6. Стрелок

Эдик стоял у окна и с усмешкой смотрел на дорогу перед домом. По сложившейся привычке он крутил в пальцах сигарету, периодически вставляя её в рот, перекатывая из одного уголка к другому, но не закуривая. Он давно бросил, а если быть точным, то практически никогда не начинал, больше баловался в подростковом возрасте. Но от запаха незажжённого табака никак не мог отказаться – вреда это не приносило, и уже вошло в привычку, равно как другие перебирают в руках ключи или брелок наподобие чёток. И вот сейчас взгляд Эдика был обращён на новенький ВАЗ-2106, припаркованный немного дальше от дома, в котором он жил.
Эту красную «шестёрку» он приметил уже давно. Не одну неделю яркие «Жигули» появлялись именно в тех местах, где Эдик останавливался или куда заезжал на короткое время. Он прекрасно знал, кто следит за ним, и поэтому вёл себя абсолютно спокойно – несмотря на длинный список «мокрых» и не очень дел, которые висели на нём, он знал, что ни одного свидетеля совершённых им действий так и не нашли. И не найдут.
Но в последнее время это стало его раздражать. Поскольку он был «чист» с точки зрения закона, то его уже не первый раз посещала мысль покинуть страну. Денег он успел накопить достаточно, а значит, надо было осторожно выдвигать в Беларусь, а там и до Европы можно было добраться.
В день отъезда Эдик прихватил с собой обрез двустволки, который сделал совсем недавно – выловил однажды из реки ружьё, привёл его в порядок, отпилил стволы и рукоять, и берёг на «случай крайний». И вот этот случай наступил.
Патроны он раздобыл нелегально на блошином рынке в Измайлово, несколько из них отстрелял ночью в Бутовском парке, проверяя на что способен обрез, и в целом остался оружием доволен. Двустволка – штука медленная на перезаряд, даже с учётом определённых навыков обращения, поэтому много боеприпасов он с собой брать не стал: 16 патронов дроби №5 – трёхмиллиметровые свинцовые шарики, способные принести мучительную смерть любому живому существу при выстреле с близкого расстояния.
Изначально надо было держать путь на Брянск, но предварительно Эдику придётся заскочить в Дубну: там у него имелся тайник, где он хранил загранпаспорт и валюту.
Он вышел из подъезда с двумя сумками наперевес – в одной лежали носильные вещи и немного российских денег, в другой среди пары кроссовок были ружейные патроны россыпью. На самом верху сумки под молнией лежал обрез: достаточно было неглубоко запустить руку вовнутрь, чтобы при необходимости без особого труда выхватить оружие и начать стрельбу. Именно для этого он положил эту сумку на переднее сиденье рядом с собой, а вторую, с деньгами – на пол справа, предварительно закрыв изнутри на кнопку пассажирскую дверцу. Аналогичным образом он закрыл задние двери своего «овцебыка» и выехал на заправку. На полу у левой задней двери лежали две пустые двадцатилитровые канистры – Эдик сразу решил, что останавливаться он будет как можно реже. Но перед тем как отправится в долгую дорогу, ему нужно было избавиться от своих соглядатаев.
«Волга-31029» была на порядок мощнее «Жигулей», и оторваться по трассе или на безлюдном шоссе не представляло особого труда, но Эдик не привык убегать – это противоречило его натуре. И поэтому он решил затеять небольшой спектакль.
 «Шестёрка», как и ожидалось, последовала за ним, стоило только ему отъехать от дома. 
Окраины Москвы и основные автомобильные трассы он знал очень хорошо, поэтому для осуществления замысла выбрал участок дороги, на котором начинался небольшой, но крутой спуск.
Машин почти не было. Несмотря на скорость под 90 км/ч, Эдик полностью опустил стекло водительской двери, и правой рукой слегка расстегнул молнию на сумке рядом с собой. Его расчёт был прост – поскольку сопровождающая его машина не скрывала своего присутствия и практически в наглую следовала за ним слегка поодаль, то он решил устроить небольшое ДТП, в надежде максимально вывести из стоя автомобиль преследователей.
Резко тормозить привычным способом было не вариант – загорятся стоп-сигналы, и «жигуль» сможет увернуться от удара, а значит в данном случае нужно было оттормаживаться «ручником».
Эдик выбрал момент, когда обе машины прошли очередной поворот и вышли на прямую, и до отказа вытянул ручной тормоз.
Визг тормозов сзади раздался буквально на долю секунды позже, чем это было нужно. Последующий удар в корму был не очень сильным, но вполне ощутимым. Эдик резко врубил третью передачу, дал «газ» и быстро взглянул в зеркало заднего вида: после столкновения «Волга» немного выдвинулась вперёд, и в этот момент он ударил по тормозам что есть силы и выключил зажигание, оставив не заблокированным руль для маневрирования. Второй удар получился менее эффективным, но следом за ним он услышал скрежет пытающегося провернуться глохнущего двигателя «Жигулей», и как только «Волга» полностью остановилась, Эдик выхватил обрез и выскочил из салона. Всё произошло менее чем за 10 секунд.
Визуально казалось, что «Жигули» были разбиты не сильно, но на асфальте под обломками декоративной решётки быстро вырастала лужа, что это было – вода или масло – значения сейчас не имело. Водитель пытался оживить мотор, но тщетно – видимо от удара радиатор перекосило, он лопнул и упёрся в шкив привода помпы или генератора, не давая им вращаться.
Эдик подбежал к водительской дверце, с размаху вынес стекло ударом обреза и направил стволы на людей в салоне.
Пассажир был ему не знаком, а вот водителя он узнал сразу – по шраму на виске. Этот шрам оставил ему Эдик 25 лет назад, ещё в школе, когда очень опасно поспорил с человеком, которого сейчас держал на прицеле. Шарик от подшипника, выпущенный Эдиком из рогатки, пробил височную кость, и едва не отправил на тот свет того мальчишку, который долгое время регулярно выводил его из себя. И сейчас этот «мальчишка» сидел перед ним и со злобой смотрел ему в глаза.
 - Мишаня… Вот уж не ждал не гадал. Сиди тихо и даже не пытайся убрать руки с «баранки». Твоего соседа это тоже касается – очень медленно положи свои клешни на «торпедо» и постарайся так часто не дышать…
 - Я из-за тебя лишился двух зубов, сука… - он сплюнул на пол машины кровавую слюну.
 - Пристёгиваться надо как следует. – Эдик произнёс это совершенно спокойно. Внутри его немного лихорадило, но рука, державшая обрез, была тверда как гранит. – «Пахану» своему на Лубянке передай, что в следующий раз всех, кого он ещё за мной отправит, я просто перебью, как тогда. И начну с тебя. Больше никаких разговоров здесь быть не может, усёк?
 - Он тебя отблагодарить хотел… – Мишаня нервно мотнул головой.
Эдик улыбнулся одними губами.
 - Смахивает на херовый анекдот, не находишь? Таких как я благодарят обычно только одним способом, тебе ли не знать. Так что спасибо, обойдусь…
 - Ты не понял… Он тебе только ключи передать просил и больше ничего. Но только тогда, когда ты сваливать соберёшься, насовсем. Поэтому мы за тобой и наблюдали так долго…
Эдик неподдельно удивился.
 - Какие ещё ключи? От чего?
 - От «бешеной».
И тут Эдик вспомнил, как полковник из КГБ однажды обмолвился, что может подогнать ему такую машину за его «труды». Тогда стрелок поймал его на слове, и сказал, что когда «завяжет» со всеми делами, то не откажется от такого подарка. На этом фоне случился конфликт, так как ему непрозрачно намекнули, что с подобными людьми обрывать общение чревато – могут и вперёд ногами вынести. На что Эдик спокойно ответил:
 - Насчёт «вперёд ногами» это вы как раз по адресу.
Впоследствии он перестрелял всех, кого за ним посылали, и даже тех, кто просто пытался припугнуть. В конце концов его оставили в покое, понимая, что проще стрелка отпустить. Эдик прекрасно понимал, что следить за ним будут всё равно, где бы он в итоге не оказался, но обладая своим дьявольским даром всегда стрелять без промаха из любого вида оружия, он чувствовал огромную уверенность в себе, зная, что «достать» его будет очень непросто. Впрочем, в те времена, когда беспредел только-только набирал обороты, таких как он ещё реально боялись.
И вот сейчас, держа в руке обрез, Эдик, наверное, впервые в жизни был в самом настоящем недоумении. Но ему нельзя было подавать вида, поэтому он всё так же спокойно сказал:
 - Где ключи?
 - В брюках, левый карман.
 - Доставай, только очень медленно опускай руку и очень медленно вытаскивай их. В глаза смотреть! Если у меня возникнут хоть малейшие подозрения, или если ты случайно дёрнешься, я нажму на спуск, и накормлю твоего соседа зубами из твоей челюсти вперемежку с осколками её костей, и дробью. При этом, возможно, ты даже ещё сможешь прочувствовать всю прелесть этого момента, перед тем как умрёшь. – Пауза. – А это может длиться достаточно долго…
Тот, кого звали Мишаней, осторожно достал ключи и показал Эдику.
 - Ближе ко мне бросай.
На асфальт с характерным звяканьем упала связка на небольшом кольце. Не отрывая взгляда, Эдик свободной рукой поднял ключи, положил в карман и скомандовал:
 - Теперь выходи.
Мишаня побледнел и несколько раз сглотнул.
 - Смотри, в штаны не навали. Выходи давай, только капот открой сначала. Сосед пусть сидит как сидел!
Мишаня осторожно дёрнул ручку замка капота, что-то щёлкнуло, но крышка не поднялась, так как морда «Жигулей» была деформирована.
 - Он не откроется.
Эдик навёл стволы Мишане в пах.
 - А ты всё-таки постарайся, уверен, что у тебя получится.
После нескольких резких рывков крышка открылась, хоть и наполовину.
 - Свечные провода и крышку трамблёра снимай, иди к «Волге» и бросай в багажник. – Эдик понимал, что машина уже была не на ходу, но решил максимально продлить её возможный ремонт, если вдруг за ним всё же решат последовать. – Где находится «бешеная»?
 - В Можайске. По «бетонке» в самый раз будет…
Эдик отошёл к «Волге», открыл заднюю левую дверь, затем правую и сказал:
 - Садись за руль. Поедем за ней. – Само собой, он никому не доверял. После столкновения ему пришлось бы в любом случае искать себе новую машину, так как битая будет постоянно привлекать к себе внимание. Угон он тоже не рассматривал – деньги у него были, а в такие тяжёлые времена люди охотнее продавали то, с чем могли себе позволить расстаться. Машины были не исключение. Но в данной ситуации авария сыграла ему на руку. Ему снова везло. – Если не будешь делать глупостей, домой вернёшься целиком, без отстреленных пальцев или конечностей. Ну, не считая зубов. – Эдик захохотал. – В салон садимся на счёт «три».
Мишаня не собирался больше рисковать своим здоровьем, осторожно открыл дверь и сел за руль «Волги». Двигатель завёлся без проблем, Эдик направил стволы водителю точно в шею.
 - Тормози и трогайся плавно, у меня оба курка взведены, одна ошибка и получишь «дуплет» в затылок. – С такого расстояния даже не обязательно было целиться как следует: радиус поражения у обреза при выстреле из обоих стволов был огромен на малом расстоянии, что уж говорить о замкнутом пространстве, коим являлся салон автомобиля.
 До Можайска было относительно недалеко от того места где разыгралась эта сцена. Эдик всю дорогу был настороже, изредка позволяя себе вспомнить о том, когда первый раз узнал, что существовали такие машины, обладателем которой он мог стать в скором времени.
Кличку «бешеная» народ дал этим автомобилям почти сразу. С виду это были обыкновенные «Волги» ГАЗ-21 или ГАЗ-24, но то, что находилось под капотом, обычному человеку в общем доступе или свободной продаже было получить невозможно. Подобные машины служили сопровождением первых лиц государства, когда «союз» ещё был в своём величии. Лет эдак 20 назад.
А под капотом у этих непростых автомобилей прятался восьмицилиндровый двигатель от правительственной «Чайки» мощностью более 200 «лошадей», гидроусилитель руля и, страшно подумать, автоматическая коробка передач. Б/У иномарки уже хлынули с Владивостока в нашу страну, но их было ещё слишком мало, и об АКПП знали только совсем немногие.
Нетрудно было догадаться, что такая машина развивала значительно бОльшую скорость и брала более резвый разгон с места, чем вся отечественная и не только продукция тех лет. Но в данный момент Эдика беспокоило другое: это могло быть банальной засадой, хотя он прекрасно мог разделаться едва ли не с десятком бойцов. Чего он реально опасался, так это снайпера, но такой вариант был бы слишком крут, поэтому он отмёл его.
«Бешеная» выглядела как обычная ГАЗ-24-10, серая, невзрачная, видавшая виды, абсолютно неприметная в транспортном потоке машина. Словом, как и должна выглядеть подобная техника, зная её истинное назначение. Когда они подъехали к ней, Эдик долго всматривался сначала в случайных прохожих вокруг, потом в саму машину, затем протянул Мишане ключи и сказал:
 - Подойдёшь, отпирай сначала обе двери с обратной стороны, потом отсюда, чтобы я видел, что в салоне никого нет. Затем откроешь капот и багажник, и подкатишь её по очереди спереди и с кормы. После заглушишь движок и выйдешь из салона.
Мишаня не спеша сделал всё, что говорил Эдик, и когда завёлся мотор «бешеной», стрелок с наслаждением услышал рокот мощного и хорошо отрегулированного двигателя. После всех манипуляций Мишаня по приказу Эдика перенёс все сумки и пустые канистры в другую «Волгу». Напоследок стрелок сказал ему:
 - Полковнику передай, что если он меня в покое не оставит, то когда-нибудь, особенно когда он не будет этого ждать, я вернусь за ним, лично. Положим, после этого я долго не проживу, но во всяком случае буду знать, что однозначно коптил небо дольше него. Уяснил? А теперь садись и проваливай. Если встречу тебя по дороге, то с лёгкостью догоню, прижму к обочине и просто застрелю.
Мишаня рванул с места, оставляя следы горелой резины на асфальте. Разбитые задние фонари ещё долго светили двумя белыми пятнами, пока полностью не исчезли из видимости. Только после этого Эдик ещё несколько раз обошёл машину, заглянул во все места возможных тайников, спрятанных мин или отслеживающих «жучков». Не обнаружив ничего, он осторожно завёл двигатель и выехал другой дорогой в сторону Дубны.
К вождению надо было привыкать – даже лёгкое нажатие на «газ» заставляло машину приседать и моментально ускоряться. По скользкой дороге после дождя быстро гнать было опасно, но на сухом участке Эдик без особого труда разогнался до 160 км/ч, и запас по мощности и скорости ещё был: машина с лёгкостью могла пойти под «двести». Единственное, с чем приходилось быть очень внимательным, это тормоза – хоть и появились спереди дисковые, но при таком мощном двигателе этого всё же было недостаточно: оттормаживаться приходилось заблаговременно.
Учитывая транспортный поток тех лет и неприлично большую мощность «бешеной», до Дубны Эдик добрался очень быстро. Первая попавшаяся гостиница сразу отказала ему, сославшись, что мест нет, но после того, как Эдик положил на стол консьержа бумажный «полтинник», комната нашлась мгновенно. Поскольку стрелок никогда не задерживался подолгу на одном месте, то сервис как таковой особого значения для него не имел. Он взял еды себе в номер, пододвинул стол поближе к окну, но не настолько, чтобы его было видно с улицы, и позволил себе немного порассуждать за ужином.
Размышлять о тщетности бытия или о чём-то подобном философском Эдик никогда не умел. С самого рождения у него на это не было времени – будучи сиротой, он с малых лет почти что в прямом смысле слова прогрызал зубами себе место в жизни.
Свой дар (или проклятье, называйте как хотите) поражать цель без единого промаха открылся ему ещё в детстве: стрельба из рогаток по воронам и голубям, сбивание камнями бутылок – не было случая, чтобы он не попал. Только если сам хотел промахнуться.
В конце 1980-х, когда криминализация государства медленно, но неуклонно расцветала, его способности в какой-то момент стали объектом пристального внимания одной из бандитских группировок. Светлыми мыслями или благими душевными порывами Эдик никогда не страдал, он давно усвоил основной закон жизни – деньги и власть. Поэтому размышлял он недолго, но его основной целью было залезть как можно «выше». По иронии судьбы, один из полковников КГБ, что после вёл на него какое-то время охоту, со сменой власти, устроил «сходняк», и при личной встрече предложил ему куда более выгодную перспективу, так как гораздо более был осведомлён о состоянии дел в стране.
Благодаря тому, что он прекрасно разбирался в любом огнестрельном оружии, и мог стрелять навскидку едва ли не из чего угодно, попадая при этом в «десятку», уважение и почёт заработал он весьма быстро и на деле – его ни в коем случае нельзя было назвать «бойцом среднего звена из очередной ОПГ»: Эдик был самым настоящим палачом-виртуозом, которого никто не знал в лицо. Впоследствии, уже выполняя указания людей «оттуда», он чётко объявил, что никогда не станет мараться в крови с ножом. Холодное оружие, безусловно, не даёт осечки, но каждый сделанный им в жизни выстрел будоражил его мозг запахом сгоревшего пороха и осознанием того, что летящая пуля, пущенная им с лёгкого и уверенного нажатия спускового крючка, всегда достигала своей цели.
После падения «сверхдержавы» в конце 1991-го Контора Глубинного Бурения официально прекратила своё существование, но только лишь официально. Во всех кругах шла гонка за власть и наживу, и даже такое серьёзное учреждение сия участь не миновала – только в 1995-м году выйдет указ Президента РФ о создании ФСБ – Федеральной Службы Безопасности, но это ещё только случится. И пока в верхах продолжалось это «смутное время», Эдик решил, что с него хватит – СССР уже изжил себя как сильное и устрашающее тоталитарное государство и просто развалился, и он прекрасно видел, к чему шёл переход к рыночной экономике – страну ждал «распил», коррупция и воровство. Ко всему этому можно было приплюсовать зарождающуюся наркоманию, повальное сокращение рабочих мест, как следствие стихийный алкоголизм, и рост бытовой и не только преступности. И всё это уже вовсю наблюдалось за неполные два года существования «новой России».
Впрочем, болячки молодой страны Эдика теперь беспокоили мало – два-три дня, и его на просторах необъятной родины больше никогда не будет. Он с удовольствием отужинал, принял холодный душ и спокойно заснул.
Следующим утром он уже готовился выехать в сторону Брянской области, когда, возвращаясь из места закладки своего тайника увидел у входа в гостиницу милицейский «бобик». Поначалу было неизвестно, по его душу приехал наряд или нет, но Эдик рисковать не привык. Он спокойно свернул к своей машине, открыл дверь и сел в салон. Уже запуская двигатель, он повернул голову и увидел, как оба человека в форме бегут к нему. Он нажал на «газ», и машина стрелой полетела вверх по улице. «Хорошо, что я сумки из машины в номер не взял…» В те времена было опасно подобное легкомыслие, воровали всё подряд, но Эдику всегда везло. Как и в этот раз.
Скорее всего, это был вызов, который вообще никак не касался Эдика, просто видимо его поведение вызвало ряд вопросов, и поэтому «доблестные органы» решили с ним побеседовать. Тем не менее, он промчался по городу, сворачивая в подворотни, ловко заметая все следы. Спустя полчаса лихой езды, он увидел указатель «ПРИСТАНЬ» и повернул машину к реке. Чутьё подсказывало ему, что какое-то время надо побыть на воде.
У причала стоял только один теплоход с красивым названием «КИТЕЖ». Судя по почти полному отсутствию людей у трапа, Эдик предположил, что все пассажиры уже на борт. А значит ему не должен никто помешать договориться с капитаном.
Он максимально незаметно припарковал машину поближе к густорастущим кустам, сразу забрал из салона сумки и документы и уверенным шагом пошёл к теплоходу.
У трапа стоял матрос, который видимо проверял посадочные билеты. Эдик с ходу достал паспорт, в который вложил «сотенную», и протянул его проверяющему. Матрос посмотрел на паспорт, затем на купюру, покачал головой и молча вернул документ обратно.
 - Тогда капитана позови, с ним потолкуем.
Матрос опять покачал головой. Эдик начинал злиться.
 - Слушай, морячок, мне до зарезу уплыть надо! – Он помолчал. – Будь человеком, Христом Богом прошу…
 - Ты бога-то не поминай абы как… - Матрос пристально посмотрел Эдику в глаза, нехотя отвернул голову и громогласно крикнул куда-то право от себя проходившему мимо молоденькому парню в тельняшке:
 - Юнга, позови сюда капитана. – После чего повернулся к Эдику. – Счастье твоё, если он выйдет на разговор.
Ждать пришлось совсем недолго. Седовласый, высокого роста капитан теплохода неторопливо шагал по главной палубе. На вид ему было слегка за 50, но могло быть и больше. Он внимательно осмотрел Эдика с головы до ног и заговорил первым:
 - Я-то думал, дело какое серьёзное. А тут опять очередной «боец» ищет где бы горячие денёчки пересидеть… Ты на меня глазами-то не сверкай, вас тут таких каждый рейс приходится терпеть! Была бы воля, не брал бы, так грозить начинаете, оружие достаёте, пассажиров пугаете! Чтоб вас всех, сволочи… - Капитан сплюнул в воду и замолчал. Эдик терпеливо ждал, изредка оглядываясь. – Одну ночь до Углича, а дальше сам по себе, уяснил?
Эдик кивнул и полез в сумку за деньгами.
 - Ты мне свои бумажки поганые не вздумай совать! Знаю я цену этим вашим деньгам кровавым, не надо мне ничего! Паспорт только покажи…
Эдик протянул «молоткастый, серпастый» документ капитану.
 - Эдуард Васильевич, значит… Ну предположим, а как тебя на самом деле величать, даже знать не хочу. Юнга тебя до каюты проводит. Расписание обеда и ужина на стеклянных дверях ресторана указано, сам дойдёшь и прочтёшь, не развалишься. И тихо себя веди, не вздумай простому люду отдых портить, совесть хотя бы раз в жизни поимей…
Эдик довольно хмыкнул, подхватил свои сумки и проследовал за молодым матросиком. По пути он рассмотрел некоторых пассажиров, отметив их нездоровый вид и сильную бледность. «Корабль мертвецов…» - пошутил про себя Эдик, но виду не подал. Не потому, что ему было кого-то жаль. Просто им не повезло в жизни в отличие от него: он смотрел на этих людей с полным безразличием.
Каюта была миниатюрная, по размерам больше смахивая на кладовку в обычной однокомнатной квартире, но с душем и туалетом. Эдик ополоснулся, привёл себя в порядок и блаженно растянулся на небольшой кровати, обдумывая свои дальнейшие действия. Перебрав несколько вариантов, он в итоге вернулся к своему изначальному плану: Брянск, затем Беларусь, а после уже по обстоятельствам. Ну а коли уж так вышло, сплавает до Углича, а потом обратно на перекладных. Одним словом, вынужденная задержка в несколько дней его нисколько не пугала.
Он сытно отобедал в ресторане, как всегда пил только «боржоми», никакого алкоголя, это влияет на меткость – не хватало ещё, чтобы руки трястись начали. Да и не любил он это дело: «беленькая» до добра никогда не доводила, а он хотел пожить подольше.
Ужин Эдик забрал с собой, несмотря на протестующие возгласы официанта, которые несколько поутихли, после того, как стрелок опустил пару купюр ему в карман. Обслуга была явно сговорчивее капитана, а значит, никаких проблем у него возникнуть с сервисом не должно. Поэтому он спокойно закрылся в каюте, неторопливо поел и приготовился спать, надеясь, что плавное покачивание теплохода на волнах принесёт ему глубокий сон, покой и избавит от ненужных мыслей и проблем.
Как говорится, как в воду глядел.
Едва начало светать, когда Эдик внезапно проснулся от странного и гнетущего чувства. В каюте было темно, но он прекрасно знал сколько сейчас времени по своим биологическим часам. По ту сторону иллюминаторов стояла тёмная вода, но судя по ровному и плавному движению теплохода ни качки, ни тем более шторма за бортом не ощущалось. Эдик прильнул к стёклам: вода была мутной, но солнечный свет всё же слабо пробивался сквозь её толщу. «Уж не тонем ли?!» - мелькнуло в голове у стрелка, и он решил, что дойдёт до капитана или до кого-нибудь из команды и выяснит в чём дело. Накинув футболку, он распахнул дверь и застыл на месте.
Перед ним стояла вода. Не на полу, а именно стеной, как водопад, горизонтально и рябила словно от лёгкого ветерка. Эдик сделал шаг назад, протёр глаза – вода никуда не делась. Он осторожно протянул руку, и попытался коснуться пальцем этой стены. Мокро, холодно и не более того.
«Видимо, меня как-то накачали наркотиками… Но я ведь ни на секунду от столика не отходил, и глаз с еды не спускал… Но ведь они могли на кухне, зная, что я на борту…»
Внезапно он понял, что никаких препаратов ему не подсовывали – внутренним чутьём он догадался, что всё происходит наяву. Как с этим разбираться он пока не знал, но был уверен, что обязательно найдёт выход. И в этот момент к нему в каюту вошёл капитан.
Он появился из ниоткуда, а точнее прямо из толщи воды, но китель на нём, как и он сам, были абсолютно сухими. Эдик попятился к сумке, почти на ощупь вынул из неё обрез, и хотел было направить его на своего посетителя, когда увидел, что стволы покрыты слоем рыжего окисла.
 - Что, заржавел? – голос капитана был негромкий, но в маленькой каюте прозвучал едва ли не оглушающе. – Не поможет он тебе здесь, Эдик. Ничего тебе здесь не поможет…
Стрелок повнимательнее присмотрелся к капитану: тот весь словно состоял из воды, только в этом случае она как бы обретала значительную плотность и даже имела телесный цвет. Но тем не менее, это была вода.
Быстрым движением Эдик выхватил из-за пояса нож и метнул в своего гостя, но холодное оружие просто прошло насквозь и исчезло где-то в глубине мирно плещущего водопада – нанести капитану вред было невозможно. Он крякнул от смеха и сказал:
  - Ох и дурачок! А с виду вроде умный… Ты лучше брось это, сам видишь, пустое.
Не спуская глаз с капитана, Эдик отодвинул стул от него подальше почти в самый угол каюты, уселся на него и произнёс:
 - Я ведь в своём уме, так? Это не сон и не галлюцинация, ты реальный.
Капитан медленно кивнул и прищурился.
 - Видишь ли, Эдик, уж больно много ты бед натворил… А на земле надобно баланс соблюдать, живых и мёртвых…
Стрелок затаил дыхание.
 - Как ты уже понял, теплоход наш непростой. Да и не корабль это даже, скорее город на воде. Ну или под водой, сути это не меняет. Мы сейчас на дне водохранилища. Скоро мы поднимемся из-под воды и продолжим свой путь как ни в чём не бывало. И пассажиры, кто сейчас спит в каютах, ничего не почувствуют и не заметят…
 - «Китеж-град…» Да как такое может быть?!? Это же сказки для детей!..
 - Может, на земле чего только не происходит… Вижу, ты удивлён, откуда я столько о тебе знаю. – Он слегка выдвинул голову вперёд. – Мы тут всех насквозь видим, как рентгеном – кто-то счастьем светится, у кого болячки… А ты… Сплошная чернота, ни одной светлой частички…
 - Ты что же, отец, никак роль судьи на себя взял?! Не слишком ли круто будет?
 - Я с тобой о высоких материях говорить не буду, ясно?! Это не око за око, или что-то в таком духе! За меня мироздание решает, а я всего лишь инструмент! А теперь слушай внимательно – все, кто здесь плывёт, на этом рейсе, сильно больны, как правило неизлечимо. Перечислять чужие беды особого смысла не вижу, скажу только, что после этого путешествия, дела у них пойдут на поправку. Чего не могу сказать о тебе…
Возможно впервые в жизни Эдик испугался.
 - И что же!? Застрелишь или зарежешь меня?
Капитан покачал головой.
 - Для тебя это было бы слишком легко. Хотя, если смотреть на вещи реально, смертушка она в любом виде неприглядна, как ни крути. Одним словом, вот тебе два варианта: или сам на себя руки наложишь, или с рассветом вода в каюту хлынет и всё, конец…
Эдик закрыл глаза. Повисла пауза.
 - Из двух зол я выбираю третье…
Капитан расхохотался.
 - Я смотрю, ты никогда не сдаёшься! Не будь ты убийцей, я бы тебя на службу к себе взял, с таким-то рвением. Но увы, здесь только чистые душой и сердцем могут остаться…
Эдик зло повторил.
- Из двух зол я всё равно выбираю третье!
 - Хм… - Он помолчал. – Ну так и быть, озвучу тебе твоё третье зло: все болячки, беды и горести этих пассажиров, что плывут на рейсе, ты заберёшь себе. В наказание за твою жизнь палача. Может ты и проживёшь после этого чуть дольше, только вот захочешь ли… В 4 утра я зайду, посмотрю, что же ты в итоге выбрал… А пушку твою заберу, всё равно ей сейчас только гвозди забивать, ни на что более она не сгодится. Да и мне одолжение сделаешь, милиция меньше времени тут проторчит… - и ни слова более не говоря, капитан поднял с пола ржавый обрез, беззвучно повернулся на каблуках, и, словно растворяясь в толще воды, вышел в коридор. Дверь за ним тихо закрылась сама собой.
Эдик лихорадочно осматривал каюту, несколько раз вставая со стула и садясь обратно. Где-то в глубине души он уже понимал, что скорее всего, «приплыл», но по своей привычке цепляться за жизнь гнал от себя весь этот ужас подальше.
Это явно не было трюком: какие-то высшие силы в обличье этого капитана и теплохода всё-таки решили свершить суд над его душой за каждую сознательно отнятую им жизнь, забирая которую, он никогда не задавался вопросом – а как придут за ним? Знакомых и привычных вариантов было множество, но ТАКОГО он явно не ожидал.
Не единожды его называли виртуозом. И вот теперь так виртуозно за ним пришла её величество Справедливость…
Наутро, когда теплоход причалил к Угличу, капитан объявил, что экскурсия переносится на неопределённое время, так как ночью один из пассажиров скончался во сне, предположительно от внезапной остановки сердца. Все искренне сочувствовали – вроде такой молодой, и выглядел здоровым, и вот… Сразу пошли пересуды да разговоры, мол никогда не ждёшь, когда что-то может отказать.
Тем не менее, Эдик был мёртв. Можно лишь предположить, какой выбор он в итоге сделал. Вряд ли это было самоубийство – он слишком ценил свою жизнь. Скорее всего, выбрал второй вариант, когда речная вода хлынет в каюту. Или он всё же понадеялся, что сможет выстоять, выбрав все чужие болезни, беды, боль и страдания, которые разом обрушатся на него, лишь бы только урвать себе ещё несколько часов или минут своей никчёмной жизни. Если это на самом деле так, значит он себя всё-таки переоценил. Ну или именно в этот раз удача решила от него отвернуться. Как правило, всегда хватает только одного раза…
Наступило время завтрака. Пассажиры медленно и без особого настроения подтягивались в ресторан – кто-то ещё спросонок, кто-то – сопереживая случившемуся утром. Маленькая девочка в сопровождении строгой бабушки радостно выкрикивала почти без остановки одну и ту же фразу:
 - Бабушка! Ба! Представляешь, а у меня сегодня впервые не болит вот тут, справа…
 - Ася!! Ты чего расшумелась! А ну-ка, потише!! Ну что за несносный ребёнок… 
Проходящий мимо капитан улыбнулся, наклонился и заговорщически прошептал в ухо светловолосой егозе:
 - Всё правильно, милая барышня, так и должно быть! Свежий воздух и прекрасное путешествие на нашем замечательном теплоходе непременно способствуют повышению настроения, а также укреплению нервной системы и выздоровлению любого организма! Вода она ведь всё плохое заберёт… - капитан повернул голову и устремил взгляд на тело на носилках, укрытое белой простынёй, которое неторопливо несли два человека в машину «скорой помощи».
*          *          *
18.08.2021