Марья

ЛУАНА КУЗНЕЦОВА - http://proza.ru/avtor/luana1 - ЧЕТВЁРТОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ "ВОЗВРАЩЕНИЕ" - МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

Деревенька моя, деревенька ты давняя,
Смотрю на тебя, сердце плачет, болит.
А в окошках твоих, перекошенных ставнями,
Герань не цветет, огонек не горит.
Лай не слышен собак, и ведерце не звякает.
Нет в колодце воды, уж иссякла давно.
По березе, как кровь, сок березовый капает.
Но его уж испить никому не дано.
Иль весна, иль зима, тишиною объятая,
Деревня моя одиноко стоит.
Старость здесь навсегда поселилась проклятая.
Воет ветер в тоске, калиткой скрипит.
  (автор)

Старуха сидела, положив морщинистые, натруженные руки на стол, покрытый старенькой клеенкой, такой старенькой, что через нее проглядывали углы стола. В окно заглядывал зимний вечер. Перед нею лежал лист бумаги, вырванной из тетради в клеточку. Рядом лежала ручка. Много раз старуха брала  ручку, подносила ее к бумаге, но подержав, откладывала.  Из всех предыдущих писем, которые ей доводилось писать, это самое трудное. Последнее письмо к сыну. Как начать? Милый, дорогой сынок-этих слов рука писать отказывалась, не давала обида, которая сидела где-то глубоко, глубоко в душе. Стоило ей только подумать о нем, как подкатывала к горлу эта самая  обида.  Старуха начинала сама себе доказывать, что ныне все дети такие, время другое...но эти оправдания были  слабы, сердце их не принимало.
И пришли  воспоминания из прошлого. Повезло ей смолоду, муж достался такой, что все завидовали. И красив, и хозяин на все руки. Вот и дом сам построил, вся мебель в доме его руками сделана.  А как любил он ее, а потом и сына. Уважал свою маму, которая жила в их семье. Сына приучал к труду. В пять лет Егорка умел держать молоток, забивать гвозди. Ни на шаг не отходил от отца. Но забрала болезнь Василя. Сначала долго мучала, а потом и совсем забрала. Остался на руках сынишка маленький да старуха мать, которая после смерти сына сама слегла и больше уже не вставала.  Крутилась Марья, как могла. Ребенок, больная мать, скот, огород, работа на ферме...И всё в одни руки.
Егорка понимал, что маме тяжело, старался помогать. А уж когда подрос-стало легче. Воды ли принести, дров ли наколоть, скотину ли пасти...
Окончил восьмилетку, стал совсем взрослым. Надумал поступать в медицинское училище. Еще с детства, как отца не стало, говорил: " Буду врачом, буду лечить людей, чтобы они не болели, как папка". Поехал поступать да и поступил. Марья не знала, радоваться или горевать. Ведь какого помощника лишилась.
Стал Егорка учиться в училище, затем в институте. А Марья закрутилась еще сильней, ведь помогать сыну надо.  На ближайшую станцию носила продавать молоко, творог, мясо, яйца и овощи, фрукты. Каждую копеечку откладывала. Да еще в колхозе дояркой работала. В пять утра надо было вставать, идти на первую дойку.
Егорка приезжал сначала частенько. Но когда стал работать в больнице хирургом, приезжал реже.  А уж когда женился, совсем забыл к матери дорогу.
Однажды Марья сама надумала навестить сына. Из сундука вынула свое самое  нарядное платье, платок красивый, который накидывала на плечи в праздники. Ведь к сыну, в город едет. Набила продуктами две огромные сумки, не донести.  Благо шофер председателя, Колька, подвез до вокзала. И наказал: "Ты, Марья, такси возьми. Адрес знаешь. Тебя такси до дома доставит".
На вокзал приехала, сумки руки отрывают. Хорошо,  паренек незнакомый пожалел, помог до такси донести. "Свет не без добрых людей"-подумала Марья.  Доехали быстро.  Таксист выгрузил сумки и уехал. Перед Марьей стоял многоэтажный дом. Посмотрела она на окна. Какие же сына?  Принесла сумки к подъезду и встала в нерешительности. Что делать-то? Тут женщина подошла и хотела уже двери открыть, но увидела Марью, стоявшую в растерянности, спросила:  "Вы к кому?" Марья показала ей адрес сына, та прочла и говорит: "Стойте здесь. К Вам спустятся". И ушла. Через несколько минут вышел  мужчина.  Полный такой, ухоженный. Смотрят они друг на друга. Что-то знакомое, родное увидела она в лице.  Глаза! Глаза , как у сына! Неужто Егорка?
Так и стояли они друг против друга молча. Наконец, Егорка  воскликнул: "Мама, ты приехала?" Услышала она голос его, сына и заплакала. Обнял он мать неловко, потом подхватил сумки и они поднялись в квартиру.
Марью поразила квартира-огромная, мебель такая, что и тронуть боязно. Не приходилось ей такую красоту видеть.  Сын засуетился, посадил мать в кухне, сделал ей чай. А Марья стала выкладывать привезенные угощения. Егор же ругал ее, мол зачем это всё везла. В магазине можно купить, что хочешь. Пришла невестка. Сразу видно, что горожанка. Завитая, губы яркой помадой накрашены.  Посмотрела она на Марью, буркнула "Здравствуйте" и больше ни слова, только взгляды косые, презрительные ловила Марья. Но от этих взглядов хотелось вжаться в стенку и сделаться невидимкой. И стыдно ей стало за свое неуместное нарядное платье, за яркий праздничный платок, за руки  почерневшие, корявые от тяжелой работы...  Поняла Марья, что невестка недовольна её приездом.  Так тошно стало, что захотелось  ей тут же, сейчас же уехать. Но наступил вечер. Куда в ночь? А ещё услышала, как сын спорил с невесткой о том, куда мать укладывать. Сын сказал, что на диван, в ответ чуть ли не истерика. И запачкает она диван, и запах оставит. И ведь настояла уложить на раскладушке. Сын не перечил. Легла Марья, а слезы душат от обиды и думает: "Как же так, сынок, что ты родную мать побрезговал уложить на диван?  Значит, диван тебе дороже матери..."
А рано утром встала, оделась и уже уходить собралась, да с замком справиться не смогла. Сын услышал, вышел из спальни. Понял он или не понял, почему мать рвалась уйти, но спорить и уговаривать не стал,  сам на вокзал ее отвез, билет купил и в вагон посадил. Наверное, все-таки понял. Обнял ее и шепнул:" Прости, мама". С тем и ушел. А она даже не сказала ему: "Приезжай". Онемела, да и знала - не приедет.
Всю дороженьку, пока ехала в поезде, проплакала Марья, благо что рядом никто не сидел.
Домой пришла, бросила пустые сумки в угол и тогда дала волю своей обиде,  заплакала, а точнее, завыла, как раненая волчица. Никто не мог слышать. Матери Василя уже год, как нет. А Егорка даже и не спросил про бабушку, жива ли, нет ли.
Прошли годы.  Марья превратилась в седую старуху, сломленную тяготами жизни и безразличием самого дорого человека-сына, которому она отдала всё: свою любовь, заботу, натруженную спину и руки, чтобы он  выучился, стал большим человеком. Но вот от и стал. Только мать забыл. И опустела ее душа. Перестала болеть, что-то чувствовать, переживать. В основном сидела у окна и смотрела отрешенным взглядом на заброшенные, покосившиеся дома.  "Вот и я, заброшенная, старая, никому не нужная"-думала она.
Деревня, где жила Марья, развалилась. Давно уже нет колхоза. Много домов пустует. А в тех, что еще теплится жизнь, живут старики и старухи, такие же одинокие. Копошатся в огороде, сидят на лавочках, а зимой не слезают с печи.  За скотом им уже трудно ухаживать, держат кто пару курочек, кто козу, у кого и этого нет. У Марьи давно уже нет никого, не под силу ухаживать.
"Зачем я живу? Кому я нужна? Умру и даже похоронить некому. Знаю, Бог дает жизнь, Бог и забирает. Самому грех уходить. Но не могу больше. Хочу умереть. Пока Василиса, соседка, жива, она и похоронит. К ней-то дочь приезжает. Помогает матери. Ей есть ради кого жить. Всё, решила"-сказала себе Марья.  "Вот только последнее письмо сыну напишу. Василиса потом и отправит"
Согнулась старуха над листом бумаги. Корявые строчки были полны печали, тоски и любви к сыну.
    Дорогой Егорушка!
 Прости свою мать. Ждала, ждала она тебя, так и не дождалась. Ушла, оставив тебе свою  материнскую любовь. Пусть она помогает тебе в жизни. Вспоминай меня иногда. Знай, что у тебя была мама, которая очень тебя любила. Будь счастлив.
                твоя мама
Марья встала, переоделась в чистое белье, накрыла простыней  широкую, деревенскую лавку, у изголовья на табуретку поставила зажженную свечу, перекрестилась на образа три раза, прошептав: "Прости меня, Господи" и легла на лавку, сложив на груди руки. Закрыв глаза, она прислушивалась к окружающему. Была глубокая ночь и тишина,  только тускло горела свеча. Марья почувствовала вдруг, что ее словно кто-то качает вместе с лавкой. "Как в детстве"-подумала она. Покачивание продолжалось, она задремала и...провалилась в глубокий сон.  Сколько она проспала, не знает. Только вдруг почувствовала на своем лице чье-то дыхание. А потом такой родной голос тихо-тихо прошептал "Мама". Марья открыла глаза. Перед ней склонился сын, стоя на коленях. А на дворе стояло утро. Оно осветило все темные уголки избы. Свеча давно уже расплавилась и потухла.
"Мамочка, я приехал к тебе в отпуск, а ты меня так встречаешь!"
А соседка, Василиса, стоит, руки в боки: "Ишь, чего удумала! людей пугать. Сын к тебе приехал Вставай с лавки. Готовь стол. Сейчас соберу соседей. Гулять будем!"
И убежала, словно молодуха. Посмотрела ей в след Марья и потекли по её впалым, морщинистым щекам слезы. Но это были уже слезы радости. Встала. Подошла к столу, где лежало письмо и незаметно спрятала его, чтобы Егорка не нашел. На душе было радостно и словно бы силы вернулись к ней. Затопленная печь весело трещала сухими поленьями, словно говоря: "Вот и славно! Вот и славно!"


На Конкурс "Возвращение" http://proza.ru/2025/01/21/391 - Международного Фонда Великий Странник Молодым