Самая лучшая подруга

Глава первая
Двери автобуса открылись как-то резко и едва не задели Асю, которую внушительным бюстом теснила к выходу какая-то женщина средних лет. Интересно, почему некоторые люди считают, что если будут дышать тебе в затылок в очереди на кассе или у выхода из общественного транспорта, то дело непременно пойдёт быстрее?

Шагнув из автобуса прямо в смесь подтаявшего снега, воды и грязи, девушка проверила, не забрызгала ли брюки. Сегодня в обновлённой библиотеке, которая теперь гордо именуется информационным центром, мероприятие: встреча известной местной поэтессы Аниты Шангиной с благодарными читателями.

Ася, к стыду своему, только накануне впервые узнала о существовании данной поэтессы. Возможно, и не узнала бы, но Раиса Павловна, которая всегда проводила творческие встречи, ушла на больничный. Теперь мероприятие придётся проводить Асе, хотя это совсем не её специфика.

Ася Ласковая (именно такую фамилию подарили девушке какие-то далёкие предки) работала в информационном центре с прошлого июля, с тех пор, как библиотеку заново открыли после долговременного ремонта.

Ася курировала именно информационную составляющую, проще говоря, была кем-то вроде сисадмина, но время от времени её привлекали к исполнению дополнительных обязанностей.

Девушка пришла на работу в информационный центр, поскольку участвовала в разработке проекта «Современная библиотека». Целью было привлечение к библиотекам детей и юношества, а в перспективе библиотеки должны были вновь стать центрами культурного притяжения, вернуть себе былую популярность, которую пошатнула эра интернета и цифровых технологий.

Проект победил в одном из краевых конкурсов, был выделен приличный грант, потому таким специалистам, как Ася, назначили неплохую зарплату. Однако в должностную инструкцию закрался хитрый пункт следующего содержания: «Выполнять поручения руководителя». Именно на данный пункт, а также на доброту и безотказность Аси и опиралась заведующая библиотекой Клара Андреевна.

Тем более, все остальные сотрудницы являлись женщинами семейными, и у большинства были несовершеннолетние дети. Единственной незамужней и бездетной оказалась Ася. Ей и карты в руки, так сказать. А точнее, почти вся дополнительная нагрузка.

Ласковая постоянно подменяла кого-то, кто находился на больничном листе или брал отгулы в связи с семейными обстоятельствами. У Аси не было семейных обстоятельств, хотя вполне могли бы уже и быть, поскольку несколько месяцев назад ей исполнилось двадцать шесть лет.

А всё любовь... Девушка была со школьной скамьи мучительно и безответно влюблена в одноклассника (давно уже бывшего) Андрея Короткова. Однако для Андрея она всегда была другом и в какой-то мере даже наперсницей.

Наперсницей — не в качестве любовницы (увы), а именно в качестве человека, с которым делятся всем самым сокровенным. А сокровенным для Андрея всегда оставались его отношения с Алиной, тоже одноклассницей Аси и Андрея.

Так же, как его со школьных лет любила Ася, он едва ли не с детства был влюблён в Алину Рыжову. Андрей и Алина даже жили вместе в течение некоторого времени. Потом она ушла от него, а после они ещё несколько раз сходились и расходились, и за всеми этими итальянскими страстями и перипетиями наблюдала Ася.

Ну как наблюдала? Андрей делился с ней своими переживаниями, беззастенчиво пользуясь её отношением. А Ася терпеливо ждала, когда же ему надоедят эти качели в отношениях с Алиной, он захочет спокойствия, стабильности и нормальной семейной жизни и обратит наконец-то внимание на неё, оценит её многолетнее чувство.

Время от времени она отчаивалась и пыталась начать отношения с каким-нибудь хорошим парнем. Дважды подобные отношения заходили достаточно далеко, однако те самые парни не согласны были мириться с присутствием такой постоянной величины в жизни своей девушки, как Андрей Коротков.

Кому же понравится, когда твоя девушка часами висит на трубке, проводя очередной сеанс «психотерапии» для какого-то страдальца мужского пола? Или срывается и спешит к нему на встречу практически в любое время суток?

Последний парень при расставании заявил Асе, что у неё явно не все дома, она клиническая, и ей самой нужен даже не психотерапевт, а психиатр. Она понимала, что бежит по порочному кругу, который не приведёт её ни к чему хорошему, но не могла ничего с собой поделать.

...Девушка, старательно и почти тщетно выбирая дорогу почище, вернулась мыслями к предстоящей творческий встрече и к Аните Шангиной, со стихами которой попыталась познакомиться накануне. По правде сказать, ничего не поняла, потому даже не представляла, как будет заинтересовывать благодарных слушателей. Тем более, что в качестве благодарных слушателей неизменно выступали ученики среднего звена близлежащих школ. Классных руководителей обязали отправить одного-двух человек от каждого класса, и набирался полный  библиотечный зал подростков.

Ася остановилась на перекрёстке, ожидая, когда светофор даст добро для пешеходов, и тут боковое зрение девушки уловило нечто странное, непривычное. Потом она поняла, в чём дело: белоснежное пятно слишком сильно контрастировало с окружающей серостью.

На фоне измученных авитаминозом бледнолицых прохожих, одетых в тёмные куртки и пальто, тёмно-серой грязе-снежной каши и низкого свинцового неба молодой человек в белом казался инопланетянином.

Он неспеша переходил дорогу, чуть опережая Асю и невольно давая ей возможность подробно рассмотреть его. Выше среднего роста, широкоплечий, спортивный. Белоснежная куртка с приподнятыми почти до локтя рукавами, открывающими взору сильные руки. На одном из запястий модные белые часы. Белоснежные спортивные брюки без единой капельки грязи. Белоснежные кроссовки. И модная кепка; разумеется, белоснежная.

Однако, как известно, людей без изъянов всё же не бывает. Длинные пальцы левой руки мужчины сжимали сигарету, которую он время от времени лениво подносил ко рту.

Молодой человек остановился около пекарни (видимо, чтобы докурить и зайти в помещение), и Ася обогнала его. Не удержалась, заглянула в лицо незнакомца. Очень уж яркий персонаж!

Оценила и римский профиль, и высокий лоб, и мужественный подбородок. Встретилась взглядом с насмешливыми серо-голубыми глазами. Мужчина посмотрел так, будто сказал: «Ладно уж, любуйся, я сегодня добрый». Ну правильно, красота должна принадлежать массам.

«Массы» в лице Аси полюбовались и прошли мимо. Девушка привыкла относиться к красивым мужчинам как к явлению, находящемуся где-то в параллельной вселенной, то есть, максимально отвлечённо. Ничего, кроме эстетического удовлетворения, они в ней не вызывали.

Она твёрдо знала, что её посредственная внешность никогда не привлечёт ни одного из них, и это её ничуть не расстраивало. Привыкла к тому, что рост метр пятьдесят семь, формы минус нулевого размера и резкие черты лица делают её практически незаметной.

Едва оказавшись в информационном центре, девушка была подхвачена вихрем подготовки к мероприятию. Шангина должна была появиться с минуты на минуту, и пришлось ждать её у стойки в небольшом вестибюле.

Вскоре двери открылись, и Ася изобразила на лице радушную улыбку, которая тут же застыла. Перед девушкой возвышался давешний красавчик в белом.

— Здравствуйте, — вежливо заговорила Ася.— Чем я могу вам помочь?

— Здравствуйте, — разумеется, голос у него оказался идеальный: в меру низкий, в меру бархатный, в меру насмешливый. — Я пришёл на встречу со старшеклассниками.

Глава вторая
Мужчина наконец-то снял головной убор, видимо, вспомнив о некоторых правилах этикета. Волосы у него оказались светло-русые и очень короткие. На кого меньше всего походил данный господин, так это на поэтессу.

Он был похож на фитнес-тренера, например. Или на бизнес-тренера, призванного рассказывать благодарным слушателям о шагах к успеху, их необходимом количестве и качестве. Нести в массы мотивацию и уверенность в завтрашнем дне. Правда, желающие мотивироваться и поверить в себя должны были отдать за это немалые деньги.

Какие только мысли ни промелькнули в голове Аси! Даже стыдно стало потом, позже. К счастью, она вовремя вспомнила о том, что в одной из книг видела фотопортрет Аниты Шангиной.

В голове тут же возник образ темноволосой женщины средних лет с бледным нервным лицом и причёской как у Марины Цветаевой.

К тому же, мозг зацепился за слово «старшеклассники», произнесённое неординарным посетителем. Ученики пятых-шестых классов, которые придут на творческую встречу с поэтессой, даже при всём желании никак не тянут на старшеклассников.

— Мне кажется, вы перепутали адрес, — прочистив горло, заговорила Ася. — Возможно, вам нужен дом номер сорок три?

— Абсолютно верно, — кивнул незнакомец. — А это какой дом?

— Пятьдесят три. Вы пришли в библиотеку, точнее, в информационный центр, а вам наверняка нужно в школу-лицей.

— Да, у меня встреча с учениками классов химико-биологического направления.

— Как только выйдете из библиотеки и спуститесь с крыльца, поверните влево и идите по тротуару вниз. Потом перейдёте через дорогу на перекрёстке и сразу увидите лицей. Его трудно не заметить.

— Спасибо, понял, — кивнул мужчина,  продолжая однако стоять там, где стоял. — Вы знаете, мне до сих пор ни разу не доводилось бывать в данном микрорайоне, и я здесь совсем не ориентируюсь. Вот так бывает: родился и вырос в этом городе, всю жизнь тут живу, уже тридцать лет, но во многих уголках никогда до сих пор не был.

Присмотревшись, Ася решила, что если молодому человеку в белом и перевалило за тридцать, то похоже, совсем недавно.

Девушку смущали насмешливые глаза незнакомца, скользящие то по её лицу, то по фигуре. Потом взгляд его сфокусировался на её бейдже.

— Серьёзно? — поднял брови мужчина.

— Что?

— Ася Владиславовна Ласковая?

— Серьёзнее не бывает, — пожала плечами девушка, давно привыкшая к подобной реакции на её фамилию.

— И как вам живётся на белом свете? — продолжал допытываться собеседник.

— Нормально. А почему вы спрашиваете?

— У вас нет ни одной буквы «р» ни в имени, ни в отчестве, ни в фамилии. Вы, должно быть, беспрецедентно миролюбивы и полностью оправдываете свою фамилию?

— Увы, я не могу дать ответ на этот вопрос: тут не мне судить.

— Я вас вспомнил! — воскликнул вдруг мужчина. — Вы меня обогнали, когда я остановился у кофейни.

Точно! Ася, которая никогда не любила кофе, даже и не подумала о том, что рядом с пекарней есть маленькая кофейня.

— Я вас тоже вспомнила, — пожала плечами девушка. — Скажите...

Ася уже начала фразу, но потом смешалась и замолчала.

— Я готов, спрашивайте, — кивнул незнакомец.

— Какого цвета ваша кофта или футболка?

Мужчина, усмехнувшись, двумя руками распахнул куртку, демонстрируя Асе белоснежную футболку и отсутствие жировых накоплений в районе пресса.

В читальный зал вошло несколько подростков, и собеседник, попрощавшись и ещё раз поблагодарив за помощь, неспеша пошёл к выходу.

Вскоре прибыла гостья, похожая сразу на нескольких поэтесс: Анну Ахматову, Марину Цветаеву и Беллу Ахмадулину.

После Ася долго корила себя за то, что оказалась в тисках стереотипов: решила, что если у Шангиной трудные для восприятия и понимания стихи, то и человек она слишком сложный.

Это оказалось совсем не так, абсолютно! Анита Борисовна проявила себя как человек лёгкий в общении, очень доброжелательный, с тонким чувством юмора. Ещё одно достоинство заключалось в том, что поэтесса умела крепко держать внимание зала, и даже подростки, которыми весьма трудно управлять, слушали её очень внимательно.

Покидая вечером рабочее место, Ася размышляла о том, что почти прошедший день оказался весьма результативным в плане общения с явно незаурядными личностями.

В рюкзаке лежал небольшой томик стихов, на титульном листе которого Анита Шангина оставила свой автограф и дарственную надпись.

Однако светлый и оптимистичный настрой тут же сменился беспросветностью и щемящей тоской, как только Ася увидела встречающего её у остановки Андрея.

Почему-то сегодня — вот именно сегодня! — совсем не хотелось быть в роли жилетки и выслушивать бесконечные жалобы Андрея, даже несмотря на то, что голос у него очень приятный, мягкий.

Андрей в принципе производит впечатление очень мягкого человека. Среднего роста, светловолосый, с тёмно-зелёными глазами и гармоничными чертами лица.

— Мы с Алиной расстались, — сразу после приветствия заявил он. — На этот раз навсегда.

Глава третья
Эту фразу (слово в слово, буква в букву) Ася слышала с завидной регулярностью, однако именно сегодня впервые появилось раздражение после очередного прослушивания. Девушке даже стало стыдно перед другом детства, и она надеялась, что Андрей не прочитает её мысли.

«Не льсти себе, — тут же одёрнул насмешливый и жёсткий внутренний голос. — Чтобы прочитать мысли другого человека, нужно хотя бы задаться целью их прочитать. Андрей никогда не был сконцентрирован на тебе, на твоих мыслях и чувствах. Его интересует исключительно собственная персона, окунувшаяся в водоворот страстей. Он любит себя в искусстве, а не искусство в себе».

Да что с ней такое сегодня?! Почему она не может увидеть Андрея так, как видела всегда? Что именно повлияло подобным образом?

Возможно, встреча с незнакомцем в белом? Нет, быть такого не может. Симпатичных и даже красивых мужчин вокруг очень много. Ася ежедневно встречает их на улицах, в общественном транспорте, в супермаркетах... Да где угодно! Главное то, что до сих пор ни одному из них не удалось поколебать в её душе позиции Андрея. Даже тем мужчинам, с которыми она встречалась.

А может, причиной стала фраза, которую Ася прочитала в одном из стихотворений Аниты Шангиной? «Мы платим за ошибку каждой невозвратимой секундой последующей жизни», — кажется, там было сказано именно так.

Сколько таких невозвратимых... нет, не секунд. Даже не минут, не часов, не дней и не недель. Лет! Сколько невозвратимых лет она положила на алтарь своей безответной любви?

— Что у вас случилось (Ася едва не добавила «на этот раз»), Андрей?

— Может, пойдём к тебе, поговорим как следует? Твои дома?

Ася до сих пор жила с родителями. Мама и папа сами уговаривали её не переезжать, когда она окончила университет, пожить с ними в просторной трёхкомнатной квартире, пока она не накопит на первоначальный взнос по ипотеке. Поскольку всё самое временное и по сей день имеет обыкновение надолго оставаться самым постоянным, Ася так до сих пор и жила с родителями с младшим братом.

Сейчас родителей дома не было, о чём Ася тут же сообщила Андрею. С некоторых пор не в меру дотошный край сознания тут же отметил тот факт, что Андрей даже ничего не купил к чаю, хотя наверняка ждал Асю у остановки достаточно долго и намеревался напроситься в гости.

Нет, он далеко не бедствует. Андрей работает врачом-стоматологом. Что интересно, детским, — скорее всего, из-за располагающего внешнего вида. Асе не было жалко угостить друга — она тоже не бедствовала. Просто немного обидно и странно: ему ведь даже в голову не приходят мысли о том, что можно  купить вкусняшки к чаю, когда идёшь в гости к подруге.

Всё оказалось банально и предсказуемо: Алина сама ушла от Андрея и твёрдо пообещала, что наверняка не вернётся.

— Она замуж собирается, — сообщил Андрей, задумчиво глядя в окно тесной кухни. — Разумеется, не за меня.

— И кто избранник?

— С работы у неё. Какой-то офисный хомячок.

— Андрей, — осторожно заговорила Ася. — Возможно, это к лучшему?

— Что? — вскинулся мужчина.

— То, что Алина приняла это решение? Решила разорвать порочный круг, отпустить тебя. Ты ведь ещё очень молод. Тем более, за ошибку мы платим каждой невозвратимой секундой последующей жизни. Пожалуйста, не веди себя как старичок.

— Скорее всего, ты права, — глядя в одну точку, ответил Андрей  и взял из вазочки последнее печенье.

Съел и снова протянул руку, пошарил  по пустой вазе. Печенья больше не было, иначе Ася незаметно добавила бы.

— Вот что, — решительно выпрямился мужчина. — Я приглашаю тебя в театр.

— Когда? — удивилась и обрадовалась Ася. — В какой?

— В твой любимый, Городской Академический. Когда... Пока не знаю. Сегодня же закажу билеты и напишу тебе. Или позвоню.

Любимым театром Аси был не Городской Академический, а совсем другой театр, но она не стала спорить. Какой смысл доказывать что-либо, если собеседник забудет об этом, как только выйдет за двери?

Подъев остатки конфет, Андрей засобирался домой. Убирая со стола,  Ася размышляла о том, что для стоматолога Андрей слишком безответственно относится к собственным зубам. Вечером он, кстати, так и не позвонил. И не написал. Видимо, с заказом билетов что-то пошло не так.

А утром, буквально через полчаса после начала рабочего дня, около стойки дежурного администратора (Ася по-прежнему подменяла Раису Павловну) появился посетитель.

— Почему так смотрите? — поинтересовался он после того, как девушка молча разглядывала его в течение минуты.

— Пытаюсь определиться, какой образ вам идёт больше, — ангела или демона?

— Это вы ещё не все мои образы видели, — легко махнул рукой мужчина и взялся за чёрную куртку. — Футболку смотреть будете?

— Боюсь встать на скользкий путь, потому лучше не надо.

— А я так и понял, что вы всего боитесь.

— Вы снова заблудились?

— Нет, — покачал головой он. — В этот раз прибыл точно по адресу.

Глава четвёртая
— У нас сегодня нет никаких мероприятий, — пожала плечами Ася. — Не говорите только, что вам срочно понадобилась наша библиотека!

— А что не так с вашей библиотекой? По какой причине она не может мне понадобиться? — сузил большие серо-голубые глаза посетитель.

— Вы сами сказали вчера, что никогда до сих пор не были в этом микрорайоне и совсем в нём не ориентируетесь. Следовательно, живёте вы достаточно далеко отсюда. Зачем вам библиотека, которая находится вдали от дома? Это неудобно, непрактично и вообще... странно.

— Сомнительный вывод, — живо возразил собеседник. — Именно тот, что я непременно живу далеко. Явно притянутый за уши и не имеющий под собой никаких оснований.

— Вы юрист?

— Мимо.

— Вы зануда!

— Не без этого, — мужчина сделал неопределённый жест рукой. — В моей работе без некоторой доли занудства никак нельзя обойтись, иначе на шею сядут и будут погонять.

— То есть, вы живёте поблизости? — уточнила Ася.

— Далеко, — и собеседник назвал район, расположенный достаточно близко к центру города, но далеко от библиотеки, в которой работает Ася.

— Зачем тогда вы сказали, что я не права?! — возмутилась девушка. — Голову мне морочите!

— Я такого не говорил, — невозмутимо возразил казавшийся всё более странным тип. — Я сказал, что вы сделали эфемерный вывод, беспочвенный. Однако это вовсе не означает, что вы не угадали.

— Послушайте!

— Что? — невинно улыбнулся он. — Звучит как название к одному из стихотворений Маяковского.

Ася поймала себя на том, что не может отвести взгляд от ровного ряда идеальных зубов незнакомца.

— Вы философ?

— Опять мимо, Ася Владиславовна.

— Всё, оставьте меня, пожалуйста, в покое! — девушка поняла, что окончательно утратила почву под ногами.

Он заговорил Асю, совсем запутал! Дезориентировал, вывел из себя!

— Не оставлю, поскольку я зашёл сюда специально, чтобы увидеть вас и поговорить с вами.

— Даже не представляю, о чём, — удивилась Ася. — Я вижу вас второй раз в жизни и совсем не знаю.

— И логика в очередной раз попрана, разбита в пух и прах, Ася Владиславовна! Если вы видите меня второй раз в жизни, это вовсе не означает, что я не могу хотеть с вами поговорить.

— Даже не начинайте. Иначе я вызову охрану.

— У вас здесь и охраны-то нет.

— Вопиющее нарушение логической цепочки! Если у дверей библиотеки нет поста охраны, это вовсе не означает, что я не смогу сделать вызов.

— Вы почти сравняли счёт, респект, — покивал незнакомец.

— Вы скажете наконец, как вас зовут, и кто вы?! Или мне и вправду вызывать охрану?

— Ну наконец-то! Я уж думал, что вы и не спросите никогда. Меня зовут Ростислав Юрьевич Разумовский. Я архитектор, кандидат архитектуры, доцент кафедры архитектуры и урбанистики, — новый знакомый протянул Асе скромную и лаконичную визитку.

— Так вот где сконцентрированы все буквы «р»! — вырвалось у девушки.

— Наконец-то вы улыбнулись, Ася! А главное, что не сказали пренебрежительно: «Ну вот, архитектор называется! А сам даже не знает каждый уголок города!»

— Теперь понятно, почему вы вчера приезжали в лицей. Рассказывали старшеклассникам о профессии архитектора и о вашем вузе?

— На этот раз вы абсолютно правы. Более того, сейчас я снова иду в лицей, у меня запланирована ещё одна встреча. Скажите, пожалуйста, до какого часа вы работаете? Не библиотека, а именно вы?

— До восемнадцати ноль-ноль.

— У меня к вам огромная просьба, Ася. Сейчас уже темнеет не слишком рано, и после окончания вашего рабочего дня мы можем погулять по этому микрорайону. Вы ведь хорошо ориентируетесь здесь?

— Ориентируюсь нормально. А зачем нам нужно здесь гулять?

— Я непременно расскажу вам обо всём, когда встречу вас после работы.

— Вы так долго будете в лицее? Целый день?

— Почему же? У меня ещё две пары сегодня. Но я успею, можете не сомневаться. Так мы договорились? В восемнадцать ноль-ноль я жду вас у входа.

— В восемнадцать ноль-пять, — поправила Ася. — В восемнадцать ноль-ноль я только выключу компьютер и начну собираться домой.

— Не переживайте, я дождусь! До встречи!

Разумовский подарил Асе ещё одну из своих фирменных улыбок и скрылся за дверью.

— Вау! — прошептала девушка и без сил опустилась на стул.

Ну и ну! Никогда в жизни её не приглашал на прогулку такой красавчик! Андрей, конечно, очень симпатичный, но такого стиля, такой харизмы в нём точно нет. Безусловно, есть много других достоинств, однако... Ася чувствовала, что начинает уставать от него, и новое волнующее знакомство оказалось как нельзя кстати.

Тем более, надо же как-то выяснить, что от неё нужно такому мужчине, как Разумовский. Конечно, ей очень льстило его внимание, но всё же мозг затуманился не до такой степени, чтобы настолько уверовать в свою женскую привлекательность.

...Вот уже второй день мысли Аси витали где-то далеко от работы, и концентрация внимания стоила немалых усилий. Девушка буквально считала минуты до окончания рабочего дня, и её напряжение всё нарастало. Придёт или не придёт?

Так была погружена в переживания, что пропустила три вызова от Андрея. В телефоне был включён беззвучный режим, однако Ася всегда старалась держать смартфон в поле зрения.

Интересно, зачем она понадобилась Андрею? Нахмурившись, Ася размышляла, перезвонить или нет, когда дисплей вновь засветился от входящего вызова.

— Слушаю, — тихо ответила девушка.

К счастью, в информационном центре никто не следил с маниакальным пристальным вниманием за личными звонками сотрудников, однако злоупотреблять всё же не следовало.

— Ася, привет! — голос Андрея звучал довольно жизнерадостно. — Как смотришь на то, чтобы прогуляться сегодня вечером, поболтать? Могу тебя встретить после работы.

Глава пятая
— Нет, Андрей, не нужно, — испуганно воскликнула Ася и огляделась по сторонам, поскольку фраза прозвучала достаточно громко.

Вроде, обошлось: рядом никого не оказалось.

— Что не нужно? — непонимающе переспросил Андрей.

— Андрей, послушай, — приглушённо зачастила девушка, — мне сегодня некогда гулять. У меня другие планы на вечер. Потому не надо меня встречать.

В трубке повисла казавшаяся бесконечной пауза.

— Ау-у-у! Андрей, ты меня слышишь? — пришлось самой напомнить о себе.

— Ты уверена, Ася? — растерянно уточнил мужчина.

— Конечно, уверена, Андрей! Прости, я отключаюсь, мне нужно вернуться на рабочее место. Пока! До связи!

Не дожидаясь ответа, Ася нажала отбой и поспешила за стойку администратора. Вскоре пришли сразу несколько посетителей, и девушка на время забыла о странном звонке Андрея.

Позже вернулась мыслями к разговору, оставившему неприятный осадок, и пыталась объяснить себе реакцию Андрея. Поняла в конце концов: она впервые ответила отказом на его предложение. Вплоть до этого дня Ася всегда чутко и молниеносно реагировала на все просьбы и идеи Короткова.

Мало того, она всей душой желала большего! Почему же всё настолько кардинально изменилось буквально за пару дней?

Поразмыслив ещё, девушка решила: нет, всё изменилось не сегодня и даже не вчера. По поводу Ростислава Разумовского ещё ничего не ясно. Он вполне может вообще не явиться на встречу, которую сам же назначил. А вот прежние чувства к Андрею, кажется, исчезли безвозвратно.

Она выдохлась. Перегорела. Устала ждать. Сердце не ускоряется при мыслях о Короткове, и даже при встрече с ним, при звуках его голоса. Оказывается, так бывает! И в какой-то момент понимаешь, что стало легче не только жить, но и просто дышать. Она долго шла к этому, проделала длинный путь в одиночестве, а озарение наступило вот так резко и внезапно.

...В восемнадцать ноль-пять Ася с пылающими щеками и тяжело бьющимся сердцем вышла на крыльцо библиотеки и тут же увидела Разумовского. Он по-прежнему был в чёрном.

— Добрый вечер, Ася!

— Добрый вечер, Ростислав Юрьевич!

— Прежде, чем мы отправимся изучать окрестности, предлагаю отказаться от никому не нужных условностей. Вот хорошо вам! У вас и полное имя Ася, и сокращённое такое же.

— Хорошо? — улыбнулась девушка. — Но ведь в моём имени нет ни одной «р».

— Возьмите меня под руку, — проигнорировав подкол со стороны Аси, распорядился Разумовский, а когда она послушалась, повернул влево. — Пойдём в ту сторону. Именно там, судя по картам, расположены дома, которые планируется сносить. Там будет производиться новая застройка.

— Да, там достаточно много старых двухэтажек, — кивнула Ася. — А ещё там расположена школа искусств.

— Её тоже планируется снести. Но сначала будет построена новая. Так вот, вернёмся к нашей теме. Предлагаю перейти на «ты». А ещё ты можешь называть меня Слава. Можешь, конечно, называть Ростик или Рост, но я не очень люблю, когда ко мне так обращаются.

— Значит, буду называть Слава.

— Вот и отлично! С тобой приятно иметь дело, и ты производишь впечатление лёгкого в общении человека. Не люблю морально тяжеловесных людей, они очень выматывают. Так же, как те, кто всюду стремится вставить свои пять копеек. Если ты скажешь такому человеку, что тебе не нравится, когда тебя называют Рост, он имено так и станет тебя называть.

Они спустились вниз по тротуару и пошли в сторону перекрёстка, и Ася даже на заметила Андрея, который как раз подходил к библиотеке со стороны парковки, когда сама девушка вышла к Разумовскому. Коротков замер на месте, провожая взглядом удаляющуюся парочку.

Вечер прошёл прекрасно. Сначала Ася и Ростислав и вправду достаточно долго бродили между некогда оранжевыми двухэтажными домами, а потом ещё дольше сидели в кафе и разговаривали. После Разумовский вызвал такси и проводил Асю до самого дома. И сразу же назначил встречу на завтра.

На следущий день почти всё повторилось: звонок Андрея, отказ Аси, вечер в компании Ростислава. Далее свидания стали ежедневными, и довольно скоро Ася оказалась в гостях у Славы, который, как выяснилось, жил в элитном жилом комплексе на Пушкина.

Если бы романа со Славой в её жизни не было, его следовало бы придумать, — примерно так размышляла Ася. Они буквально нырнули в эти отношения, похожие на сказку. Девушка была уверена: подобные отношения необходимо пережить каждому. Такие, когда не понимаешь, когда это началось, и не задумываешься о том, когда и как это закончится.

Ростислав умел ухаживать — не нарочито, не вычурно, не надуманно, не пытаясь поразить и впечатлить (хотя понятно было, что он не жадный), а как-то так, что чувствовалось: он действительно старается для Аси в этот момент и думает о ней, а не пытается показать, насколько он крут.

Однако, оставаясь в одиночестве, Ася всё чаще задумывалась о том, чем же она могла привлечь такого мужчину: красивого, умного, опытного, эрудированного, стильного, образованного, явно состоятельного, самодостаточного и харизматичного. Необходимо было признать: нечем ей удивить его.

Понять всё же не смогла, как ни пыталась, и чувство нереальности происходящего не отпускало. А тут ещё Андрей начал звонить ежедневно, будто специально. Раньше львиную долю телефонных разговоров инициировала Ася, а теперь она не звонила ему вообще, он звонил сам. Всё-то у него находились срочные темы для обсуждения и насущные вопросы.

Слава лишь однажды уточнил, с кем это Ася беседует ежедневно, и впоследствии довольно спокойно относился к частым «звонкам друга», вопросов не задавал, недовольства не выражал. Однако он всегда старался находиться рядом, когда Ася разговаривала по телефону с Андреем, если тот звонил при нём. Ася это замечала, как и то, что Слава прислушивается к данным разговорам. 

Отношения Аси и Ростислава длились уже чуть больше двух недель, когда Разумовский предложил в субботу отправиться за город, на закрытие горнолыжного сезона.

Ася согласилась, и они договорились, что будут выезжать в десять часов утра ещё с одной парой, друзьями Славы, на их машине.

А накануне вечером Асе пришло сообщение от Андрея. Он написал, что его экстренно госпитализировали в гастроэнтерологию, и он не успел ничего с собой взять. Скинул целый список необходимых вещей. Сообщил, что ключ оставил у соседки, и та откроет Асе квартиру. Заканчивалось сообщение так: «Я бы ни за что не стал тебя беспокоить и отрывать от важных дел, всё понимаю. Но родители уехали в санаторий, а с Алиной я совсем не общаюсь. Мне больше не к кому обратиться, ты мой единственный друг, и ты тот человек, который никогда не бросит в беде ближнего. Приём посетителей с одиннадцати до тринадцати часов, в другое время не впускают. Ты могла бы оставить передачу, конечно, но мне очень нужно поговорить с тобой».

Глава шестая
Ася несколько раз прочитала сообщение и задумчиво уставилась в окно, продолжая вертеть в руках смартфон. Дома никого, кроме неё, не было; родители и пятнадцатилетний Глеб, младший брат Аси, уехали в край на свадьбу к каким-то дальним родственникам.

Ася не поехала, поскольку выбрала поездку на горнолыжную базу со Славой. Потому и проводила вечер пятницы в одиночестве: они с Разумовским сегодня не встретились, ему нужно было разгрести какие-то дела перед поездкой.

Глебка очень хотел остаться дома. Ему, как он утверждал, «эта скучная свадьба никуда не упёрлась», и Ася его прекрасно понимала. Однако пришлось отказать брату, поскольку она не решилась ни тащить его с собой на горнолыжку (тогда ей самой пришлось бы забыть об отдыхе), ни оставить одного дома на все выходные (как он мечтал). А в итоге все её планы, кажется, полетели к чертям.

Ася пыталась пристыдить себя за то, что недостаточно сильно переживает за Андрея, а ведь он всё-таки попал в больницу. Однако разумный внутренний голос упорно настаивал на том, что человек, находящийся при смерти, или здоровью которого угрожает серьёзная опасность, вряд ли смог бы написать столь обстоятельное и скрупулёзное сообщение.

Как бы то ни было, но помочь она должна, и поможет. Нужно только решить для себя, выполнит ли она просьбу Андрея о разговоре, или же просто оставит для него передачу на вахте. Какой такой серьёзный и неотложный разговор назрел? Разве им есть, что выяснять и обсуждать?

Задумавшись, девушка решила: да, есть. Лучший друг странно ведёт себя в последнее время, и кажется, настал момент прояснить ситуацию. Ася не знала, как дальше будут складываться её отношения со Славой, однако была твёрдо уверена в том, что Коротков для неё теперь навсегда останется просто другом детства и бывшим одноклассником, не более.

Бывают такие отношения, как у Андрея и Алины. Точнее, конкретно у Алины, поскольку все их с Андреем разлуки и новые встречи инициировала она, Коротков лишь подчинялся.

Ася такого не понимала, у неё был совсем другой характер. Девушка всегда твёрдо стояла на том, что если человек тебе не нужен, то не надо морочить ему голову. Возможно, именно поэтому её личная жизнь и не складывалась: сердце принадлежало Андрею, а вызывать чувства, там где их нет, Ася не могла и не хотела.

Однако если чувства есть, то зачем нужно расставаться, да ещё по собственной воле и инициативе? Что за дичь? Такой способ пощекотать нервы себе и партнёру, а также якобы освежить отношения Ася категорически не признавала.

Только вот её любовь к Андрею прошла, и теперь Ася не может призвать себя даже к искреннему дружескому участию. Всё, что она ощущает, — это чувство долга и чисто человеческое сопереживание.

Но раз уж Андрей и сам понял, что им необходимо поговорить, значит, так тому и быть. Ася была уверена в том, что Слава поймёт её и не обидится. Поездка из-за отсутствия Аси точно не сорвётся, поскольку к компании добавился ещё какой-то приятель, и ехать собирались уже не вчетвером, а впятером.

Слава — человек лёгкий, дружелюбный, адекватный и коммуникабельный, ярко выраженный сангвиник, потому он наверняка правильно поймёт Асю, и уж точно не будет скучать в поездке.

Сначала девушка хотела позвонить, но потом вспомнила, что у Славы сегодня много работы. Решила прибегнуть к способу, недавно с успехом протестированному Андреем: написала сообщение, в котором всё подробно изложила и попросила прощения у всей компании и лично у Славы.

Есть не хотелось, и чтобы отвлечься от какой-то неясной тревоги, Ася включила ноутбук и нашла один из любимых фильмов. Однако сосредоточиться на сюжете не получалось. Девушка то и дело проверяла смартфон, но ответа на сообщение не было, хотя стояла отметка «прочитано».

Подумав о том, что и Андрей наверняка ждёт от неё хоть какой-то реакции, она отправила ему сообщение: «Привет! Надеюсь, дела у тебя более или менее нормально? Завтра приду, всё принесу».

Ася хорошо знала соседку Андрея, которой он оставил ключ: Любовь Степановна когда-то преподавала технологию в их школе. Потому каких-то сомнений в том, что она, Ася, принесёт Андрею всё необходимое, у неё не было.

Андрей тоже не ответил на сообщение; видимо, уже лёг спать. Зато раздался звонок в домофон, и девушка чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Решила не отвечать: вечер пятницы, мало ли, кому звонят, а она никого не ждёт. После нескольких продолжительных трелей домофон смолк, но тут же зазвонил снова. Значит, всё же кому-то нужно попасть именно в их квартиру.

Недоумевая, Ася подошла к аппарату, сняла трубку и сурово спросила:

— Кто?

— Ася, это я, Ростислав, — прозвучал не менее суровый ответ.

Голос мужчины и вправду звучал излишне холодно и мрачно. Это удивило Асю, как и тот факт, что Слава назвался полным именем. Но больше всего её удивил, разумеется, сам поздний визит. Нажав кнопку на аппарате, она приникла к глазку и вскоре увидела появившуюся перед дверью фигуру в чёрном.

До сих пор Слава был у неё дома лишь однажды, ведь по понятным причинам они встречались у него. В тот раз, когда он заходил за ней, вёл себя спокойно и непринуждённо, легко общался и с родителями Аси, и с Глебом.

Сегодня же Слава был неузнаваем: напряжённое и какое-то будто даже потемневшее лицо, излишне спокойный голос, странный взгляд... И даже не поцеловал Асю при встрече, хотя никогда прежде не стеснялся выражать свои чувства.

Ася всё же решилась предложить гостю чай. Он коротко кивнул, оставил куртку в прихожей, прошёл в кухню и сел за стол. Некоторое время продолжал молчать, будто собирался с мыслями, а потом всё так же нарочито спокойно спросил:

— Ася, какому другу столь срочно понадобилась твоя помощь? Тому самому, который тебе названивает каждый день? Кажется, его зовут Андрей?

— Да, ему. Слава, понимаешь...

— Что конкретно он сказал, когда звонил? Какой диагноз ему ставят? Хотя бы под вопросом? — перебил Разумовский.

— Он не звонил мне, а прислал сообщение. Видимо, не один лежит в палате и не хочет разговаривать при чужих.

— Угу, — кивнул Ростислав, и в его больших глазах мелькнула невесёлая усмешка. — Можно прочитать это сообщение?

— Да, конечно, — пожала плечами Ася, принесла смартфон и открыла мессенджер. — Вот.

Слава долго и внимательно читал, потом отложил телефон и потёр глаза, будто они устали.

— Скажи, ты влюблена в него?

— Я же рассказывала, мы дружим с детства, учились в одном классе...

— Ася, — мягко прервал её Разумовский, — это я понял ещё тогда, а сейчас спрашиваю о другом. Ты влюблена в него?

— Была, — кивнула девушка, поскольку поняла, что обойтись общими словами и размытыми формулировками не получится. — Раньше. Но между нами никогда ничего не было, кроме дружбы.

— Почему? — Слава пристально и очень внимательно смотрел на неё, следил за каждым движением её лица.

— Андрей всегда был влюблён в Алину Рыжову, она тоже наша одноклассница. Они периодически живут вместе, потом разбегаются, потом опять сходятся.

— Значит, ничего не было с его подачи, я правильно понял? Ты любила его, а он любил её. Потому у тебя и не сложилось ни с кем другим, ты всё надеялась дождаться своего звёздного часа.

— В любом случае, Слава, это всё в прошлом! И не имеет никакого отношения к просьбе Андрея. Поверь, пожалуйста, мы с ним и вправду просто друзья, я не люблю его и не жду ничего!

— Тебе-то я верю, Ася, а вот ему — нет! — Разумовский постучал пальцем по дисплею смартфона. — В сообщении выверенно каждое слово. Человек, которого экстренно госпитализировали, вряд ли смог бы разложить всё так подробно, по пунктам.

Ася, хоть в глубине души и думала так же, сочла своим долгом вступиться за Андрея:

— Слава, — спокойно и терпеливо заговорила она, — Андрей в больнице, и это факт. И ему нужна помощь.

— Кстати! — выпрямился Ростислав. — Ты говорила, что он врач?

— Стоматолог.

— Тем более! Другим врачам тоже нужны стоматологи, и их детям нужны. Особенно, если стоматолог хороший, а этот тип наверняка весьма востребован. Понимаешь, о чём я? Для Андрея не составит никакого труда лечь на обследование хоть куда, в любое отделение. Гастроэнтерология — это самое простое. Он даже не заморочился как следует ради тебя, сработал топорно, без фантазии. Гастрит в анамнезе у каждого второго, и время от времени обостряется. А уж как там госпитализировали — экстренно или планово... Ну не станешь же ты разыскивать лечащего врача и уточнять подобные нюансы? Да тебе никто и не расскажет с ходу, ибо существует такое понятие, как врачебная тайна.

— Слава, что ты хочешь этим сказать?

— То, что твой так называемый друг грубо манипулирует тобой, зная твой добрый и безотказный характер и беззастенчиво пользуясь твоим хорошим отношением.

— Но зачем ему это?

— Как зачем? Твоя зависимость от него — это зона его комфорта, которую он не хочет терять. Он каким-то образом разузнал о том, что ты уже не свободна, и понял, что ты больше не находишься в его полном распоряжении. Не зря же названивает тебе каждый божий день. Раньше тоже так звонил?

— Нет, — покачала головой Ася. — Чаще я звонила, чем он.

Лицо Разумовского дрогнуло, но он невозмутимо продолжил:

— Вот и я об этом. Ему плевать на тебя, и на чувства твои плевать, и на твою жизнь. Посмотри правде в глаза и признай это. Это ты его друг, Ася! А он — нет! Ты ему не нужна. Ему нужно чувство безраздельной власти над тобой, нужно твоё восхищение, твоё время.

Девушка понимала, что Слава говорит правду, однако ей всё равно стало очень обидно и горько.

— Нет, не верю! — горячо возразила она.

— Ты просто очень порядочный человек, Ася! А самой распространённой ошибкой порядочных людей является то, что они наивно ждут порядочности от других. Уверены,будто все вокруг такие же, как они. Ты даже не представляешь, на какие поступки готовы очень многие ради того, чтобы иметь возможность постоянно почёсывать своё эго!

— Даже если так, Слава, я не могу бросить человека в беде.

— Тут ты права, — кивнул Разумовский. — Утром мы вместе поедем к нему домой, соберём вещи, по пути завезём в стационар сумку и оставим у дежурного. А после отправимся в путешествие, — так, как ранее запланировали.

Возможно, если бы Ростислав говорил не так холодно и безапелляционно, внутри Аси и не включилось бы сопротивление. Но тон Разумовского и его взгляд очень не понравились девушке.

— Слава, — предупреждающе заговорила она. — Я ведь уже всё объяснила. Ваша поездка из-за меня не сорвётся, а мне нужно выслушать Андрея, раз уж у него важное дело. Вдруг что-то серьёзное? А если ты прав, то просто выяснить всё и прекратить с ним общаться.

— То есть, ты способна всё чётко понять только тогда, когда тебя как следует макнут физиономией в самую грязь, уже без вариантов? А пока до последнего будешь верить в чистые помыслы Андрюши? Иначе какие ещё разговоры ты собралась  с ним говорить, и зачем? — вспылил вдруг Разумовский.

— Слава! — Ася в недоумении хлопала глазами.

Она никогда до сих пор не видела его таким возмущённым, даже взбешённым.

— Я думал, что это наша поездка, то есть, и твоя тоже. И я не позволю какому-то инфантильному прыщу вмешиваться в наши планы, распоряжаться чужим временем.

— Слава, ты обвиняешь Андрея в том, что он мной манипулирует, а сам пытаешься делать то же самое! — Ася почувствовала, как тоже начинает закипать.

— Нет! Я лишь пытаюсь защитить своё время и пространство.

— На твоё время и пространство никто не покушается. Вы же ездили раньше без меня?

— Какая разница, что было раньше, Ася? Теперь у меня есть ты! Или нет, и мы с тобой не вместе? Тогда так и скажи!

— Слава, ты слишком нагнетаешь и сгущаешь краски. И совсем не хочешь меня понять.

— Что я должен понять? То, что ты не можешь так поступить с ним, но можешь со мной? Сама-то понимаешь, что пытаешься мне доказать?

— Вижу, к согласию мы не придём, — устало покачала головой Ася.

— Я хочу, чтобы ты выбрала меня и наши отношения. Это правильно и это логично, — никому не позволять в них вмешиваться. Мы взрослые люди.

— Почему я не могу выбрать наши отношения и остаться при этом человеком, Слава? Что за ультиматум? Я тебя не понимаю.

— Ася, мы едем завтра вместе? Или я еду один? — Разумовский вдруг вернулся к излишне спокойному тону.

— Слава, я всё объяснила, — твёрдо ответила девушка. — Решение не изменю. Поезжайте в этот раз без меня.

— А другого раза и не будет, — усмехнулся Ростислав.

Потом резко встал, — так, что уронил табурет. Отпихнул табурет ногой, быстро вышел из кухни, и вскоре оглушительно хлопнула входная дверь.

Глава седьмая
Андрей, хоть его лицо и омрачала печаль, выглядел абсолютно здоровым. Во всяком случае, на дилетантский Асин взгляд. Не было ни бледности, ни теней под глазами, ни измождённости, — в общем, ничего такого, что выдавало бы в нём пациента, которого накануне экстренно госпитализировали.

Коротков был абсолютно таким же, как всегда, просто встретились они с  Асей в больнице. Ася и не желала ему болезни, ни в коем случае, но кажется, подозрения Славы полностью подтвердились.

— Что случилось, Андрей? Как ты умудрился угодить в стационар?

— Язва обострилась, — быстро ответил друг детства и покосился на соседа по палате, худощавого молодого человека.

Тот был в наушниках, смотрел что-то в планшете.

— Видимо, на нервной почве, — соврал Андрей уже более уверенно.

Ася не просто чувствовала... она видела, что он лжёт, однако уличать его не собиралась. Ей было совсем не интересно заниматься разбором полётов.

Пока Коротков рассказывал подробности своего лечения, девушка рассматривала его и размышляла. Почему она раньше не замечала, что его круглое лицо похоже на блин? Губы — тонкие и безвольные? И несмотря на то, что в целом мужчина кажется довольно привлекательным, он ни в какое сравнение не идёт с...

Ася мысленно запнулась. Она тщетно пыталась запретить себе думать о Славе, поскольку не ожидала, что переживать их ссору будет настолько тяжело. В прошедшую ночь почти не спала, плакала, вспоминая о том, как отчуждённо смотрел на неё Разумовский, как холодно и резко с ней говорил. Казалось невозможным смириться с тем, что он был с ней таким.

Почему она была уверена, что если их со Славой отношения развивались быстро и легко, то и расставание будет лёгким? Быстрым  — да, но легче от этого точно не становилось.

— О чём ты хотел поговорить, Андрей? — стряхнув с себя тяжёлые думы, напомнила Ася.

— Ах, да! — будто вспомнил Коротков и откашлялся немного смущённо. — На правах твоего лучшего друга... Я бы хотел предостеречь тебя, Ася.

— От чего? — вопросительно подняла брови девушка, хотя и так всё поняла.

— Этот твой парень... Я видел тебя с ним пару раз. Такой пижонистый. Он как-то совсем не вызывает доверия, не производит впечатление надёжного. Прошу, будь с ним осторожнее, я за тебя переживаю. Не всё то золото, что блестит.

«Это уж точно! Насчёт золота,  — тягостно подумала Ася. — Вот тут ты прав на все сто!»

— И должна же ты понимать, Ася, — видимо, вдохновившись её спокойной реакцией, уже твёрже и настойчивее вещал «лучший друг», — что ты и он... Вы слишком разные. Не может он с тобой всерьёз!

— Хорошо, Андрей, я тебя услышала, — ответила она фразой, которую терпеть не могла.

Но именно это сочетание слов как нельзя лучше отражало настрой Аси: она прекрасно слышала и то, что сказано Андреем, и то, что им не сказано, и мысленно советовала ему, как он может распорядиться своим мнением.

— Всё? Это и был твой очень срочный серьёзный разговор? — уточнила она, поскольку  Коротков замолчал.

— Да, — кивнул мужчина, внимательно вглядываясь в лицо Аси.

Чувтвовал: что-то происходит с подругой, нечто неправильное, но уловить истину не мог. Попросту не умел, ему это было не под силу.

— Тогда мне пора. Пойду, пожалуй, — Ася встала с казённого стула.

— Как, уже уходишь? — удивлённо воскликнул Андрей. — Почему так быстро?

— Андрей, — сухо заговорила девушка, игнорируя его восклицания, — я больше не приду. Если что-то понадобится, пиши, я принесу и оставлю на вахте. Звонить не надо, я не хочу и не буду больше разговаривать.

— Ась, ты чего? — достаточно бодро для болящего вскочил Коротков. — Что-то случилось? Ты обиделась?

— Нет, ничего, — покачала головой Ася. — Просто приняла решение и не хочу его обсуждать. Ладно, тебе пора отдыхать. Желаю скорейшего выздоровления!

Стул Ася ронять и пинать не стала, но та скорость, с которой она покинула больничную палату, могла бы составить вполне достойную конкуренцию скорости, с которой накануне вечером Разумовский покинул квартиру Аси и её жизнь.

Выходные девушка провела в состоянии тоски и тревоги. К счастью, Андрей не беспокоил её ни звонками, ни сообщениями. Ася не задумывалась о том, обиделся он или что-то понял наконец, ей было всё равно. Коротков перестал для неё существовать, и она сомневалась, что сможет общаться с ним даже как просто с бывшим одноклассником.

Славе она впервые за эти дни попыталась дозвониться в воскресенье вечером и поняла, что Разумовский заблокировал номер её телефона.

Необходимо было признать,  что сюрпризом это не стало, и хотя расстроило Асю, всё же не остановило и не поколебало её решительный настрой. А решение заключалось в том, что она не даст Славе просто так взять и уйти из её жизни, хлопнув дверью. Нет! Они расстанутся цивилизованно, расставив все точки над «i».

Даже от самой себя девушка пыталась скрыть то, что в глубине её души теплится надежда на примирение. Ну а вдруг? Вдруг у неё получится пробиться сквозь толщу льда, которым окружил себя Слава? Ася готова была отодвинуть и даже забыть собственные обиды, если Разумовский даст шанс их отношениям.

Поскольку Ася знала, в какое время Ростислав вернётся из поездки, прибавила пару часов и вскоре стояла у ворот огороженной территории элитного дома на Пушкина.

Раньше она всегда приходила сюда в компании Славы, потому для неё стал сюрпризом тот факт, что все вызовы с внешних ворот поступают не напрямую в квартиры, а на пост консьержки.

— Кто? — нехотя поинтересовался чуть хрипловатый и очень значительный женский голос. — К кому?

— Здравствуйте! — Асе показалось, что собственный голос похож на голос первоклассницы, впервые рассказывающей наизусть стихи у доски перед всем классом. — Я в сорок восьмую, к Ростиславу Юрьевичу Разумовскому.

— Кто пришёл-то? Как передать?

Оказалось, что дозвониться напрямую вообще невозможно, и даже с посредничеством — нет. 

— Ася Владиславовна Ласковая.

— Как-как? — удивлённо усмехнулась консьержка, но тут же словно сама себя одёрнула и строго распорядилась: — Ожидайте.

Повисла тишина, а через минуту динамик на воротах ожил и возвестил голосом консьержки, на этот раз холодным и презрительным:

— Ростислав Юрьевич занят, потому никого не принимает. До свидания!

Вновь стало тихо. Оглушённая Ася так и продолжала стоять у ворот. Достала смартфон, попыталась дозвониться Славе, — разумеется, тщетно. И тут динамик снова зашуршал.

— Девушка! Вам же сказано, что вас не примут! Уходите! — уже почти злобно предупредила консьержка. — Иначе я буду вынуждена вызвать полицию.

Махнув рукой, Ася побрела мимо чёрного кованого забора в сторону остановки. Девушка чувствовала себя почти по Достоевскому — униженной и оскорблённой, однако сдаваться было по-прежнему рано.

Почему-то она была уверена в том, что при личной встрече, глядя в глаза, сможет переубедить Славу или хотя бы уменьшить его обиду. Потому в понедельник, отпросившись с обеда из информационного центра, поехала в Технический университет.

Ася наверняка знала, что Разумовский почти всегда работает до вечера. Во всяком случае, в понедельник точно.

Разумеется, едва войдя в фойе университетского корпуса, девушка очутилась лицом к лицу с охранником, — мужчиной средних лет с редеющими русыми волосами и цепким взглядом небольших светлых глаз.

Слава оказался на рабочем месте и даже не на лекции, однако после созвона охранник безразлично произнёс:

— Ростислав Юрьевич никого не принимает на рабочем месте. Он очень занят и ни с кем не беседует по личным вопросам.

Пока Ася пыталась сдержать слёзы и лихорадочно соображала, что же теперь делать, за её спиной раздался глубокий и довольно низкий женский голос:

— Вы что, пришли к Разумовскому?

— Да, — Ася поспешно обернулась, подняла голову повыше и наткнулась на оценивающий вгляд красивых светло-карих глаз.

Прямо за её спиной стояла высокая стройная блондинка с гладкими густыми волосами, спускающимися на спину. Незнакомка была в стильном расстёгнутом пальто золотистого оттенка, узких брюках, модных коротких сапожках и чёрной водолазке.

Идеальная гладкая кожа, утончённые черты лица, красивые пухлые губы... Тонкий аромат дорогущих духов. Ася моментально почувствовала себя гадким утёнком на фоне прекрасного лебедя.

Она зачем-то кивнула всем сразу и прошла мимо эффектной блондинки, спеша к выходу. Однако едва успела выйти на крыльцо, как её окликнули. Та самая высокая блондинка вышла следом.

— Подождите, пожалуйста! Мне нужно поговорить с вами.

Пришлось вернуться, поскольку сделать вид, будто обращаются не к Асе, а к кому-то другому, не получилось бы: в университетском дворе оказалось в этот час на редкость пустынно.

Пока незнакомка доставала из пачки длинную тонкую сигарету, Ася зачарованно смотрела на идеальные   руки с длинными музыкальными пальцами и очень стильным и строгим, наверняка баснословно дорогим маникюром.

— Я ведь предупреждала Роста о том, что его затея глупа и не приведёт ни к чему хорошему, — после первой затяжки заговорила женщина. — Ещё подумала сегодня с утра: что это он ходит мрачнее тучи, рвёт и мечет? Сам себе нажил проблем, кто теперь ему доктор?

— Простите, я не понимаю, о чём вы говорите, — спокойно и твёрдо ответила Ася, хотя внутри всё задрожало от предчувствия какой-то неясной беды.

— О том, что Разумовский голову вам задурил, а теперь бегает и прячется от вас. Хотите совет?

Ася собиралась ответить «нет», даже рот уже открыла, но не успела.

— Не унижайтесь. Это бесполезно, не поможет. Рост — просто повзрослевший мажор, сын больших родителей, ни в чём и никогда не знавший отказа. Повезло, что родился с мозгами, потому не совсем испорчен. Не подвержен пагубным привычкам и страстям. Научной деятельностью занимается сам, без протекции, и профессией своей по-настоящему увлечён. Однако замашки никуда не делись, потому уверен, будто весь мир вращается вокруг него.

— Вы так хорошо его знаете? — равнодушно и вяло удивилась Ася.

— Наши родители дружат с юности, а мы с Ростом знакомы практически с пелёнок. Долго встречались. Но не так давно нам стукнуло по тридцать, и он вбил себе в голову, будто готов стать мужем и отцом. Надо знать Разумовского: если ему что-то приспичило, он душу вытряхнет из всех окружающих, но своего добьётся. Только со мной это никогда не срабатывает, поскольку я слишком хорошо его знаю. А ещё я сама такая же, как он. Мы слишком похожи. С ним нельзя быть податливой и давать слабину, иначе и не заметишь, как начнёшь жить его жизнью, а не собственной.

— А что плохого и страшного в том, чтобы рожать детей любимому человеку? И чтобы жить его жизнью? — Ася вдруг как-то собралась, пришла в себя и внимательно уставилась на собеседницу.

Та тоже встрепенулась и удивлённо подняла красивые брови.

— Меня зовут Валерия Дмитриевна Кречетова, а вас?

«Вот где рррррррррррррр... Всё как раз так, как нравится Славе».

— Меня зовут Ася.

— А полное имя?

— Это моё полное имя.

— Понятно, — кивнула Валерия. — Всё же в интуиции Росту не откажешь. Он с ходу нашёл то, что ему было нужно.

— Не поняла вас, — пожала плечами Ася и подумала о том, зачем до сих пор стоит тут и выслушивает всё это.

Потом вернулась мыслями к данному вопросу ещё раз и решила: она слушает, поскольку получает информацию о том, как кто-то распоряжался её жизнью.

— Сейчас объясню, — Валерия достала вторую сигарету. — В мои планы не входит становиться женой и матерью. Во всяком случае, в ближайшие лет десять-пятнадцать. Наука шагнула далеко вперёд, и это позволяет никуда не спешить в вопросах деторождения и создания семьи. Я биолог, занимаюсь научной деятельностью, много путешествую и не планирую останавливаться. Очень ценю свою независимость и свои возможности. Именно это я и объяснила Разумовскому, когда почти месяц назад он явился ко мне с кольцом и с букетом. Я тогда долго смеялась. Зная, что меня продавить никогда не получится, он всё же сделал попытку переубедить; разумеется, тщетную. А ещё он знает, что я хоть и ценила наши с ним отношения, никогда не позволила бы ему доминировать. В конце концов он отчаялся и сообщил, что между нами всё кончено. Потом пообещал, что женится на первой встречной и ушёл. Видимо, рассчитывал на то, что я испугаюсь его угроз и побегу за ним. Ха! — три раза... И вот итог: Рост сам угодил в свою же ловушку. Не рассчитал собственные силы, и теперь ему стало невмоготу в этих надуманных пластмассовых отношениях.

Ася задумчиво смотрела на первые в этом году кучевые облака, которые гнал по небу весенний ветер. Вспомнилось стихотворение Лермонтова из школьной программы и мучительно захотелось, чтобы её куда-нибудь унесло, желательно подальше отсюда.

Чтобы она никогда не знала ни Разумовского, ни Короткова, ни «добрую и эмпатичную» Валерию Дмитриевну, раскрывающую Асе глаза, конечно же, исключительно из чувства сопереживания и благих побуждений. Для всех этих людей такие мелкие и серые людишки как она, Ася, — всего лишь разменная монета в расчётах, производимых в их большой, интересной и насыщенной жизни.

— Потому прекратите бегать за ним и унижаться, имейте самоуважение, Ася! Не лейте воду на мельницу его тщеславия.

«Господи, она всё ещё здесь, рядом, тратит своё драгоценное время на меня! А как же там сейчас научная деятельность? Стоит на месте?»

— Никто из мужчин, а уж тем более, Разумовский никогда не оценит того, что вы стали послушным пластилином в его руках. Лепить будет изощрённо и с удовольствием, пока не надоест, а вот ценить — нет!

— Спасибо вам за помощь, Валерия Дмитриевна, — стряхнув с себя оцепенение, Ася твёрдо встретила взгляд добровольной помощницы. — Я всё поняла. А сейчас мне пора.

Не прощаясь, она пошла по тропинке к воротам и успела услышать смешок, прозвучавший за её спиной.

* * * * * * *

Девушка добиралась до дома пешком и потратила на путь три часа. Осталось выяснить расстояние, которое она преодолела, и тогда можно будет рассчитать скорость её движения.

В голове было пусто, все мысли куда-то улетучились. Не хотелось ни думать, ни анализировать услышанное. Ася знала, что если она посмотрит правде в глаза, станет очень больно.

Из каких бы побуждений Валерия Дмитриевна ни раскрыла ей глаза, Ася поверила, поскольку полученная информация всё объясняла и расставляла на нужные места части пазла: внезапное появление Славы в жизни Аси, его энтузиазм в отношении невзрачной девушки, бурное и стремительное развитие отношений, а также реакцию Разумовского на её отказ поехать с друзьями на горнолыжную базу.

Судя по всему, он планировал «показать» Асю друзьям, чтобы информация достигла ушей Валерии Дмитриевны Кречетовой. А может, та вообще принимала участие в поездке?

В любом случае, Аси это больше не касается. Пусть решают свои проблемы больших и красивых людей сами.

...Дома оказался только Глеб, мама и папа ещё не вернулись с работы. Брат успел подъесть почти всё, что можно было не разогревать и не готовить. Хорошо, что Ася, памятуя о находящемся дома «растущем организме», притащила целый пакет продуктов, а потом поставила на плиту кастрюлю с остатками вчерашнего супа.

Глебка, привлечённый шуршанием пакетов и запахом разогревающейся еды, явился в кухню со смартфоном наперевес. Встал у окна, чтобы попутно заглядывать в холодильник, фиксируя обновления на полках и в ящиках.

— Бананы будешь? — спросила Ася.

— Ага, давай! — несмотря на то, что был в беспроводных наушниках, брат сразу услышал её вопрос.

Ася давно заметила, что когда Глеб в наушниках, слух у него избирательный.

— Подожди, сейчас вымою фрукты, — кивнула девушка.

— Да зачем бананы-то мыть?

— Цыц! — отмахнулась Ася и пошла к раковине.

— Ого, — воскликнул вдруг брат, глядя в окно, — какая тачка! Раньше я такую здесь не видел. Погоди-ка, Аська... А это не твой Слава? Вроде, на него похож.

Ася быстро вытерла руки и встала рядом с братом, поставив перед ним на подоконник тарелку с фруктами. Прямо под их окнами располагалась придомовая парковка, и с четвёртого этажа все машины просматривались очень хорошо.

Из большой и угловатой чёрной машины и вправду выбрался Разумовский.

— А ты не говорила, что у него такая тачка, — обвиняюще произнёс Глеб.

— Какое это имеет значение? — возмутилась девушка.

— Угу, — недоверчиво посмотрел на неё брат.

— Да я и сама ничего о ней не знала, — пробормотала Ася.

Это была чистая правда. Они со Славой всегда либо ездили на такси, либо ходили пешком. А в тот день, когда встретились впервые, Разумовский вообще обогнал её по пути с автобусной остановки.

Однако в свете вновь открывшихся обстоятельств Асю сложно было чем-либо удивить. Хотя... Славе это удалось и на этот раз. Девушку поразил его внешний вид. Разумовский сегодня был одет так, как одевается большинство людей, спешащих по своим повседневным делам, а не как мужчина-модель с подиума, где демонстрируют коллекцию прет-а-порте.

Возможно, конечно, шмотки и сегодня были брендовые, как обычно, но сам ансамбль... Ася вспомнила вдруг соседа из квартиры напротив, этакого типичного скуфа, если выражаться современным молодёжным языком.

У соседа была довольно молодая (но не юная), очень общительная жена и маленький (видимо, для мужчины достаточно поздний) сын. Время от времени на горизонте появлялись также тёща и тесть, чаще тёща.

Видно было, что сынишку мужчина очень любит, — он гулял с ним чаще, чем жена, постоянно о чём-то с ним болтал, тепло смотрел на него и улыбался. И вообще чувствовалось, что сосед — хороший семьянин, правильный.

Но достаточно часто, выходя из подъезда или возвращаясь откуда-то, Ася видела, как тот самый сосед, повесив на ручку подъездной двери пакет с продуктами, стоит под бетонным козырьком с сигаретой в одной руке и с жестяной баночкой — в другой.

Взгляд мужчины при этом был явно где-то далеко, как и мысли (если таковые вообще присутствовали в данный момент). Видимо, жизнь бок о бок с деловитой, излишне общительной супругой и её регулярно появляющимися родителями всё же требовала периодической релаксации и медитации.

Соседа Ася вспомнила именно сейчас, поскольку Слава был одет точно так же: в простые спортивные брюки и темно-серую короткую куртку с капюшоном. Да и вид у Разумовского был какой-то встревоженный, непривычно потерянный.

Через несколько секунд раздался звонок в домофон, и Ася, вздохнув, пошла открывать. Она не собиралась уподобляться некоторым и прятаться за охранниками и за железными дверями. К тому же, девушка считала, что в отношениях необходимо поставить выразительную и однозначную точку.

Глава восьмая
Если у Аси и были сомнения, — вдруг ей показалось при взгляде из окна четвёртого этажа, что Слава выглядит растерянным? — то встреча лицом к лицу всё подтвердила. Разумовский никогда до сих пор не был при ней таким.

— Привет, Ася, — нерешительно сказал он.

А когда девушка поздоровалась в ответ, перешагнул порог, закрыл двери и потянулся к Асе. Она отступила на шаг, — ну какие такие нежности? Кому это сейчас нужно? Уж точно не ей, да и ситуация не та.

— Привет! — в прихожую выглянул Глеб, и они с Разумовским обменялись рукопожатием. — Суп будешь?

— Нет, аппетита нет, — покачал головой Слава, но тут же спросил: — А кто приготовил?

— Аська, — Глеб кивнул на сестру. — Правда, ещё вчера.

Девушке захотелось вдруг напомнить этим двоим, что она вообще-то тоже здесь, но в этот момент Разумовский её в очередной раз удивил.

— Тогда буду, — заявил он, повесил куртку на крючок прихожей и пошёл мыть руки.

Разговор за ужином был лёгким и непринуждённым, правда, Ася в нём почти не принимала участия. Есть ей тоже не хотелось. Она сидела над чашкой остывшего пустого чая и чувствовала, как решимость уходит, словно песок сквозь пальцы, а на душе становится всё тревожнее.

— Ася, мне нужно с тобой поговорить, — сказал Разумовский, как только проявивший тактичность Глеб, отужинав, покинул кухню. — Очень серьёзно.

— Тогда допивай чай, пока я убираю здесь всё, а потом пойдём в мою комнату.

В квартире, которую занимала семья Ласковых, не было гостиной: одну комнату занимали родители, вторую — Глеб, а третью — Ася. Глеб жил в проходной комнате, ведущей к родителям, а Ася — в той, что располагалась ближе всех к кухне.

Дом был достаточно старый, — панельная пятиэтажка, — но сухой и крепкий. 

Едва только за Асей и Разумовским закрылись двери комнаты, мужчина попытался притянуть девушку к себе, но она недвусмысленно отстранилась и отошла к окну.

— Чувствую себя так, словно меня вызвали на собеседование, — невесело усмехнулся Слава и сел в кресло.

— Ты сам вызвался, — пожала плечами Ася.

— Раз уж нельзя к тебе подходить слишком близко, хотя бы сядь рядом. Я тебя не съем, клянусь, хоть и очень соскучился.

Девушка отошла от окна и устроилась на диване, всё же на приличном расстоянии от Разумовского. Она твёрдо пообещала себе, что не даст эмоциям возобладать над разумом, что бы Слава ни говорил.

Ася не стала ехидничать, задавать такие вопросы, как: «Ну что ж ты?», «С чего вдруг?», и всячески ёрничать. Просто сидела и серьёзно смотрела на гостя.

— Ася, прости меня, пожалуйста, за то, как я вёл себя в пятницу и вчера. Хотя бы попытайся, а я постараюсь объяснить своё поведение. Не оправдать, нет! Прошу, выслушай, а потом уже делай выводы.

Девушка продолжала серьёзно смотреть на Разумовского; он немного помолчал, будто собираясь с мыслями.

— Я знаю о том, что вы сегодня разговаривали с Лерой, — продолжил он и заглянул в лицо Аси.

— Скорее, она разговаривала, а я слушала.

— Да, — кивнул Слава. — Это вполне в её стиле. Она потом пришла ко мне на кафедру и начала меня отчитывать за то, что якобы я заморочил тебе голову, а теперь прячусь. И хорошо, что пришла! Иначе я бы и не узнал о том, что она тебе успела наговорить! Я был в ужасе, Ася! Еле дождался окончания рабочего дня.

— Мне не показалось, что Валерия Дмитриевна говорила неправду. Я ей верю. Зачем ей врать мне? Что это даст?

— Даже не сомневаюсь, что ты поверила, — кивнул Разумовский. — Это и логично, особенно, если соотнести с моим поведением в прошедшие несколько дней. Самое интересное то, что Лера действительно рассказала тебе чистую правду, вот только вывод она сделала абсолютно неверный. А ты, похоже, именно на нём и сосредоточилась. Я не прятался от тебя. Взбрыкивал, да. Психовал. Но прятаться? Зачем ты поверила в этот бред?

— А что я должна была подумать? Тем более, рассказ Валерии Дмитриевны полностью соответствовал происходящему и многое объяснял.

— Да, многое, но не всё, Ася!

— Загадочно. 

— Абсолютно нет. Всё просто. Я и вправду когда-то хотел жениться на Лере. Мы с ней хорошо знакомы, во многом похожи. Мне казалось, она идеально подходит на роль жены, хоть я и знал всегда, что Лера — большая карьеристка. Однако решил, что она уже готова к созданию семьи так же, как я. Не скажу, что когда-то был безумно влюблён в неё, но она мне определённо нравилась. К тому же, наши родители были бы рады такому союзу. Они никогда не давили и не настаивали, и тем не менее. Но когда Лера высмеяла меня... знаешь, никогда ещё меня так не унижали, я к подобному не привык, не был готов. До сих пор неприятный осадок от того разговора, но зато я очень рад, что Лера отказала мне. Я практически сразу понял, что мне очень повезло, меня Бог миловал. Не скажу, что сам я душа-человек, но точно никогда не мечтал провести жизнь рядом с куском льда в красивой упаковке.

— Однако жениться на первой встречной всё-таки решил? — с замиранием сердца спросила Ася.

— Да, — вздохнул Разумовский. — Хотя ты точно не была первой встречной, поскольку после нашего расставания с Лерой прошло больше недели прежде, чем я впервые увидел тебя. Я сразу обратил на тебя внимание, ещё в автобусе. Моя машина была в сервисе на диагностике, и я решил воспользоваться общественным транспортом по пути на лекцию в лицей. Где-то же я должен был встретить свою «первую встречную», так почему не в автобусе? Ты вошла в салон на одной из остановок, и я подумал о том, что у тебя печальные глаза. При этом ты не выглядела такой мрачной и задавленной тяжёлыми думами, как большинство окружающих людей, просто стояла и задумчиво смотрела в окно. Когда оказалось, что мы вышли на одной остановке, я очень обрадовался и продолжил за тобой наблюдать. Увидел, как ты вошла в библиотеку, и понял, что ты работаешь там. Немного постоял на улице, выпил кофе и пошёл следом за тобой. Тут опять повезло: меня встретила именно ты, не пришлось ничего особенного придумывать, чтобы разыскать тебя. А потом ещё оказалось, что ты очень приятный и лёгкий в общении человек, и я окончательно понял: это судьба. Сочинил историю о том, что плохо знаю микрорайон, потому и запутался, и ты без промедления кинулась мне на помощь. Уже тогда я знал, что на следующий день приду снова и назначу тебе свидание. А потом... Поверь, я по-настоящему хочу быть с тобой, Ася! Именно с тобой. А моё поведение в эти дни вызвано ревностью. А как иначе? Подумаю об этом твоём... друге детства, и в глазах темно. Я ведь и не поехал никуда в выходные, дома был, даже в магазин не выходил. Понял просто, что в таком состоянии я шею себе сверну на горнолыжке, а оно мне надо? Вот и всё. Я рассказал тебе всю правду, больше мне нечего скрывать.

Ася молчала, и Разумовский снова заговорил:

— Как сходила... в больницу?

— Убедилась в твоей правоте. Это мне было нужно, чтобы окончательно разорвать отношения с Андреем. Я не хочу больше говорить о нём и видеть его не хочу.

Изловчившись, Слава обхватил своими ладонями сложенные руки Аси, быстро поцеловал её ладони и осторожно сжал, лишая девушку возможности их убрать.

— Ася, прошу, дай мне шанс всё исправить. Пожалуйста, стань со мной снова такой, какой была до нашей ссоры.

— Ты уверен в том, что он тебе нужен? Шанс?

— Более чем. Я не отступлю, Ася! Ты нужна мне.

— Теперь ты меня послушай, Слава, — твёрдо ответила девушка. — Я очень устала морально за эти дни и в данный момент не хочу никаких отношений. Мне нужно подумать над тем, как жить дальше, переоценить что-то. Если ты говоришь правду, и я тебе в самом деле нужна, дай мне, пожалуйста, возможность понять, нужен ли ты мне. Дай мне время.

— Сколько?

— Не знаю пока. Я сама позвоню.

— Нет, ты не позвонишь, Ася, я знаю.

— Позвоню, обещаю. Поздороваться или попрощаться.

Разумовский тягостно задумался. Молчание длилось несколько минут, и Ася услышала, как в прихожую вошли родители. Сначала переговаривались довольно бойко и весело, но потом притихли, — видимо, поняли, что у кого-то из детей гости.

— У меня нет другого выхода, кроме как согласиться и принять твои условия, — вздохнул Слава. — Я и так дел натворил. А мы будем видеться?

Ася покачала головой.

— Если мы будем видеться, Слава, я не смогу спокойно подумать, ты же понимаешь.

Разумовский помрачнел ещё сильнее.

— Тогда, пожалуйста, Ася, думай побыстрее. Я очень скучаю.

— Хорошо, постараюсь, — соврала Ася, лишь бы поскорее закончить тягостную беседу.

Зато во время этого разговора она поняла, что будет делать дальше.

Глава девятая
Первое, о чём задумалась Ася, когда расстроенный Слава уехал домой, — о том, что в квартире родителей нет гостиной. Конечно, мама и папа сами  настаивали, чтобы Ася жила с ними, но нельзя же пользоваться их добротой и хорошим отношением до бесконечности!

Цены на жильё в течение прошедших лет на месте не стояли, как и ставки по кредитам, потому Ася с каждым днём всё отчётливее понимала: покупка собственного жилья откладывается и откладывается, причём, на неопределённый срок.

Конечно, зарплата у неё сравнительно неплохая, во всяком случае, пока она работает по договору. Однако только в детстве человек может быть уверен, что получая в месяц тысячу рублей (условно говоря), за год можно накопить двенадцать тысяч.

В реальности всё не так. В этой самой реальности нужно вносить долю платы за коммунальные услуги,  чтобы не сидеть на шее у родителей. Также нужно покупать продукты, одежду, оплачивать проезд...

Потому пора прекратить заниматься самообманом: собственная жилплощадь Асе пока не светит. Проанализировав свою нынешнюю финансовую ситуацию, девушка отправилась в туристическое агентство и купила горящий тур в Таиланд на десять дней.

А после возвращения она планировала заняться поиском квартиры, которую будет арендовать в ближайшее время. Хватит. Пора освобождать комнату в квартире родителей.

Следующим утром Ася постучала в кабинет, который занимала заведующая библиотекой Клара Андреевна.

— График отпусков давно составлен, Ася Владиславовна, — холодно отчеканила начальница, выслушав Асю и даже не взглянув на неё,— и утверждён. Я не могу вас отпустить. Вы же знаете, какая сейчас ситуация в информационном центре! Потому заберите ваше заявление, я не буду подписывать его.

— В таком случае я принесу новое заявление, об увольнении, — спокойно возразила Ася и без приглашения села на один из стульев. — Надеюсь, вы помните о том, что в соответствии с договором я имею не только обязанность выполнять все поручения руководителя, но и право уволиться без отработки? И я незамедлительно воспользуюсь этим правом. Что касается ситуации в информационном центре, — она всегда одинаковая. Кто-то на больничном с ребёнком, кто-то в отпуске за свой счёт, а кто-то убежал по делам.

Клара Андреевна сняла очки и уставилась на Асю почти круглыми светлыми глазами. Немного подумав, поставила подпись и протянула заявление об отпуске девушке.

— Нужно было так и говорить, что очень надо, — при этом пробурчала заведующая.

Времени на сборы было совсем мало, потому в последующие дни скучать Асе не пришлось. Серьёзный разговор с родителями она отложила на потом, поскольку наверняка знала, что ей придётся выдержать нелёгкую борьбу за собственное решение. Сейчас она не хотела заниматься подбором аргументов и доводов, потому думала только о предстоящем  путешествии. А через несколько дней девушка улетела.

* * * * * * *

Когда Ася вернулась, у неё создалось впечатление, что непредсказуемая весенняя погода в этом году чудит сильнее обычного. Конец марта удивлял почти зимними температурами и периодически подсыпал снега.

Рассудив, что не будет в первый же вечер огорошивать родителей  своим решением, а с большим удовольствием проведёт время в кругу семьи, Ася разобрала вещи и привезённые для близких подарки, и отправилась в гипермаркет за продуктами.

Шагая по широкому ряду между стеллажами с продуктами и мысленно прикидывая, что нужно купить, девушка не сразу заметила идущую навстречу парочку. Потому резко прозвучавший рядом голос Алины Рыжовой заставил Асю вздрогнуть.

— Привет, подруга! Выглядишь на все сто! Где так загорела?

Ася подняла глаза и встретилась взглядом с Андреем Коротковым. Мужчина держал перед собой тележку,  а рядом с ним, ухватив его под руку, стояла как всегда цветущая Алина.

Глава десятая
— Привет! — Ася, улыбаясь, смотрела на Алину. По лицу Андрея лишь быстро скользнула взгдядом. — В отпуске была.

— М-м-м, — понимающе протянула Алина. — Где?

— В Тай летала.

— С кем-то? — продолжала любопытствовать Рыжова. — Или как обычно?

— А как это — «как обычно»? — усмехнулась Ася. — Я впервые была в Таиланде.

Алина, застигнутая врасплох неожиданным сарказмом Аси, не нашлась с ответом и решила оперативно слиться.

— Ой, там арахисовая паста, Андрюш! — воскликнула вдруг она, указывая на один из стеллажей. — Пойду гляну.

Выпустив локоть Андрея, Алина поспешно отошла, и Ася осталась лицом к лицу с Коротковым.

— Как здоровье? — девушка бросила красноречивый взгляд на тележку, которую катил перед собой Андрей. Там уже были палка сырокопчёной колбасы, вакуумная упаковка с рыбной нарезкой, сыр-косичка, яркий пакет чипсов и несколько небольших бутылок тёмного стекла. — Подлечился?

— Да, всё хорошо, — будто даже с вызовом ответил Коротков, но уши его всё же вспыхнули. — Два дня назад вышел на работу. И ты знаешь,  кто пришёл ко мне на приём в первый же рабочий день?

— Теряюсь в догадках, — пожала плечами девушка и покосилась на Алину, которая до сих пор перебирала какие-то баночки, стоявшие на стеллаже.

— Твой пижон. Правда, я так и не понял, чего ради он оплатил первичный приём в детской стоматологии, поскольку пришёл один и от осмотра отказался. Точнее, до осмотра дело даже не дошло. Странный какой-то господин. Зашёл в кабинет, постоял, посмотрел на меня и ушёл.

— Тебе нужно серьёзнь подумать об этом, Андрей, — не удержалась от колкости Ася, хотя при упоминании Славы сердце подпрыгнуло, кажется,  прямо к горлу. — Возможно, ты уже вышел на новый уровень профессионализма, и пациенты полностью исцеляются от одного твоего вида?

— Очень смешно, — хмыкнул Коротков и едко продолжил: — Значит, ты не с ним летала? А с кем тогда?

— А это конфиденциальная информация, — нарочито серьёзно ответила девушка. 

К счастью, в этот момент вернулась Алина, и Ася откланялась. Продолжая бродить с тележкой между рядами, она думала о том, зачем Слава приходил на приём к Андрею, вообще-то работающему детским стоматологом.

Самым вероятным объяснением казалось следующее: Разумовский как-то узнал, что Ася улетела в отпуск, и решил проверить, не с Андреем ли. Или ей просто хочется в это верить?

* * * * * * *

Ася уже была дома и делала салат с морепродуктами по случаю своего возвращения и последнего учебного дня самой длинной и изматывающей четверти у Глеба, когда явился он сам.

— Господи, ну наконец-то я пришёл, а дома уже пахнет жратвой! — радостно провозгласил брат вместо приветствия.

Ася быстро вытерла руки, вышла в прихожую и обняла неласкового в силу возраста Глеба.

— Тут твой Слава приезжал дня через два посте того, как ты улетела. Разыскивал тебя, — сообщил брат, когда Ася кормила его обедом. — Пришлось сказать ему правду, и он очень расстроился.

— Хоть бы кто-то за меня порадовался, — пробормотала девушка. — То расстраиваются, то ёрничают.

— Этот «кто-то» перед тобой! — важно приосанился Глеб. — Я за тебя очень рад и даже не завидую. Но Славе всё же рассказал, когда ты должна вернуться.

— Понятно, — вздохнула Ася.

Итак, Разумовский пришёл к ней через несколько дней, несмотря на то, что дал ей время на раздумья и обещал ждать её решения. Что ж... Видимо, придётся встретиться, и от этой мысли сердце то замирает, то несётся вскачь. 

Однако ни в этот вечер, ни в два последующие в гости никто не пришёл. И если первый вечер, проведённый в кругу семьи после разлуки, пролетел незаметно, то на следущий день девушка уже не могла сама от себя скрыть разочарование и тревогу.

К тому же, состоялся серьёзный разговор с родителями, после которого Ася была очень расстроена. Она ясно видела: и мама, и отец были крайне разочарованы, узнав, что дочь собирается жить одна, а не с молодым человеком.

Понимание того, что родители всерьёз беспокоятся о её семейной жизни, а точнее, об её отсутствии, хоть и было ожидаемым, всё же выбило девушку из колеи.

Она приняла решение переехать как можно скорее, чтобы мама и папа не интересовались её личной жизнью столь рьяно и не разочаровывались.

В понедельник Ася вышла на работу в информационный центр и едва не была погребена под толщей накопившихся неотложных дел.

Ей даже пообедать было некогда, да ещё после перерыва пришлось работать за стойкой администратора. Ася быстро съела плюшку, которую ей принесла одна из коллег из пекарни. Размышляя о том, что теперь она понимает значение слова «схомячить», часто употребляемого братрм, девушка запивала съеденное остывшим чаем, когда входная дверь открылась, а потом закрылась.

Не поднимая головы, Ася наблюдала за движением длинных ног в белых спортивных брюках. Через несколько секунд посетитель уже стоял у стойки администратора.

Глава одиннадцатая
Ася быстро допила остатки чая, спрятала чашку в тумбочку, надеясь, что не забудет позже вымыть посуду, и встала.

— Добрый день, — бодро и дружелюбно произнесла девушка, внимательно глядя на Ростислава и надеясь, что в её глазах не слишком отражается та радость, которую она испытывает.

— Привет, — Разумовский подошёл вплотную к стойке.

— На лекцию? — выпалила Ася и тут же поняла, что вопрос наверняка покажется Славе глупым.

— У меня отгулы, — рассматривая Асю, ответил посетитель. — Сегодня и завтра.

Ася почувствовала, как под пристальным взглядом Разумовского у неё начинают полыхать щёки и дрожать колени.

— Потому мне не жаль потратить несколько часов на ожидание. В какое время заканчивается твой рабочий день? В восемнадцать ноль-пять, как обычно?

— В восемнадцать ноль-ноль.

— Я буду ждать тебя в машине.

— Мог бы приехать к концу рабочего дня, зачем несколько часов сидеть в машине?

— Ну уж нет! — покачал головой Слава. — Я уже однажды ждал от тебя звонка, а ты взяла и уехала в отпуск без меня.

— Мне хотелось побыть одной, Слава, пойми! У меня не было цели задеть тебя, — тихо, но горячо ответила Ася.

— Верю, что не было, — кивнул Разумовский. — Но всё равно это гигантский удар по моему самолюбию. Мне, например, никогда не хочется побыть одному, если есть возможность побыть с тобой. Даже тогда, когда прятался от тебя, хотел быть с тобой.

Ася вздохнула и виновато опустила глаза. В самом деле она не чувствовала за собой никакой вины (во всяком случае, по поводу отпуска, проведённого в одиночестве), но понимала, что должна дать Славе выпустить пар.

— Ася Владиславовна, в чём дело? — в проёме двери, ведущей из читального зала в небольшой холл, возникла одна из сотрудниц Елена Борисовна. — Почему посторонние в помещении информационного центра?

— Кто посторонний? — пожала плечами Ася. — Я разговариваю с посетителем.

— Вы общаетесь по личным вопросам, — сухо ответила Елена Борисовна и поджала и без того тонкие губы.

— Вы что, подслушивали? Или видите у стойки очередь из посетителей, скопившуюся из-за моего недостойного поведения? — Ася спорила больше из спортивного интереса. — Позвольте спросить, Елена Борисовна, а где вы были тогда, когда я работала вместо того, чтобы идти на обед? Почему не обратили внимание на данный вопиющий факт? Или на то, что я нахожусь не на своём рабочем месте, а в очередной раз на чьём-то?

— Я буду вынуждена поставить в известность Клару Андреевну, — выпрямилась Елена Борисовна.

— Непременно поставьте, это не дело, — работать без обеда, да ещё вместо кого-то, — кивнула Ася и покосилась на Славу, который, казалось, едва сдерживал смех. — Сообщите также о том, что всю свою работу я выполнила ещё с утра, а после перерыва вплотную приступила к выполнению не своей.

Елена Борисовна фыркнула и скрылась в читальном зале.

— Веду себя безобразно, — вздохнула Ася. — Но ничего не могу поделать с собой: не выношу доносчиков и тех, кто суёт нос в чужие дела. Пусть бежит и жалуется. Я имею право уволиться прямо сейчас, и заведующая об этом знает. Как и о том, что другую такую дурочку она не найдёт.

— А мне нравится, когда ты такая, — немного вредная, но зато умеющая постоять за себя. И даже за меня. Но всё же лучше будет, если я уйду. Жду тебя в машине.

— Слава! — возмущённо воскликнула Ася, но Разумовский уже вышел за дверь.

* * * * * * *

— Куда мы едем? — спросила девушка, скорее, для приличия.

В самом деле ей было всё равно, куда ехать, лишь бы со Славой. Она очень соскучилась по нему, до тоски и до слёз, до глупого и радостного смеха. А ещё она была безмерно благодарна ему за то, что он всё же переступил через свою обиду.

— Ко мне. Я заказал ужин. Понимаю, что по всем романтическим канонам должен приготовить его сам, но...

— Мне вовсе не нужны такие жертвы, Слава, — улыбнулась Ася. — Я знаю, что ты не умеешь и не любишь готовить. К тому же, ничего не имею против заказного ужина.

— Спасибо, — тепло улыбнулся Разумовский. — Я рад, что на первом этапе мы пришли к согласию настолько быстро.

— А будут ещё этапы? — тихо спросила девушка, но он услышал, потому что улыбка его превратилась в загадочную, хоть ответа и не последовало.

Если раньше, оказываясь вдвоём в квартире Славы, они почти сразу от входной двери перемещались в спальню, то сегодня всё было по-другому. Разумовский не давал волю эмоциям и страсти, был предупредителен и галантен.

Пока Ася мыла руки и приводила себя в порядок, один за другим приехали два курьера. Один привёз ужин из ресторана, а второй — букет для Аси.

Стол в гостиной был уже накрыт. Осталось красиво разложить привезённые курьером блюда и разлить вино. Последнее Ася доверила мужчине, оригинальничать не стала, а сама занялась сервировкой блюд. Помимо волнения, от которого сосало под ложечкой, девушка испытывала чувство голода, лишь усиливающееся от круживших голову аппетитных запахов. Всё же одна плюшка за целый день — это слишком мало, даже для миниатюрной и тщедушной Аси.

Стоило немалых усилий элегантно устроиться за столом и изобразить полуулыбку, а не наброситься на еду, урча, как голодная кошка.

— Ася, ты почему не ешь? Ты же не обедала!

Искренняя забота, прозвучавшая в голосе Славы, плюхнула незадачливую артистку с воображаемого Олимпа на грешную землю, но зато сделала счастливой. Решив, что ломаться и заставлять себя уговаривать она точно не будет, Ася взяла в руки столовые приборы (она надеялась, что со стороны это не выглядит так, будто она за них схватилась, как утопающий за трос) и начала есть, едва не застонав от восторга, когда почувствовала божественный вкус салата.

По мере физического насыщения Аси, на первый план стала выходить новая забота. Теперь девушка мучительно размышляла, как бы просто и понятно (но при этом не навязываясь) объяснить Славе, что она любит его и хочет быть с ним.

К счастью, хозяин дома взял начало непростого разговора на себя. Дождавшись, когда гостья утолит голод, он заговорил.

— Ася, знаю, что говорил это не раз, но всё же повторю: я очень соскучился. А ещё мне ужасно обидно, что ты не позвала меня с собой в путешествие. Тоже повторяюсь. Глупо отрицать тот факт, что любой поступок должен совершаться обдуманно. А женщине полагается брать время на подумать, ведь иначе якобы будет казаться, что она недостаточно ценит себя... Я много думал о нас с тобой и о наших отношениях, времени было даже больше, чем мне хотелось бы.

Разумовский пересел ближе к Асе и взял её ладонь в свои руки.

— Я и так прекрасно знаю, Ася, что ты себя ценишь и всегда ведёшь себя в соответствии с принципами. Возможно, я согласен не со всеми из них, но это лишь в силу моего характера. Мне и сейчас хочется, чтобы ты принадлежала мне безраздельно, даже несмотря на то, что наши отношения начались неправильно.

— А кто-то знает, как правильно начинать отношения? — откашлявшись, спросила Ася.

Она боялась поднять глаза, ей казалось, что её сразу накроет, и она кинется на шею Разумовскому. Нет, нужно поговорить, остальное потом.

— Я думаю, что не существует единого рецепта, подходящего для всех, — улыбнулся мужчина.

Он словно немного расслабился.

— Ещё, как ты поняла, я очень ревнив. Не патологически, но всё же. Должен тебе признаться, что пока ты была в Таиланде, я ходил в стоматологическую клинику к твоему другу и проверял, на месте ли он. Сначала он был на больничном, и я жутко нервничал, поскольку не мог увидеть его собственными глазами.

— Он мне не друг, и я ему об этом сказала ещё тогда, когда навещала его в больнице.

Ася решила не говорить о том, что видела Андрея после возвращения, потому в курсе проверки, устроенной Разумовским.

— Больше я с ним не общаюсь. А ещё... Меня не пугает то, что ты ревнив, поскольку я не собираюсь давать тебе поводы для ревности. Мне такие методы удержания внимания мужчины претят. Но учти, что если ты ещё раз позволишь себе дёргаться или швырять предметы, они полетят в твою голову, я смогу это организовать, просто поверь на слово.

— Прости! — Ростислав поцеловал руку Аси, которую держал в своих ладонях. — Это не повторится, обещаю. Но и тебе придётся поверить на слово.

— И ты меня прости за упрямство и за нерешительность, Слава!

— Что ж, тогда пора делать выбор, — загадочно произнёс хозяин дома, осторожно отпустил руку Аси, встал и ненадолго вышел из гостиной.

Правда, тут же вернулся. В руках у него были две одинаковые подарочные коробки, небольшие, украшенные красными бантами.

— В детстве, когда я гостил у бабушки, иногда смотрел по телевизору какую-то передачу, где выбирали из двух шкатулок. Ты тоже будешь выбирать, но не вслепую. Наоборот, ты должна посмотреть, что внутри, прежде, чем делать выбор. Открывай.

Заинтригованная Ася одновременно открыла обе коробки. В одной из них увидела что-то похожее на разноцветную открытку. Как выяснилось при ближайшем рассмотрении, это был тур в Таиланд с открытой датой на одного человека.

Во второй коробке лежала ещё одна коробочка, бархатная. Она была открыта, потому девушка имела возможность полюбоваться колечком с небольшим прозрачным камушком.

— Выбирай, Ася, — тихо сказал Разумовский, который, оказывается, стоял за спиной почти вплотную к Асе. — Я готов принять любой твой выбор. Надеюсь, что готов. Единственное, на что не согласен, — это неизвестность.

Глава двенадцатая
— Странный выбор, — улыбнулась Ася. — Тур-то на имя Разумовского Ростислава Юрьевича. Получается, я должна выбирать за него?

— А что ещё останется Ростиславу Юрьевичу, кроме как бежать на край света, если ты не выберешь вторую коробочку? Решается судьба человека. Это не шутки, Ася! Прошу подойти к выбору очень ответственно.

— Ну не такой уж край, по правде говоря. К тому же, ты слишком драматизируешь, поскольку наверняка уверен в моём выборе.

— Если бы, Ася! Ты переоцениваешь мои психологические и эмоциональные ресурсы. Ну так что же?

— Конечно, кольцо, Слава!

Разумовский быстро достал кольцо, но на руку Аси его надевал аккуратно и осторожно, после чего прижал запястье девушки к губам.

— Спасибо! Я всю жизнь буду работать над тем, чтобы ты не пожалела о сделанном выборе. Поможешь?

— Мы будем работать вместе, Слава, в команде, иначе нет смысла и начинать.

— Отлично! Ты у меня мудрая.

— Ага, с некоторых пор.

— С каких это?

— На комплименты напрашиваетесь, господин Разумовский?

— Не без этого, — рассмеялся Слава и обнял невесту.

— С тех пор, как влюбилась в тебя.

— А когда ты влюбилась?

— Ясное дело, когда! Тогда, когда увидела тебя всего в белом на серой улице.

— Значит, я влюбился раньше, ещё в автобусе. Мне полагается бонус в виде затяжного поцелуя. Предпочитаю получить причитающееся прямо сейчас.

— Знаю я твои затяжные поцелуи, Слава! Из них потом не выберешься.

— И не выбирайся, всё равно не выпущу, — прошептал Разумовский и склонился к губам Аси.

... — А как же тур? — спросила Ася спустя довольно долгое время. — Возвращать придётся?

— Ах да, тур! Точно!

Выбравшись из-под одеяла, Ростислав вышел из спальни, но почти тут же вернулся с двумя коробочками. Достал из первой яркий бумажный прямоугольник и разорвал его на мелкие клочки.

— Красиво жить на запретишь? — приподнявшись на локте, Ася наблюдала за женихом.

— Это бутафория, я сам распечатал. Но тур и вправду забронировал. Точнее, два тура: первый — в Таиланд на одного, и от него я теперь откажусь, а второй — на двоих, и в гораздо более романтичное место. Это сюрприз.

— Свадебное путешествие?

— На такое бы я не решился, потому пока просто путешествие. Свадебное  путешествие мы должны обсуждать вместе, Ася!

— Я тебе доверяю. Тем более, не могу же я до бесконечности испытывать терпение своего начальства. Второе путешествие я ещё смогу отстоять, а вот третье — это уже перебор. Кстати, вернись ко мне, я замёрзла.

— С удовольствием! — Славу долго уговаривать не пришлось, и вскоре он уже снова обнимал невесту. — Тем более, нам есть, что обсудить. Я очень благодарен тебе за доверие.

— А что скажет... Валерия Дмитриевна? — спросила Ася после паузы.

— Вот тебе раз! Жаль, что тебя волнует этот вопрос, но я на него отвечу: поздравит, причём, дистанционно, поскольку она находится в очень длительной командировке в дальнем зарубежье. И тогда уж... что скажет господин Коротков?

— А я не собираюсь приглашать его на свадьбу. Мне его поздравления не нужны, даже дистанционные.

— Вот и правильно. Твой самый лучший друг отныне я, и ни с кем не собираюсь данный статус делить. Мне, знаешь ли, тоже очень нужна самая лучшая подруга.

— Это теперь так называется? Друг? Подруга?

— Обязательно, Ася! Ведь если супруги не являются друзьями и единомышленниками, никакая страсть не поможет сохранить семейный союз. Ты же сама сказала:  мы команда.

— Хорошо, что ты у меня такой мудрый, Слава!

— Да, я такой. Ну или почти такой. А теперь вставай, мы поедем в гости.

— На ночь глядя? К кому, Слава?

— К моим родителям, они нас ждут. Я обещал, что сегодня познакомлю их со своей невестой.

— Всё же ты невыносимо самонадеянный тип, Разумовский!

— Но ведь ты меня любишь даже за это, правда?

Ася всплеснула руками, а потом расхохоталась. Он неисправим, но при этом абсолютно прав. Разве с кем-то ещё ей будет настолько непредсказуемо, интересно и... просто замечательно?

...Ростислав и Ася поженились в конце апреля, а в феврале следующего года на свет появился их первенец Кирилл. Ася находится в отпуске по уходу за ребёнком, а Ростислав продолжает делать успехи в научной работе.

Глеб, для которого зять стал своего рода кумиром и примером для подражания, всерьёз задумался о профессии архитектора, и это очень мотивирует его в учёбе.

Валерия Дмитриевна Кречетова по-прежнему работает за границей и по-прежнему верна своим принципам.

В отношениях Андрея Короткова и Алины Рыжовой тоже всё стабильно, то есть, нестабильно. Ася прекратила общение с ними, поскольку её собственная жизнь и жизнь её семьи намного интереснее, а лучший друг для неё теперь — только муж. 

Конец. Спасибо за внимание!