Каменный калейдоскоп. Глава 7

     - Получилось! – воскликнул Анцвэль и, услышав, как кто-то его зовет, направился в сторону знакомого голоса.


     - Анцвэль, это ты? – выходя из дублированной реальности, откликнулась Айлин.


     Она спряталась за зеркальное пространство, которое создала с помощью волшебного талисмана фей, который ей подарила мама.


     - Да, это я, Айлин, ты в порядке? Как твое плечо? – все спрашивал и беспокоился Анцвэль.


     - Рана затянулась, но магия Ронкши еще действует, нужна помощь профессора, ты его нашел? – отвечала Айлин.


     -Да, он хотел прилететь, но там зверь напал на нас, магистр его прогнал. Профессор сказал дожидаться, когда он прилетит на лунной стрекозе, - ответил Анцвэль.


     - Это же здорово, мы сможем найти ее, найти запретную библиотеку, наш народ возрадуется, мы победим темных эльфов, - сказала эльфийка.


     - Конечно, но сейчас отдыхай, тебе нужно набраться сил, Накс тебя исцелит, и мы отправимся в путь, нужно немного подождать, - сказал Анцвэль.


     - Ты прав, но нам надо забраться повыше, вон, смотри, там есть уютное пространство в разветвлении ствола того высокого вяза, там можно затаиться и наблюдать за появлением лунной стрекозы, - немного утомленным голосом сказала Айлин.


     - Действительно отличное место, - заметил Анцвэль, и поддерживая за талию Айлин, помог дойти до основания изящного широколиственного дерева. Они остановились возле широкого ствола, и Анцвэль усадил ее на выступающие из земли, подмытые проливными дождями округлые корни многолетнего растения. Отступив несколько шагов от него, Анвэль достал свой лук и легкими, но осторожными движениями выпустил в кору вяза несколько вертикально ведущих стрел, чтобы создать некое подобие маленьких трамплинов. Его стрелы имели разные волшебные свойства, и вот какое из них он применил на этот раз. Снова, поддерживая за руку Айлин, он подвел ее к сияющей нежной голубой дымкой первой из его стрел у основания массивного ствола дерева. Анцвэль заметил некоторое изменение цвета кожи раненой руки Айлин, но не обратил на это внимание, оправдывая это временным явлением действия остаточной магии Ронкши. Поставив ногу на стрелу, он помог на нее ступить и Айлин. Немного покачиваясь на пружинистой «ступеньке», Айлин невольно вспомнилось…


     - Помню как ты учился стрелять из лука, превая же твоя стрела угодила прямо в хаотично блуждающего Гинкли. Этот сородич троллей промышлял на овощном участке нашего института, а ты его пронзил своей магией. Он рассыпался на многие красивые алмазы. Ох, как все бросились их искать, перелопатили почти всю прилегающую землю, сколько криков-то от учителей было, мы тогда здорово повеселились.


     Анцвэль посмотрел на нее понимающим взглядом, улыбнулся и немного присел, прижав ее плотнее к себе.


     - Ты готова? – спросил он, обращая свой взор вверх на место убежища.


     - Думаю, да,- ответила зажмурившись Айлин.


     Анцвэль крепко оттолкнулся от стрелы и в несколько резвых прыжков по остальным из них высоко приземлился прямо в центре планируемого ночлега. Все пестрые стрелы снова собрались в его кожаном колчане, как и полагает волшебным стрелам.


     Расположившись поудобнее, Айлин легла отдыхать и постаралась уснуть, укрывшись до плеч своей пурпурной льняной накидкой.


     Анцвэль еще немного обозревал окрестности в надежде обнаружить знаки пребывания профессора. Была середина ночи, однако уже начинало светать, едва тоненькие лучи долгожданного солнца сквозь темные утренние тучи пробивали себе путь к живому лесному настилу.


     Ближе к утру, эльфы уснули, все еще тепля надежду выбраться из этого дремучего леса. Этой ночью профессор не прилетел, его дела оказались труднее, чем он думал. Магистр вообще перепутал артефакт, копаясь в своем чулане, он все же нашел, то, что было нужно, это оказалась флейта пионов, однако это отняло у него почти целые сутки.


     Сыграв на волшебной флейте, профессор, наконец, обратился к лунной стрекозе, и она прилетела ему на помощь. Не упуская момента, он тут же отправился на поиски эльфов, освещая неоновым брюшком насекомого темную колючую структуру леса. К этому времени уже просыпался Анцвэль, что-то холодное и влажное трогало его за шею. Протирая глаза и слегка потягиваясь, он обнаружил, что они проспали целые сутки, и в ужасе посмотрел на Айлин. Оказалось, это магия Ронкши увеличилась в разы и начала свое обратное возвращение. Густые, вьющиеся каштановые волосы превратились в редкие седые волокна на голове, ее оранжевые глаза тускнели, а рука ее стала прозрачной синеводяного цвета с острыми когтями и влажная от тины ладонь тянулась причинить еще пока слабый вред Анцвэлю.


     Айлин как могла боролась со все возрастающей эволюцией в Ронкши, поэтому разбудила Анцвэля, безмолвно обращаясь за помощью, так как красивая и бесстрастная всегда задорная речь покидала ее, оставляя место для хриплого шипения бессвязных звуков. 


     «Катастрофа» - подумал Анцвэль, что же мне делать, как ее спасти? Его мысли были словно хаотичные потоки энергии, выпускаемые при избыточном перевозбуждении эльфов. Он не находил себе места от своей очевидной беспомощности, как вдруг, в глубокой тускнеющей темноте, среди деревьев начал пробиваться в движении с северной стороны вяза, откуда Анцвэль добрался до Айлин, сиреневый с оттенками желтого и белого и мраморного цвета луч надежды в глазах удивленного эльфа. Он, конечно, догадывался, кто к нему приближался, но на всякий случай прощупал возле себя охотничий лук и волшебные стрелы. Разбирая и отстраняя от себя густые ветки дремучих пушистых деревьев, красивое и грациозное существо повисло в воздухе, изящно спланировав в пустоту возле надежного укрепления юных странников. Восседая на золотистой спинке лунной стрекозы, магистр поприветствовал Анцвэля, помахав в воздухе своим прекрасным сверкающим жезлом из слоновой кости и нескольких алмазов с агатовой огранкой.


     Анцвэль очень обрадовался Наксу и поспешил скорее поднять на ноги обессилевшую Айлин. Стрекоза Накса сделала овальный маневр прямо к дереву и подлетела вплотную к краю убежища. Сбегавший по радужному крылышку к эльфам профессор весьма огорчился видом отважной спутницы Анцвэля, но посоветовал ему быть спокойным и что магистр его уровня с этой бедой справится в продолжение некоторого времени. Вдвоем они перенесли Айлин на широкую с люминесцентными волосками спинку стрекозы, профессор взялся за вожжи и развернул лунную стрекозу в сторону свободного пространства для полета рядом с верхушками остроконечных титанов леса. Они взмыли на головокружительную высоту, недостижимую и захватывающую для эльфов глубину светлеющего бирюзовым цветом восхода неба. Они плавали в прохладных воздушных потоках, то опускаясь вниз, то поднимаясь снова вверх, играя с переменами притягательности гравитации. Наездники стрекозы отчетливо ощущали беспорядочные состояния своей зависимости от нее. Анцвэль восхищался невозмутимости магистра, управляя своей лунной помощницей, Накс уверенно следовал только известному ему одному плану передвижения. Его вышитая серебром накидка с золотым узорным орнаментом, украшенная цветочными вплетениями послушно развивалась за его спиной в такт движениям стрекозы. Его длинные седые кудри облекались в динамический шлейф, создавая впечатление шлемовидной прически.


     Он подпрыгивал вместе со всеми и снова падал на свое место, не теряя концентрации, позвякивая маждентовыми бубенчиками на золотистых пряжках носатых лиловых башмаков. Удержаться на подвижной части стрекозы было почти невозможно, перемещаясь в таком быстром темпе, и Анцвэлю стоило не дюжих усилий сохранять устойчивость горизонтального положения Айлин возле брюшка насекомого, которая все время сползала вниз по яркой, мягкой и длинной хвостовой части. Но профессора это не занимало, и он пускался во все новые маневры в лесном ландшафте, вкушая захватывающие адреналиновые ощущения. Конечно, он спешил скорее прибыть к себе в свою волшебную хижину, чтобы избавить несчастную эльфийку от одолевающих ее мучений. Крылья стрекозы невообразимым образом потрескивали, двигаясь очень быстро. Они мерцали радужным ореолом магического ощущения счастья, которое иногда позволяло себе высвободиться из скованного состоянием печали юного Анцвэля. Это зрелище манило и слабеющую Айлин, но в ее все еще дивных чертах лица упрямо теплился спасительный луч надежды. И надо сказать, что он на ней просиял в буквальном смысле. Утренние золотистые лучи сквозь редкие облака играли солнечными линиями по танцующему силуэту стрекозы, летящей под сводами полного загадок леса.


     Наконец, вдалеке, среди редеющих верхушек густозеленых деревьев стали прорисовываться знакомые для Анцвэля очертания свободного от высокой травы и лиственныз растений небольшого участка леса с прилегающим к ней глубоким и лунным болотом. Покатая крыша немного хмурого домика профессора также постепенно открывала свои заколдованные и мрачные части всего неуютного фасада крыльца.


     Магистр очень плавно спланировал возле деформированной в воронку некогда возвышавшейся полянки и понесся в свой дом, по пути предлагая Анцвэлю отвести Айлин в гостиную, где был уютный прозрачный диван с мягкими и текстурными подушками. В то время, как профессор Накс что-то искал и ворошил разные склянки в комнате своего кабинета, дальше по коридору от гостиной и прихожей кладовки, Анцвэль уложил Айлин на софу и позаботился о комфортности ее расположения. После долгих неблаговидных высказываний на местном норвежском в адрес пересматриваемых стеклянных полок, магистр со счастливым и обнадеживающим мимическим изображением на своем лице, проследовал в гостиную к ожидавшим на диване эльфам. Он,  впопыхах, вынул из какой-то ржавой коробки с орлиными эмблемами совсем уж странный на вид тусклый магический пузырек с бурлящей в нем кипучей желто-серой жидкостью и змеиным колпачком, защищающим его содержимое.


     Поставив его на оленью тумбочку в туловище оленя возле софы, он снова опустил руку в коробку и достал из нее треугольный сосуд в виде пирамиды с другим не менее странным содержимым. Внутри сосуда очевидно клубился дым и летали всякие мошки. Вслед за ней магистр достал из коробки очередной предмет из серии «юный алхимик» и принялся переливать в него содержимое двух предыдущих жидкостей. В результате из стеклянного спирального сосуда, который принял на себя роль общей колбочки, вырвалась зеленая в фиолетовом тумане кобра и нырнула внутрь вдохнувшей ее Айлин. Схватившись за горло, эльфийка подскочила на месте, сжалась в коленях и спрыгнула с дивана, остановившись напротив перепуганного Анцвэля, который искал глазами объясняющий жест профессора. Но магистр не сводил с нее глаз и что-то медленно проговаривал, шевеля полузакрытыми, окаймленными длинными усами, губами.


Скорчившись через мгновенье и выкрикивая непонятные слова, Айлин растянулась на ковре и отпустила себя на волю, потеряв сознание. Тихо, словно крадущееся животное из ее рта и ноздрей в каштановом дыму выползала чешуйчатая, красная гадюка с запущенными в пеленовидную добычу ядовитыми клыками. Это была неоконченная, несформировавшаяся, трансформированная копия Ронкши в похищенном ею теле Айлин. Как только змея растворилась, клубясь в густом дымоходе, тот час же к эльфийке вернулось сознание и ее прелестный облик. Ее глаза, оранжевые и яркие, как утреннее солнце, снова запылали страстью жизни и новых свершений. Ее каштановые с жемчужным блеском локоны, волнительно спадали с ее красивых плеч. Ее руки, пальцы, одежда, все обретало прежний вид, возвращая Айлин в мир, который она так жаждет познать и освободить от гневных тиранов. Радость и веселье наполнили относительно ветхий домик магистра, родная сердцу эльфов ирландская и шведская музыка еще долго сопровождала празднования волшебных приключений.