Бабка Варя и уроки Вселенной

  Бабка Варя, как старый, видавший виды форд-пикап, скрипя всеми своими суставами, доковыляла до базара.  Каждое утро, словно ритуал, она отправлялась в это шумное, цветастое царство, где запахи специй смешивались с криками торговцев, а пестрая толпа колыхалась, словно море.  Не то чтобы она любила эти базарные игрища, честно говоря, больше всего на свете Варя любила тишину и покой своей маленькой хрущевки, где время, казалось, застыло в брежневской эпохе.  Но пенсия – штука такая, что особо не разгуляешься.  А жизнь требовала своего, и базар был единственным местом, где можно было найти продукты по более-менее приемлемым ценам, а иногда и урвать какую-нибудь скидку, если повезет и язык подвешен.
   Сегодня базар встретил Варю особенно громко.  Солнце уже поднялось высоко, заливая прилавки ярким светом, и жара начинала чувствоваться, несмотря на ранний час.  Торговцы наперебой зазывали покупателей, расхваливая свой товар.  Запах свежей зелени, соленых огурцов и жареного мяса щекотал ноздри, смешиваясь с терпким ароматом специй из рядов с сухофруктами и восточными сладостями.  Варя медленно брела между прилавками, оглядываясь по сторонам, словно старая лиса, выискивающая добычу.  Ее взгляд скользил по горам овощей, пирамидам фруктов и развалам солений, пока не зацепился за нечто, от чего сердце у нее радостно екнуло.
   Перед ней, словно видение, возникли они – окорочка.  Целая гора, как на подбор, румяные, соблазнительные.  Они лежали на прилавке, словно драгоценные камни, поблескивая влажной кожей под утренним солнцем.  Варя прищурилась, рассматривая их.  Они выглядели так аппетитно, так соблазнительно, что слюнки потекли.  «Надо брать!» – прохрипел внутренний голос, тот самый, что вечно шептал ей про «авось», «небось» и «как-нибудь прокатит».  Этот голос часто подводил Варю, но она почему-то все равно продолжала ему доверять, словно старому приятелю, который хоть и любит приврать, но в целом желает добра.

   Цена на окорочка была вполне приемлемой, даже подозрительно низкой.  Но Варя отмахнулась от сомнений.  «Может, акция какая», – подумала она, стараясь не вслушиваться в тихий шепот разума, который пытался предостеречь ее.  Торговец, молодой парень с хитрыми глазами, улыбался ей во весь рот, словно заговорщик.  «Берите, бабуль, –  зазывал он, –  свежак, только с утра привезли!  Мясо – песня!»  Варя поддалась на уговоры, и вот уже пакет с окорочками уютно устроился в ее авоське, рядом с картошкой и луком.
   Вечером, в хрущевке, где время застыло в брежневской эпохе, Варя торжественно водрузила пакет на кухонный стол.  Кухня была маленькая, тесная, но уютная, с выцветшими обоями в цветочек и стареньким буфетом, на котором красовались фарфоровые статуэтки, привезенные еще из ГДР.  Муж, дядя Коля, сидел у телевизора, попивая кефир и смотря какую-то муть про надои и передовиков.  Дядя Коля был человек простой и немногословный, привыкший к тихой, размеренной жизни.  Телевизор для него был окном в мир, пусть даже этот мир был часто скучным и однообразным.
Варя, предвкушая ужин, разорвала пакет… и тут в нос ударил такой смрад, что слезы брызнули из глаз, будто от лука, да только лук так не воняет, даже самый злой.  Волна тошнотворного запаха заполнила всю кухню, проникая в каждую щель.  Окорочка, эти румяные соблазнители, позеленели, как плесень на старом сыре, и источали аромат могилы, в которой полежало что-то не первой свежести.  Варя отшатнулась, словно от удара, прикрывая рот рукой.  В горле запершило, к глазам подступила тошнота.
  Дядя Коля отвернулся от телевизора, понюхал воздух и поморщился, будто от зубной боли.  Надои и передовики мгновенно потеряли свою привлекательность.  «Ну, Варя, – сказал он буднично, без тени упрека, но с легкой усталостью в голосе, –  глаза-то где были?  Это тебе Вселенная урок преподает.  Ты ж у нас как ребенок, всему веришь.  Учись проверять, что берешь».  Он говорил это не в первый раз, и Варя знала, что он прав.  Но верить людям было так естественно для нее, так привычно, что переучиваться в ее возрасте казалось непосильной задачей.
  Варя, конечно, расстроилась, но спорить не стала.  Дядя Коля, хоть и ворчал иногда, был мужик незлобный, и в чем-то прав.  Вселенная…  уроки…  ну, может и так.  Кто их, эти вселенные, поймет?  Она вздохнула, взяла пакет с вонючими окорочками и пошла к мусорному ведру, чувствуя себя обманутой и немного глупой.  Вечерний ужин был испорчен, но урок, похоже, усвоен не был.
   Жизнь потекла своим чередом, как ручей в знойный день – медленно и лениво.  Дни сменяли ночи, недели складывались в месяцы.  Забылись тухлые окорочка, забылся урок Вселенной.  Варя снова ходила на базар, покупала продукты, общалась с торговцами, доверяя им, как и прежде.  Казалось, ничто не могло изменить ее доверчивую натуру.  Пока не стряслась новая напасть.
   На кухне, в самом неподходящем месте – прямо над столом, где Варя любила чай попивать –  вдруг бабахнуло и погас свет.  Яркая вспышка, треск, и кухня погрузилась в темноту.  Розетка искрила, пахло горелой пластмассой.  Варя испуганно отскочила, прижав руку к груди.  Сердце заколотилось, как птица в клетке.  «Коля! Коля!» – позвала она мужа, чувствуя, как подкашиваются ноги.
  Дядя Коля, как на грех, порезал руку, ковыряясь в гараже, и с гипсом на ладони был беспомощен, как младенец.  Он приковылял на кухню, осмотрел место происшествия и вздохнул.  «Электрика надо», –  резюмировал он, глядя на черную дыру в стене.  В его голосе звучала не только усталость, но и обреченность.  Он знал, что это хлопотно, что нужно искать мастера, договариваться, платить деньги.  А с его травмированной рукой все это становилось еще сложнее.
  В век интернета, как известно, все проблемы решаются через «Авито».  Молодежь, конечно, разбиралась в этих новомодных штучках, но Варя и дядя Коля были люди старой закалки, им было привычнее решать проблемы по старинке, через знакомых или объявления в газете.  Но газеты уже никто не читал, а знакомых электриков у них не было.  Пришлось осваивать «Авито».  Варя, с трудом разбираясь в хитросплетениях интернет-страниц, нашла несколько объявлений, позвонила, договорилась о цене.  Нашли электрика, вроде бы приличного, по телефону голос был уверенный и деловой.  Договорились, что придет на следующий день.

Пришел мужичок в грязной спецовке, с засаленными волосами и перегаром в дыхании.  Он поковырялся, поковырялся, что-то покрутил, что-то подергал, взял деньги и был таков.  Дяди Коли дома не было –  уехал к другу на рыбалку, отвлечься от домашних хлопот.  Варя, опять же, на доверии, ничего не проверила.  Ну, электрик же, специалист!  Он же должен знать, что делает.  Она даже не подумала о том, чтобы включить свет и убедиться, что розетка работает.  Доверие, это проклятое доверие, снова сыграло с ней злую шутку.
  Вечером дядя Коля, вернувшись с рыбалки без рыбы, но с хорошим настроением, первым делом решил проверить розетку.  Он соскучился по телевизору, по своим надоям и передовикам.  Вставил вилку от чайника –  ноль реакции.  Розетка молчала, как партизан на допросе.  Дядя Коля хмыкнул, попробовал другой прибор –  то же самое.  Розетка была мертва.
 «Варя! – вздохнул дядя Коля, не повышая голоса, но с тяжестью в голосе, как будто бетонную плиту поднимал. –  Ну вот опять!  Вселенная тебя доконает, пока ты не поймешь.  Проверять надо!  Про-ве-рять!  Это ж как дважды два.  Или ты думаешь, тебе так и будут уроки легкие подкидывать, в виде тухлых окорочков?  Нет, Варя, дальше – больше».  Он покачал головой, безнадежно махнул рукой и пошел на кухню, зажигать свечи.  Вечер снова был испорчен, и не только вечер, но и, похоже, вся вера в человеческую порядочность.
   Варя опять промолчала.  Внутри что-то шевельнулось, как мышь в подполе.  Может, и правда, Вселенная ее воспитывает?  Только методы у нее какие-то…  непедагогичные, что ли.  Она села на табуретку, уставившись в темноту, и задумалась.  Может быть, дядя Коля прав, может быть, нужно перестать быть такой доверчивой, такой наивной.  Может быть, нужно научиться проверять, перепроверять, сомневаться, прежде чем доверять.  Но как это сделать?  Как переломить себя, как изменить свою натуру?  Это казалось ей таким трудным, таким непосильным.
   Прошло еще несколько месяцев.  Жизнь, как старая пластинка, заела на одном и том же месте.  Работа, дом, базар, телевизор, редкие встречи с соседками.  Все было серо, буднично, предсказуемо.  И вот, как гром среди ясного неба, –  подарок!  Соседка тетя Зина, женщина добрая, но чудаковатая,  принесла Варе коробку конфет.  Тетя Зина была известна своей добротой и щедростью, но иногда ее поступки были немного…  странными.  Она могла подарить что-то очень нужное и полезное, а могла преподнести какую-нибудь совершенно бесполезную ерунду, но всегда – от чистого сердца.
«За помощь, Варюша, –  сказала она, сияя улыбкой, как медный самовар. –  От души».  И сунула коробку в пакет.  Варя вспомнила, что накануне помогла тете Зине донести тяжелые сумки из магазина, и поняла, что это благодарность.  Конфеты –  приятный знак внимания.  Варя поблагодарила тетю Зину, пообещала зайти на чай и проводила ее до двери.
Варя, растроганная, даже не заглянула в пакет.  Поблагодарила тетю Зину еще раз, и, не глядя, кинула подарок на заднее сиденье машины.  По дороге надо было подвезти коллегу Таню.  Таня –  девушка шустрая, энергичная, всегда готовая помочь.  Она работала в том же учреждении, что и Варя, и часто выручала ее с бумагами, с компьютером,  в общем, выручала по мелочи.  Варя и решила отблагодарить ее соседским подарком.  «На, Танюш, –  сказала она, протягивая пакет. –  Это тебе.  От меня, от души».  Варя подумала, что конфеты Тане пригодятся, может быть, она угостит своих коллег или детей.
Таня, как всякая нормальная женщина, подарки любила.  Она с радостью приняла пакет, заглянула внутрь, увидела коробку конфет и расплылась в улыбке.  Схватила пакет, поблагодарила и упорхнула, как бабочка.  Варя проводила ее взглядом и поехала домой, довольная тем, что сделала приятное и себе, и Тане.
Вечером раздался телефонный звонок.  Звонила Таня.  И тон у нее был такой, будто Варя ей не конфеты подарила, а как минимум протухшие окорочка, да еще и с процентами.  В голосе Тани звучало возмущение, обида и даже какая-то злость.  Варя не могла понять, что случилось.
«Варя! – кричала Таня в трубку, так что у Вари ухо заложило. –  Ты что это себе позволяешь?!  Зачем ты мне деньги подсовываешь?!  Ты меня унизить хотела?!»  Голос Тани дрожал от негодования.  Варя опешила.  Какие деньги?  Какие конфеты?  Какой скандал?  Она не могла понять, о чем говорит Таня.  «Таня, ты чего?  Какие деньги?  Это конфеты, тетя Зина подарила…» –  растерянно пробормотала Варя.
Но Таню уже было не остановить.  Она кричала про оскорбление, про взятки, про то, что она честный работник и подачек не берет.  Она говорила быстро, сбивчиво, перескакивая с темы на тему.  Варя пыталась вставить хоть слово, объяснить, что это ошибка, недоразумение, но Таня ее не слушала.  В итоге бросила трубку, хлопнув ею, как дверью в лицо.  В трубке раздались короткие гудки.
Варя в полном недоумении села на табуретку.  Деньги…  в конфетах…  Тетя Зина?  Вроде все всё делали от души, с благими намерениями.  А получилось –  как всегда.  Сплошные обиды и недоразумения.  Она вспомнила коробку конфет, которую дала Тане.  Вспомнила, что не заглянула в пакет, не проверила, что там на самом деле.  И тут до нее дошло.  Деньги!  Тетя Зина, видимо, вместо конфет по ошибке положила в коробку деньги.  Решила отблагодарить за помощь, а Варя, не глядя, передарила подарок дальше.  Вот и вышло…  как вышло.  Неловкая ситуация, обида, скандал – все из-за ее собственной невнимательности, из-за ее вечной доверчивости.
Вселенная, похоже, не шутила.  Третий урок –  и все мимо кассы.  Варя так и не научилась проверять.  Ни окорочка, ни электрика, ни даже подарки от соседей.  Что будет дальше –  страшно представить.  Может, Вселенная перейдет к тяжелой артиллерии?  Землетрясение?  Наводнение?  Или просто пошлет ей еще один пакет с сюрпризом, только на этот раз –  с крокодилом?  Варя поежилась от этих мыслей.
Дядя Коля, увидев ее растерянный вид, понял, что опять что-то случилось.  Он подошел к ней, обнял за плечи и тихо спросил: «Ну что, Варя?  Опять урок от Вселенной?»  Варя кивнула, не в силах говорить.  Дядя Коля вздохнул, покачал головой и сказал: «Эх, Варя, Варя…  Когда же ты научишься?»  В его голосе не было упрека, только усталость и какая-то грустная нежность.
Но где-то в глубине души, под слоем бытовой суеты и вечной спешки, забрезжил слабый лучик надежды.  Может быть, вот на этот раз, после этого конфетно-денежного скандала,  до Вари наконец-то дойдет.  Может, она все-таки научится…  проверять.  Хоть иногда.  Ну, или хотя бы попытается.  А Вселенная, кто знает, может, и смилуется и даст ей еще один шанс.  Или два.  А может, и три.  Вселенная –  она ведь такая,  непредсказуемая, как старый форд-пикап на ухабистой дороге.  Никогда не знаешь, что выкинет в следующий момент.  Но Варя, сидя в темноте своей маленькой кухни, с отголосками телефонного скандала в ушах, вдруг почувствовала, что что-то меняется внутри нее.  Может быть, это и есть начало перемен.  Может быть, в следующий раз она все-таки проверит, прежде чем доверять.  Может быть…  Вселенная давала ей шанс.  И Варе нужно было им воспользоваться…