и он не сможет это принять,
Как эзотерический знак! В хотении земном
Главенствует обществом принятый закон,
Что за всеми нами следит Создатель,
И только скромный мечтатель, только что вступивший в артель писцов,
Заново обрёл мздоимцев и земных богов, не подбирая хвалебных слов,
Этот несчастный заговорил о душе земным богам не подвластной,
Жаркой и страстной и ни с кем не согласной, от неё требуют
Создавать семейный уют, не замечая всю словесную муть!
Так, где пьют, там и льют, забудь о том, что перед вечным сном,
Тебе предстоит посетить отчий дом, где хоть шаром покати,
Счастье не найти! Неисповедимы Господние пути!
Все царства земные и традиции вековые брошены коту под хвост,
Один разбитной прохвост на гулянке тихо произнёс странный тост,
Он бубнил слова себе под нос не потому что не был вхож туда,
Где ты всегда должен каяться и громко стенать и всех женщин обвинять,
Что они могут любого мужчину предать, всему – своё время, всему – свой час!
Был бы рад безрассудно утешить своё безумство, притаившееся в алтаре,
Оно, как наваждение меняет точку соприкосновения на суше и на воде!
Везде в суете сует есть немало несчастий и бед, не все на земле
Будут красивы, сильны и счастливы, увы, все мы утопаем во лжи,
В толпе глухих, согбенных и слепых был заметен значимый штрих,
Он предостерегал их от дрязг и склок мирских, что толку от них?!
Пришла пора принять на грудь полста, чтобы душевная пустота
Отошла хотя бы на полшага от обесчещенного естества,
Чуть ниже живота притаилась сокровенная мечта,
Без неё и не туда, и не сюда, истина проста:
Красота требует жертв! Обнажён болезненный нерв,
В него впился стальными зубами червь сомнения,
Он сопровождает наслаждение повсюду и везде,
Мне трудно понять, что у него в пустой голове?
Его хозяин иль метр появился незваным на белый свет,
Он был немощен и мал, его постоянно донимал семейный скандал!
Малец отца и мать не осуждал, их верховенство власти он над собой не отрицал,
Когда немного старше стал, голос подал в защиту достоинства своего,
Однако никто до конца не дослушал речь его! Родители его скроили
В собственном стиле, когда грех творили наедине и в кромешной тьме,
Никто не парился правилами строгими, тайна совокупления таилась в груди,
И что ты в тот миг будущим родителям не говори, они в кровати в миг пылких объятий
Путали числа и даты, их едва в миг оргазма не хватил Кондратий,
Во время таких мероприятий молчит даже Создатель!
Что было, то было, люди бедно жили,
Едва концы с концами сводили,
Грех вершили, надрывая жилы,
Потом шли под венец, надеясь похудеть и не думать про злополучную смерть!
Ну что вы? Мы же не тупоголовые и нам не внове обрывать свою речь на полуслове,
Если есть совесть, то она о себе напомнит даже в захолустном Тамбове,
Так что пей себе на здоровье молоко коровье и будь всегда наготове
Облегчить житьё вдовье! Баба стала ягодкой опять,
Ей вновь сорок пять, она продолжает тосковать,
Но желает баловать и не осуждать одиноких баб за умение и талант
Пылко и нежно любить и дико ревновать! Какая походка! Какая стать!
Ни в сказке рассказать, ни пером описать! Не стану и я опошлять общественную мораль,
На женские плечи наброшена белоснежная шаль, пусть завидует местная шваль,
В душе играет старинный рояль, нервы – не сталь, мне бы только объять всё то,
Что в борениях обретено, но тотчас потеряно! Грустно и душно
И некому руку подать, жизнь надо принимать такой, как есть,
Нельзя осуждать покладистых баб за поруганную совесть и честь!
Грехами обзаведясь, стеная и крестясь, ты осуждаешь порочную связь,
Боясь её потерять, не попасть бы только в кромешный Ад!
Церковные колокола над головой седой гудят с вечера и до утра,
Что унылая пора застыла у твоего порога, впереди стынь и холода,
Да, здесь дыра, нет тепла, даль, что была ещё вчера светла,
Померкла, потускнела и поблекла, посмотришь на себя в треснувшее зеркало,
Ё-моё, твоё лицо в негодность пришло, его избороздили глубокие морщины,
Есть тому весомые причины, втянутый живот и маленький фаллос – вот и всё,
Что от бывшего ёбаря осталось! Всему виною старость, нервы натянуты струной,
Душе нужен покой, а за спиной – разврат и беспредел, однако ты – не удел,
Рад, что, жив и цел, та узкая щель, что согревала когда-то глаз, не радует его сейчас!
Не буду строгим ни к себе, ни к року, ни к судьбе, хочу рассуждать глобально,
Но щель, расположенная вертикально, выглядит таинственно и забавно!
Жить грешно, не запретишь, без любви жизнь теряет всякий смысл!
Вспомнив о пылкости страстей, начинаешь чураться умных и толковых людей,
У них немало новых идей, уж лучше в компании бывших друзей, бандюг и алкашей,
Сидящих напротив, осушить гранённый стакан с таинственным напитком до дна,
Чтобы исчезла суета сует и словесный бред испарился на много лет из заповедных мест!
Несу свой крест, пресыщенность горчит осадком, кончаются в кармане бабки,
На них все женщины падки, я раньше менял их, как перчатки,
Теперь умираю от тоски, слушаю в промозглой ночи,
Как в подъезде стучат женские каблуки, от себя не уйти!
Мысли о прошлом нагло и дотошно прилипают даже к подошвам,
Не стану я бряцать орудием своим, что имеем, не храним,
Потерявши, плачем! Так или иначе, жизненный опыт был слезами оплачен,
Взгляд – озадачен, хочется жить веселей, быть добрей, и чуточку хитрее,
Не мудрено упасть на дно, тяжело выбираться наверх, душу радует каждый всплеск
Страстей, покорившись участи своей, доживаешь свой срок, зришь на порок,
Лоб весь взмок, ты платишь оброк небесам, когда читаешь молитвы по слогам,
Приходишь в храм, чтобы там дать волю собственным слезам! Кто сгорел,
Того не сожжёшь! Мне не надо иного образца, в глазах всегда пример Творца!
Покой душевный не нарушу, даже если не успокою страждущую душу,
Женский силуэт на исходе долгих лет только украсит сюжет
Скромного бытия, стеная и вопия, не проходит и дня,
Чтобы на дыбы на вставала родимая земля!
У меня уже три дня - режим постельный,
На шее – крест нательный,
Грешник – не бездельник,
Он пишет в день воскресный и каждый понедельник,
Он пристально в зеркало зрит на свой трясущийся кадык,
Он и вправду велик, постоянно торчит на виду, накликает тоску и беду!
Женщины хотят шалопая предать всеобщему суду, он всегда на виду,
Он стоит у входа в передние ворота, там сияет дивная позолота,
Однако там чужая обитель, ты лишь странный и тайный служитель,
Ты – управитель утех, на тебе – неисправимый грех,
Он – один для всех, ты не очень стар, немало женщин отмахал,
Прилично устал, хотя и чередовал интим с всплеском таинственных рифм,
Сегодня у тебя карантин, в назидание другим ты не говорит о венчании,
Нельзя заранее через муки и страдания, через годы и расстояния
Испепелять себя, на фига? Не стоит торопить события
И любовь вершить по наитию, если женщина не воспылала взаимностью!
При столь великой прыти, ты, как вершитель чужих будней и судеб
От часа своего прибытия истекал липким потом,
Глубоко дышал носом и не чурался женских вопросов!
Грешник пристойно начал, перед ним уже оргазм маячил,
Когда он услышал вопль страждущей женщины в пустыне,
Он доныне слышен в отдаление, имеющий смирение
Познает наслаждение! Жить – то же, что и любить,
Разум – против, первородный инстинкт – за,
Закрыв глаза, не взвесив всё против и за до конца,
Ты бросаешься в омут или в глубокую прорубь,
Окунаешь свой чуб в злосчастную дыру,
Испытав наяву боль, радость и тоску
За приверженность к греху! Если баба в соку,
Мне бы о ней написать хотя бы одну строку,
Лёжа наверху или на левом боку,
В конечном счёте здесь страсть в большом почёте!
Жизнь, как и стриптиз похожа на усталость,
Разрушающую с каждым шагом всё,
Что в повседневной борьбе обретено!
Язык, как веретено, он и вправду велик, и могуч,
Будто солнечный луч, падающий наземь с высоких круч!
Любое творение – следствие интриг и вдохновения,
Это твой автопортрет, в твоих руках не мольберт,
А скрипучее и певучее перо, прошлое ушло,
Пишется легко, хотя дышать трудно и тяжело!
Брезжит рассвет, не дописан собственный портрет,
Когда начнёт вечереть, исчезнет блеск очаровательных надежд!

г. Ржищев
5 марта 2025 г. 12:29