5. Анонимка

В самом начале жаркого Калифорнийского лета, когда толпы туристов с северных штатов постепенно сбавляли темпы наплыва к побережьям Тихого океана, Вэл Доунер неторопливо, неспешно, но уверенно поднимал популярность своего агентства на новом месте.
Вопреки собственным ожиданиям о том, что в таком небольшом городе как Бейкерсфилд (в сравнении с Сан-Франциско, конечно) у него будет крайне мало клиентов, всё выходило наоборот. Нельзя было назвать эту местность провинцией, но просьбы, с которыми приходили к Доунеру, местами оказывались весьма смешными, если не сказать абсурдными: отыскать пропавший счёт из магазина, найти сбежавшую собаку, выяснить, кто расколотил окна в стоящих рядом друг с другом домах, там, где соседи враждуют уже не один год, причём каждые из которых клянутся, что «они тут совершенно не при чём» и многое в таком духе.
Вэл старался браться только за те дела, которые представляли реальный интерес. Разумеется, он мог хвататься за любую работу, даже не потому, что так любимые им Соединённые Штаты воспевали культ доллара. А просто потому, что он знал своё дело. И тем не менее, всякие пустяки он тактично и вежливо обходил стороной, часто пытаясь ограничиться телефонным разговором, объясняя, что сделать, как это сделать и к кому лучше в данной ситуации обратиться, чтобы минимизировать траты человека, который ему позвонил – не всё в этом мире стоит денег. Многие жители США с ним бы поспорили, но также многие бы с ним согласились.
Действуя по своей старой и проверенной схеме – качество, а не количество – Доунер довольно уверенно завоёвывал у населения Бейкерсфилда хорошую славу о себе. От предлагаемых ему различного рода мелких услуг новых и не только знакомых он почти всегда отказывался, взамен лишь упоминая о том, что ему гораздо важнее будет получить разного рода информацию в нужный момент. Тем самым помогая себе при очередном расследовании или деле.
На руку Вэлу играло и то, что ни в городе, ни в ближайших окрестностях не существовало никаких других детективных агентств. Более именитые, такие как агентство Пола Дрейка в Лос-Анджелесе, которое регулярно сотрудничало с самим Перри Мейсоном, большинству жителей Бейкерсфилда, да и не только, были просто не по карману. Плюс, туда ещё надо было как-то добираться, а скорее всего подобные поездки могли вполне оказаться не единичными, что тоже только увеличивало расходы.
Изначально Доунер не ставил это в расчёт как способ увеличения количества клиентов, и как следствие, прибыли. Тем не менее, пока всё опять же складывалось в его пользу. Он больше переживал за Элис, поскольку даже несмотря на то, что девушка с радостью отнеслась к переезду, Вэл беспокоился о том, что она заскучает тут. Но Элис вела тёплую переписку с Долорес Бердман, ходила в кино, мечтала со временем накопить на телевизор, в общем ни разу не проявила или показала собой, что ей чертовски хочется вернуться обратно в Сан-Франциско. Опять же, всё могло измениться со временем, но сейчас она жила и радовалась всему едва ли не как ребёнок.
Касаемо себя детектив был абсолютно спокоен – свободное время Вэл полностью посвящал чтению своей любимой английской литературы, и позже к своему удовольствию обнаружил, что он оказывается не прочь как следует поспать, когда образовывался редкий выходной. И хотя Доунер практически никогда не вспоминал о войне, он был уверен, что внезапная усталость, которая иногда заставляла его проспать едва ли не двенадцать часов кряду, была следствием прожитых бессонных фронтовых ночей.
Впрочем, как бы ни любил Вэл книги и сон, работал он всегда усердно и тщательно. Элис прекрасно знала, что её шеф крайне требователен к себе, но не до фанатизма, и тем не менее, она никогда его ни в чём не подводила, потому что очень его уважала как мужчину и как человека. Девушка ценила в нём то, что он ни при каких обстоятельствах никогда ни на что себя не разменивал. И вскоре ей предстояло в этом убедиться в очередной раз.
В ту июньскую среду 1947-го года Доунер и Элис как обычно после сытного совместного завтрака в кафе неподалёку направлялись в агентство. На улицах города стояла привычная Калифорнийская погода, по ощущениям было что-то около 90° (по Фаренгейту). И если прохлада, доносящаяся с реки, как-то сглаживала духоту, если идти по улице пешком, то в помещениях было невыносимо жарко. На недалёкое будущее Вэл про себя подумывал прикупить кондиционер, но пока это приобретение для него стоило каких-то немыслимых денег. Поэтому пока что приходилось обходиться двумя вентиляторами, один из которых висел на потолке, а второй стоял на сейфе, и во включённом состоянии крутил своей головой с металлическими лопастями в разные стороны. Доунеру очень нравился этот вентилятор, потому что он хорошо выгонял сигаретный дым в открытое окно.
Небольшой кабинет Доунера располагался в здании так, что солнце практически никогда не светило в окна. Поэтому жара была вполне терпимой даже в таком маленьком помещении. Правда, Вэлу приходилось больше платить за освещение, но на этом можно было иногда экономить: если выдавались дни без клиентов, то они вполне обходились настольными лампами.
В тот день, едва Доунер открыл дверь и переступил порог, то практически сразу увидел на полу небольшой листок бумаги. Выглядело так, будто кто-то его случайно обронил, будь то из кармана или женской сумочки. Но Вэл точно знал, что днём ранее, когда он запирал дверь, на полу ничего не было.
Элис увидела, куда смотрит Доунер, и тоже заметила лист.
 - Шеф, это ваше?
Он покачал головой. Девушка наклонилась, и уже было собралась поднять листок, но Вэл мягко перехватил её руку.
 - Подожди минуту, Элис, пока ничего не трогай. Не исключено, что в наше отсутствие здесь кто-то побывал.
Доунер впустил девушку внутрь, а сам осторожно осмотрел пол перед дверью с обеих сторон кабинета – никаких следов. После этого он тщательно обследовал с увеличительным стеклом замочную скважину – ничего, к замку не прикасались. По крайней мере так выглядело на первый взгляд, но это вовсе не означало, что замок не вскрывался: взломщик мог оказаться высококлассным профессионалом, который не оставляет следов.
Однако Доунер никогда не возвышал свою персону до того уровня, чтобы привлекать к себе излишнего внимания.  Поэтому он отбросил в стороны сложности и попытался представить, как можно было гораздо более простым способом доставить послание за закрытую дверь.
И ответ практически сразу пришёл сам собой: вместо того, чтобы вскрывать дверь в кабинет кто-то просто просунул записку под неё. Но здесь был один нюанс, который, впрочем, тоже находил объяснение – записка лежала не прямо под дверью, а в некотором отдалении от неё. Было похоже на то, что листок бумаги протолкнули внутрь тонкой стальной линейкой, при этом не поцарапав полы.
Доунер закрыл кабинет и осторожно, за уголок, поднял листок, на котором было написано от руки всего несколько слов:
 - Будьте осторожны за рулём.
На обратной стороне листа был отбит текст на печатной машинке, вероятно обрывок черновика какого-то письма, поскольку лист бумаги был разорван примерно пополам. Никаких подписей или чего-то ещё на нём не было. Существование отпечатков пальцев на бумаге Вэл никогда не воспринимал всерьёз, поэтому осмотрев лист со всех сторон, он уже спокойно и уверенно поднёс его к свету, который заблаговременно включила Элис.
 - Отпечатано на «Ундервуде», модель вряд ли скажу с ходу, но это несложно установить, если нам это потребуется.
 - Как вы это выяснили? – поинтересовалась Элис.
 - У «Ремингтонов», например, у того, на котором печатаешь ты, несколько другой шрифт, и нажим на бумагу чуть иначе. Плюс, могу сказать, что лента в машинке заправлена уже довольно старая. Весьма вероятно, что после того, как был отбит этот текст, её сразу сменили. Про почерк сказать могу только, что писал мужчина, скорее всего 30-40 лет, буквы неровные, писал видимо в спешке, и, судя по отпечатку на листе, бумага лежала не на столе – вероятно, он писал стоя, прислонив лист к стене, кое-где даже виднеются следы, где перо почти прорвало бумагу. Может я сейчас что-то сильно преувеличиваю, но лучше пусть будет так, чем я что-то упущу. И пусть это прозвучит, по крайней мере, если я забуду, то всегда есть шанс, что что-то вспомнишь ты.
 - Спасибо за доверие шеф, но обычно вы всё помните лучше меня. – девушка улыбнулась. – Какое-то странное предостережение…
 - Я первым делом вспомнил выходку Эдди, но мне кажется, что здесь имеется в виду что-то более прозаичное.
 - А именно?
 - Например, авария на дороге. Только вот кому я мог помешать…
Ни слова не говоря Элис направилась к своему столу, и достала из верхнего ящика книгу учёта посетителей. Доунер мысленно похвалил её за идею, но он был уверен, что искомого имени он не обнаружит даже в своей памяти. А на неё он не жаловался никогда несмотря на обилие клиентов и связанных с ними дел. Вэл был уверен более чем на 100%, что тут что-то гораздо более серьёзное.
Панике поддаваться никто из них не собирался. Хотя бы потому, что анонимка не выглядела как угроза, скорее, как предостережение, не предупреждение, что несколько ставило в тупик. Доунер даже слегка посмеялся о том, что какие-то серьёзные криминальные личности внезапно им заинтересовались.
Однако детектив не был склонен спускать на тормозах любую мелочь, поэтому каждый раз садясь за руль, он вспоминал записку. Но при этом он не испытывал подспудного страха или чего-то в этом роде – Доунер просто заводил двигатель «Стримлайнера» и спокойно ехал по своим делам.
Прошёл месяц. Никаких настораживающих моментов за эти почти 30 дней не случилось. Вэл уже полностью забыл о полученной анонимке, когда в один из вечеров, собираясь проехаться до магазина, он подошёл к «Понтиаку» и обнаружил его левое переднее колесо спущенным. Доунер слегка скривился, когда выяснил, что золотник камеры оказался выкручен – колесо было не проколото или прорезано, во всяком случае, на первый взгляд. Возникала непредвиденная задержка, но сегодня это было не страшно.
Вэл открыл водительскую дверцу ключом, чтобы сбросить пиджак на пассажирское сиденье, и внезапно его взгляд упал на открытую пепельницу. Детектив отлично помнил, что закрывал её, точно также, как и закрывал машину. На всякий случай он обошёл по периметру и проверил вторую дверь и багажник, удостоверившись, что они всё также закрыты. И когда он вернулся и сел в салон машины, чтобы рассмотреть повнимательнее открытую пепельницу, то увидел, что в ней вместо окурков лежит тот самый золотник от камеры.
Изначально Доунер предположил, что кто-то, вероятнее всего дети, баловались, и не нашли ничего более интересного, как открутить ниппель. Но они либо выбросят его, либо заберут себе как трофей. В крайнем случае, он бы просто валялся рядом недалеко от автомобиля. Но он лежал внутри запертой машины, что само по себе уже было ненормально, да ещё и в том месте, которое никак не получилось бы проигнорировать.
Детектив внимательно исследовал пепельницу на наличие отпечатков, но даже при беглом осмотре было ясно, что всё стёрто. Он также осмотрел дверной замок на признаки вскрытия – ни малейшего намёка. Его второй раз о чём-то аккуратно предупреждали, или напоминали, и Вэла это сильно разозлило – он ненавидел холодной яростью, когда с ним вот так молча играли.
Внешне он ничем не выдал своё состояние окружающему миру. Доунер спокойно завернул золотник на место, после чего открыл багажник, чтобы достать оттуда «запаску», которая к счастью, оказалась в порядке. Детектив довольно быстро сменил колесо, спущенное заняло место запасного, и Вэл решил отодвинуть покупку продуктов на второй план, первым делом отправившись на станцию технического обслуживания, чтобы ему там накачали спущенный баллон, подкачали остальные колёса, и вернули всё назад как было.
Доунер решил пока ничего не рассказывать Элис – не было никакой необходимости раньше времени пугать девушку. В данной ситуации оставалось только наблюдать. Если конечно обстоятельства не потребуют каких-либо решительных действий. И вот не прошло и недели, как под конец июня в контору Вэла заглянули нежданные посетители.
В тот день было как-то особенно жарко, даже оба вентилятора в кабинете практически не справлялись с духотой, которая висела как масло в воздухе. Доунер только что закончил анализ одного из последних дел, которое он благополучно завершил, практически не сходя с места, и уже встал из-за стола, чтобы пойти на кухню за лимонадом для себя и Элис, когда входная дверь в контору уверенно, но при этом очень аккуратно распахнулась, и в помещение молча вошли двое, практически один за одним.
 - Эй, что происходит?! – поднимаясь со своего места сказал Доунер.
Первый, высокий, крупного телосложения, с лицом типичного гангстера молча обвёл взглядом кабинет, увидел дверь на кухню, всё также молча проследовал туда и осмотрелся. После чего вернулся в общий зал и кивнул своему второму напарнику, который уже осмотревшись, не сводил своего скользкого взгляда с Элис. Девушка сидела, затаив дыхание, но при этом страх в её глазах отсутствовал напрочь.
 - Кто вы к дьяволу такие?! – повысил голос детектив.
Второй из вошедших был полной противоположностью здоровяку: среднего роста, очень худой, с несколько крысиным лицом, которое, как ни странно не вызывало отторжения. Однако он был настолько худ, что его дорогой малинового цвета костюм болтался на нём как на вешалке, полностью сводя на нет все попытки владельца этого самого костюма выглядеть серьёзно и внушительно.
Наконец, видя, что Доунер вместо того, чтобы заговорить в третий раз, запросто может применить грубую физическую силу, худой решил подать голос:
 - Успокойтесь, детектив. К вам пришли серьёзные люди. Поэтому будьте любезны не делать резких движений и не совершать глупостей.
Доунер метнул взгляд в сторону сейфа, где хранился его пистолет. Этот быстрый взгляд был перехвачен здоровяком, который на это ничего не сказал, а только просто покачал головой. Вэл остался стоять, всматриваясь в лица людей, которые вели себя таким наглым образом, уже начиная связывать ранние события с тем, что происходит сейчас, когда худой, повернув голову в сторону коридора, негромко и с почтением сказал:
 - Всё в порядке, босс, можете заходить.
Детектив сосредоточил свой взгляд на дверном проёме, в котором появилось третье лицо этой практически немой сцены.
Имени его Доунер до последнего момента никак не мог вспомнить, но прекрасно видел этого человека на фотографиях ещё «Сан-Франциско-Кроникл» в толпе позади людей, которые принадлежали к Американской мафии, и которые очень редко, но всё же попадали в газеты – перед ним стоял один из представителей мафиозной «семьи Профачи», будущей «семьи Коломбо», одной из пяти криминальных сообществ Америки, которые уверенно и прочно держали в своих руках все Соединённые штаты. Лет ему было на вид столько же, сколько и Доунеру, даже роста они были одинакового. Только если в жилах Вэла текла канадско-валлийская кровь, то перед ним стоял самый настоящий сицилиец: смугло-жёлтый цвет лица, иссиня-чёрные волосы, уложенные первоклассным парикмахером, карие, почти чёрные глаза, крупный нос. И в этих тёмных глазах Доунер впервые для себя близко разглядел ту самую безжалостность, которая свойственна людям этой профессии. Однако, насколько детектив помнил, до «подручного» или «консильери» его гость не дотягивал: скорее всего по семейной мафиозной иерархии его можно было отнести к «капо».
 - Я думаю, мистер Доунер, вы уже знаете или вспомнили моё имя, судя по мысленному процессу, что я читаю на вашем лице, поэтому соблаговолите представить меня своей очаровательной секретарше. – Гангстер продемонстрировал девушке белоснежную улыбку.
 - У меня есть огромное желание послать вас ко всем чертям, но в данный момент я не склонен навлекать на свою контору лишние неприятности. – Вэл наконец извлёк из своей памяти нужную фамилию. – Элис, познакомься, это Сальваторе Чимароза, мелкий мафиози из Сан-Франциско. – Говоря эти слова Доунер постарался вложить в них максимум неприязни.
Тот, кому предназначалась эта фраза, всего лишь поморщился.
 - Отдаю дань вашей смелости, детектив. Если бы я не знал, кто вы, то всеми силами старался бы отрицать вообще как таковое существование мафии в США. Поэтому отбросим изображение друг перед другом святых невинностей. К сказанному в свой адрес хочется добавить, что я вынужден вас разочаровать: ваши сведения несколько устарели касаемо моего положения в «семье». Но далее я распространяться на эту тему не намерен.
 - Это правильно, потому что ваше появление тут нисколько меня не радует, особенно когда ко мне вваливаются вот так, кто бы там ни был и когда им это заблагорассудится. – Доунер неторопливо закурил сигарету.
 - То есть вы хотите сказать, что я должен был торчать в ожидании за дверью, как какой-нибудь замшелый старый пень, который в пятый раз теряет ключи от дома?! – сухо и слегка злобно процедил Чимароза.
 - Я хочу сказать, что мне глубоко безразлично кто ко мне приходит за помощью, если у человека есть воспитание и рамки приличия. – спокойно ответил детектив.
Сальваторе сверкнул глазами.
 - По-вашему я невоспитанный человек?! – с нотками наигранной злобы вскрикнул гангстер.
 - Именно это я и сказал. – равнодушным тоном ответил Доунер. – Приди вы сюда как все, без своей вооружённой охраны, тихо и мирно, и я бы взялся за решение вашей проблемы, если это мне по силам.
Чимароза злобно молчал, сверкая глазами, но внезапно рассмеялся.
 - Признаюсь, видимо перегнул палку, но я обязан поддерживать репутацию, надеюсь, вы это понимаете. – Он осклабился. – И что же, теперь вы не возьмётесь за моё дело?
 - Нет. – всё также спокойно ответил Вэл. – Вы уже испортили первое впечатление о себе, причём совершенно напрасно. Повторюсь, я никому и никогда не отказываю в помощи, но вы сделали всё, чтобы я не захотел иметь с вами дел.
 - Даже не соизволите выслушать меня? – продолжал посмеиваться Сальваторе.
Доунер тяжко вздохнул.
 - Если вы думаете, что можете взять меня измором, то вы сильно ошибаетесь. На войне я мог сутками лежать в окопе не шевелясь, а зная и видя вашу нетерпимость, и в особенности итальянский темперамент, я больше чем уверен, что у вас на это не хватит усидчивости. – Детектив слегка улыбнулся. – Но поскольку мисс Рэддинг явно неспособна на такое, поэтому я вас выслушаю. – Чимароза был весьма доволен собой. – Уверен, что даже и это входило в ваши расчёты, но опустим уже. Говорите.
 - А дела-то в общем никакого и нет. – Как бы слегка в недоумении развёл руками Сальваторе. – По крайней мере, лично у меня. Вместо дела я имею честь предложить вам работать на нас.
Детектив не смог сдержать смех.
 - Мистер Чимароза, или как вас там правильно, вам не кажется, что я слишком незначителен для такой чести?
Чимароза поднял палец вверх, призывая к тишине и вниманию.
 - О, вы слишком невысокого мнения о себе, как мне кажется, мистер Доунер. Совершенно неважно, что вы переехали сюда, в это захолустье, подальше от большого города. Мне прекрасно понятна причина такого поступка – вы прошли войну, потеряли друга, и вся суета большого муравейника вам стала претить. Я тоже придерживаюсь такого же мнения, и к старости, если случится до неё дожить… - Доунер вскинул брови. – Чему вы так удивлены, детектив? В жизни такого человека как я бывает всякое. Так вот, к старости я тоже переехал бы, скажем, на Гавайи, или во Флориду… Но сейчас речь не обо мне. Вы весьма умны, удачливы и поэтому если скооперируетесь с нами, то сможете зарабатывать в десятки раз больше.
Доунер больше не улыбался. Его глаза излучали холод.
 - Мистер Чимароза, или вернее сказать, сеньор. Если вы думаете, что меня можно купить, то неужели вы были уверены, что опять же, зная обо мне многое, что я на это соглашусь?
Сальваторе улыбался, но в его взгляде, направленном на Вэла, снова читалась злоба.
 - Мальчики, мне кажется вам надо сходить в ближайший магазин одежды и купить мне шляпу, чтобы было что снять перед мистером Доунером. Я их, к сожалению, не ношу, голова сильно потеет, а это портит мою причёску…
 - Это ваша личная блажь, заполучить меня в сети мафии? – резко спросил Доунер.
 - Помилуйте, детектив, стал бы я заниматься подобной ерундой!
 - Так я и думал… В любом случае, я не стану игрушкой ни в ваших руках, ни в чьих бы то ни было ещё. Угрозами вам меня не запугать, даже несмотря на то, что я имею прекрасное представление о том, как работает ваша организация. Я лучше самолично сожгу эту контору и свою лицензию детектива, чем буду работать на мафию. Повторюсь, приди вы как обычный клиент, или кто-то любой другой – никаких вопросов, честно, сколько заработал, столько и получил. Так что передайте вашему непосредственному боссу, что, если он хочет поговорить насчёт меня, пусть приходит лично сюда сам.
 - Вы поглядите, какой упрямец! – Чимароза был готов едва ли не аплодировать детективу. – Обожаю таких честных и прямых людей! Мне ясна ваша позиция. Теперь позвольте мне откланяться, необходимо сообщить ваше решение…
 - …вверх по иерархической лестнице? – с иронией спросил Доунер. – Полагаю, что вас за это по головке не погладят.
Сальваторе злобно усмехнулся.
 - Вам надо беспокоиться не обо мне. Касаемо себя, я вижу, вы уверены и непоколебимы, а вот ваш секретарь…
Доунер медленно и осторожно выдвинулся из-за стола. Здоровяк молниеносно отреагировал на это, почти вплотную подойдя к детективу. Тот, словно бы не замечая его, продолжил движение к мафиозо, пока второй, худой как жердь, не потянулся к какой-то выпуклости под пиджаком, которая могла быть ни чем иным, как кобурой пистолета.
 - Ваши действия в очередной раз подтверждают то, насколько примитивна в своей сути мафия – угрожать расправой близким людям, в особенности женщинам.
Чимароза в изумлении поднял брови.
 - Что вы, детектив, как можно! Разве я произнёс что-то подобное? Мои мальчики могут это подтвердить даже на суде присяжных, не так ли?
Сопровождающие Сальваторе как по команде кивнули.
 - Выметайтесь вон!
 - Детектив, теперь уже в вашем голосе я слышу угрозы! Однако, сегодня я вам прощаю их, вы слегка не в себе. Напоследок я хочу добавить, что крайне не рекомендую обращаться в полицию…
 - Ну конечно же, потому что и там у вас свои люди, ничего нового. Я сам решу, что мне делать, а теперь убирайтесь!
 - Мальчики, пойдёмте, не будем заставлять нервничать многоуважаемого детектива и его барышню. Arrivederci!
Последним выходил здоровяк, который с такой силой хлопнул входной дверью, что у Доунера заложило уши. Элис же вообще закрыла голову руками, и хотя гул удара почти сразу стих, она застыла в той же позе и не двигалась с места ещё какое-то время.
Только сейчас Вэл заметил, что за разговором выкурил четыре сигареты, из-за чего в кабинете стоял плотный сизый туман, который никак не могли разогнать вентиляторы. Доунер подошёл к окну и распахнул его настежь. Табачный дым весело устремился наружу, а детектив вернулся к своему столу, достал из шкафа графин с бурбоном, молча налил себе и Элис. Залпом выпив спиртное, вкус которого почти не почувствовал, он сказал:
 - У нас во всех смыслах жаркое лето, Элис, не так ли? – Вэл усмехнулся и снял трубку телефона.
 - Шеф, только не говорите мне, что вы звоните в полицию!
Доунер повесил трубку на место, налил себе ещё немного бурбона, сделал глоток и опять потянулся рукой к аппарату.
 - Именно туда я и звоню. Но не волнуйся, мне нужна всего лишь информация, я не собираюсь вызывать сюда кавалерию.
Детектив попросил к телефону сержанта Коулмана, который, выслушав его, сразу возопил о том, что он предупреждал Доунера насчёт того, что отправит его на Аляску подальше отсюда, лишь бы тот не доставлял хлопот городу. Вэл слушал это, тихо посмеиваясь, и когда Фрэнк закончил свою тираду, описал ему двух бойцов мафии, который сопровождали Чимарозу, чтобы знать на будущее их имена.
Коулман всё ещё недовольно бурчал в трубку, но сказал, что кажется догадывается, о ком идёт разговор. Спустя несколько минут сопения и шуршания, сержант заговорил.
 - Если я всё правильно понял, то к вам вместе с Чимарозой приходили Лука Пеппоне и Антонио Баллиста. Тот, что худой, как скелет – Лука, здоровяк – Баллиста. Неоднократно попадались нам на глаза, но никакого явного криминала за ними нет, даже штрафов за неправильную парковку. Больше ничего про них не знаю.
 - Спасибо, сержант, пока мне больше ничего и не требуется. Если дела пойдут серьёзнее, то я позвоню Уитмору…
 - Доунер, скажите, вам не кажется странным, что вами заинтересовались такие серьёзные личности? – язвительно произнёс Коулман.
 - Сержант, я же не Фрэнк Синатра, или Джордж Рафт, я обычный детектив, который всячески хочет держаться в стороне от подобного круга лиц. И я буду любым способом стараться это делать, поскольку мне эти личности также глубоко неприятны, как и вам.
 - Любите вы на свою голову приключения находить…
 - Как правило, Фрэнк, они меня находят сами. Спасибо за информацию, если что, я с вами свяжусь.
Элис весь разговор не сводила взгляда с Доунера, и как только он повесил трубку, в нетерпении спросила:
 - Ну что, шеф?!
 - Для начала, моя дорогая Элис, тебе необходимо успокоиться. Пока что ничего не произошло, я узнал минимум информации, который пока мало что значит. Сейчас мы с тобой проедемся в оружейный магазин, необходимо купить тебе пистолет.
Девушка охнула.
 - Бояться этого совсем не стоит. Приобретём тебе что-нибудь миниатюрное. Никто не заставит тебя таскать в сумочке 45-ый калибр, или 357-й – пистолеты под такие патроны весят как автомобильный домкрат.
 - Шеф, но я ведь даже никогда не стреляла! – воскликнула Элис.
 - Значит вот этому мы с тобой и посвятим остаток сегодняшнего дня. И заодно я возьму свой Кольт с собой, теперь мне будет спокойнее, если оружие будет рядом.
Несмотря на протесты девушки, они закрыли контору и поехали за пистолетом для Элис. В Бейкерсфилде подобный магазин располагался недалеко от центра. После его посещения Доунер решил, что не помешало бы как следует отобедать, после чего они отправятся куда-нибудь за город и опробуют пистолет на бутылках и консервных банках.
В качестве средства самообороны для девушки Вэл выбрал пистолет FN Browning Baby 25-калибра, хотя бы потому, что этот патрон имел крайне малую отдачу, в сравнении даже с 38-мым. Да и сам пистолет больше напоминал детскую игрушку, нежели смертоносное оружие.
После обеда, они поехали в лес, где Доунер выпустил первые три магазина в парочку трухлявых пней, удостоверившись, что пистолет не клинит, ничего не заедает, а точность стрельбы вполне адекватная для такого миниатюрного оружия. Звук выстрела был совсем негромким, поэтому Элис перестала бояться почти сразу и с большим интересом приступила к обучению.
Вэл объяснил и показал, как заряжать обойму патронами, как пользоваться предохранителем, поскольку это самое важное при ношении оружия. После чего несколько раз повторил, чтобы она никогда без необходимости даже не вспоминала о том, что в её сумочке теперь есть оружие, и брала пистолет в руки только тогда, когда существовала прямая и непосредственная угроза её жизни.
Только после того, как девушка как следует усвоила это, Доунер стал показывать, как правильно стрелять, как правильно держать оружие и куда целиться. Разумеется, Элис было необходимо преодолеть страх перед отдачей и громким звуком, но это произошло после первых двух отстрелянных обойм. Конечно, она никуда не попала из первых 12-ти выстрелов, но она хотя бы стала ощущать пистолет в руке и спустя час дело пошло на лад.
Патронов Вэл купил прилично, будучи уверенным, что сегодня они расстреляют большую часть, однако к середине второй коробки Элис уже уверенно попадала с десяти ярдов по консервным банкам.
Спустя пару часов, когда почти все патроны были расстреляны, Доунер взял пистолет у девушки, полностью разобрал его, почистил и смазал, после чего зарядил магазин на 6 патронов, и положил пистолет в сумочку Элис. Она уже не испытывала никакого страха, а только спокойствие и неподдельный интерес, который Вэл пообещал ей удовлетворить по возвращении в контору, предоставив почитать характеристики Браунинга и других пистолетов из своей энциклопедии.
Однако девушка была явно не в восторге от всей ситуации. Равно как и Доунер. Но пока они оба сделали, что смогли, чтобы хоть как-то обезопасить себя. Даже при том, что ни Вэлу, ни Элис нисколько не нравилось иметь при себе смертоносную силу, которая могла в любую секунду обернуться против них самих.
Тем не менее, следующие две недели прошли спокойно, но в самом конце июля случилось очередное событие, которое потянуло за собой череду других.
Одним ранним утром Доунер отправился в местный банк, куда он ездил раз в месяц, чтобы осуществить выплаты по счетам. В этот раз всё прошло довольно быстро, и Вэл планировал свозить Элис куда-нибудь. Он сел в машину, завёл двигатель, и потянулся за сигаретами во внутренний карман пиджака. Достав пачку, детектив вспомнил, что спички закончились ещё утром, и он включил электроприкуриватель, утопив его внутрь панели приборов. Буквально через несколько секунд тот отщёлкнул, и Доунер, неловко вытаскивая, уронил его на пол. Чертыхаясь, Вэл нагнулся и стал нашаривать рукой по резиновому коврику, лежавшему на днище, когда внезапно услышал откуда-то сверху звон разбитого стекла, и следом с характерным звуком «пммммм» что-то стукнулось о спинку пассажирского сидения.
Детектив нащупал наконец упавший прикуриватель, поднял его и следом сел обратно… и застыл, увидев в одной из половинок лобового стекла аккуратное, круглое отверстие. И он был уверен на 1000%, что это было отверстие от пули.
Доунер вторично включил прикуриватель, который успел остыть, неторопливо закурил и перевёл взгляд, туда, куда ударила пуля. Оказалось, что пуля вошла точно в середину пассажирской половины спинки. Из этого следовало, что стреляли под углом: всё говорило о том, что выстрел этот предназначался не лично Вэлу. Всего лишь очередное, уже весьма серьёзное предупреждение.
Детектив прильнул к стеклу, не думая о том, что рискует заработать вторую пулю, и попытался прикинуть, откуда могли стрелять. Он уже не сомневался, что пуля была выпущена из винтовки, и выстрел этот был сделан очень хорошим стрелком.
Вдалеке просматривалось несколько зданий, из которых могли вести стрельбу. Разумеется, с такого расстояния не будет слышно никакого шума от выстрела, да и стрелок, вероятнее всего, уже давно покинул место ведения огня.
Доунер как можно спокойнее докурил, после чего сразу направился в агентство, чтобы забрать с собой Элис и после этого немедленно ехать в полицейское управление Бейкерсфилда – игнорировать такие вещи было уже слишком опасно.
Однако, когда Вэл приехал обратно в контору, на своём месте Элис он не обнаружил. Его обдало холодным потом, несмотря на удушающую жару, однако он оставался спокоен, потому что почему-то был уверен, что с ней всё в порядке. Он позвонил ей домой – телефон не отвечал. Доунер решил, что не сдвинется с места два часа, и если девушка не вернётся, то он уже забьёт тревогу всерьёз.
Элис вернулась к трём часам дня. Она неслышно открыла входную дверь, отчего Доунер, стоявший у открытого окна и из-за шума улицы не слышавший её шагов, машинально обернулся на дуновение ветра, которое создала открываемая Элис дверь, и от неожиданности едва не подпрыгнул на месте.
 - Элис!! Где ты была?! – он быстро подошёл к ней и увидев, что на девушке не было лица от ужаса, побледнел от гнева. – Это они, да?! Что они сделали с тобой?!
 - Я… шеф… я кажется убила человека… - судорожно прошептала девушка, после чего разрыдалась и практически упала на плечо детектива.
Такого поворота событий Доунер никак не ожидал. Он усадил Элис на стул, сбегал на кухню – там хранился отличный «скотч», припасённый для клиентов, плеснул на ходу в стакан и буквально заставил девушку выпить его содержимое. Она сделала большой глоток, задохнулась от крепости, но проглотила алкоголь. Спиртное сделало своё дело: через пару минут её щёки порозовели, и она смогла наконец рассказать, что с ней случилось.
Её перехватил на улице практически средь бела дня Лука Пеппоне. Доунер сразу вспомнил, какие о многом говорящие взгляды тот бросал на девушку в тот день их первой встречи здесь, в конторе. Выяснилось, что следующим этапом «лёгкого» запугивания должна была состояться «беседа» в машине Луки. Он угрозами усадил Элис в свой «Крайслер» и повёз к реке, с целью хорошенько напугать.
Само собой, он был не прочь ещё и поразвлечься с ней, и как только они оказались около реки на выезде из города, он сразу попытался залезть к ней под юбку. Луке видимо было невдомёк про пистолет у девушки в сумочке, поэтому он так вольно себя вёл, и оказался немало удивлён, когда она добралась до оружия и смогла выстрелить в него.
Элис не помнила, сколько раз нажала на спуск, но ей хватило ума не бросать оружие в машине Луки, а забрать его с собой, не обращая внимания на быстро затихающие крики раненого Пеппоне. После этого девушка больше часа пряталась по задворкам, выжидая услышать сирены полицейской машины. Однако вероятно из-за шума реки, выстрелов из малокалиберного пистолета так никто и не услышал, поэтому она собралась с силами и смогла пешком добраться до конторы.
 - Он тебя не…
 - Нет!!  - С болью в голосе выкрикнула Элис. – Но я убила человека, Вэл! Я убила… - она вновь залилась слезами.
 - Во-первых, что тебе оставалось делать? Смирно сидеть и ждать, что тебя изнасилуют?! А во-вторых, ещё неизвестно, может, он просто сильно ранен, поэтому не стоит заранее поднимать панику. Но в полицию обратиться придётся в любом случае, тем более, что я всё равно собирался звонить сержанту. – и Доунер рассказал девушке о том, как в него стреляли.
 - Шеф, вас просто загоняют в угол! Любыми путями! – Элис немного успокоилась, но только лишь для того, чтобы с быстро закипающей яростью возобновить борьбу за свою жизнь и честь, и жизнь её шефа. – Но ведь тот итальяшка сказал, что у них в полиции свои люди!
 - Уверен, что да, но мне почему-то кажется, что Фрэнк не входит в число осведомлённых лиц, или в число продажных копов, слишком он принципиальный и честный, такие на сделку со своей совестью не пойдут. Если его не запугают, конечно, но зачем я буду драматизировать раньше времени. Для начала позвоню ему и договоримся о встрече. – Детектив снял трубку с аппарата, поднёс её к уху и занёс руку над диском, когда внезапно застыл.
Гудков не было. В трубке стояла оглушающая тишина, и Доунер только сейчас заметил, как тихо было во всём здании. Даже в его кабинете, казалось, вентиляторы стали шелестеть своими металлическими лопастями гораздо медленнее. Элис застыла практически одновременно с Вэлом, когда увидела его выражение лица.
 - Шеф, он что…
 - Не работает. Бьюсь об заклад, что и на твоём столе тоже. – Доунер спокойно закурил и повесил трубку на место. – Быстро они… – Он помолчал, глубоко затягиваясь. – Что ж, нам ничего не остаётся делать, кроме как садиться в машину и ехать в полицию. Уверен, что этого они только и ждут, чтобы устроить нам какую-нибудь ловушку, но сидеть тут и выжидать неизвестно чего мы не будем, верно?
Губы девушки дрожали, но она уверенно кивнула.
 - Браво, Элис! Даю тебе 10 минут привести себя в порядок и собраться с духом, а потом мы выходим.
Доунер налил себе немного бурбона в ожидании девушки, достал из кобуры пистолет, проверил его, после чего подошёл к сумочке девушки и достал оттуда дамский Браунинг. Осмотрев его, Вэл обнаружил, что Элис сделала 4 выстрела из 6. Вряд ли все четыре пули попали в цель, но если Пеппоне кричал от боли, значит хотя бы раз она его задела.
Пистолет вполне мог стать орудием убийства, но сейчас детектива это тревожило мало. Он подошёл к сейфу, вынул оттуда полупустую коробку с патронами 25-го калибра, достал 4 штуки и зарядил обойму полностью. Дела шли дьявольски не в лучшую сторону, но сдаваться никто не собирался, а значит, надо было максимально повысить свои шансы на спасение. Или выживание, если потребуется.
Внезапно за его спиной практически бесшумно открылась входная дверь. Доунер мгновенно обернулся, понимая, что в его руке сейчас всего лишь погремушка вместо серьёзного оружия, и что толку от стрельбы из этой игрушки будет мало, но всё равно снял пистолет с предохранителя и наставил его на вошедшего.
На пороге собственной персоной стоял Кларенс Бартон.
 - ВЫ?! – воскликнул Вэл, машинально опустив пистолет, всё ещё не веря собственным глазам.
 - Добрый день, детектив. Хотя, судя по часам, время уже постепенно движется к вечеру. – Бартон был одет в простой, даже можно сказать дешёвый костюм-двойку, на его лысом черепе небрежно сидела явно неновая шляпа. Если бы не блеск его стальных глаз, то Доунер вряд ли бы узнал в нежданном госте известного на все штаты миллионера. – Как у вас душно, так и тепловой удар заработать недолго. Не нальёте мне выпить? Нам надо о многом поговорить.
Доунер, всё ещё не совсем пришедший в себя, машинально указал Бартону на стул и налил ему своего дешёвого бурбона. Когда до него дошло, ЧТО за пойло сейчас отведает миллионер, он спохватился было поменять стакан, но Кларенс небрежным жестом остановил его и попробовал спиртное.
 - Любопытный вкус… Давненько я не пил ничего из этого… Сорт Daniel Stewart?
Детектив ошарашено кивнул.
 - Прекрасно! Вы закуривайте, не стесняйтесь, сам я очень давно бросил, да и в моём возрасте, знаете ли, это не совсем полезно. – довольно сказал Бартон. Он вёл себя так, словно бы не он пришёл к кому-то в качестве гостя, а сам принимал посетителей.
 - Но что вы тут делаете?! И почему на вас…
 - Вы, вероятно, хотели сказать эта дешёвка? Для подобных визитов, таких как сегодня, мне необходимо минимизировать внимание к себе, кого бы то ни было. Можете не верить, но к вам я пришёл пешком, такси меня высадило через улицу отсюда. – Он снял шляпу, и лучи заходящего солнца мгновенно поселились на его лысине, которая заблестела как биллиардный шар-биток. – Ситуация немного вышла из-под контроля, поэтому мне, как человеку серьёзному, придётся разобраться в этом лично.
Доунер несколько секунд сидел молча, не веря уже своим ушам, и собрался было в очередной раз заговорить, но в этот момент из кухни вышла Элис. Девушка машинально сделала несколько шагов и мгновенно замерла на месте, когда увидела, что Доунер в кабинете не один.
 - Элис, познакомься, пожалуйста, с мистером Кларенсом Бартоном. – Увидев, как у неё округлились глаза, он добавил. – Да-да, с тем самым известным миллионером, ты не ошиблась.
 - Милая леди! - Бартон привстал и слегка поклонился, после чего обратно опустился на стул. – Прошу вас никуда не уходить, потому что наш разговор будет касаться и вас тоже. – Он повернулся обратно к Вэлу. – Вынужден извиниться перед вами обоими за поведение моих подчинённых, в особенности за действия Пеппоне…
Если бы сейчас на телефон Доунера позвонил президент США Гарри Трумэн, он, вероятно, не был бы так шокирован, в отличие от того, как он был ошарашен сейчас.
 - Мистер Бартон, вы мне сейчас только что признались в том, что…
Миллионер поднёс палец к губам.
 - На это я вам могу сказать только одно, детектив: быть «подручным» у одной из пяти «семей» Соединённых штатов дело весьма непростое. Особенно в моём положении, когда я делаю весьма серьёзные успехи в политике. А для легализации нашего бизнеса это просто необходимо… Однако, к нашему делу это не относится.
 - Мне стоило подумать об этом ещё тогда, когда я впервые столкнулся с вами, мистер Бартон. Хотя мне нет никакого дела до ваших дел. И уж тем более до того, о чём я теперь знаю. Тогда мне нужен ответ на вопрос: вы что решили меня таким образом переманить на свою криминальную сторону?
Бартон позволил себе слегка улыбнуться.
 - Скажем так, детектив. Видите ли, я однажды упомянул об этом не более как о мысли вслух, нежели рассматривал это как руководство к действию. Ни к своему, ни к чьему-либо другому. Но Сальваторе Чимароза любит проявлять ненужное рвение, в желании угодить мне. Это совершенно напрасно, поскольку я вижу людей насквозь гораздо лучше, чем он, тем более, что на свете пожил подольше. И его я тоже вижу насквозь, и прекрасно знаю, что мне придётся его утихомирить, точнее я уже это сделал. Он просто решил сделать мне приятное, но как видите, всё вышло наоборот. Поверьте, это не доставило мне никаких хлопот, поскольку это произошло по моему упущению. – Доунер открыл было рот, но Бартон не дал ему сказать. – Вы мне не будете ничего должны, можете быть спокойны. Единственное, о чём бы мне хотелось вас попросить, на будущее, так это об услуге детектива.
Вэл рассмеялся.
 - Мистер Бартон, вы хотите сказать, что придёте ко мне как обычный клиент?!
 - Исключительно! И даже приеду на такси, чтобы моя машина не привлекала внимание, в первую очередь к вам. Дело это будет пустяковое, но мне любопытно как с этим справитесь именно вы.
 - Неужели вас не впечатляют громкие победы Перри Мейсона и его помощника по детективному агентству, Пола Дрейка? – спросил Доунер и буквально через секунду ответил сам: - Ну да, может и впечатляют, но они ведь ГРОМКИЕ…
Кларенс Бартон кивнул, с удовлетворением отметив этим кивком, что Вэл всё ловит на лету.
 - И кстати, детектив, авансом попрошу вас включить в стоимость услуг за моё дело ремонт вашей машины, а именно замену простреленного стекла и сиденья. Это не обсуждается, Антонио уже усвоил урок, лично от меня. Хоть он и действовал по научению Чимарозы, но всегда был несколько сообразительнее Луки.
 - Кстати, касаемо этого подонка! – жёстко сказал Доунер. – Полагаю, вы уже в курсе того, что натворил этот недоумок?
 - Разумеется, детектив! – Бартон был само очарование. – Могу вас заверить в том, что Лука уже никого не потревожит, так как ваш секретарь всадила ему пулю прямо в глаз.
Элис негромко вскрикнула.
 - Повторюсь, это исключительно моё упущение, поэтому всё уже сделано для того, чтобы не осталось никаких следов, которые могли бы привести к вам или мисс Рэддинг. За исключением одного момента – пистолета, из которого стреляла ваш очаровательный секретарь. Разумеется, магазин, который продал вам это оружие, обязан предоставить информацию об этой продаже в полицию. Однако, Баллиста курирует этот район, и я уже распорядился о том, что Браунинг вашего секретаря «случайно» исчез из накладных и прочей документации. А значит, и в полицию о нём сообщать не придётся. На вашем месте я бы избавился от него, даже несмотря на то, что Луку никто искать не будет. – Он на секунду замолчал. – А даже если и захотят, то не найдут. Но это уже я оставлю на вашей совести.
 - Мистер Бартон, я ни за что не поверю, что вы делаете это по доброте душевной.
 - И вы будете абсолютно правы. Если бы это было проблемой только того же Сальваторе, я бы и пальцем не пошевелил. Но я первым заговорил об этом, а значит только я должен уладить всё от начала и до конца. Логично предположить, что у вас сложилось впечатление о том, что мафия состоит исключительно из примитивно и плоско мыслящих людей. И я совру, если скажу, что это не так, однако всё это справедливо касаемо большинства состоящих в «семье» - в ней есть отдельная категория людей, которые очень далеко и высоко смотрят, и я могу сказать, что я отношусь к этому крайне небольшому количеству людей. От вас мне не нужно ровным счётом ничего, я в очередной раз убедился в том, что вы достойный человек, и я не стану марать ВАШУ репутацию связями со мной. Да-да, вы не ослышались, поэтому, повторюсь, к вам я обращусь гораздо позже, и исключительно, чтобы вы помогли мне в одном пустяковом деле. А теперь…
 - И что же теперь?
 - Недавно ко мне обратился один человек. Больше за консультацией, нежели за помощью. Можете быть спокойны, никаких связей с криминалом он не имел, в противном случае я не заговорил бы с вами о нём. Он воевал на фронте, после чего попытался устроиться в ФБР, но его завернули, потому что он был в немецком плену, хоть и недолго. Таких людей и примеров после этой войны можно найти множество, но здесь есть небольшая деталь, которая вам непременно будет интересна.
 - Вы в этом уверены, мистер Бартон? – несколько грубо сказал Доунер.
 - Абсолютно! – миллионер сделал вид, что не заметил этой грубости. – Дело в том, что из плена его вызволил ваш ныне покойный друг, Эдди Лоуренс.
Вэл весьма глубоко затянулся сигаретой, после чего медленно перевёл взгляд на урну с прахом. Бартон, перехватив этот взгляд, тоже посмотрел на полку, где стояла урна, и удовлетворённо кивнул.
 - Не думал, что вы настолько сентиментальны, детектив. Однако, это лишь делает вам честь, в очередной раз. А значит, если вы согласитесь встретиться с этим человеком, ему будет что рассказать о вашем друге.
 - От встречи я в любом случае не откажусь, но вы ведь не договорили. Что вы хотите от меня?
 - Если человек вам придётся по душе, а говоря ВАМ, я имею ввиду не только вас, но и вашего секретаря, возьмите его себе в агентство. – Кларенс сверкнул глазами. – Я хорошо разбираюсь в людях, мистер Доунер, и мне кажется, что вы поладите с ним. Это не главная причина. Я делаю это потому, что я бы очень не хотел, чтобы этот молодой человек связался со мной или мне подобными. Надеюсь, вы понимаете, о чём я – с его чистыми и достойными взглядами на жизнь ему не место в той организации, к которой я принадлежу. К счастью, пока он даже понятия не имеет об этом.
 - Как же он вышел на вас? – внезапно для всех подала голос Элис.
 - Не так давно состоялся один из благотворительных вечеров в помощь солдатам после войны, куда приглашают всех военных, кто ещё не нашёл работу или место в жизни. И этот молодой человек, его кстати зовут Рэймонд Доусон, был там, подходил интересовался у многих гостей насчёт работы, в том числе и у меня. Благо он не подозревал, с кем разговаривает. Мне он напомнил вас, детектив, тем, как он искренне хочет работать на благо своей страны. Я понимаю, почему он не пошёл в полицию – с его интеллектом ему там нечего делать, там место таких как Фрэнк Коулман. Без обид, он хороший коп, но, я надеюсь, вы поняли, что я имею в виду.
Доунер не смог сдержать улыбки.
 - Да, мистер Бартон, я прекрасно вас понял.
 - Поэтому я решил отрекомендовать его вам, и изначально собирался нанести вам визит более официальным способом, но мои подчинённые решили несколько усложнить ситуацию. К слову сказать, именно Пеппоне стрелял в вашу машину, а ранее попытался припугнуть вас более мягким способом, спустив колесо. Что ж, он за всё расплатился сполна. – Он поднялся. – Я ни в коей мере не прошу вас взять мистера Доусона, как говорится, «на поруки», детектив. Просьба только поговорить с ним, составить о нём своё мнение, и, если он вам понравится, может быть ему найдётся место у вас в конторе. Если же нет – Америка большая страна, пусть ищет своё место в жизни где-нибудь в другом штате, здесь я вам даю полную свободу действий. И, разумеется, я рассчитываю на то, что весь этот разговор останется между нами и не выйдет за пределы этого кабинета. – Элис и Вэл единогласно кивнули.  – Что ж, мы договорились, детектив?
Доунер добродушно рассмеялся.
 - По рукам, мистер Бартон. По рукам… Только не забудьте, пожалуйста передать своим подчинённым, чтобы починили нам телефонную линию.
Кларенс обернулся уже на пороге и слегка улыбнулся.
 - Через четверть часа у вас снова будет возможность позвонить.
Элис очень долго не могла прийти в себя после того, как узнала, что своими руками застрелила человека. И было абсолютно неважно, что с огромной долей вероятности можно было утверждать, что Лука Пеппоне заслуживал пули за своё поведение – это был человек, которого она лишила жизни. Девушка несколько дней даже не выходила на работу, просто потому что не хотела вспоминать как Кларенс Бартон спокойно рассказывал, как по его команде избавлялись от тела Луки.
Элис была решительно настроена даже идти в полицию с повинной, но Вэл разъяснил ей, что поскольку нет вообще никаких улик и доказательств, делу просто не дадут хода. Девушку это успокоило совсем немного. Доунер всё прекрасно понимал, и твёрдо пообещал, что визитами в эти дни ей он надоедать не станет, но звонить хотя бы раз в сутки в условленный час он будет обязательно.
Несмотря на то, что Кларенс Бартон оказался самым настоящим мафиози далеко не мелкого пошиба, его слову Вэл поверил. И поверил он именно Кларенсу Бартону, как человеку, а не как «подручному» мафиозной семьи Профачи. Всё это подтвердилось ещё и тем, что после того как миллионер покинул контору детектива, у Доунера и Элис не возникло никаких проблем ни с законом, ни с мафией.
Теперь он и девушка ожидали визита человека, про которого говорил Бартон. Доунер был готов к тому, что тот просто явится без каких-либо предупреждений к ним в контору. Однако Рэймонд Доусон с самых первых минут своего появления в жизни детективного агентства повёл себя как нормальный и порядочный человек.
В первую пятницу августа, в десять утра в агентстве раздался телефонный звонок, и Доунер почти что физически ощутил, что звонит именно тот человек, о котором говорил Бартон. И не ошибся.
Когда он снял трубку, то услышал приятный молодой голос:
 - Мистер Доунер? Это Рэймонд Доусон… - Вэлу даже через телефонную трубку было ясно, что парень очень волнуется. Висела пауза. – Мистер Бартон сказал, что я могу к вам подъехать, чтобы поговорить об Эдди Лоуренсе…
Доунер отметил, что Рэймонд не сказал «поговорить обо мне», и это было ещё одним очком в его пользу.
 - Да, всё верно. Можете подъехать сейчас. Адрес знаете?
 - Да, мистер Бартон мне оставил его. Я буду через полчаса, если удобно.
 - Вполне. Возьмёте такси?
 - Да, у меня нет своей машины. – Пауза. – Пока нет.
 - Хорошо, я вас жду. – Доунер повесил трубку и повернулся к девушке, которая лишь второй день вышла на работу и подмигнул ей. – Ну что, моя дорогая Элис, готова к встрече?
Она только-только стала приходить в себя: второй день Доунер не видел у неё мешков под глазами из-за бессонных ночей. Как сама призналась Элис, она плакала только раз после того, как рыдала в конторе в день случившегося, после чего жила просто в ступоре, не могла спать несколько суток подряд, не помогало даже снотворное. Но сейчас ей было значительно легче.
Через полчаса в дверь конторы постучали, негромко, но уверенно. Доунер уже заварил кофе для всех, чтобы разговор шёл легче и свободнее.
 - Входите!
Дверь распахнулась, и на пороге возник молодой, весьма симпатичный человек лет 32-х. Он был одет в брюки с подтяжками, светло-голубую рубашку, поверх которой на нём была надета лёгкая коричневая курка. Его шевелюру цвета соломы, аккуратно уложенную, венчала простая, но новая шляпа, которую он сразу снял, как только вошёл.
Доунеру понравилось это молодое умное лицо, по крайней мере первое впечатление было приятным. Элис только кивнула в знак приветствия и поспешила опустить лицо, чтобы посетитель не видел её бледности от недосыпа. Доусон слегка поклонился в ответ девушке и повернулся непосредственно к детективу.
 - Будете кофе? – спросил Вэл.
 - Я уже позавтракал, но не откажусь. Благодарю. – Он взял чашку и сел на указанный ему кивком головы стул.
 - Итак, для начала я сразу спрошу вас, Рэймонд, какое было любимое оружие Эдди?
Доусон отхлебнул кофе и не задумываясь ответил:
 - Пистолет Вальтер Р-38 и дробовик Винчестер Модель 1912.
Доунер довольно кивнул.
 - Всё правильно. Ружьё он любил больше, правда в нашей работе ему пришлось от него отказаться. Как и от немецкого пистолета. А знаете почему?
 - Могу только предположить.
 - Рискните. – Детектив прищурился.
Рэймонд сделал ещё глоток из чашки.
 - Полагаю, что не счёл это патриотичным.
Вэл рассмеялся.
 - Интересный подход! Признаюсь, такой вариант я не рассматривал. Но, увы, нет. Эдди передал его военному трибуналу для расследования преступления нацистов, поскольку этот пистолет он конфисковал у одного из немецких офицеров.
 - Благородно. – Доусон допил кофе и продолжал держать чашку в руках. – Я прекрасно помню этот пистолет. Да и его самого очень хорошо.
 - Вам много есть что рассказать?
 - Не очень. Только то, что касалось лично меня, если вы не возражаете.
 - Ничуть! После чего поговорим о вас.
От Рэймонда Вэл узнал совсем немного из того, о чём ему было неизвестно об Эдди в те периоды войны, когда они были не на виду друг у друга. Доусон рассказал, как Лоуренс отбил его у нацистов из плена вместе с группой британских солдат перед самым разгромом немецкой армии во Франции. Доунер долго смеялся на том моменте, когда узнал, что английские солдаты подарили ему что-то вроде сувенирной одежды египетских фараонов, на память, когда двумя годами ранее «вышибли фрицев из Египта», и он пару раз в бой надевал кое-что из неё поверх военной формы, за что заработал прозвище среди солдат «Эдвард-Тутанхамон IV». Почему именно четвёртый – никто уже не помнил. Ему, конечно, за это крепко доставалось от командования, но всё это было не более чем муштра, поскольку он много сделал для армии США и для победы в этой войне в целом.
 - Кто бы мог подумать… А ведь Эдди никогда мне не рассказывал об этом. Даже Фил, который тоже мог знать про такие яркие моменты, никогда ни словом даже не намекал мне.
 - Он не любил распространяться на эту тему, я полагаю. – Доусон немного помолчал. – От мистера Бартона я узнал, что он погиб… и мне бы очень хотелось узнать, как это случилось, это возможно?
 - Безусловно я расскажу об этом, но немного позже, для начала поговорим о вас.
 - Конечно, как будет удобно. Могу я только ещё кое-что добавить? – он встал со стула и полез в карман куртки, откуда извлёк небольшую медаль «Пурпурное сердце». Доунер сразу узнал её: когда Паттон награждал его медалью «Победы во Второй мировой войне», он видел, что многим вручали такую же, какую сейчас держал в руках Доусон. Это тоже стало неожиданностью, так как это означало, что Эдди был серьёзно ранен, чего с ним прежде никогда не случалось. По крайней мере, Доунеру об этом ничего не было известно. – Я хотел бы оставить её вам, для того чтобы в последующем можно было передать его семье или близким… Или оставить её на его могиле…
Доунер помолчал с полминуты, после чего вздохнул и сказал:
 - Посмотрите вправо чуть выше себя, на полку. Там стоит урна с его прахом. Я не буду возражать, если вы повесите на неё эту медаль лично.
Рэймонд торопливо поднялся, подошёл к урне, и на некоторое время в агентстве повисла тишина. После чего Доусон обвязал ленту вокруг урны, поставил её на место и отдал честь. Доунер сделал тоже самое, потом отошёл от стола и направился на кухню, принёс оттуда бутылку дорогого скотча и три стакана, налил в каждый на один палец спиртного и поднял короткий тост.
 - За Эдди!
Элис изначально не хотела принимать никакого участия в этом разговоре, но в такой серьёзный и трогательный момент просто не смогла остаться в стороне.
Когда алкоголь был выпит, Доунер вернулся к разговору непосредственно о молодом человеке.
 - Итак, полагаю, вам мало знакомы принципы работы в детективном агентстве?
 - Только в общих чертах. Признаюсь, я никогда не испытывал интереса к этой профессии, но не попробуешь – не узнаешь, верно?
 - Всё правильно. Во всяком случае, мне нравится ваш честный ответ.
 - Но я должен сказать вам о двух моментах, которые для меня, как человека честного, очень важны, и я считаю, что вы должны знать о них.
 - Хорошо. Слушаю.
 - Первый случай произошёл на фронте. – Доусон слегка опустил голову. – Я ударил пленного, который был полностью безоружен и уже связан. Точнее его привязали к подбитому танку. А он вместо того, чтобы стоять и молчать, продолжал выкрикивать всякую мерзость, даже не в наш адрес, а в адрес мирных жителей, над которыми они издевались. При мне его самолично оттащили от девочки-подростка, над которой он хотел надругаться. Мне жутко хотелось пристрелить его, но я смог взять себя в руки.
 - Однако, вы всё-таки не сдержались.
 - Да… Несмотря на то, что моя ярость немного поостыла, после того как мы нашли в домах убитых мирных жителей, я побежал обратно к этой сволочи. Он всё также выкрикивал на немецком какие-то мерзкие словечки, когда я на глазах у всех полностью разрядил свой автомат, вытащил магазин, положил патроны рядом с собой на землю, потом подошёл к пленному и с расстояния трёх ярдов со всей силы бросил ему свой Томпсон в лицо. Меня сразу оттеснили стоявшие рядом солдаты, когда услышали, как заорал пленный, так как приклад сломал ему нос и выбил несколько зубов.
Я получил серьёзный нагоняй, что по-видимому и стало одной из причин отказа работы в ФБР помимо того, что я был в плену. Впоследствии я осознал свою ошибку, но в тот момент мой разум словно помутился…
 - Мне прекрасно понятно ваше состояние в тот момент, и, хотя я не одобряю ваш поступок, это не станет причиной отказа, если вы переживали за это. Что же за второй момент?
 - Дело в том, мистер Доунер, что анонимку, которую вы нашли под дверью, написал я.
Детектив даже поперхнулся от неожиданности.
 - Это вы написали?! Но почему?!
Парень заёрзал на стуле.
 - Дело в том, что я на тот момент уже был знаком с мистером Бартоном и хотел буквально на следующий день отправиться к вам в контору. Можно сказать, я горел этим. В общем-то я так и сделал, но когда подходил к зданию, то увидел личностей, которые крутились возле дверей вашего агентства, и сразу вспомнил, что раньше, не так давно видел их в газетах. Я узнал того здоровяка, и по его внешности, и о том, что про него намекали в СМИ нетрудно было догадаться, что это самый настоящий мафиозный громила! Поэтому я выжидал момент, когда они уйдут. Мистер Бартон описал мне вас как человека порядочного и честного, поэтому я решил, что надо вас хоть как-то предупредить, и я не придумал ничего лучше, чем написать записку и подсунуть под дверь.
 - Любопытная ситуация вырисовывается. А что это был за лист бумаги на котором вы писали анонимку?
 - Сейчас уже сложно вспомнить… Возможно лист из блокнота, хотя скорее всего это были обрывки писем, я в то время подрабатывал в здании уборкой помещений, и иногда брал себе листы из мусора на черновики, если у них была использована только одна сторона… Может это и не совсем правильно, но у меня не было никаких тёмных мыслей на этот счёт…
 - Впредь постарайтесь так не делать, ибо в любой момент найденный вами документ, даже в мусорной корзине может стать серьёзной уликой, и даже против вас. Несмотря ни на что я вам благодарен за ваш поступок. Эту тему нам ещё предстоит обсудить. Особенно то, кто на самом деле были эти люди и что с ними стало. Предлагаю продолжить беседу за хорошим обедом, мы проговорили больше двух часов, как вы смотрите на это, Рэймонд?
Молодой человек с охотой кивнул и впервые за весь разговор слегка улыбнулся.
 - Замечательно! Молодому организму необходимо много питаться. Правда, мисс Рэддинг может с нами поспорить, последние несколько дней у неё не особо задались, но и об этом мы сегодня поговорим тоже. Ресторан для этого вряд ли подойдёт, а вот хорошая загородная прогулка будет в самый раз. Поверьте, Доусон, настанет ваша очередь удивляться тому, что мы вам расскажем. Некоторые моменты будут не самыми приятными для моего очаровательного секретаря, но я думаю, что ваше присутствие настроит её на нужный лад. Как ты смотришь на то, Элис, чтобы перестать строить из себя буку, по крайней мере на сегодняшний вечер?
Девушка покраснела, Доусон тоже.
 - Значит, так тому и быть! Тогда на сегодня рабочий день объявляю оконченным! – Рассмеялся Доунер и жестом пригласил молодых людей следовать за ним на улицу, где постепенно угасало жаркое Калифорнийское календарное лето.
*          *          *
13.04.2023