Марчелла из Давид-Городка

Во время учебы на радиотехническом отделении (РТО)  в Ленинградском мореходном училище (ЛМУ ММФ), судьба свела меня с интересным человеком – Сергеем Марчуком.
Сергею почему-то сразу дали красивое прозвище – Марчелла (видимо, ребята взяли в качестве основы его фамилию). И никто не возражал, Марчелла и всё тут. У каждого курсанта было свое прозвище. Меня, например, все звали Олесей (вероятно, оттолкнулись от фамилии).
Марчелла был родом из Белоруссии, приехал в Ленинград из небольшого города, расположенного в Брестской области, имеющего тысячелетнюю историю и носящего гордое и красивое имя - Давид-Городок. Там он закончил обычную среднюю школу (по словам Сергея в Давид-Городке было всего две школы). В Питер – поступать в «мореходку» - он приехал по совету своих старших товарищей. Они говорили ему, что Питер – это город огромных возможностей. Учился он хорошо… вернее не хорошо, а на одни пятерки, был отличником.
В начале обучения, замполит училища Б. Ануфриев, имевший прозвище Хе-хе заверил всех курсантов-первокурсников, что в отпуск домой ребята смогут поехать не раньше, чем наступят первые зимние каникулы, и то это смогут сделать только те, у кого будет хорошая успеваемость, мол, двоечников в отпуск не отпускают и прекрасная дисциплина.  На вопросы некоторых курсантов, а предоставляется ли внеочередной отпуск учащимся, например, в случае свадьбы, Хе-хе, усмехнувшись заметил, что на собственную свадьбу курсантов отпускают (по закону!) на трое суток.
Такой ответ порадовал нашего однокурсника  Сергея Биткова  (Дзе)…. Который как раз собирался жениться (и который, кстати, потом и съездил в краткосрочный отпуск на собственную свадьбу). Так же, заверил курсантов Хе-хе, в случае возникновения дома каких-нибудь чрезвычайных ситуаций – наводнений или землетрясений – курсантам также могут быть предоставлены отпуска.
Вскоре Сергей Марчук написал рапорт на имя начальника училища о предоставлении ему отпуска. В Давид-Городке ежегодно осенью, во время дождей, из берегов выходила река Горынь, на берегу которой, собственно говоря, и стоял этот городок. Как вы уже догадались, наш Марчелла вскоре поехал в отпуск… ему из дома прислали телеграмму с текстом «Чрезвычайная ситуация, наводнение, необходима срочная помощь».
Река Горынь – это мощная и активная река, которая каждый год весной и осенью разливалась – выходила из своих берегов. Поэтому каждый год весной и осенью наш Марчелла отправлялся в родной городок спасать свой дом от наводнения. Как позже он сам рассказывал, его дом никогда не подвергался ударам со стороны стихии… Просто его мама брала такую справку в горисполкоме…, чтобы увидеть сына…
Как я уже упомянул, Марчелла был отличником, причем круглым. Я не знаю, как ему это удавалось… Он мог и бухать со всеми, и по девушкам ходить – не спать ночами – но все домашние задания у него были всегда выполнены. Все темы он знал досконально… У него была феноменальная память. В любое время дня или ночи, в любом состоянии – разбуди и спроси у него, что произойдет, если в цепи такого-то блока в таком-то судовом радиоприемнике или радиопередатчике выйдет из строя (перегорит) такой-то резистор или какой-нибудь конденсатор или обычная радиолампа, он, подумав несколько секунд отвечал – произойдет такой-то сбой, снизится мощность, или ухудшится качество работы блока и т.д.
Но были у нашего Марчеллы две слабости – любил он выпить и женщин… (а кто не любил?) – ходил в «самоходы». Несмотря на небольшой рост и хрупкую комплекцию, мог выпить много… Но после этого иногда терял контроль над временем… и связь с окружающим миром. Всё это могло привести его к тому, что он попадался на глаза начальству, которое многое могло простить курсантам, но только не пьянки-гулянки.
Марчелла же попадался каждый год. Был невезучим… Но его не отчисляли из училища только потому, что он был круглым отличником… В те годы существовало правило, если у курсанта был «залёт» - ему объявлялось дисциплинарное взыскание – выговор (или даже строгий выговор) - которое можно было снять спустя год учебы. При условии, что у курсанта в течение года больше не было никаких нарушений. Марчелле в этом вопросе фатально не везло. Каждый год, как раз перед очередным заседанием дисциплинарной комиссии, на котором решался вопрос о снятии взыскания, он умудрялся в очередной раз в пьяном виде попасться на глаза или замполиту училища (Хе-хе), или начальнику ОРСО (Макарову). И вместо снятия выговора, он получал новый… и так каждый год. В итоге это всё повлияло на то, что Марчуку не открыли визу. А без визы он не мог рассчитывать на трудоустройство на суда загранплавания.
Марчелла обладал бесшабашным или даже скорее авантюрным характером. Мы дружили с Марчуком, поэтому частенько ходили и в увольнения, и в самоходы вместе… Находясь в увольнении ходили в кино или на танцы, пили пиво или портвейн в складчину, ухаживали за девушками, иногда случалось, что эти девушки были подружками и они жили где-нибудь в одном общежитии… Мы многое друг про друга знали, и всегда доверяли друг-другу…
Помню, на третьем курсе командир роты отпустил меня на Новый год в краткосрочный отпуск к родителям – в Брянск, буквально на три дня. Я собрал какие-то сувениры, которые заранее купил для своих родных к новогоднему празднику, и отправился на Московский вокзал, где через пару часов должен был сесть на брянский поезд. Марчелла решил проводить меня до поезда. Возле метро мы увидели женщину-продавца, которая торговала марокканскими мандаринами. В те годы мандарины считались деликатесом и были дефицитным товаром. Уж не помню, как так получилось, но мы купили с ним в «стекляшке» (так называли мы гастроном на улице Седова) пару бутылочек вина, которые хотели распить на вокзале перед отправкой поезда в Брянск, а, увидев мандарины, я купил целый ящик. Марчелле отдал свой портфель с подарками. С ящиком под мышкой добрались до вокзала. Вот и перрон, вот и поезд. Зашли в вагон. Разделись. Начали пить вино. Я открыл ящик с мандаринами, мол, вот и закуска. Мы пили вино, ели мандарины и не заметили, как поезд тронулся. Во время проверки билетов нам пришлось по очереди ходить по вагону туда-сюда – в тамбур и обратно и на вопрос проводника, «где билет?» отвечать, мол, так я же вам его уже отдал. Проводница, наверное, была очень уставший, поэтому и  не смогла нас различить. Так мы и доехали до Брянска по одному билету. Спали по очереди, укрываясь шинелями… Денег на постельные принадлежности у нас уже не было.
Приехав в Брянск и добравшись до дома моих родителей, и рассказав им историю нашего появления (родители ждали в гости одного курсанта, а тут к ним приехало сразу двое), мы услышали твердое решение моего папы (а он был офицером советской армии, полковником) – надо немедленно доложить о случившемся в училище своему командиру роты и отправиться в обратный путь.  Мы позвонили по «межгороду» в училище, попросили старшину группы, чтобы он «прикрыл» временное отсутствие Марчука и заверили его, что завтра утром  - 31-го декабря – в девять часов курсант Марчук будет в училище… и попросили старшину оформить Марчелле увольнительную записку. А вскоре все так и произошло. В 14 часов Сергей уже мчался тем же самым поездом (каким мы приехали в Брянск) обратно в Питер. Мои родители дали нам денег, которых хватило на покупку обратного билета и на бутылочку вина. Мама снабдила Марчеллу в дорогу пирожками (они уже были готовы к моему приезду), вареными яйцами, колбасой, салом, сыром и хлебом. Я проводил Марчеллу до его купе. Мы открыли вино… и тут я понял, что теперь я могу «случайно» отправиться в Ленинград… как это сделал Женя Лукашин в известном фильме, вместо Павлика). Мы вышли на перрон, покурили, обнялись и вскоре поезд с моим другом отправился в сторону Северной Пальмиры. А я поехал домой к моим родителям. В тот раз у Марчука всё обошлось, «залёта» не было, наш командир – капитан третьего ранга Цуприян (Николай Макеевич)  утром 31-го декабря увидев Сергея в расположении роты, успокоился, и никаких вопросов ему не задавал. Обошлось…
Через год, уже будучи на четвертом курсе, Марчелла как-то раз пропал по-настоящему. Ушел в увольнение… и не вернулся… Ровно за год перед этим в училище произошел другой случай. Курсант (старше нас на курс) ***ов, находясь в увольнении, отмечал день рождения с друзьями в ресторане на Охте. И там при странных обстоятельствах…  исчез. Дело было зимой. Вроде бы он вышел из ресторана покурить на улицу и не вернулся к друзьям в питейное заведение. Товарищи подумали, что он поехал к своей подруге, живущей где-то неподалеку расплатились за стол по счету и вернулись в училище, доложив дежурному офицеру о том, что ***ов вернулся из увольнения и находится «где-то здесь, типа рядом». Два дня (субботу и воскресенье) его «прикрывали», а в понедельник вскрылась правда о том, что курсант из увольнения на самом деле не возвращался и вот уже третьи сутки находится неизвестно где. Тело погибшего ***ова было обнаружено в Неве лишь спустя несколько месяцев, во время весеннего ледохода. Как, когда и при каких обстоятельствах он погиб и оказался в Неве подо льдом не выяснено до сих пор.
И вот теперь в пятницу из увольнения не вернулся наш Марчелла. Где он? Что с ним? Неизвестно. В то время мы с ним ухаживали за двумя девушками, живущими в общежитии на Суздальском проспекте. От места, где находилось наше училище, это было достаточно далеко. Но уж больно девчонки были хороши, к тому же у них всегда можно было остаться в гостях до утра… Комендант женского общежития была к курсантам, приходящим в гости к девушкам, не так строга, как это бывало в некоторых других «общагах», поэтому мы с удовольствием ездили на Суздальский проспект, где нас девчонки любили (а мы любили их), и где мы всегда были желанными гостями.
С пятницы на субботу я был в наряде. Поэтому в законное увольнение мог отправиться лишь после окончания суточного наряда вечером в субботу с ночевкой до 23 часов воскресенья. Приехав к своей подруге в общежитие, я выяснил, что Марчеллы там нет и его там и не было. Его подружка на мой вопрос, где он, ответила, что сама не понимает, где Марчелла, она ждала его в пятницу вечером, купила вина, накрыла стол, а он взял и не приехал. В ответ мне пришлось что-то пробормотать про то, что, возможно он где-то в училище и я с ним просто разминулся. Мы были близки с Сергеем и я знал точно, что в пятницу вечером он собирался именно сюда – в «общагу» к своей подружке  - на Суздальский проспект. И вот выяснилось, что  его  здесь нет.
В воскресенье я вернулся из увольнения в училище ближе к 22 часам. В  помещении роты меня встретил наш командир. И сразу ко мне с вопросом:
- Где Марчук? Говори…
Было видно, что командир переживает за судьбу нашего товарища. А вспоминая ту старую – прошлогоднюю – историю с исчезновением и последующей гибелью курсанта ***ова, было видно, что наш командир встревожен очень серьезно. В 23 часа, когда истекло время возвращения всех курсантов из увольнения, он приказал старшине группы построить всю группу в коридоре… И обходя каждого из нас, осматривая и обнюхивая, он задавал один и тот же вопрос – «Где Марчелла?».
Несмотря на то, что наша четвертая группа была самой расп*здяйской в роте, чувствовалось, что командир нас всех, не смотря на все наши грехи, любит. Николай Макеевич знал всех курсантов не только по фамилиям и именам (что понятно), но и по прозвищам…Иногда нам казалось, что обращаться к нам не по фамилиям, а именно по прозвищам, доставляло командиру роты какое-то удовольствие. Он остановился возле меня.
- Олеся, ты друг Марчеллы, ты знаешь всех его девок, все места, куда он мог бы забуриться… Где он? Я хочу, чтобы ты его нашел… и привел сюда. Я хочу взглянуть ему в его глаза. Где он???
 - Товарищ командир, я знаю одно, что он должен был приехать к своей девушке, живущей в общежитии, что на Суздальском проспекте. Я был там вчера, но его не застал, а девушка сказала, что он ждет его и он обещал приехать к ней в гости.
Цуприян строго посмотрел на меня, выслушал, оценивая каждое произнесённое мной слово.
- Старшина, прошу оформить Олесе увольнительную записку до 9 часов утра. Пусть едет, куда угодно, но найдет и привезет сюда Марчеллу.  Я хочу почувствовать тепло его тела, пусть найдет его живым.
Далее он произнес свою коронную фразу:
- Не напрягайте командира!
Это означало высшую степень волнения нашего ротного.
В этот момент со мной вызвались отправиться на поиски Марчеллы еще два курсанта – Олег Петров (Петсон) и Олег Ефимов (Фимон):
- Товарищ командир, мы поможем Олесе в поисках пропавшего товарища и найдем его, - чуть ли не хором заявили два Олега – Петсон и Фимон.
- Хорошо, - подвел итог разговорам командир, - Старшина, и этим двум прошу оформить до утра увольнительные записки. Если до девяти часов утра Марчелла в расположении роты не появится, я буду вынужден доложить начальнику училища о его отсутствии и исчезновении. Надеюсь, всем ЭТО понятно?
- Сказано – сделано. Метро еще работало и вот мы уже втроем едем на «гражданку» (район города) в заветную «общагу», с надеждой найти там нашего Марчеллу.
В общежитии мы всей толпой сразу завалились к девушке Марчука. Но его там не было. Девчонка, увидев ночью нас троих, присела на пол и заплакала, почти взвыв:
-Мальчики, где мой Сережа, что с ним? Вы что-то скрываете от меня? Говорите правду, какой бы горькой она не была.
Поскольку мы понятия не имели, где еще можно было искать Марчука, а метро уже закрылось, мы решили остаться здесь до утра, поэтому сняли шинели и разделись. Девчонки быстро накрыли небольшой стол: картошка, соленые огурцы, квашеная капуста, сало. На стол поставили бутылку водки. Обрядившись такому гостеприимству, мы выпили-закусили и стали обсуждать и перебирать вслух всевозможные варианты, куда бы наш Марчелла мог бы подеваться… Девчонки слушали нас внимательно слушали. Людмила - девушка, с которой я встречался, цепко держала меня за руку, положив свою голову мне на плечо. Было видно, что по щекам у нее и ее подруги – Ларисы, - с кем встречался Сергей – текли слёзы… Мы утешали девчонок, как могли…
Вскоре на столе появилась еще одна бутылка водки… И тут Петсон, налив в стакан сто граммов водки, встал и как-то так очень торжественно, но весьма мрачно, произнес тост:
- За светлую память Марчеллы…, - и выпил водку стоя и залпом.
Девчонки завыли хором. Мы с Фимоном, как могли,  утешали их до самого утра, объясняя, что Петсон просто так неудачно пошутил, что всё будет хорошо, и наш Марчелла найдется живым и невредимым.
Утром, полупьяные, не выспавшиеся, но довольные ночным общением с горячими девчонками (каждому Олегу моя Люся быстро нашла в соседних комнатах по девушке), мы приехали в училище. И тут же узнаем, что несколько минут назад в училище вернулся и наш Марчелла.
- Где он? - чуть не хором, заорали мы втроем.
- В умывальной комнате – пошел умываться и бриться, ответили нам ребята.
Мы побежали туда, обступили Марчука, обнимали его по очереди и хлопали по плечу. Петсон вновь пробасил, что он всегда говорил о том, что всё закончится хорошо и Марчелла найдется живым и невредимым.
В восемь часов, умывшись и побрившись, мы, в абсолютно приподнятом настроении, отправились в столовую завтракать. Вскоре там же появился и командир нашей роты. Сразу подошел к столу, где сидел Марчук (курсанты сидели за столами по восемь человек). Увидев Марчеллу, он расплылся в улыбке, было видно и понятно, что ему морально-психологически  сразу же стало значительно легче: пропавший курсант нашелся – живым и невредимым…
А где был трое суток Марчук? Выяснилось, что в пятницу вечером он действительно отправился к своей подружке – Ларисе на Суздальский проспект… Но в дороге, решил подкрепиться и зашел на Московский вокзал, где купил пару пирожков  с  мясом. Там он, абсолютно случайно, познакомился с какой-то женщиной, которая работала поваром в вагоне-ресторане. Увидев худенького курсантика, жующего на морозе пирожки с ливером, она позвала его с собой… в свой вагон-ресторан, который стоял неподалеку в отстое на запасном пути. Там они и провели три дня и три ночи: пили-ели, слушали музыку и занимались всем тем, чем занимаются обычно мужчина и женщина, изголодавшиеся по любви и ласке.
Наш командир после одиннадцати часов (время начала продажи алкогольных напитков) отправил Сергея в стекляшку – за водкой… Так и сказал ему, принеси «объяснительную записку» в двух экземплярах (что означало принести ему две бутылки водки), которую они, закрывшись в канцелярии с другим офицером - капитаном третьего ранга Царевым (с которым поддерживали приятельские отношения), пили там целый день. И всем всё было понятно без слов… Хорошо всё, что заканчивается хорошо.
Большую плавпрактику, как не визированный (визу – допуск к заграничному плаванию Марчуку так и не открыли), на четвертом курсе Марчук проходил в одном из северных пароходств – на каком-то небольшом пассажирском теплоходе, который развозил в период летней навигации туристов по разным Соловкам, а также рабочих-вахтовиков и военнослужащих от Мурманска до Новой земли, от Архангельска до Амдермы…
Большая практика, которую курсанты РТО проходили на судах з/плавания, позволяла многим ребятам немного подзаработать денег – как в виде рублей, так и виде валюты. Кому-то из практикантов даже удавалось устроиться на судне  в штат на ставку или полставки – матросом б/к – проще говоря – уборщиками. Заработанную за четыре-пять месяцев работы в море валюту, ребята могли истратить в иностранном порту, купив себе не только джинсы, но и многое из того, что в обычных советских магазинах купить было невозможно – красивые часы, кроссовки, модные футболки, рубашки, куртки и т.д.
Марчелла вернулся с практики одетый во всё новое и хрустящее, на руке у него поблескивали дорогие импортные часы «Ориент». Оказалось, что на пассажирском пароходе, где он проходил практику, в штате было много одиноких женщин – повара, официантки, горничные – у которых, с учетом всех законных «полярок» (полярные надбавки за работу в районах Крайнего Севера) было много денег, но которым очень не хватало мужского внимания и ласки. Наш Марчелла, любил не только выпить, но прежде всего он любил и женщин. Одинокие морячки полюбили нашего героя и на память о горячих и страстных ночах одаривали бедного курсанта разными подарками. Марчелла был скромным парнем, он никогда и ни у кого ничего не просил… Но и от подарков не отказывался… Почти полгода, пробыв на этом небольшом лайнере, Сергей и сладко попил и вкусно поел… НО главное он наслаждался и  купался в женской любви ровно столько, сколько позволяло ему его здоровье.
К пятому курсу, перед самым выпуском, Марчелла, «залетев» в очередной раз и схлопотав очередной выговор от начальника училища, продолжал оставаться абсолютно круглым отличником. Получив «красный» диплом (по-моему, Марчук был единственным обладателем «красного» диплома в нашей 254 группе), он зашел в кабинет начальника училища В.С. Ковальчука, где члены Государственной  Комиссии  утверждали места распределения выпускников РТО, одним из первых. С учетом того, что у Марчука не было визы ему «светило» распределение или в Баку в Каспар (Каспийское пароходство) или куда-нибудь на Север, на какую-нибудь метеостанцию или забытую всеми богами гидробазу – в Игарку или в Дудинку. Но Марчук вступил на красный ковер с твердым желанием получить распределение… в Ригу.
- В Риге мест нет, - заявил, как отрезал замполит училища Хе-хе… Да и визы у Вас нет, товарищ курсант.
Но Марчелла твердо стоял на своем:
- Хочу в Ригу, там есть одна вакансия, вот туда и прошу меня направить. У меня – красный диплом, имею право выбора.
Спорили недолго… Другие члены Госкомиссии, которые не знали всех подробностей (тёмных пятен) из биографии Марчука, утвердили его распределение… в Ригу. В Латвийское морское пароходство. Там для него и пароход нашли специфический – земснаряд «Иманта», на котором он полгода в летние месяцы работал в советских портах. Потом Сергею отдел кадров пароходства предоставлял отпуск, а земснаряд оправлялся на полгода работать за границу в порты Дании, Германии и Польши, где занимался дноуглубительными работами… А с наступлением весенне-летнего сезона Марчук вновь работал радистом на этом земснаряде.
Визу ему так и не открыли. Всё по той же самой причине – каждый год он попадал в какую-нибудь нехорошую историю, и после очередного «залета» получал свой очередной выговор и на этом всё и заканчивалось…
… Прошло несколько лет. После распределения, я работал радистом на судах з/плавания в Калининградской базе тралового флота (КБТФ). Мы частенько обменивались радиограммами (РДО) с друзьями-однокурсниками.И поэтому всегда знали, кто и где находится, кто, на каком пароходе работает, кто в отпуске, кто женился, у кого родился ребенок и т.д. Поддерживали добрые отношения мы и с Марчуком. И вот в 1983 году я пригласил его в Кёниг – в гости – у меня перед рейсом было несколько свободных дней и я очень хотел увидеть своего друга по «мореходке».
Созвонились с ним и, о, чудо!!!, Марчелла пообещал мне, что приедет в Кёниг и проводит меня в рейс. Я был счастлив. В обусловленный день и час я отправился на Южный вокзал, где ранним утром поездом из Риги в Кёниг прибыл мой друг Марчелла. Открылась дверь вагона и я увидел его – маленького, худенького, смущенно улыбающегося с каким-то портфелем (с такими раньше в школу мальчишки ходили) в руках.
Мы обнялись и быстро направились к стоянке такси. Взяли мотор и отправились на Вагоностроительную улицу (я там жил в квартире у одной очень хорошей женщины). Вот мы и дома. Разделись. Сели за стол. Пьем чай с плюшками… Сергей достал из портфеля бутылочку латвийского пива «Сэнчу» (Sen;u)… С каким-то торжеством поставил ее на стол, вот, говорит, привез тебе подарок из Латвии. Я обрадовался, пиво действительно было вкусным, и оно мне нравилось. Зная, что Сергей злоупотребляет спиртным… я по достоинству оценил его поступок (про себя отметив «мужество и героизм», которые Сергей проявил, когда ехал целую ночь с этой бутылкой в портфеле, стараясь не поддаться соблазну выпить ее в пути…), особенно после его слов, что у него было НЕСКОЛЬКО бутылок этого пива… и вот одну он все-таки сохранил и довёз (сумел остановиться).
Сергей был и раньше худеньким… но в этот раз мне он показался не просто худым, а каким-то исхудавшим что ли… Был он одет в простую, видавшие виды хлопковую рубашку. На нем был старенький и потертый костюм, в котором когда-то он вернулся с «севера», возвращаясь с плавпрактики. Была зима, а на ногах у него были легкие и летние туфли, сверху он был одет в демисезонную куртку. На мой вопрос, если у него деньги на обратную дорогу, он замотал головой, мол, денег нет, он на мели.
- Ладно, друг, не грусти… Жаль, конечно, что у нас так мало времени для общения. Но мы с тобой все решим и исправим. Вскоре мы уже мчались с Марчеллой в универмаг «Маяк», где смогли купить для него теплые ботинки, новые брюки и новую сорочку, новое нижнее белье, носки. Потом поехали в валютный магазин «Альбатрос» (Балтон), но к несчастью в тот день он не работал – там был переучет.
Мы вернулись на Вагонку. Там я его представил одной красивой молодой женщине, живущей в соседней квартире, которая давно просила меня познакомить с каким-нибудь неженатым моряком. Вот, говорю я ей, мой друг – Сергей Марчук, вместе учились в «мореходке», не женат, работает в Риге в одном из лучших морских пароходств страны. Было видно, что соседке Сергей понравился и она приняла его.
Мы пили и ели, говорили без умолку день и ночь… но мы оба знали, что уже завтра в шесть утра мне необходимо быть в аэропорту «Храброво», откуда наш экипаж должен будет вылететь в Москву, а из Москвы - в Гавану. Вспомнив об этом, я достал из кармана валютную книжку с чеками и протянул ее Марчелле со словами:
- Я завтра улетаю в Москву и поэтому не смогу помочь тебе купить некоторые вещи. Поэтому ты постарайся сделать всё сам. Город ты знаешь, где валютный магазин тоже (если что, девчонки тебе помогут), вот тебе чеки, купи себе джинсы, не отличайся от других моряков. Ну и остальное всё купи, что тебе понравится и что посчитаешь необходимым, денег тебе должно хватить на всё.
На следующее утро я зашел к соседке, чтобы попрощаться со своим другом… Мы обнялись. Вскоре подошло заранее заказанное такси, мы расстались, и я уехал в Храброво.
Почти сутки ушли на перелеты… потом еще двое суток мы принимали пароход у РПК (ремонтно-подменной команды) и вскоре вышли в море, взяв курс на север в район промысла.
Как только представилась возможность – позвонил своей девушке на работу. Разговор был сложным, я понимал, что не все она может говорить по телефону, пообещав, все подробности сообщить мне позже в письме. Одно я понял, что Сергей запил, ни в какой Балтон он не поехал, в приступе гнева (или горячки?) выкидывал из окна квартиры на улицу свои часы, которые потом девчонки искали в снегу. Нашли и вернули владельцу. К счастью, часы – тот самый «Ориент» - не разбились. Пил он неделю пока не пропил все деньги, которые я ему оставил. Потом мы вновь созвонились с моей девушкой. Я попытался узнать у нее, когда мой друг поедет в Ригу. На что она ответила, что не знает, когда это произойдет, т.к. билеты на обратную дорогу он еще не покупал.
Итог был таким. Когда у Сергея закончились все деньги и его бремя его дальнейшего пребывание в Кёниге целиком легло на хрупкие плечи девушки с которой я его познакомил ( моей соседки),  я попросил свою девушку, чтобы она съездила на Южный вокзал и купила Марчелле ж/д билет до Риги на любой ближайший день… Потом сообщить ему о дате отъезда, проводить  его до поезда, снабдив всем необходимым для поездки (дать денег на постель, и обеспечить едой на день). И извинился перед ней и ее подругой за то, что  всё так нескладно произошло… 
Потом наша связь с Марчеллой еще продолжалась какое-то время. Я отправлял ему РДО на з/с «Иманта»… Он изредка мне отвечал. Мы пытались встретиться, но у нас это сделать не получилось (когда я был в отпуске – он работал и наоборот)… А вскоре связь и вовсе прервалась. Сергей перестал  отвечать на мои РДО.
… Прошли годы. В 2008 году я занялся поиском всех наших однокурсников, чтобы собрать их на 30-летие со дня окончания нашего училища. Почти два года я занимался поиском всех тех, кто мог бы приехать в Питер, чтобы принять участие в этой встрече… Устанавливал места жительства своих товарищей, искал их адреса электронной почты, выяснял номера мобильных телефонов. К сожалению, с некоторыми ребятами установить связь так и не удалось: кто-то умер, кто-то сменил место жительства так, что установить его новое было просто невозможно. Не смог я найти контакты и Сережи Марчука…
В 2010 году мне удалось организовать и провести встречу выпускников РТО ЛМУ… Некоторые ребята смогли увидеть друг друга впервые за тридцать лет, всем было очень интересно. Однако, меня не покидало желание найти нашего Марчеллу… Я верил, что он жив и что с ним все хорошо. Я продолжал делать запросы в различные организации, писать письма, звонить и искать… И наконец, удача улыбнулась мне… Мои поиски увенчались успехом. В конце 2015 года мне удалось найти человека, который знал Сергея и сообщил мне о том, что он жив и здоров и живет где-то в Бресте…
В 2016 году мне сообщили номер его мобильного телефона и целый год мы с ним общались. Сергей рассказал мне, что еще в середине 80-х, вскоре после нашей с ним встречи, он взялся за ум, бросил пить, начал упорно и много работать над собой. Вскоре ему открыли визу. И он получил направление для работы на суда з/плавания (вот почему наша связь тогда прервалась). Ходил в моря побывал в разных странах, личная жизнь была бурной и разнообразной, но хорошую и крепкую семью ему создать так и не удалось.  После того, как Союз распался, и Латвия стала независимым государством, некоторое время он продолжал ходить в моря, но вскоре должности радиоспециалистов на морских судах начали сокращать, и чтобы остаться в плавсоставе радистам необходимо было переучиваться, осваивать новые профессии и специальности. Многие наши однокурсники стали электромеханиками или судоводителями. Кое кто быстро освоился в новой для себя роли и «вырос», став капитаном и старпомом…
Марчелла же навсегда отказался от работы, связанной с морем, сменил место жительства, переехал жить в Брест, где к тому времени жила его сестра.
Весь 2016 год мы строили планы на будущее, пытаясь определить время и место нашей встречи. В то время я жил и работал в Кёниге… И несколько раз приглашал Сергея приехать ко мне в гости, но в ответ он говорил мне о том, что поездом в Кёниг он приехать пока не сможет, т.к. для такой поездки у него нет действующего загранпаспорта. Так же он рассказал мне и том, что иногда болеет и плохо себя чувствует. В январе 2017 года мы созвонились и поздравили друг друга с Новым годом. А 22 января 2017 года сердце Сергея Марчука перестало биться… Ему было всего пятьдесят шесть с половиной лет…
Спустя год мне удалось съездить в Брест, где мы встретились с его сестрой, которая рассказала мне о последних годах жизнь нашего Марчеллы. Мы съездили на кладбище и побывали рядом с его могилой….
Спи спокойно, дорогой друг… Я помнил о тебе все эти годы… Впрочем, продолжаю помнить и теперь…
На фото: зеленая лужайка, где мы нашли могилу Сергея Марчука.