Часть 11

Наблюдаю я удивительное дело, мои дорогие читатели! Кто бы мог подумать, что истории наших сказочных героев, и не только, займут уже целых одиннадцать частей! Если вспомнить, как всё начиналось, то мне, как автору казалось, что всё самое интересное и важное я смогу уложить в одну большую и единственную первую часть. Но не тут-то было!
Меня никто не просил писать продолжение, ибо читателей на момент выпуска первой части было совсем немного – всё стало приходить ко мне само, так как мир, который я создал, буквально требовал, чтобы я не останавливался одной, хоть и самой объёмной, частью.
Мне казалось, что в подобных ситуациях начнётся «высасывание из пальца», чего я всегда боялся при написании любого из своих произведений: будь то новая песня, стихотворение, очередной рассказ, который не связан со «сказками города «N». И долгое время не решался приступить к продолжению, поскольку очень сильно опасался того, что оно только навредит нашим героям.
Однако, мне удалось победить внутренние сомнения, написав относительно объёмную вторую часть. И после её прочтения, редакции я принял решение попробовать озвучить все свои написанные произведения, то есть создать аудиокниги. Само собой, в одно лицо — это очень сложно, но так как только автор видит всех своих героев, знает характер каждого из них, то я был уверен, что смогу разделять их при озвучивании.
И представьте себе мой восторг, когда помимо написания обликов и личностей персонажей, интонации их голосов при надиктовывании пришли сами собой. Я далеко не актёр озвучки, но всё же я считаю, что у меня удаётся неплохо.
Таким образом помимо сказок я озвучил все написанные отдельные рассказы, утратив, к сожалению, текст двух под номерами 8 и 9, сохранив в своё время только аудиокниги. Возможно, в будущем, я совершу обратное действие, перепечатав тексты с надиктованных ранее аудиофайлов.
Хочется отметить ещё вот что: в своё время при написании новых частей сказок я пользовался большим количеством накопленного материала из отрывков, зарисовок и прочих черновиков, которые накопились у меня более чем за 15 лет творческих изысканий. И я был очень сильно удивлён, когда, начиная писать новую главу обнаруживал, что тот или иной когда-то давно ранее созданный сюжет просто идеально вписывается в то, о чём я хотел бы написать в данный момент.
Со временем, к своему глубокому удовлетворению, я использовал ВСЕ имеющиеся у себя ранее написанные заготовки, тем самым не дав пропасть ни одной мысли или ситуации, которую хотелось бы сохранить в том или ином виде. Но начиная с 10-ой части, все сюжеты я создаю полностью «с нуля».
Именно поэтому, мои дорогие читатели и слушатели, написание очередной части занимает гораздо большее количество времени: я думаю, вы заметили, что новые аудиокниги стали выходить реже, но это и понятно – написание, корректировка, озвучка и вторичная корректировка занимают огромное количество времени. По самым скромным прикидкам, на одну часть от её создания и до готовой аудиокниги уходит больше двух месяцев. Поэтому все, кто ожидает новых выпусков – ожидайте, они непременно будут, но наберитесь терпения.
Опять же, сами понимаете, вдохновение – штука непредсказуемая, а значит, что порой от меня зависит совсем немного: как уже писалось выше, я не стану заниматься «халтурой» при поиске новых сюжетов, а просто отложу мысли до лучших времён и впоследствии создам что-то реально стоящее.
В очередной раз выражаю свою самую глубокую благодарность подписчикам за «подбрасывание» идей к сюжету для сказок.
Но, хватит, пожалуй, затягивать вступление: я думаю, что выразил все свои мысли и обрисовал ситуацию, и поэтому приглашаю вас послушать несколько очередных удивительных историй, которые произошли с нашими героями. Уверен, что вы все по ним очень соскучились, поэтому устраивайтесь поудобнее!

1. «А вот и танго! А вот оно…» (Веня Д’ркин)

В тот самый год, когда Агата дала местной реке название, её родители по сложившейся традиции готовились отмечать очередную годовщину свадьбы – 16 августа. И, конечно же, по той же самой традиции, торжество было перенесено в сказочный город.
Но для этого семья Неудахиных поступала несколько другим способом, нежели просто вместе с Агатой переносясь после всем известной и полюбившейся фразы: «В добрый путь!» в номер гостиницы «Привокзальная».
Так как Влад долгое время был уверен, что город «N» находится в Сибири, в Томской области, именно раз в год, на годовщину свадьбы они все вместе приезжали по маршруту на станцию «Итатка». И только потом, убеждаясь, что рядом отсутствуют посторонние, взявшись за руки, они перемещались в сказку.
Первое время Влада огорчало то, что его не встречает Подлесный, но после того, как Жихарько однажды попросил его об этом, Леонид Евгеньевич с радостью согласился встречать наших героев.
Правда иногда он любил пошутить: в этот раз, когда Агата с матерью и отцом только сошли с пригородного поезда, у них за спиной раздался негромкий, но сразу узнаваемый голос:
 - Пахнет колбасой! Хорошей колбасой!
Алиса вскрикнула от неожиданности, отчего Влад с трудом удержал сумку с вещами, когда резко обернулся на услышанную фразу. Но его настороженность как рукой сняло, когда он увидел, кому этот голос принадлежит.
 - Дорогой Леонид Евгеньевич! Так и у Агаты раньше времени седина появится…
 - Да полноте вам, почтеннейший! Уж и пошутить нельзя! – Хохотал Подлесный.
 - С чего это вы про колбасу заговорили? – Алиса уже пришла в себя и тоже смеялась.
 - Так ведь учуял же! Не иначе как «Брауншвейгская» на завтрак была?
 - Угадали! Хотел с собой прихватить, но тогда придётся перед Николаем Михайловичем ответ держать, он же у нас очень переживает, как его кушанья, нравятся нам или нет. Так что незачем лишний раз человека нервировать…
 - И то верно! Тогда, пожалуйте в город!
В другой раз, в один из дней, когда Влад наслаждался своей любимой папиросой, наблюдая как постепенно, самую малость листва начинает желтеть, всё так же тихо и негромко рядом с собой он услышал:
 - Не будете ли вы любезны ответить, нет ли у вас огоньку?
Влад поперхнулся от смеха вперемежку с табачным дымом и долго кашлял, а Подлесный тем временем похлопывал его по спине, извиняясь:
 - Простите, уважаемый Владислав Николаевич! Никак не хотел вас обескуражить…
 - Кхе… Ничего, иногда бывает полезно вот так, до слёз и от души! Любите вы юморить, я погляжу…
 - Только исключительно с близкими людьми, и будучи в благодушном настроении!
 - Согласен! Какие новости в городе помимо очевидных?
 - В целом, как вам уже Кузьма наверняка поведал, уверен, что никаких. В хорошем и плохом смыслах. Ну если только то, что Чугайстеру дали добро на преподавание танцев!
 - Вот это дела! И что же он может нам продемонстрировать?
 - Хоровод, гопак, казачок и кадриль как свои народные, украинские, а остальные – все, какие пожелаете!
 - Неужто и «Танго фрезерных станков»? – Влад не смог сдержать улыбки.
Вопреки ожиданиям, Подлесный и бровью не повёл.
 - И даже такую редкую вещь Александра Литвинова!
У Влада отвисла челюсть.
 - Леонид Евгеньевич, я же ведь пошутил…
 - В самом деле? А я думал, что вы знаете, что такое танго существует в реальности!
Влад даже дышать перестал.
 - А можно поподробнее?!
 - Конечно! В целом, классическое танго, которое танцуется под эту самую песню, с той лишь разницей, что вместо бальных костюмов, пары кружатся в рабочих комбинезонах и спецовках, в обнимку с гаечными ключами, штангенциркулями, промасленной ветошью, и лица у них, как правило, загримированы под масляные пятна…
Влад захохотал вновь, даже оставив попытку докурить папиросу.
 - Просто нет слов! И как я мог такое пропустить!?
 - Танцуют его как правило 11 июня, в день рождения автора, как дань памяти этому удивительному человеку.
 - Видимо я в своё время был настолько занят… Стыд и позор мне!
 - Да будет вам, в следующем году увидите непременно! Вы, выходит, недавно с песнями Саши знакомиться начали?
 - Откровенно, слушал очень много, но пою сам крайне мало, нет у меня такого артистизма, как у него. Одна его Шалабуда чего стоит!
 - О да, песня что надо! – теперь настала очередь рассмеяться Подлесному.
 - А как народ отнёсся к танцам? Ведь Чугайстер, как приехал, хорошим поведением не отличался… 
 - В целом сдержанно, но поначалу всегда так, потом постепенно потянулись. Он ведь только-только начинает, по большому счёту. Однако, Яга даже после того, как Миша пить завязал, его кроме как «полутрезвый прапорщик» первое время не называла. – Влад опять захохотал. – Но он только посмеивался, и потом эта шутка сошла на нет, так как быстро потеряла свою актуальность.
 - Не пьёт?
 - Как за танцы взялся, так даже медовуху стороной обходит!
 - Ну и молодец! Надеюсь, мой термос ему ещё пригождается?
 - А то как же! Вот как раз могу перед вами извиниться – просил он передать свою благодарность за ваш презент!
 - Леонид Евгеньевич, вы про Литвинова ещё что-нибудь можете рассказать?
 - С удовольствием! Давайте-ка мы с вами и вашей семьёй утречком после завтрака соберёмся и поговорим. Впрочем, рассказ не очень длинным получиться должен.
Влад протянул руку.
 - Договорились! Пожалуй, пойду, мои женщины меня заждались уже…
Подлесный понимающе кивнул.
На следующий день, как и было оговорено, после плотного и сытного завтрака Леонид предложил прогуляться до вокзала, и там присесть на скамью и обо всём поговорить. И хотя лето клонилось к своему закату, погода стояла очень комфортная.
Влад не стал даже курить, поскольку рядом была семья, обычно он делал это максимально незаметно, чтобы Алиса не ворчала. Но несмотря на явный вред для организма, она любила этот терпкий вишнёвый табачный аромат, потому что привыкла к нему за столько лет.
Подлесный выглядел несколько задумчиво, и Агата поняла, что он собирается с мыслями – видимо, было что-то очень личное в том, о чём ему хотелось рассказать. Словно прочтя её мысли Леонид застенчиво улыбнулся, кивнул словно бы сам себе, после чего заговорил.

2. Подлесный

Возможно, вы ожидаете, что я начну рассказывать о себе… Поверьте, если оглядываться на истории всех, кого вы имели честь заслушать, а после записать, то вопреки вашим ожиданиям, мне говорить особо нечего именно о себе. Вместо этого я расскажу всё, что мне удалось сохранить в памяти и не только о Саше Литвинове.
Уверен, что у тех, кто о нём знает гораздо больше вас, Влад, упоминание его имени вызовет добрую, искреннюю, и в то же время грустную улыбку. Потому что о себе Саша оставил самую светлую память у всех, кто когда-либо общался или даже просто встречался с ним на своём жизненном пути. Вот и я не стал исключением.
Точнее, всё это в той или иной степени коснулось всех нас, так как Саша был такой же, как и вы, Влад, точнее, были когда-то – «особенным».
Первый раз я пересёкся с ним в Старом Осколе, в 1995-м году. Я хоть и человек от музыки далёкий, но иногда, когда позволяла возможность безбоязненно на людях появиться, посещал подобные мероприятия. В советское время они под запретом были, а как только Союз рухнул, дорога бардам и авторам-исполнителям была открыта. И не только им, конечно. Рок-музыка тоже пошла в гору, хотя Саша себя вообще особо ни к кому не приписывал. Это потом, когда его не стало, люди начали его как рок-барда рассматривать, любые аудио- и видеозаписи по крупицам собирать.
А в 1995-м он только-только начинал всерьёз о себе заявлять. И вот на той самой «Оскольской Лире-95», где он взял гран-при, я его впервые и услышал. И сразу, когда увидел его и понял, кто он, то решил, что надо с ним обязательно переговорить.
Тогда он уже был известен под именем Вениамин Д’ркин, которое он однажды ради шутки взял себе, и которое стало его вторым и основным сценическим.
Улучив момент, я выцепил его буквально на пару слов, сразу после того, как у него закончили интервью брать, и почти напрямую сообщил, что и как. Несмотря на то, что я уже знал, что Веня помимо песен пишет различные короткие мистические сказки, и вообще всё его творчество совершенно непохоже на что-либо мной ранее услышанное, он мне не поверил. Сумасшедшим он меня не посчитал, просто не поверил.
Это было в какой-то степени ожидаемо, но мне хотелось верить, что однажды он своё мнение переменит.
Следующая наша встреча состоялась уже два года спустя, когда он был уже серьёзно болен.
После выхода его альбома «Всё будет хорошо», запись и выпуск которого он считал самым неудачным из-за многих факторов, вдобавок ко всему осенью 1997-го ему ставят диагноз «лимфогранулематоз» в его родном Луганске. Тогда я всё чаще старался держать его в поле своего зрения, чтобы при случае напомнить о нашем сказочном городе.
Я поступил похожим образом: подкараулил его после концерта на Покровке в сентябре 97-го и напомнил о себе повторным предложением для начала просто поговорить. В этот раз Веня упираться не стал, и мы засели в одной из ближайших пивных. Он рассказал, что его ждёт химиотерапия, и, хотя врачи запретили ему пить, несколько кружек он со мной пропустил.
В итоге я уговорил его посетить город «N» хотя бы ради его неповторимой атмосферности, но, чтобы несильно его шокировать я усыпил Веню парой нехитрых фраз и переправил прямо в гостиницу.
Учитывая, какие песни и сказки Веня уже написал и какой мир был им создан, он был откровенно не настолько сильно удивлён тому, что все мы реальны, там самым немало удивив нас. С его особым взглядом на мир ему было вполне достаточно фантазии для создания своих уникальных вещей. Мы его тогда попросили несколько песен спеть, для знакомства. В дань уважения и памяти он отметил всех нас в той своей забористой вещице «Про советскую милицию». Мы тогда в прямом смысле на пол со смеху попадали, когда он второй куплет запел, причём никто из нас нисколько не обиделся на такой убийственный сюжет. Уж на что Кощей сама строгость, то дошло до того, что нам довелось услышать, как Константин Борисович смеётся. Уму непостижимо, да? Вот что мог Веня…
Зинаида ему после его выступления сказала, что у него нелады со здоровьем, причём нешуточные. И хотя Черновецкий запретил продлевать чью-то жизнь, ибо как вы помните по законам города человек свой век должен прожить так как ему уготовано, мы были готовы пойти на исключение из правил и спасти его.
Мы знали, знали все, что он откажется, так как Веня был уверен, что всё это непременно пройдёт, он сможет сам победить эту болячку и продолжит жить. Поэтому он и запретил нам лечить его.
Но всё что мы в тайне для него сделали в его последнюю с нами встречу, так это то, что если он всё-таки не выживет, то до последней минуты не будет страдать от боли, так как его болезнь под самый конец станет приносить нечеловеческие страдания. Однако, он об этом так никогда и не узнает.
Веня в городе бывал только дважды, в тот раз вместе со мной, и второй раз в 99-м году, в январе, когда он уже приводил в порядок свою последнюю большую работу «ТАЕ ЗОРИ», понимая, что осталось ему немного. Василий Васильевич ещё при первом его посещении подарил ему один из своих самозатачивающихся карандашей, чтобы Веня сделал несколько набросков на память или оставил несколько строк. Кстати сказать, некую атмосферность для своей сказки Веня почерпнул-таки из нашего города, о чём он упомянул перед тем как попрощаться.
Карандаш он вернул, посчитав, что подобные вещи в реальном мире оставаться не должны, так что можете на него полюбоваться у меня дома, когда заглянете в гости. Там же хранятся несколько его рисунков и стихотворений на бумаге.
Но с ними произошло удивительное дело: уже после того, когда я узнал, что Вени не стало в августе 1999-го, я в дань его памяти и его светлой душе, на целый день закрылся у себя, не желая смирится с такой утратой. И когда я перечитывал и пересматривал такие памятные и дорогие мне листы бумаги, стоило мне только прикоснуться к листам со стихотворениями, как я услышал Венин голос. Он говорил со мной своими строками, которые я неоднократно слышал ранее на записях, но здесь, с этих листов, он говорил иначе. И каждый раз, когда я брал эти листы в руки, каждый раз Венин голос звучал по-разному.
Рисунки, увы, не ожили, как бы мне этого ни хотелось, но хватило того, что я услышал, и весь оставшийся день провёл в слезах. Я уверен, что многие до сих пор не могут смирится с его уходом, потому что считают это жуткой несправедливостью. Как-то раз я в сердцах даже обматерил при Кощее Серафиму последними словами, на что получил закономерный ответ о том, что Веня сам решил бороться с ней самостоятельно и проиграл, что как бы горько ни звучало, но было правдой.
Мне было очень приятно узнать, что Влад знает о Вене, что поёт его песни, так как любая, даже самая малая память о нём не позволит никогда его забыть. Не позволит забыть сколько света и добра он привносил своим существованием в мир.
И каждый раз, когда я о нём вспоминаю, то всегда говорю: «Веня, где бы ты ни был, пусть у тебя всё будет хорошо…»

3. Саша Литвинов

После того как Леонид Евгеньевич закончил свой рассказ, вопрос у слушателей стоял только один: можно ли своими глазами увидеть те самые стихи и зарисовки, и услышать голос Вени?
 - Понимаю, что вам не терпится, поэтому пойдёмте прямо сейчас и посмотрим, не возражаете? – Подлесный широко улыбался.
Возражений ни у кого не нашлось.
Первым делом Агата попросила в руки Венины рисунки: как художнику, ей было важно хотя бы попытаться прочувствовать энергетику этого удивительного человека. Нельзя сказать, что что-то произошло, стоило ей прикоснуться к бумаге, но она почувствовала, что в её жизни очень скоро случится что-то крайне важное, светлое и доброе, поэтому она как зачарованная сидела с рисунком в руке, не решаясь отдать его Подлесному.
 - Леонид Евгеньевич, я, кажется, где-то потерялась… - она очень медленно возвратила Подлесному набросок. – Это какое-то человеческое, явно не сказочное волшебство… Мне показалось…
 - Т-с-с… Вот и сохраните это ощущение, никому не рассказывайте, даже матери с отцом, уверен, они поймут…
Алиса и Влад непроизвольно кивнули.
 - А что вы мне скажете, Владислав Николаевич?
Влад стоял в растерянности, замерев. Алиса была готова поклясться, что увидела слезу, но её супруг умел сдерживать эмоции, хотя сейчас ему это явно далось нелегко. На листке она увидела первые строки стиха «Как по Есенину…» 
 - Я не успел даже прочесть, как в самом деле его услышал… Ранее оно мне, вроде бы, не попадалось, тем и ценнее эффект от прочитанного… и услышанного… и это невероятно! – Он обвёл сияющим взглядом всех. – Нет, не существует слов, чтобы описать это… Теперь, доченька, я тебя понимаю…
 - А что же вы, Алиса Ивановна?
Лисафья смотрела на листы со стихами, и всё не могла определиться, к какому из немногих, лежащих на столе произведений, прикоснуться. В итоге, ещё какое-то время поколебавшись, она взяла листок, судя по всему с песней, так как над строками были написаны знакомые ей по песеннику Влада гитарные аккорды.
И тотчас в голове зазвучала ранее незнакомая ей песня «Блюзовый дождь».
 - Какая удивительная… - Алиса заговорила, когда песня прозвучала в голове полностью, медленно затихая. – Однако, Веня указал год написания, 1990… Столько лет, а я её ни разу не слышала…
Влад подошёл к супруге и перечитал слова.
 - Она мне точно встречалась в виде текста, но я её не слушал и не пел. По крайней мере у меня теперь есть повод с ней ознакомится… Или нет? – Влад вопросительно поднял брови.
 - Хочешь сказать, что теперь мне не понравится твоё исполнение? – съехидничала Алиса. – В любом случае спой мне её, а потом мы решим.
 - Да, папа, я тоже хочу её послушать! – серьёзно заявила Агата, и все дружно рассмеялись.
Всё прочувствованное оставило сильное впечатление в сердцах наших героев. И главное, они своими глазами увидели и услышали во всех смыслах «живую» память о Саше Литвинове, которого мы с вами больше знаем, как Веня Д’ркин.

4. Отшельники

Подлесный был очень рад поделиться своей историей, но в какой-то степени он немного сожалел о том, что сообщил о себе и не только не так много. Поэтому, поговорив с Жихарько и Черновецким, примерно через месяц, когда Агата в очередной раз заглянула в город перед началом нового учебного года, он сообщил ей, что есть несколько человек, о которых он хотел бы рассказать.
 - Только стоит понимать, уважаемая Агата Владиславовна, что с людьми этими никому кроме Кощея поговорить не удалось: сами помните, что историю о том, что у человека произошло Константин Борисович непременно должен знать, таково условие проживания в городе. Поэтому, ему они, разумеется, всё о себе сообщили. Опять же, это всегда работает как проверка на честность – если человек хоть в чём-то солжёт, даже в сущем пустяке, ему будет отказано. Мы же ведь всё насквозь видим. – Леонид Евгеньевич лукаво улыбнулся.
 - Получается, они крайне нелюдимы?
 - В хорошем смысле, если можно так сказать. Они, конечно, в общественной жизни города участие принимают, но большую часть времени предпочитают держаться ото всех подальше. Разумеется, никто не возражает этому, ситуации у всех разные и сложные, уж вы-то как никто должны это знать.
 - О да, когда я только начинала знакомится с папиными книгами, то всё происходившее с людьми, мне до сих пор иногда кажется совершенно невероятным! Недавно вспоминала историю Стаса и Лизы…
 - Согласитесь, Кощеюшка нашёл уникальное решение! Хотя они и не пожелали в город отправится…
 - Как я понимаю, речь пойдёт не о них?
 - Нет, они в вашем мире живут и здравствуют, так что расскажу я вам о другом.
В целом, это будут больше информационные моменты, нежели глубокое знание жизни этих людей. Самым первым из наших героев, о котором хочется начать беседу, пожалуй, будет бывший следователь прокуратуры Андрей Куликов.
В город он попал уже давно, лет 25 назад или около того. Настоящая советская школа юристов, безукоризненное воспитание и поведение. Следователем он был неподкупным, законы знал идеально, поэтому в 90-е частенько становился неугодным начальству. Но его какое-то время «терпели» за профессионализм, так как даже серьёзные криминальные авторитеты его очень уважали за его непреклонную честность, когда он вёл их дела или дела их подручных.
Однако из прокуратуры он ушёл совершенно не из-за рабочих разногласий. Как рассказывал нам Кощей, он расследовал одно крайне мерзкое дело одного известного в те годы мастера кисти и холста (Подробнее об этом читайте или слушайте рассказ «Художник»). Там вся семья в один год погибла: этот портретист ради славы собственную дочь на тот свет отправил… И вот Куликов дал себе слово, что когда убийце воздастся по заслугам, он оставит свою работу и уедет куда-нибудь подальше от Москвы.
Он искренне верил, что наказание к художнику рано или поздно придёт, и он ждал. Почти три года подряд он ежедневно запрашивал сводки происшествий по городу на знакомую фамилию, пока не узнал, что мастера масляных красок однажды вечером насмерть сбил молоковоз. После этого он сказал себе, что пора заканчивать с этой работой: времена в прокуратуре пошли слишком неспокойные, и Куликов столицу покинул. Кощей его перехватил где-то в районе Челябинска, сейчас уже точно не скажу.
Между прочим, следователь как-то сразу без особых сомнений принял существование города, хотя советская школа подобные вещи отрицала ещё больше, чем в те времена, когда с религией боролась. Всё объяснилось тогда, когда Куликов рассказал Черновецкому, что его далёкие предки со стороны матери были священнослужителями. Парадокс, конечно, так как подобная должность, как следователь прокуратуры проверяется чуть ли не до «десятого колена» по обе стороны родственников, и поэтому подобных личностей не допускали на такие серьёзные должности. Но то ли ошибка вкралась, то ли просто – случай, Куликов стал тем, кем стал.
Сейчас он живёт, как и другие «отшельники», как Кощей их полушутя-полусерьёзно прозвал, в самом дальнем от вокзала доме. Там, по сути, все они рядом, по соседству обитают.
Вторым среди этих людей оказался Алексей Голубев. И его история могла бы оказаться просто феноменальной, если бы он рассказал её лично, но увы… Поэтому, сообщу вам, что знаю.
Во времена второй половины 80-х, когда уже прогремела авария на Чернобыльской АЭС, ему довелось управлять автомобилем, который мог ездить без бензина: салатовая «Волга», которая в ночь катастрофы в Припяти «получила» приличную дозу радиации, если можно так сказать, но вместо того, чтобы остаться брошенной грудой металла, она обрела «душу», если хотите. И в поисках своего первого и единственного хозяина судьба её свела с Голубевым. (Подробнее об этом читайте или слушайте рассказ «ЛАЙМА»)
Со слов Черновецкого, Алексею тогда здорово досталось от КГБ. Он был неосторожен в некоторых своих действиях, когда к нему попала эта машина, и его быстро нашли и припёрли к стенке. Но Голубев оказался не робкого десятка, и даже зная, что ему грозит тюремный срок, не допустил, чтобы «Волга» оказалась в руках у «органов».
В итоге, отделался он легко. Но человек любил одно время «употреблять» значительно, плюс вся эта ситуация на него негативно повлияла, и он слегка головой повредился от всего случившегося: не то чтобы что-то серьёзное, но реальность для него в ту пору была не совсем реальностью.
С ним тогда Зинаида столкнулась на Белорусском вокзале в середине 92-го кажется – он у народа мелочь на пиво «стрелял», она ему подкинуть хотела, хотя, памятуя о Чугайстере страсть как пьяных не любит, чуть было мимо не прошла. Но слово за слово, послушала она его, да видит, что человек-то – нормальный, попросила его дождаться её на этом же месте на следующий день, а сама к Кощею за информацией. В кратчайшие сроки выяснилось, что всё что он говорит – правда, и поэтому Яга без лишних слов Алексея в город и забрала.
Сумасшедшим он не был, просто сильнейший нервный стресс выбил его из колеи. К тому же сами знаете, какие события пошли в те годы, телевизор нельзя было спокойно включить, вот оно всё и сложилось.
Но всё оказалось не так печально – Костомарова сварила ему специального чая, который навсегда «отваживал» пить «горькую», и который успокаивал и ставил на место мозги. Голубев после него спал почти двое суток, а когда проснулся и уже с просветлённой головой осознал как следует, как и что с ним случилось, то попросился остаться.
Мы не возражали, особенно когда убедились в том, что человек как и все оказывает посильную помощь городу. Как правило Константин Борисович даёт каждому из желающих остаться в городе 3-4 месяца испытательного срока. Ежели что идёт не так, то люди оказываются там же, откуда они «уехали», начисто забыв о существовании города «N».
Однако, Голубев в равной степени как и Куликов оказались личностями закрытыми. Винить их в этом никто, разумеется, не собирается, поэтому вот чем они, скажем так, отличаются от большинства здесь живущих. К ним можно отнести и третьего нашего героя Валерия Молчанова.
Примечательно, что все их ситуации объединяет одно общее время «лихолетья» 90-х. Впрочем, весьма многих других тоже коснулась эта эпоха в той или иной степени.
В истории Валерия не было никаких фантастических моментов: просто он оказался, как и все живущие здесь люди, человеком чести и поэтому не смог пройти мимо омерзительной ситуации, творившейся на железнодорожной станции в городе, где он жил и работал. (Подробнее об этом читайте или слушайте рассказ «Беспредел»)
Всех подробностей не знаю, известно только, что после того, как Молчанов с напарником помешали очень многому количеству невинных людей получить отравление из-за очередных бандитских разборок на него открыли охоту.
Поначалу мне было непонятно, почему именно на него: обычно вся эта криминальная шваль как шакалы кидается на слабых, а слабее был именно его напарник Рокотов, как человек с больным сердцем. Опять же только благодаря Кощею мы выяснили, что спустя какое-то время после пережитого ими Рокотова сразил второй инфаркт и он почти два месяца находился в коме. Константин Борисович сделал доброе дело и вытянул напарника Молчанова с того света, разумеется устроив так, что о нём ни коим образом не станет известно. Видимо поэтому посчитав, что с Рокотова вполне достаточно комы, они всецело взялись за Валерия.
Однако сам Молчанов знать этого не мог, так как первый месяц ему пришлось очень несладко. Валерий бежал на самый юг в сторону Волгограда. Ну как, бежал, скрывался, он ведь бывший «афганец», поэтому смерти сильно не боялся, но за свою честь и достоинство был готов биться до последнего, особенно с теми, с кем ему довелось столкнуться.
Неизвестно сколько ему предстояло бы ещё быть в бегах, пока однажды, в пригородном автобусе где-то в Астраханской области, будучи уже не в силах без сна на ногах третьи сутки, он заснул. А вот очнулся уже где-то на задворках автовокзала, связанный под усиленной охраной трёх «бугаёв». Он сразу понял, какую совершил ошибку, но было уже поздно. Не будь он крепко связан, он бы в два счёта уложил всю эту троицу без особых проблем – Валерий прекрасно владел «самбо».
В то самое время в этом районе города находился Тугарин по заданию Черновецкого в поисках своих собратьев. Никто из персонажей ему там не встретился, а вот в прямом смысле «крик души человеческой» донёсся до его слуха. Как потом признался Кощею Валерий, он про себя просил о чуде, потому что уже знал, что жить ему оставалось на тот момент совсем недолго.
Зиновий пошёл на зов, в считанные секунды оценил ситуацию и понял, что если он не вмешается, то сейчас на его глазах состоится самая обыкновенная казнь. Так как он видел чистоту этой души, то решил помочь жертве.
Почти в одно мгновение палачи остались без голов: Зиновий просто поотрывал им их тупые «кочаны», после чего освободил Валерия и без лишних предисловий и долгих разговоров сказал, что есть место где ему ничего не грозит. Молчанов был не в той ситуации, чтобы рассуждать, поэтому убедившись, что это не очередная ловушка, позволил отвести себя в сказочный город.
Потом Валерий не один день ходил по улицам, причитая: «Не может быть… не может быть…», и потом ещё долго не мог поверить во всех нас. И в то, что наконец его жизни теперь ничто не угрожает. Тем не менее, он также почти сразу попросил Кощея о том, что если ему удастся построить дом, чтобы он стоял максимально на отшибе.
Итак, все три наших «отшельника» живут условно говоря по соседству, тихо-мирно. Мы одно время подумали, что они между собой сойдутся, но каждый остался верен себе: их порой неделями не видно, не слышно. Единственное, что люди отметили, это то, что часто они к Василию за книгами ходят. По его собственным словам, он сделал выводы, что в своё время люди очень много из желаемого не прочитали, всё потому что некогда было. Вот теперь и навёрстывают упущенное. Тем более, что всё-таки возраст уже солидный, как-никак они сюда молодыми людьми попали, а теперь им седьмой десяток уже…

5. Случайная встреча

 - Ну так что, уважаемая Агата, искупил я перед вами свою вину за отсутствие своей личной истории? – Подлесный посмеивался.
 - Даже более чем! – девушка задумчиво крутила в руках карандаш. В её голове уже потихоньку вырисовывались сюжеты, и она понимала, что несколько дней, а то и ночей ей предстоит кропотливая, но такая любимая работа. – Как мне всё это теперь не растерять в мыслях…
 - Зато я могу с чувством выполненного долга предложить вам как следует отобедать, и оставлю вас наедине с вашим творчеством! Представляю, сколько всего у вас сейчас в мыслях крутится!
 - Спасибо вам, Леонид Евгеньевич! Все эти сюжеты, это всегда такой подарок для всех нас!
 - На здоровье! Пойдёмте трапезничать, а то и у меня прямо нечеловеческий аппетит проснулся!
Поскольку как в таких случаях говорил Влад, «работа пошла», несмотря на подступивший голод, Агата поела мало: не вытерпев, она прямо за едой положила справа от себя лист А4, взяла в руку карандаш и приступила к зарисовкам.
Жихарько какое-то время ворчал о том, что негоже вот так аппетит себе перебивать, но по всему было видно, как он радуется от всего сердца, с какой ловкостью и лёгкостью карандаш в руке Агаты бегает по бумаге. Однако впервые за всё время, что она рисовала, не только кого-либо, а в целом, она была собой не очень довольна, и сердечно распрощавшись с Кузьмой и Подлесным, Агата отправилась домой. 
Девушка была уверена, что в стенах родного дома она сможет закончить начатые рисунки. Но какой-то внутренний душевный непокой не уходил. Агата ещё какое-то время посидела над набросками, пока не поняла, что сегодня ничего путного она больше не нарисует.
Родителям она, по обыкновению, ничего не сказала,  до тех пор, пока не разберётся в себе сама. Вместо разговоров Агата пораньше легла, и попыталась собраться с мыслями. И почти сразу она вспомнила, когда с ней это началось.
Всё случилось именно после того, когда она подержала в руках удивительные рисунки Вени. Её охватила какая-то необъяснимая тоска, но тоска эта была светлого характера, и, ощущая эту тоску, Агата вспомнила Николая. Точнее, она вспомнила то, что испытывала к нему и вообще, когда они были вместе. К слову сказать, она очень давно его не видела в городе, но и не искала более никаких встреч.
И вот теперь, девушка пыталась понять, почему эта тоска по некогда любимому человеку посетила её теперь. Агата даже в шутку сказала себе, что судя по ощущениям она уже влюбилась в того, кого ищет, но ещё не встретила… И когда произойдёт эта встреча, и произойдёт ли вообще, она, конечно, не знала.
Отчасти ей нравилось это состояние души, которое говорило о нормальном человеческом стремлении быть счастливой, любимой, и это было так прекрасно…
Второй курс учёбы начался для неё ровно и спокойно. И хотя она всё также упивалась знаниями и практикой, в которой как всегда не было недостатка, её сердечко всё также находилось в тоске.
Принято говорить, что от добра – добра не ищут, но это касается только обычных людей. В случае же наших героев, на добро всегда приходит только добро…
Однажды серым октябрьским вечером Агата уже знакомой дорогой возвращалась с учёбы. Несмотря на морось и в целом далеко не совсем приятную погоду домой она не спешила, поэтому зашла в ближайший магазин, чтобы купить горячего кофе. Очередь собралась приличная, но расходилась быстро, так как был будний день, поэтому она просто набралась терпения, и периодически обводила взглядом зал, столики, и сидящих за ними людей.
Этим утром её тоска имела какой-то особенный оттенок осенней меланхолии, но Агата попыталась немного отодвинуть её от себя, зная, что перед сном вся её мощь в двукратном размере обрушится на неё, не мешая, тем не менее, засыпать…
Поток её мыслей был нарушен внезапным ощущением того, что за ней наблюдают. Агата разом встрепенулась, отгоняя от себя все мысли, и осторожно огляделась. В зале стоял полумрак, и если бы чьё-то поведение насторожило её, она поняла бы это даже при таком тусклом освещении. Но никто из сидящих в зале не вызвал каких бы то ни было подозрений: в основной массе народ расселся парами, у противоположного входу окна девушка читала книгу, за ней парень в очках с волосами, затянутыми в хвост, что-то пролистывал в телефоне, одним словом, ничего необычного. Агата внутренне «пожала плечами», как раз в этот момент объявили её заказ, после чего она расплатилась и вышла на улицу.
Кофе был крепким и очень горячим, в такую промозглость это было идеально, поэтому девушка раскрыла зонт, чтобы ароматные пары, поднимаясь вверх, немного задерживались под куполом, тем самым продлевая приятный момент употребления.
До метро ей оставалось перейти дорогу, и она уже почти что на автопилоте замерла на пешеходном переходе в ожидании «зеленого» сигнала светофора, когда только минуту спустя осознала, что светофор не работает.
Впрочем, это её не сильно удивило, поскольку наступало время, когда постепенно к ней подкрадывалась та самая тоска, поэтому она была полностью поглощена своими мыслями и ощущениями. Агата только вздохнула, и почти не думая, что делает, спокойно сделала шаг на асфальт, даже толком не посмотрев по сторонам.
И буквально в ту же секунду чья-то сильная рука схватила её за рюкзак, с которым она ходила на учёбу, и резко дёрнула назад. Недопитый кофе и зонт полетели в разные стороны, а сама Агата отлетела к стене рядом стоящего дома. Она громко вскрикнула от испуга, но буквально мгновение спустя закричала ещё громче, так как по дороге в том месте, где она только что стояла, громко сигналя, промчалась машина.
Агата поднесла руки ко рту, застыв на месте, продолжая в ужасе смотреть на дорогу, когда в реальность её вернул негромкий, но очень приятный голос:
 - Девушка, вам что жизни не жалко?!
Она медленно обернулась и увидела того самого молодого человека с хвостиком волос, который сидел в кафе и смотрел в телефон. Несмотря на то, что на улице было пасмурно и быстро темнело, парень был в тёмных очках, впрочем, не солнечных, а для коррекции зрения, в народе их называют «хамелеонами». Агата отметила это совершенно автоматически, как художник, который замечает всё необычное, но сейчас её всю лихорадило от шока.
Парень поднял с земли её зонт, с каким-то даже сожалением посмотрел на стаканчик из-под кофе, после чего бросил его в урну рядом со светофорным столбом.
 - Ароматный… Я тоже допить свой не успел… Как вы? – он смотрел на неё без особых эмоций, но Агата вдруг почувствовала, как у неё внутри что-то переворачивается. И это было явно не послешоковое состояние.
 - Мне… Я… Спасибо, я совершенно не видела машину…
 - Вы как только вошли, я сразу на вас внимание обратил, точнее, на вашу задумчивость. Вы мне приглянулись, поэтому я решил догнать вас и попытаться познакомиться. К счастью, - он кивнул на дорогу, - успел я вовремя…
Агата медленно кивнула, периодически вздрагивая от всё ещё гулявшего по телу избытка адреналина.
 - Полагаю, нам с вами нужна ещё доза кофе, поэтому есть предложение вернуться и немного посидеть, пока вы не придёте в себя. Согласны? – он вопросительно поднял брови.
Девушка глубоко вдохнула и выдохнула.
 - Согласна… Но плачу я! – бойко сказала она, удивляясь самой себе.
По пути в кафе Агата позвонила домой, сообщила что немного задержится. В помещении они заняли то же самое место, где молодой человек был до этого один. Агата заказала напитки, и чтобы не затягивать паузу, которая вот-вот могла затянуться от неловкости, молодой человек коротко представился:
 - Феликс.
 - Агата.
 - Какое у вас имя редкое…
 - Про вас я скажу аналогично. – Она улыбнулась. – Семейная традиция или кто-то из родных решил соригинальничать?
 - Скорее, это всё же традиция. – Он расстегнул ветровку, достал платок и протёр запотевшие очки. Как заметила Агата, глаз он при этом не открывал. – А ваше?
 - Это был скорее компромисс, впрочем, в хорошем смысле. – Девушка продолжала изучать его, отметив между прочим, что в сравнении с Николаем внешне он проигрывал: ростом он был даже чуть ниже её, близорукий, судя по очкам, «орлиный» нос, но при всём этом, он не вызывал абсолютно никакой неприязни, а наоборот, девушку он к себе словно притягивал своим внимательным взглядом – она чувствовала этот взгляд через его тёмные очки.
 - А можно полностью имя-отчество-фамилию? – он загадочно улыбнулся и как-то по-птичьи наклонил голову.
 - Не иначе как гороскоп составить хотите? – она хихикнула.
 - Можно было бы, но я к этому отношусь не более чем к газетной рекламе на последней странице. Взамен назову своё, чтобы всё по-честному. – Он протянул руку в шутливом жесте рукопожатия.
 - Хорошо. – Она также шутливо её пожала. – Агата Владиславовна Рыжова.
 - Агата, да ещё и Владиславовна! Как интересно! Ну а я буду Феликс Яковлевич Соколов. Как видите, с фамилиями у нас не очень значительно получилось, зато какие имена и отчества! Любопытно, не находите?
 - Хотите, сказать, что это не совпадение?
 - Как знать. Ну а когда мы друг другу представились, можно уже и перестать «выкать», согласна?
Агата радостно кивнула.
Несмотря на то, что посидеть в кафе она хотела недолго, домой Агата пришла уже после девяти вечера. Влад был настроен на небольшую лекцию, но как только увидел глаза своей дочери, то сразу выкинул эту идею из головы – девушка не то, чтобы расцвела и готова была порхать по потолку, но они оба с Алисой отметили, что тоскливое выражение глаз, ставшее привычным для их ребёнка в последнее время, напрочь исчезло. Поэтому они без лишних расспросов накормили дочь ужином и уложили спать, искренне радуясь, не без доли здравого смысла разумеется, что новое знакомство Агаты будет более удачным, нежели предыдущее.
И точно также памятуя о своей первой неудаче, никуда не торопилась и не строила никаких долгосрочных планов и сама Агата. Она лишь знала, что её покинули тоска и грусть, но кто знал, не вернутся ли они вскоре? И тогда девушка поймёт, что её сердце вновь не приняло нового избранника.
Однако не случилось этого ни через неделю, ни через месяц, ни через три месяца.
Агата изначально предполагала, что Феликс старше её не больше чем на 5-6 лет, но оказалось, что ему уже без двух годов 30. Что вызвало изначально бурное возмущение со стороны Влада, но скорее только из-за волнений за свою дочь. Хотя, памятуя какие у них защитники, беспокоиться им было не о чем.
Но Агату смущала только одна деталь: Феликс никогда не снимал очки, а если и снимал их, то всегда при этом закрывал глаза. Можно было принять её смущение за обыкновенное женское любопытство, но она и её семья слишком часто сталкивались с различными странностями, чтобы не обращать на подобные вещи внимания.
Поэтому в их очередную встречу под конец декабря Агата попросила рассказать про его зрение, уже машинально отметив про себя, что если есть какая-то серьёзная проблема, то она знает к кому обратиться.
Феликс после вопроса Агаты как-то сразу погрустнел, впрочем, ненадолго, и просто тихо сказал:
 - Полагаю, лучше раньше, чем позже… Я всё тебе расскажу, но для этого нам нужно кое-что сделать. Поедем в сторону Москва-Сити. Нужно самое высокое здание в городе.
 - Неужели ты там работаешь? – шутя спросила Агата, но внутренне она понимала, что речь идёт не об этом. – И зачем такая высота?
 - Объясню на месте. – Коротко ответил он.
 - Ну хорошо. – Также коротко ответила девушка.
Примерно через 40 минут они были у комплекса башней «Федерация», самой высокой из которых была «Восток», на которую и указал Феликс.
 - Я поднимусь на самый верх, там почти 400 метров над землёй, лучше бы выше, но я думаю, этого хватит.
 - Но как ты попадёшь внутрь?
 - Через «чёрный ход». – Феликс слегка улыбнулся. – Как поднимусь наверх, я наберу тебе на «сотовый».
Всё ещё мало что понимая, она лишь кивнула, а Феликс пошёл в обход здания.
Ждать звонка ей пришлось минут 10, и это было хорошо: на улице пошёл снег, поэтому Агата медленно стала промерзать.
 - Алло!
 - Я наверху!
 - Уж не прыгать ли ты вниз собрался? – девушка попыталась пошутить.
 - Для этого ещё рано. – Феликс вяло пошутил в ответ. – Хорошо, что твой рюкзак с тобой, возьми, пожалуйста, блокнот и напиши что-нибудь, например, несколько слов или предложений, а потом просто поверни вверх, и я прочту.
 - Я знаю, что это просто невозможно, и если ты решил меня разыграть, то идея крайне неудачная, так как я начинаю замерзать.
 - Клянусь тебе чем хочешь, это не фокус и не шутка!
 - Хорошо. Постараюсь быстро.
Агата торопливо достала из рюкзака маленький блокнот и пару минут что-то писала на листе. Трубку при этом она не вешала.
Наконец она уже изрядно подмёрзшая протянула вверх блокнот и поднесла телефон к уху:
 - Надеюсь, ты доволен?
Повисла десятисекундная пауза, после чего Агата услышала в трубку негромкий смех:
 - «Феликс Эдмундович, как там погода на крыше?»
Девушка замерла.
 - Ты в самом деле это видишь?! Ведь темно, снег идёт и такая высота…
 - Я спускаюсь, пока ты не замёрзла, всё остальное обсудим как всегда пока будем ехать в метро…
Но Агата холода уже не чувствовала. Вместо него она ощущала как внутри неё всё вновь переворачивается, словно в тот день при их самой первой встрече.
Со станции метро «Деловой центр» они пересели на МЦК, и решили, что сделают пару кругов вокруг города. Агата сказал себе, что первая не заговорит, о чём Феликс сразу догадался и поэтому начал сам:
 - Я откровенно не знаю, как начать, но это лучше, чем просто молчать… Очки… Если я их сниму, то весь окружающий мир вблизи для меня становится скоплением цветных точек. Потому что я с рождения вижу вдаль, очень далеко и чётко…
 - …и сейчас ты мне скажешь, что ты не совсем человек? – Агата тихо смеялась.
Феликс изумлённо на неё поглядел.
 - Уверена, что сказать тебе здесь особо нечего, потому что я, когда согрелась, то почти сразу обо всём догадалась…
 - То есть ты знаешь кто я?!
 - Удивлена, что ты не знаешь, кто я!
 - Знаю… – он заговорил почто шёпотом, и теперь уже удивилась Агата. – И хотел как можно скорее всё обсудить. – Феликс осторожно взял её за руку. - Я только когда случайно в первый раз до тебя коснулся, именно до твоей кожи, то сразу понял, что ты – «особенная». Ты не представляешь, как сильно у меня в груди всё перевернулось! Но не от того, что ты такая, а от того, что ты, возможно, ничего о себе не знаешь, или знаешь, но скажешь, что раз я не человек, то мне надо от тебя подальше держаться… А я ведь за тобой давно уже наблюдаю: однажды забрался на какое-то большое заброшенное колесо обозрения и вдруг увидел тебя. За несколько километров увидел, как ты идёшь домой.  Как мне легко стало в тот момент, я словно рядом с тобой был! А потом ты и вовсе обернулась, и я подумал, что ты смотришь прямо на меня и тоже с такого расстояния видишь! И я понял, что очень хочу тебя найти! Благодаря своему зрению мне удалось вычислить где ты ходишь, запомнить время и ждать удобного момента. Правда, изначально он получился не совсем позитивный…
 - Успокойся, пожалуйста, если ты думаешь, что я тебя оттолкну от себя – ты ошибаешься. Поехали к нам домой, время сегодня ещё позволяет. Я уверена, что ты будешь немного шокирован, когда мы все вместе обо всём поговорим. – Агата тепло улыбалась.
Феликс замолчал и кивнул.
Девушка позвонила домой и сообщила, что придёт не одна, и попросила заварить побольше чаю на всех, так как будет о чём поговорить. Феликс всю дорогу пытался говорить, что это неудобно, но Агата даже и слушать его не хотела, а буквально тащила от станции до дома.
Когда они вошли в квартиру семьи Неудахиных-Рыжовых, Агата прямо с порога, даже не раздевшись и не стряхнув снег с одежды, радостно сообщила:
 - Мама, папа, знакомьтесь!
Алиса и Влад немного недоумённо переглянулись.
 - Доченька, но ведь мы уже вроде как знакомы…
 - Уверена, что нет! Я даже не стану произносить известную всем фразу, а просто скажу: добро пожаловать в наш дом, Финист Ясный Сокол…



6. Финист Ясный Сокол

Я думаю, что вам не надо объяснять, что представляет собой «немая сцена». Именно так сейчас выглядели родители Агаты – стояли и смотрели на гостя округлившимися глазами, открыв рты.
 - И долго ты это собиралась скрывать от нас, доченька? – Первым пришёл в себя Влад.
 - Я сама узнала об этом около часа назад, так что…
 - Пожалуй, я лучше присяду… - сказал Алиса, не отводя взгляда от Феликса.
При этом, что мать, что отец не испытывали в душе никаких негативных эмоций, только безграничное удивление.
 - А можно нам… увидеть…
 - Меня настоящего?
 - Да! Поверьте, даже я не видела! Мне не придётся ничего говорить, верно?
 - Верно. Вы позволите мне пройти в комнату?
Агата только скинула обувь и куртку, Феликс сделал тоже самое, после чего, немного оглядевшись в квартире, встал в центре и попросил минуту, чтобы собраться с мыслями.
Возможно, прошло даже чуть больше, но на это никто не обратил внимания, так как время словно бы замедлилось, а потом Феликс в одно мгновение обернулся, и нашей троице предстал во всей своей красе сокол-сапсан.
Он внимательно посмотрел на всех присутствующих, после чего взмахнул крыльями и очень аккуратно сел Агате на руку, чтобы не поранить её своими острыми когтями.
 - Сапсан… – Только и смог сказать Влад. – Самый крупный представитель семейства соколов. Откуда я это знаю? Понятия не имею… Знаю, что они могут разглядывать мелкие цели для охоты с высоты под десять километров…
 - Как и любые хищные птицы… - также энциклопедично продолжила Алиса, не спуская глаз с сокола. Наклонив голову, он посмотрел на Агату, и аккуратно слетел на пол.
 - А ещё я могу летать со скоростью выше 300 км/час, но это уже такие мелочи. – Феликс мгновенно обернулся обратно, и слегка краснея смотрел на Агату. – Ваша дочь очень много значит для меня…
 - Поверь, для нас она значит не меньше! – и через мгновение все уже дружно смеялись.
Далее последовала почти четырёхчасовая беседа, в которую Влад, Алиса и Агата попытались максимально вложить всё что было можно про них самих, про город «N» и про всё то, чем им иногда приходится заниматься. Несмотря на своё сказочное происхождение, Феликс долго не мог поверить, что все его «братья по цеху» живут по сути одной большой семьей, и что большая заслуга в этом Агаты и её родителей.
 - И я смогу их всех увидеть? – Феликс пил уже, наверное, десятую кружку чая.
 - И даже больше! Ты, надеюсь, в своё время из них ни с кем не конфликтовал?
 - Откровенно, я мало с кем вообще виделся. Ну с «самыми-самыми» одно время очень давно: с Кощеем, Ягой и Змеем-Горынычем пересекались частенько. Поэтому хочу с остальными познакомиться!
 - Агата тебе поможет в этом, можешь не сомневаться. Но это будет уже явно не сегодня, первый час ночи уже… - Влад посмотрел на часы. – Думаю, что завтра с утра вас двоих ждёт весьма интересная экскурсия. А сегодня пора закругляться. Уж прости, что не предлагаем ночлег, жильё у нас малогабаритное…
 - Было бы непочтительно после такого радушного приёма ещё и на ночь у вас оставаться! Даже в голову не берите, такси ходят круглосуточно, так что я спокойно доеду. А завтра…
 - А завтра, отоспитесь вы оба, как следует, день у вас будет не менее насыщенным, чем сегодня. Думаю, что тебе лучше приехать утром сразу к нам, и уже потом отправитесь в сказку…
Так они и поступили. Разумеется, следующим утром Агата вскочила ни свет ни заря, привела себя в порядок и как на иголках сидела на кухне в ожидании звонка от Феликса. Она не переживала, что пропустит учёбу, один день всегда можно, тем более, что такие события отодвинули все мысли о карандаше и бумаге до самого вечера.
После того, как Агата взяла Феликса за руку,  произнесла: «В добрый путь!» и они оба исчезли из квартиры её родителей, Алиса сказала мужу:
 - Как думаешь, у них всё будет серьёзно?
Влад пожал плечами.
 - Хочется верить, что да.
 - Я полночи не спала, читала сказку про Финиста Ясного Сокола…
 - Проникалась его судьбой, значит?
 - Скорее, себя успокаивала. По сказке он достойный во всех смыслах, пострадал из-за подлости людской…
 - Да, я помню про острые ножи в окне. Но мы с тобой знаем нашу дочь, она на такое не способна, а вот от других людей гарантии защиты никакой нет, да и не было никогда. Так что тут только чистота их сердец друг другу подскажет на случай беды… Как и у нас всегда с тобой было… - Влад поцеловал жену. – И как всегда будет…
Первым делом, после того как Феликс осмотрелся в гостиничном номере, Агата повела его знакомится с Жихарько. Для Кузьмы каждый новый гость был настоящим подарком, а уж когда касалось «родственной души» - от радости он неделю готов был бегать чуть ли не по потолку. Ну а когда Агата вежливо намекнула на то, что Феликс и она вместе, Жихарько весь расцвёл.
 - Сударыня, так это же настолько потрясающая новость, что я даже слов не нахожу!!
 - Дядя Кузя, вы нас отведите, пожалуйста, к Константину Борисовичу, он ведь просто обязан знать…
 - Сию секунду! Пойдёмте сейчас же! – Жихарько от радости не мог даже стоять спокойно, и едва ли не кубарем выкатился на улицу.
Черновецкий беседовал с Ягой, когда Кузьма постучался, и, не дожидаясь ответа, вошёл весь сияя.
 - Митрич, ты как медный пятак блестишь! А вот и доченька нашего ненаглядного… Ба, да вы посмотрите, кто это с ней! – Костомарова вся аж приподнялась.
 - Вижу-вижу. Давненько про тебя никаких вестей не было, Финист. Я уж начал было подумывать, что не свидимся никогда.
 - Константин Борисович, благодарите Агату…
 - Стало быть, ты к нам в гости заглянул?
 - Вот, осматриваюсь.
Черновецкий перевёл взгляд на Агату.
 - Судя по блеску в твоих глазах, я предполагаю, что ваше общение несколько более тесно, чем кажется на первый взгляд?
Девушка залилась краской.
 - Константин Борисович…
 - Личная жизнь – это личная жизнь. Даже если вы, скажем так, не «одного поля ягоды». Опережая твой вопрос, никаких ограничений или предостережений для вас я не вижу, живите и радуйтесь, а время покажет, будет ли у вас что-то в дальнейшем или нет. Зинаида, прекрати уже строить из себя Купидона, во-первых, он мужского пола, а во-вторых, с твоими габаритами ты будешь похожа на летающий дирижабль… - Феликс громко засмеялся, не в силах представить эту картину, в чём его мгновенно подержал Жихарько.
 - Ничего вы не понимаете в настоящих чувствах! – Гордо произнесла Яга.
 - Извините, Зинаида Яновна… - Феликс всё ещё откашливался от приступа смеха.
 - Будет тебе, у подруги своей спроси, какие порой хохмы мы с её отцом могли выдать под настроение! Влад тебя нормально с супругой приняли?
 - Встретили как положено…
 - …еле ноги унёс! – продолжил за него Жихарько, и тут от смеха грохнули уже все.
Шутки шутками, а все пожелали Агате и Феликсу только счастья, и напоследок, когда девушка вышла, Кощей подозвал его и спросил:
 - Подумай на будущее насчёт того, чтобы в городе остаться, как-никак, все мы тут обитаем.
 - Константин Борисович, после того, как Агата рассказала мне обо всём, такая мысль пришла мне в голову. Но я вам скажу то же, что ответил ей – я буду с ней, какой путь она не выберет. Я уже понял, что её родители со временем сюда переберутся. Но насчёт нас с ней говорить пока рано о таких серьёзных вещах. Скажу как есть: если она не захочет быть тут, то я тоже не останусь.
Черновецкий пожал ему руку.
 - Это всё, что я хотел от тебя услышать, Финист. По крайней мере, ты знаешь, в случае чего, где меня найти. А сейчас позови ко мне Агату на пару слов.
 - Хорошо, спасибо вам, Константин Борисович.
Когда Феликс вернулся к девушке, она вытирала слёзы от смеха – Жихарько разошёлся не на шутку.
 - Могу я вас прервать ненадолго? – Феликс улыбался.
 - Конечно, почтеннейший!
 - Там тебя Кощей к себе зовёт.
 - О, сейчас иду! – она встала и поправила одежду. – Между прочим, я рассказывала Кузьме Дмитриевичу про то, как мы познакомились.
 - Очень интересно, и что же ты ему сказала?
 - Именно после того, как ты бросил стакан из-под разлитого кофе в урну, я и решила пойти с тобой!
 - То есть то, что я спас тебя от гибели это не считается? – спросил Феликс возмущённо-шутливо.
 - Нет, ты мне кофе допить не дал! – Агата засмеялась.
 - Вот отцу на тебя пожалуюсь, скажу, что ты вся в мать пошла!
 - Поверь, это будет не жалоба, а комплимент! – девушка уже скрылась за дверью кабинета Черновецкого, а Феликс просто сидел и, улыбаясь, смотрел ей вслед.
 - Я не отниму много твоего времени. – Сказал Кощей, когда Агата села напротив. – Как ты помнишь, мы обязаны хранить тайну касаемо твоей матери. Но сейчас ситуация несколько изменилась: рядом с ней появился твой друг, который наверняка сразу понял, что твоя мама Лиса Патрикеевна. И так как теперь они будут пересекаться достаточно часто, затягивать эту тайну уже особого смысла нет. Привози родителей на новогодних каникулах, расскажем им всё.
Агата кивнула.
 - Чтобы тебя несколько успокоить, скажи, что я сам их вызываю, просто побеседовать. Понимаю, как тебе неспокойно было и будет, но мы должны это сделать. – Подобие улыбки. – В первую очередь для их блага, о себе и городе я беспокоюсь уже второстепенно. А сейчас иди, Феликсу нужна полноценная экскурсия.

7. Лиса Патрикеевна

Как и все сказочные герои, Феликс освоился в городе быстро. Однако душой прикипать к нему не торопился – как и к реальному миру: он постепенно прирастал к Агате, а она – к нему. 
Для Агаты наступили дни беспокойства за мать: как она на это отреагирует, чем это для всех них обернётся – никто сказать не мог. Поэтому до дня встречи с Кощеем она была слегка встревожена. Феликс всё видел и понимал, и как мог её успокаивал, полностью ощущая на себе её тревогу.
Агату постоянно подмывало тихо произнести при матери «Я всё знаю…», но она боялась. Боялась, сама не понимая, что увидит, и что будет дальше, поэтому стоически терпела.
В назначенный день она перенесла родителей в сказку вместе с Феликсом. И когда внизу за обедом к столу с важным видом подошёл Жихарько, Агата поняла, что приключения начинаются.
 - Константин Борисович всех вас к себе вызывает, хочет хорошую новость сообщить!
 - Кузьма, я успею покурить? – Спросил Влад.
 - Конечно, голубчик! Не извольте торопиться, спокойно наслаждайтесь, погода нынче что надо!
Как и в прошлый раз, у Кощея в кабинете сидела Яга, с тем различием, что в этот раз её взгляд бы устремлён не на Влада, а на Алису. Феликс пожелал остаться за дверью, понимая, что его присутствие в кабинете сейчас будет ни к чему.
 - Здравствуй, рыжая! Как твои зубки, не беспокоят? – невинно осведомилась Яга.
 - Большое спасибо ещё раз, Зинаида Яновна! Лучше, чем родные по всем пунктам.
 - Люблю смотреть на результаты своей работы! Особенно, когда сегодня представится этими зубками немного пощёлкать на кое-кого…
Алиса недоумённо вскинула брови.
 - Вот сейчас Костик тебе всё и объяснит, верно я говорю?
Черновецкий позволил себе театрально закатить глаза.
 - Зинаида, вот сколько раз… Влад, Алиса, Агата, садитесь. Разговор у нас будет длинный, поэтому наберитесь терпения.
 - Что-то серьёзное, Константин Борисович?
 - А вот это смотря как вы к этому отнесётесь. – С несвойственной ему теплотой сказал Кощей. – Говорить мы будем чуть позже, а сейчас – лучше смотрите! – Он как-то очень хитро взмахнул правой рукой и щёлкнул пальцами. – «Явись мне истинная!!» 
Владу показалось, что словно бы мигнул свет. А потом Агата поднесла руки к лицу и громко ахнула.
 - Доченька, ты чего… - начал он говорить, но увидев, куда смотрит Агата, повернул голову и замер с открытым ртом.
Ничего не понимала только Алиса, но ровно до тех пор пока не посмотрела на свои руки. Она порывисто встала в полной тишине и подошла к небольшому зеркалу. После чего сразу резко повернулась к мужу:
 - Дорогой мой, просто скажи, ты знал? Если же да, то прямо сейчас я что-нибудь тебе отгрызу на твой выбор! Лучше просто признайся!
Влад очень медленно покачал головой в разные стороны, всё также открыв рот, и Алиса поняла, что он действительно даже не догадывался.
 - Значит, остаётся моя драгоценная доченька…
Агата автоматически кивнула.
 - Так-так, вот и мой ужин! – Как бы ни была она прекрасна в своей лисьей красоте, Агата испугалась всерьёз, что мать её в самом деле искусает.
В одно мгновение Алиса схватила дочь за руку, ловко своей лапой задрала рукава свитера и пальто и принюхалась.
 - Обожаю молоденькие косточки, они такие сладкие!
 - Мама, это ведь я… - но Алиса её не слышала. Она негромко рычала, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, облизывалась и выбирала, куда укусить. Внезапно она захихикала и, обведя всех взглядом, тихо сказала:
 - Попались…
Первым захохотала Яга, затем Агата, и самым последним засмеялся Влад.
 - Мама, ты меня напугала больше чем до смерти!
 - Хочу тебя заверить, что так не бывает, но выражение твоего лица я никогда не забуду! – она опять по-лисьи захихикала. – Будешь знать, как скрывать от матери такие вещи.
 - Меня попросил Константин Борисович! Ты была очень убедительна…
Черновецкий поднял руку.
 - Алиса Ивановна, уж простите меня, но иначе было нельзя. Зинаида вам всё о вас расскажет, всё, в подробностях, что вам теперь нужно о себе знать. Всё совсем несложно, поверьте мне. И поверьте, ваш супруг в самом деле ничего не знал…
Тем временем Влад подошёл к Алисе и молча обнял её.
 - Ты всегда была такой, в моих снах, вне бытия, в коме, как это не называй – ты всегда была такой. У меня нет слов, как же ты прекрасна…
Она громко фыркнула, но Влад даже не пошевелился, просто прижимал к себе самую настоящую лису в человеческий рост. Кощей вновь щёлкнул пальцами, и вот уже Агата смотрела на свою мать, которую привыкла видеть всю свою жизнь в виде обычного человека.
 - А теперь, Константин Борисович, расскажите, пожалуйста, как так получилось, что я ничего о себе не знаю…
Кощей говорил долго, периодически давая высказаться Яге. Вопросов было много, но на все нашлись нужные и правильные ответы. Черновецкий отметил только одну странность: то, что Алиса никогда не знала о себе всю правду, даже когда оказывалась в городе – ничто не давало о себе знать.
Агата даже слегка расплакалась от облегчения, когда поняла, что тайна, периодически глодавшая её изнутри, наконец вышла наружу. Чему также несказанно обрадовался и Жихарько, пошутив о том, что очень ждал возвращения любимой племянницы. На что получил ответ, что когда Влад состарится, одряхлеет, и она наконец-то его загрызёт, то с удовольствием заступит на эту работу.
Шутили они долго, но Влад понимал, что сейчас Алисе надо побыть с Ягой наедине, для того, чтобы как минимум научиться оборачиваться в лису и обратно. Впрочем, Кощей сразу сказал, что происходить всё это будет исключительно в сказочном городе – в реальном мире Алиса будет оставаться просто Алисой Рыжовой, что сводило количество «сюрпризов» на нет. И в целом, исходя из того, как Патрикеевна быстро вошла во вкус, когда продемонстрировала всем себя истинную, означало, что привыкнет она к себе новой очень и очень быстро.
Одним днём всё это, разумеется, не обошлось. Так как за Агатой уже был закреплён бывший номер Влада, Жихарько поселил их с Алисой в другом, «четвёртом». Феликс поначалу наотрез отказывался, и попросил отдельный номер себе, на что Агата сказала, что она не Лиса Патрикеевна и кусаться не будет, чем вогнала в краску и его и Кузьму. На что Жихарько смеясь, сказал, что принесёт в её номер большую и надёжную раскладушку, и инцидент был исчерпан – Феликс не строил из себя образец невинности, просто он понимал, что торопиться им некуда, а значит, что раскладушка его вполне устроит. Лишь бы быть рядом с Агатой и слышать её дыхание, когда она спит. 
На вторую ночь после обильного ужина, долгих разговоров и песен под гитару, Алиса сказала, что хочет лечь, так как у неё начинает болеть голова. Принято было единодушно, так как дни выдались насыщенными на всевозможные события. Влад попросился только покурить перед сном, на что получил шутливый тычок в бок, что отказом, тем не менее, не являлось.
Когда Влад поднялся в номер, Алиса уже лежала под одеялом и негромко сопела.
«Моя Лисафья уснула…», улыбаясь подумал Влад. Он тихо принял душ, выключил свет и улёгся рядом, блаженно потянувшись до хруста.
И в этот момент Алиса повернулась и притянула его к себе.
 - Солнечная, я думал, ты уже спишь. Как твоя голова?
 - С ней всё в порядке. – Игриво ответила она.
 - То есть ты специально всё это придумала, там внизу? – даже в темноте Влад увидел, как Алиса улыбается.
 - О да, я же ведь хитрюга, забыл? Между прочим, к Яге я сегодня ходила не только для того, чтобы знать всё о себе… – она водила пальцами по его груди.
 - Очень интересно, и для чего же?
 - Для того, чтобы она рассказала, как поднять тебя на вершину блаженства, мой родной…

*          *          *
30.08.2022