Российский феномен безумия братоубийства...

Гражданская война…

Какое страшное словосочетание. Ведь русский стреляет в русского!

Но сколько поколений советских людей воспитывалось на «героике Гражданской войны»!

Понадобилось более семидесяти лет, чтобы постепенно пришло горькое понимание того, что и поручик Голицын, и Анка-пулеметчица – «дети страшных лет России». В том кровавом тумане второй русской Смуты у не столь уж далеких предков наших, у каждого была своя правда. И в жестокой битве за нее, матушку-правду, захлебнувшейся собственной кровью ее бойцов, никто не хотел уступать.

Французский писатель Анатоль Франс как-то высказал такую мысль: из всех видов кровавого безумия, которое называется войной, наименее безумной является все же Гражданская война, ибо в ней люди, по крайней мере, сознательно, а не по приказу, делятся на враждебные лагери.

Однако с такой сентенцией не согласился Л.Д. Троцкий. По его мнению, когда в России шла Гражданская  война, «создалось ожесточение, всегда сопровождающее гражданскую войну».
По моему суждению, Л.Д. Троцкий намного ближе продвинулся к истине в своих оценках, нежели А. Франс.    

Абсолютная непримиримость противоборствующих сторон — вот, пожалуй, одна из самых отличительных черт именно русской Гражданской войны. Никто не хотел уступать. Лучше, чем М. Волошин не скажешь. Одна из самых ярких звезд на звездном небосводе Серебряного века русской культуры летом 1919 г., когда Вооруженные силы Юга России под командованием генерал-лейтенанта А.И. Деникина   предприняли поход на Москву, писал:

Одни идут освобождать Москву и вновь сковать Россию
Другие, разнуздав стихию, хотят весь мир пересоздать.
И там, и здесь  между рядами звучит один и тот  же глас:
Кто не за нас, тот  против нас. Нет безразличных: правда с нами!

Именно ради правды своей и красные, и белые, и зеленые, и жовтоблокитные, и прочие и прочие применяли неограниченное насилие.

Но оно выпускает на волю бесов, прячущихся где-то в глубинах человеческих душ. Люди становятся рабами этой машины, а потом сами попадают под ее колеса: океан крови, море слез, горы трупов. Тотемные знаки России…

Печальные итоги «бала Люцифера» сегодня хорошо нам известны.
И главный из них – в безумии братоубийственной бойни сгорели почти 13 млн человек. Это означает, что страна лишилась одного из каждых 10-11 своих граждан.

Причем основная часть потерь приходятся не на боевые действия на фронтах. Безвозвратные потери, например, Красной армии за 1918 – 1920 гг. составили 742833 человека.

Но в то же время, если в 1918 г. потери заболевшими и умершими от болезней в РККА составляли около 138 тыс. чел., то уже в 1919 г. выросли до 1 млн. 275 тыс., а в 1920 г. – до 2 млн. 908 тыс. человек. Но подлинным бичом народа стал сыпной тиф. Только по зафиксированным данным в 1918 – 1923 гг. было зарегистрировано свыше 7,5 млн. случаев заболеваний сыпным тифом; умерло от него более 700 тыс. чел. Но и эти данные не являются полными,

Сыпной тиф парализовал в иных городах производство и общественную деятельность. Драматичность положения отражают произнесенные  В.И. Лениным в декабре 1919 г. слова: «Или вши победят социализм, или социализм победит вшей».

Если же учитывать снижение прироста населения по сравнению с мирным временем, то потери превысят 25 млн человек. Плюс к этому – массовая эмиграция (2 млн чел.).  Нельзя не отметить также и того, что появление 4,5 млн беспризорных породило множество проблем от чисто практических до нравственно-психологических.

Сегодня у нас есть счастливая возможность с высоты ушедшего времени, более широкого, освобожденного от эмоций и страстей, порожденных свежестью событий, взгляда на историю и ее героев, оценить прошлое, настоящее и спрогнозировать будущее.

Что же такое русская Гражданская война? По мнению академика РАН Ю.А. Полякова «История Гражданской войны — гигантское поле для ученого, сложнейший узел социальных, национальных, политических, экономических, военных, нравственных проблем, переплетенных между собой с такой причудливостью, какую не придумать ни одному писателю-фантасту. Невиданные перемены в жизни десятков миллионов людей, крутые изломы. Чистота помыслов и немыслимая грязь, благородство и подлость, верность идеалам и предательство. Непрерывно раскручивающаяся спираль насилия. Опаленная огнем межа, пролегшая не только между классами, партиями, бойцами, но раскалывавшая семьи, разлучавшие любящие сердца».

Лучше, пожалуй, и не скажешь.

Но даже столь емкое определение, принадлежащие Ю.А. Полякову, не может раскрыть до конца сущности и содержания российской Гражданской войны. Поэтому я, исходя из личного опыта исследования различных аспектов истории Гражданской войны в России, предлагаю вниманию читателей оценочные суждения, излагаемые ниже. Прошу расценивать это как своего рода личностное исследовательское кредо:

I. Кровавая прелюдия российской Гражданской войны – Великая российская революция 1917 года, начало которой, в свою очередь, резко ускорила Первая мировая война.

II. Гражданская война в России сложнее, чем противоречия между рабочими и капиталистами, крестьянами и помещиками. Она включала в себя борьбу следующих основных сил: социалистических; анархических; буржуазно-демократических; реакционно-монархических. Кроме того, в той безумной братоубийственной бойне столкнулись  центробежные и центростремительные тенденции; национальные и политические течения.  Нельзя не отметить, что в рамках российской Гражданской войны прошла еще и Советско-польская война (1920). Война специфическая, на которую существенный отпечаток наложила вторая русская смута. Это нашло отражение, в частности, в столкновении национальных и интернациональных идей.

III. Причины Гражданской войны в России – не в попытках различных партий и группировок захватить (или вернуть) политическую власть. Они значительно глубже и кроются в тех глубинных социально-политических, экономических и духовных процессах, приведших общество к той грани, за которой начался этап вооруженного противоборства и массового насилия. Того самого страшного красного и белого террора.

IV. Проклятие Гражданской войны висело над нашей Отчизной долгое время Вот только некоторые факты, в которых можно усмотреть это проклятие: геноцид казачества;  насильственная коллективизация; депортация целых народов в годы Великой Отечественной войны; расстрел демонстрации рабочих в Новочеркасске (1962 г.); этнические региональные конфликты в СССР (1988 – 1991 гг.); ГКЧП (1991 г.); кровавые события в г. Москве (октябрь 1993 г.);  первая чеченская война (1994 – 1996 г.).

И данные факты, по моей оценке, ставят под сомнение вывод исследователя С.Г. Кара-Мурзы. Он считает, что бывшие противники примирились на основе признания новой советской государственности. «Всем уже было очевидно, что в этой оболочке восстановилась Россия и смогла укрепиться для большой войны с новым тевтонским нашествием. В этой Отечественной войне на взаимных обидах гражданской был поставлен крест».

Слишком категоричная позиция Кара-Мурзы. Причем, подобное серьезное обобщение не базируется на соответствующем фактографическом, фактологическом и аналитическом материале. Не все так однозначно и прямолинейно с «проклятием Гражданской войны», что витают над Отечеством. Видимо, нет оснований утверждать, что оно окончательно снято с России… Хотя, конечно, сила этого проклятия значительно ослабла (по сравнению с девяностыми лихими, да и нулевыми никакими…)    

V. Под каким бы углом зрения ни оценивалась Гражданская война в исторических источниках и литературе, ее сущность и содержание – безумие братоубийственной бойни. Можно, конечно, спорить (особенно, если оставаться апологетом марксистско-ленинского классового подхода к оценке событий и явлений в истории), но, в конечном итоге, нельзя не согласиться с М. Волошиным, утверждавшим, что молитва во время Гражданской войны может быть только за тех и за других. «Когда дети единой матери (России — Г.И.) убивают друг друга, надо быть с матерью, а не с одним из братьев» …

А вот оценка безумия братоубийственной бойни, данная блестящей музой Серебряного века русской культуры Мариной Цветаевой:

Все рядком лежат —
Не развесть межой.
Поглядеть: солдат.
Где свой, где чужой?
Белый был — красным стал:
Кровь обагрила.
Красным был — белый стал:
Смерть побелила…

Сегодня, когда мы знаем о годах второй кровавой русской Смуты значительно больше, нежели в советское время, можно утверждать, что и красные, и белые, и «зеленые», и «жовтоблакитные» — все они являлись детьми великой России, «кровью умытой».

Теперь, с дистанции времени, не приходится удивляться, что обезумевший народ, разойдясь по разные стороны баррикад, пел на один мотив одни и те же песни. Только слова были разные.

Красные:
Смело мы в бой пойдем
За власть Советов.
И, как один, прольем
Мы кровь кадетов

Белые:
Смело мы в бой пойдем
За Русь святую.
И, как один, умрем
За дорогую

«Дети страшных лет России» …

Убивая друг друга, они верили, что желают блага Отечеству, не понимая, что это был как раз тот случай, когда благими намерениями вымащивалась дорога в ад.

А воздух Отчизны,
Приятный и синий,
Да тонкая пыль
Деревенских дорог.
Они за Россию,
И мы за Россию,
Корнет Оболенский,
Так с кем же наш БОГ?

Некоторые из тех, кто проливал братскую кровь, убеждаясь, что кровь людей не меняет цвета в зависимости от классовой принадлежности, быть может, задумывались над вопросом автора-исполнителя М. Звездинского? Но вряд ли они могли дать в то время исчерпывающий ответ…

Только нам, их не столь уж далеким потомкам, надлежит разобраться в хитросплетениях Гражданской войны. Помня, что, изучая деяния «детей страшных лет России», не стоит выступать в роли прокурора или адвоката. Главное: не восхищаться и не проклинать, а изучать, извлекая уроки, суть которых — подобное действо не должно повториться.   

VI. Так сложилось (не без помощи советских историков), что все контрреволюционные силы, действующие против большевиков, стали называть белогвардейскими или «белогвардейщиной». Однако при внимательном рассмотрении вопроса окажется, что стан контрреволюции не был столь однороден, его состав с течением времени менялся, бывшие враги становились союзниками, а бывшие союзники — врагами. Кто же это:

1. Войска бывших союзников или интервентов, куда входил  чехословацкий корпус, поднявший восстание летом 1918 г.

2. Казачество.

3. Войска, организованные правительствами, возглавлявшимися лидерами партии эсеров.

4. Собственно белые армии, прототипом которой являлись, например,  Добровольческая армия генералов М.В. Алексеева, Л. Г. Корнилова и А.И. Деникина.

И еще некоторые  заключительные существенные замечания:

1. Гражданская война завершилась генезисом новой советской социалистической государственности.

Той самой государственности, эволюционировавшей в могучую сверхдержаву, просуществовавшую в историческом пространстве и во времени до последнего десятилетия XX столетия.

Той самой сверхдержавы, от позиции которой в сообществе мировых цивилизаций во многом зависел ход исторических событий, имевших судьбоносный характер.

Той самой сверхдержавы – Союза Советских Социалистических Республик, развал коей стал геополитической катастрофой, стимулировавший огромные геополитические изменения на планете Земля. Их последствия еще будут длительное время ощущаться во всемирно-историческом процессе. Той самой сверхдержавы – Союза Советских Социалистических Республик, развал коей прошел по сердцам наших соотечественников, оставив незаживаемый глубокий шрам.

2. Нам всем пришлось заплатить неимоверно высокую цену за развал Советского Союза. Но первый кровавый взнос в историческом пространстве и во времени  – это 13 млн человек, сожранных Молохом  революции и безумия братоубийственной бойни.

3. Революция и Гражданская война разрушили многие ценности и обнажили новые в культурной идентичности россиян, разделив их, в конечном итоге, на долгие годы на «своих» и «чужих», что хорошо подметил в свое время В.С. Высоцкий:

И еще будем долго огни принимать за пожары мы,
Будет долго казаться зловещим тот скрип сапогов.
Про войну будут детские игры с названьями старыми,
И людей будем долго делить на своих и врагов

Нет, не случайно, последствия данных эпохальных событий ощущаются и сегодня как на уровне ментальности наших сограждан, так и на уровне конкретно-исторических социально-экономических, политических, духовных феноменов России постсоветской.

4. Тем не менее, не будем упражняться в пышных риторических фразах, проклиная одних и возвеличивая других в зависимости от личностных идейно-политических пристрастий (а может быть и страстишек). Благо, сегодня за них не превращают «в лагерную пыль». Надо смотреть на деяния белых и красных с позиций «равноудаленности».