1910 год. Тяжкое предчувствие

В журнале «Голос казачества» в 1910 году было опубликовано анонимное стихотворение «БАНДУРИСТ». И хотя оно имело подзаголовок (сценка XVII столетья), но создаётся впечатление, что его строки обращены не только в прошлое — но и в близкое будущее. Что в них звучит предчувствие грядущих казачьих трагедий... Вот это стихотворение:

У станичного майдана
Песня льется серебристо...
Собрались сары-азманы
Вкруг лихого бандуриста.

Взгляд весёлый и проворный,
Хоть куда казак ухваткой:
Чуб кудрявый непокорный,
Под высокой серой шапкой.

Стройный стан, как ель прямая,
Мощь видна во всей фигуре...
И поёт казак, играя
На рыдающей бандуре:

„Ой, вы степи, мои степи,
Размечите моё горе.
Разорвите ржавы цепи,
Да закиньте в сине море!

Как цыган брожу, кочую,
Под чужой пою я хатой!
Жизни нет, а жить хочу я,
Жизнью вольной и богатой!

Или Бог меня обидел
Зародивши сиротиной,
Или я любовь не видел
С чернобровою дивчиной?

Нет, не та грызет забота
Наша степь, что мать родная...
Казаков кругом без счёта,
А земли конца нет края...

И красавица приветит,
Как цветочек в чистом поле...
Да немило все на свете...
Доли нет, казацкой доли!

Ой, вы степи, мои степи,
Размечите моё горе,
Разорвите ржавы цепи,
Да закиньте в сине море!”

И замолк певец угрюмо,
Казаки вокруг вздыхали...
А серебряные струны
Под рукою трепетали.

На старинных гравюрах нашим взорам часто предстают слепые бандуристы немолодого возраста. Многие скитальцы-бандуристы были слепыми от рождения, с обострённым музыкальным слухом, компенсировавшим отсутствие зрения. Или ослепшими в детстве. Или зрячими, получившими тяжкие увечья в боях за волю и право...

Здесь же перед нами стройный молодой казак. Живой и весёлый. Но стоит ему взять в руки бандуру — как вдруг неожиданно уходит веселье и рыдает бандура его! Горюет и тоскует безотчётно.

Доли нет, казацкой доли!

Пусть ничего удручающего душу и не видит бандурист вокруг себя, ибо:

Наша степь, что мать родная...
Казаков кругом без счёта,
А земли конца нет края...

Жива доблесть казачья, как и слава героев жива, и цветут по берегам лазурных рек вольные станицы... но червь предчувствия однако же терзает душу бандуриста.

Впереди был 1912 год — и подвиги казаков-добровольцев в Иране и на Балканах. Впереди — и 1914 год, когда на полях 1-ой Мировой мощно прогремело казачье имя. И весна 1917 года, когда возродились парламенты казачьи — Круги и Рады.

А дальше... все мы знаем, что было дальше. Подлые удары в спину. Изменнический большевизм. Расказачивание. И «пришлые толпы» на казачьих юртАх, как писал потом донской поэт Константин Поляков.

И «ржавы цепи». И Голодомор... И Лиенц.

И нынешнее проводимое в РФ лукавое отрицание трагедий Расказачивания и Голодомора.

И шельмование героев казачьих.

Было и есть.



* * *


Есть у аварцев струнный инструмент — ПАНДУР. У казаков днепровских и кубанских — БАНДУРА. Созвучие явное здесь. А также существует чешский перевод стихотворения «БАНДУРИСТ», где «бандура» переводится как «pandora».

ЗУРНА — тоже кавказский инструмент. А в «Кунгурской летописи» упомянуто, что в отряде Ермака Тимофеевича был оркестр зурначей.

Тысячи нитей связывают казаков с Кавказом. Именно с Кавказскими седыми вершинами, а не с "беглыми русскими холопами".