И жизнь, и слезы, и любовь Киры XXIX

     И жизнь, и слезы и любовь Киры  XXIX

  Теперь нам, дорогой читатель, в самый раз вернуться на два месяца назад и узнать, как складывалась жизнь наших героев Алисы и Кирилла после их неожиданной и такой памятной встречи в двухместном купе купейного вагона поезда "Благовещенск-Хабаровск"
               
                78

Попрощавшись с Кириллом, Алиса провожала его глазами до тех пор, пока его заметная фигура не затерялась в  привокзальной толчее. Несмотря на внешнее спокойствие, она внутренне была взволнована  от нахлынувших воспоминаний.
Тогда, в далеком сорок третьем, под блокадным Ленинградом, он не оставил ей  никакой надежды на взаимность.
Наволочка ее армейской подушка еще  долго,  из ночи в ночь, не успевала просыхать от слез. Потом их дороги,как ей думалось, разошлись навсегда,но образ Кирилла, как несбывшаяся мечта, много лет не уходил из ее памяти и сердца...
И вот спустя годы, когда его облик начал постепенно  меркнуть и забываться,словно из небытия, произошла эта неожиданная встреча. То, что случилось вчера между ними, кажется Алисе неправдоподобным…
Все последующие дни она живет этим воспоминанием, как о подарке судьбы, как о всплеске счастья. Но ей даже не приходит в голову мысль, что эта случайная встреча станет судьбоносной в ее жизни.               

Прошел месяц.
Жизнь Алисы продолжала идти своим чередом: те же житейско-бытовые заботы и привычные железнодорожные рейсы,под тот же перестук колес, но  где-то внутри себя она ощутила прилив новых душевных сил. Ей тридцать шесть и в тот вечер, в купе вагона, она впервые  почувствовала себя женщиной, способной растворяться в любви и щедро делиться с нею с любимым человеком. Взгляд ее глаз  стал более мягким и теплым, оживив лицо. Первой обратила на это внимание  напарница Прасковья Павловна.  За три года совместной работы  “на железке” кондукторами  вагона,они по- настоящему сдружились. Прасковья Павловна была старше и относилась к Алисе, как к  младшей сестре…
Вскоре, после знакомства, присматриваясь к ней, заметила, что у нее почти  всегда  грустные глаза и она редко улыбается.
“ С чего это, - подумала про себя Прасковья, - молодая, здоровая,какая печаль ее гложет?” Чтобы вызвать Алису на откровенность, решила рассказать ей о своей жизни.
Судьба Прасковьи, как и миллионов ее сверстниц, была трагической: в двадцать пять овдовела, с двумя детьми на руках. “Похоронка” на мужа пришла в сорок втором - он погиб под Сталинградом. Тогда ей казалось, что жизнь остановилась и потеряла всякий смысл, и только забота о детях заставляла ее жить дальше. Так и жила до конца войны с незаживающей в  сердце раной.
Алиса молча слушала рассказ Прасковьи и у  нее от жалости к ней все сжималось внутри. Прасковья же,  глубоко вздохнув и, переведя дыхание, подняла на Алису глаза.
      - Проходят годы и время притупляет боль, хотя рубцы на сердце остаются. С этим , Алиса, не поспоришь…Вскоре, после победы, я встретила мужчину, с такой же, как моя, обездоленной судьбой. Потянулись друг к другу- он оказался теплым, чутким человеком и  скоро сумел заменить моим детям отца. А, когда у нас родилась Машенька, я поняла, что снова счастлива…
Алиса увидела, как у Прасковьи потеплели глаза и посветлело лицо.    
    - Смотрю я на тебя, Алиска, и удивляюсь, Женщина ты молодая, симпатичная. Скажу проще, баба- еще самый смак. Жить бы, да радоваться, а живешь одна, ни семьи, ни детей.
Неужели в твои тридцать три ни кого не встретила и не полюбила?
Алиса почувствовала, что в ее взгляде и интонации нет праздного любопытства, а есть доброта и дружеское участие.
Прислонившись головой к плечу Прасковьи, с грустью рассказала ей о своей безнадежной фронтовой любви и, подумав, призналась, что были  в ее жизни  мужчины, с которыми связывала свою жизнь, но больше по инерции, без любви, одним словом, с случайными попутчиками. Прасковья покачала недоуменно головой и улыбнулась.
    - Хотя я женщина не очень образованная, но семилетку еще до войны успела осилить, и скажу так: неужто еще мечтаешь встретить принца?  А это, голубушка, больше в книжках написано, а в жизни все намного по другому. Может этот “принц” где-то рядом ходит. Надо только глаза  пошире раскрыть, присмотреться и увидеть. Взять хотя бы начальника нашего поезда Павла Александровича. Вся бригада видит какими глазами он на тебя смотрит, а ты на него - ноль внимания. А он мужчина,хоть куда: видный, степенный, да и лет не больше сорока. К тому же, говорят- не женатый. Прежде, чем нос воротить, пригляделась бы. Сама говорила, сколько раз приглашал тебя  к себе в купе. Ну и что? Кто осудит? Взрослые, свободные люди. Чай - сама не девочка.
Прасковья с ухмылкой  подмигнула, - зато, как говорят, узнала бы со всех сторон, а это очень важно.
Они встретились глазами, - я догадываюсь почему ты от него отворачиваешься. -В глазах Алисы застыл вопрос, -
потому, что он на полголовы ниже тебя ростом. Разве не так? - Прасковья  снова усмехнулась, - поверь мне, для семейной жизни это не имеет никакого значения. Мой второй муж тоже чуть пониже меня…И потом, Алиса, только не обижайся, с твоим-то ростом - найти пару?...
Проходило время, Прасковья не раз возвращалась к этому разговору. Вначале Алиса хмурилась, потом начала отшучиваться…

В тот вечер, месяц тому назад, когда Алиса, сдав смену, вместо того, чтобы лечь отдыхать, переодевшись, в легкий халат, захватив закуску и бутылку “Столичной,” пошла в гости в двухместное купе, в котором ехал только один пассажир, симпатичный  офицер, Прасковья, не задавая вопросов, подмигнула и недвусмысленно пожелала удачи. Сказать правду, ей было невдомек, как Алиса решилась  пойти ночью одна, да еще с выпивкой, к пассажиру, с которым познакомилась  всего  два часа тому назад, во время посадки в поезд. “ Ни как, - размышляла Прасковья, -он ей с налету так  приглянулся, что она, потеряв голову, сиганула к нему, как в омут, с головой. Ай, да Алиска! С другой стороны -молодчина. Пусть разговеется и поймет, что она еще может быть востребованной бабой”...
Прасковья посмотрела на часы - Алисе скоро уже заступать на смену, а она не спешит возвращаться. Прасковья бросила взгляд на окно,  за ним кромешная тьма , небо беззвездное, мелькая, проносится тяжелая темная стать придорожного леса, а поезд, прорезая ночную густую мглу, мчится и мчится на встречу утренней зари и новому дню.
Когда,  далеко за полночь, Алиса вернулась, Прасковья, чисто женской интуицией обо всем догадалась и, не задавая никаких вопросов, посмотрев на часы, только улыбнулась.
 
       - Алиса, тебе пора заступать на смену. Не думаю, что там, откуда ты вернулась у тебя было время подремать…
Она снова, с намеком, улыбнулась и, моргнув, посмотрела на нее.
Алиса смущенно отвела глаза и покраснела.

   - Все, все, - Прасковья развела руками, - больше вопросов не задаю…До следующей станции не меньше часа, можешь покемарить, а потом сменишь меня. Лады!

    - Спасибо, Павловна, - Алиса потупила глаза, - мне, все одно,  не уснуть. Вы сами ложитесь - у вас была тяжелая смена, а я пойду умоюсь и быстро переоденусь…

Ни в тот вечер, ни по прибытии в Хабаровск, Прасковья, хотя ее одолевало любопытство, не спрашивала кто же был этот пригожий офицер, с которым Алиса провела  ночь? А самой - это, даже в голову не могло прийти.
Не узнала она об этом и спустя месяц. Она не спрашивала, а Алиса отмалчивалась, сохраняя в себе, как что-то самое сокровенное.
Между тем в душе Прасковья была рада произошедшим изменениям в настроении Алисы. В один из вечеров, во время длительного безостановочного перегона поезда,  они,  как всегда вместе ужинали. Прасковья, глотая горячий чай, посмотрела на Алису и, не выдержав,  начала разговор своей любимой фразой:

    - Смотрю на тебя, Алиска, и радуюсь. Тебя, как будто подменили.
Как будто ты вытащила  счастливый билет. Ты не говоришь и я не спрашиваю - кто этот офицер, который в один вечер  сумел разбудить в тебе интерес к жизни?  То, что он пригож - не  то слово. Я его видела и, как женщина, - Прасковья потупила глаза,- согласна - перед таким, не устоишь. Но, чтобы так с налету…

Алиса подняла на Прасковью глаза и улыбнулась, потом, погасив улыбку, глотнула чая и опустила голову. Прасковья видела, что в Алисе борются два чувства. Наконец, Алиса подняла голову и снова, улыбнувшись, бескровными губами прошептала:

     - Это был Кирилл, тот офицер, которого я полюбила на фронте.
Прасковья опешила. Широко открыв глаза, она не сразу нашлась.
Видя ее замешательство, Алиса повторила:

    - Да, Павловна, это был Кирилл, из-за которого я тогда на фронте потеряла голову и пролила не одну слезу.
Прасковья всплеснула руками:

    - Вот это поворот! И вы с ним через столько лет сразу узнали друг друга?

      - Я да! Как только увидела его, проверяя билет. А он позже, уже в купе, спросил: не могли ли мы с ним когда-то где-то пересекаться. Потом, когда мы уже ужинали, я ему напомнила и тогда он все вспомнил.

      - Ну, Алиса, такое, даже во сне не могло присниться, разве только в книгах прочитать. Рассказать -  не поверят.
И как он сейчас - жена, дети? Или не спрашивала?

     - Сам рассказал и показал фотографию жены и дочери.
Он, еще тогда на фронте признавался, что любит одну девушку из штаба своего полка..Тогда и женился на ней, а когда она забеременела, ее отправили в тыл, а он дошел до Берлина и успел повоевать здесь на Дальнем Востоке с Японией. После войны обосновались в Благовещенске - Кирилл подполковник, командир воинской части, жена учительница, дочери тринадцатый год.

Прасковья подняла на Алису глаза и положила свою руку на руку Алисы, сидящей напротив, за откидным  столиком.

   - Завидуешь наверное, ему?

  - Если честно, то да, но только не ему, а его жене. А за него я рада, что в отличие от меня, у него сложилась личная жизнь.
Она вздохнула.

 - Я думаю,Алиса, что тебе не следует вздыхать. Ты женщина еще молодая и очень привлекательная. Смотри, как ты ожила после встречи с ним. Еще сможешь встретить хорошего человека и будет у тебя семья и дети. Я уверена, что так и будет.
Последние ее слова заглушил грохот встречного поезда. Когда за окном промелькнули огни последнего вагона, Прасковья поднялась.

    - Хорошо мы, Алиска, сегодня с тобой почаевничали…Время уже позднее. Ложись отдыхать, а я пойду будить пассажиров - скоро Биробиджан.  В дверях она повернулась и  громко рассмеялась.

    -  Нет, в самом деле настоящее кино, рассказать - не поверят.
Ай, да, Алиска, повезло тебе, а главное через столько лет.

Алиса тоже поднялась и прежде, чем лечь, начала убирать со стола. И вдруг почувствовала, как неожиданная тошнота подступила к горлу - еще мгновение и ее вырвет. Ища глазами санитарное ведро, она зажала рукою рот…  После приступа рвоты тошнота отступила и в голове, со слезящимися глазами, вместе с затаенной улыбкой, зародилась догадка…

                79

Что же Кирилл? Как он прожил весь этот месяц после неожиданной встречи с Алисой?- Забылся  в суете забот и на досуге с улыбкой вспоминал о ней, как о неожиданном, но памятном эпизоде?  Ан, нет! Сказать, что он был смущен и растерян- значит  ничего не сказать.
Поселившись, по приезде в Хабаровск, в одноименной гостинице, он в первую ночь не мог сомкнуть глаз - мысли, переплетаясь, крутились в его голове. Выкуривая одну папиросу за другой, он настолько был обескуражен неожиданной встречей с Алисой, что даже волнения, связанные с предстоящей аттестацией в штабе округа, на которой будет решаться вопрос о его дальнейшей военной судьбе, как будто отошли на второй план. Он был в недоумении - как такое могло случиться с ним, спустя всего  несколько часов, после расставания с Кирой? “ Сможет ли он, как прежде, как ни в чем не бывало, смотреть ей в глаза” - Кирилл  краснеет, как юноша.
Мысли об Алисе не только не уходили из его головы, они не укладывались в ней. Он был озадачен, и не только тем, что изменил Кире, а больше тем, что вечер, проведенный с Алисой может наложить отпечаток на дальнейшие отношения с Кирой.  Такой женщины, как Алиса, с такой жаждой удовлетворения желания, он еще не встречал. Кирилл невольно сравнивал свою близость с Кирой,  которая чаще  всего с ее стороны напоминала ритуал исполнения супружеского долга.  “Если бы не твой неуемный темперамент, я могла бы без этого прожить”, - признавалась ему Кира, А вот Алиса,- подумал,- такого наверное никогда бы не сказала. В голове промелькнула затаенная предательская  мысль о возможности новой встречи с ней. И тут же внутренний голос совести  прозвучал стоп сигналом:“Сукин ты сын, Кирилл Долгалев!..”

На обратном пути большую часть дороги он провел в вагоне-ресторане. Уединившись за отдельным столиком, выпил не одну стопку водки и выкурил не одну папиросу. С одной стороны его
огорчала неопределенность в отношении  своей дальнейшей службы в армии. С другой - в голове все время переплетались мысли о Кире и Алисе.
Монотонный и вместе с тем настойчивый перестук колес, вызывающий  в нем всегда неприязнь к поездам, напомнил слова Алисы : “...этот эпизод пусть навсегда останется  нашей с тобой, Кирилл, тайной”.
Он выпил, не закусывая, очередную стопку водки и закурил новую папиросу : “А как мне дальше жить с этой тайной?”..
Услышав прерывистый паровозный гудок, Кирилл поднял голову и посмотрел в окно: перед его глазами, в сгустившемся предвечернем сумраке, проплывая, замелькали огоньки  пригорода Благовещенска. Увидев их, Кирилл, поднявшись, вернулся в свой вагон. Когда, проскрипев тормозами, поезд остановился, он взял саквояж и, как всегда, выйдя из купе, пристроился к веренице пассажиров, готовящихся к выходу. Дождавшись своей очереди, спустился по крутым наклонным ступенькам на перрон и, попрощавшись с кондуктором, оглядевшись, подумал, что всего три дня тому назад на этом самом месте, напротив вокзала, он провожал Киру с Иринкой; затем Соня провожала его и, увидев, как он, прищурив  глаза посмотрел на, проходящих мимо молодых женщин, укоризненно произнесла : “Смотри у меня, Кирилл, придется взяться за тебя - я свою подругу в обиду не дам.” На что он, рассмеявшись, полушутя ответил: “Я постараюсь,Сонечка, не давать тебе повода  заниматься моим нравственным воспитанием.”  И снова в голове внутренний голос совести: “Сукин ты сын, Кирилл Долгалев! Как ты мог так забыться?.” - Однако, шутки шутками, но теперь он не только Кире, но и Соне не сможет посмотреть в глаза. А Соня, между прочим, приглашала его в день приезда сразу с вокзала прийти к ним на ужин.
“Только не сегодня”, - решил он и, сев в такси, отправился домой. В опустевшей квартире с грустью подумал о Кире и Иринке: “Они уже более трех суток томятся в купе вагона. Кира наверное извелась от неизвестности и тяжелых предчувствий, а им еще предстоит проехать более половины пути, и что ждет Киру в Свердловске?”.
Воспоминание о Кире и Иринке не надолго отвлекли его от мыслей об Алисе…Приняв душ и, выпив горячего чая, он решил пораньше лечь в постель и может быть во сне забыться. Но сон не шел. Закурив папиросу, Кирилл вышел на балкон.
Город был объят ночным сном, тускло мерцали уличные фонари, в некоторых  окнах сквозь шторы пробивался матовый свет ночников.  Июньское небо над Благовещенском было покрыто россыпью звезд и созвездий. Неожиданно перед глазами Кирилла в небе появились светящиеся сполохи и небо покрылось красноватым светом приамурского северного сияния. От старожилов города он слышал о таком явлении в Приамурье, но видеть самому не приводилось. Зрелище было фантастическим. Ошеломленный Кирилл, затаив дыхание, не моргая смотрел в небо и не мог оторвать от него своего взгляда… 
Сколько времени  он так простоял, не сдвигаясь с места, с недокуренной папиросой  - не заметил. И только,  когда полураздетый, почувствовал свежесть ночной прохлады, докурил папиросу и вернулся в спальню, где скоро  забылся глубоким сном….
А утром? А утром, наскоро, проглотив  свою холостяцкую глазунью,  едва успел допить чай, как услышал традиционный звук клаксона, приехавшего за ним армейскоо газика. Для командира части подполковника Долгалева Кирилла настали напряженные командирские дни : подготовка полка к участию в широкомасштабных боевых учениях Дальневосточного военного округа. Почти неделю Кирилл дневал и ночевал в полку. В душе он был рад этому обстоятельству, которое невольно отодвигало его визит к Гузеевым.  Первый раз после возвращения из Хабаровска он переступил порог их дома в тот в день, когда от Киры пришло известие о смерти Нины Сергеевны. Это известие глубокой скорбью отозвалось в его сердце. Искренне сочувствуя Кире и Ирочке он был  огорчен тем, что в эти скорбные дни не может находиться рядом с ними. В тот вечер, придя  после службы домой, он особенно остро остро ощутил  их отсутствие.. Чтобы скоротать одиночество, направился к Гузеевым.  Расстроенная смертью мамы Киры, Соня встретила его в прихожей со слезами на глазах, прижимаясь к его груди.
За столом, поминая Нину Сергеевну, Кирилл и Василий Степанович, улыбаясь, рассказывали Соне, как они в сорок пятом, вскоре после окончания войны с Японией,  без предупреждения, как снег  на голову, свалились к ней и Кире в гости; как по- семейному посидели за столом и каких вкусных, домашних пирожков напекла к чаю Нина Сергеевна. Кирилл в этот вечер вспомнил с какой неподдельной радостью встретила его Кира и каким счастьем светились ее глаза, когда знакомила его с Ирочкой.
Возвратившись домой, Кирилл  всеми клеточками своего ума и сердца  почувствовал , как глубоко он любит Киру, как она ему дорога и, как вместе с Ирочкой они составляют смысл всей его жизни…
Он с нетерпением ждет их возвращения. Однако, проходят  дни и, чем ближе день их приезда,тем с новой силой в его душе возрождалось смятение: “Как при встрече посмотреть Кире в глаза так, как будто ничего не произошло.” Кирилл теряется в догадках и не находит ответа. В голову, как ему кажется,  приходит спасительная мысль, обо всем случившемся самому признаться Кире. Однако тут же в памяти всплывают, сказанные Кирой в сердцах слова: “Если я узнаю, что ты мне изменил, я тебе никогда этого не прощу”. Его берет оторопь - он не знает как ему поступить и мучает досада от того, что  не может ни с кем поделиться. Ни с кем! - Разве только с Алисой? ” А, что Алиса, - Кирилл почти безнадежно глубоко вздохнул, - с нее-то как раз, “как с гуся вода”, а каково ему? На ум пришли слова, сказанные тогда Алисой в купе, как в  оправдание случившегося: “Живи Кирилл спокойно - не мы первые, не мы последние” и подчеркнула: “Дело - то житейское” Рука его тянется за новой папиросой. - “А может она права, - он закуривает, делает глубокую затяжку, - и не стоит так переживать.” А как не переживать?- Он почти в отчаянии от того, что так необдуманно изменил, любимой жене в самый драматический момент ее жизни…
Между тем наступил день  приезда Киры и Ирочки. Накануне Кирилл загружает холодильник продуктами, покупает на цветочном рынке любимые Кирой садовые ромашки и созванивается с Соней.
Ночью, опять испытывая угрызение совести , плохо спит, снова возвращаются на ум слова Алисы. Не расставаясь с папиросой, находит решение: “Взять себя в руки и постараться в первое мгновение  встречи сохранить спокойствие и непринужденность. А дальше?…А дальше - все само собой уляжется.”
С этими мыслями он засыпает, но за час до рассвета его разбудил настойчивый телефонный звонок -  в приказном порядке срочно прибыть в полк.
Перед приездом машины Кирилл успевает наскоро написать записку Кире и позвонить Соне. В этот момент, ему стыдно было самому себе признаться в том, что он почувствовал в душе не сожаление, что не сможет поехать на вокзал, а облегчение, одновременно  представляя, как будут огорчены Кира и, особенно Ирочка, из-за того, что он их не встретил…

Сутки он провел со своим полком на границе с Китаем  в полной боевой готовности. Когда дали отбой боевой тревоги и полк вернулся в свое расположение, Кирилл, далеко за полночь, ближе к рассвету приехал домой. Осторожно, чтобы не потревожить  Киру и Ирочку, тихо вошел в квартиру и быстро разделся.После душа, слега приоткрыв двери, посмотрел на спящую Ирочку. От нахлынувших теплых чувств сердце его зашлось.  В спальне, где спит Кира,  еще царит слабый предрассветный полумрак, но уже можно различать очертания предметов - их освещает, проникающий в окно, матовый лунный свет  Кира лежит  на боку, полуприкрытая.  Кирилл, услышал ее спокойное, ровное дыхание и чувствует запах ее тела. “Как он соскучился за ним.”-  Сердце наполняется приливом нежности, а всего  его пронизывает знакомая истома счастья и желания.
Но  ему жаль ее будить - после дальней изнурительной дороги она впервые так сладко спит. Стараясь ее не разбудить,и не испугать, Кирилл, почти  беззвучно, легко откинул край одеяла, лег рядом и затаил дыхание. Он лежит молча, не шевелясь,пытаясь унять пробуждающуюся во всем теле знакомую дрожь…И в этот самый миг Кира, повернувшись, сама прижимается к нему,,,